Въ ркп. святцахъ читаемъ: «преп. Аврамій игуменъ Спасскаго монастыря, иже на Мирожѣ рѣцѣ», во Псковѣ. Единственнымъ памятникомъ трудовъ основателя обители, но памятникомъ прочнымъ и прекраснымъ, остается каменный храмъ обители, цѣлый съ XII вѣка. — Онъ весь складенъ изъ плитняка и донынѣ сохраняетъ древній квадратный видъ свой. — Въ олтарѣ на горнемъ мѣстѣ сохранились остатки фрескомъ XII в. случайно открытыя въ недавнее время при починкѣ храма. Надъ среднимъ окномъ изображено деисисъ — моленіе Богоматери и Предтечи предъ Спасителемъ. Ниже былъ цѣлый рядъ изображеній: на правой сторонѣ Спаситель преподаетъ св. хлѣбъ шести апостоламъ; остальное сокрыто подъ слоемъ позднѣйшей штукатурки. — Такъ какъ обитель стоитъ за городомъ, на дорогѣ изъ Литвы и Ливоніи: то легко подвергалась она разгребленію непріятелей и все, что можно было унесть, разрушить и сжечь, погибло. Преп. Аврамій скончался 24 сент. 1158 г. мощи его почиваютъ подъ спудомъ въ Спасскомъ храмѣ Мирожской обители, приписанной къ архіерейскому дому; память его мѣстно чтится 24 сент. Тогда же празднуется находящейся здѣсь же мирожской иконѣ Богоматери, прославившейся въ 1567 г.[1].
Въ погостѣ Видельбьѣ псковскаго уѣзда въ 1507 г. родился у благочестивыхъ поселянъ сынъ Никонъ[2]: въ домѣ родителя обучился онъ чтенію, чтобы понимать книги, указывающія путь къ небу; съ юности былъ богобоязненъ и посѣщалъ храмъ Божій. Примѣръ старшаго брата, принявшаго монашество съ именемъ Арсенія, и слава недавно почившихъ преп. Саввы и Евфросина, возбуждали въ юной душѣ рѣшимость отказаться отъ дозволенныхъ утѣшеній жизни и служить единому Господу. По смерти отца семнадцати-лѣтній Никонъ убѣдилъ мать раздать имѣніе частію храмамъ, частію бѣднымъ, и удалиться въ обитель молитвы. Самъ онъ обошелъ иноческія обители псковскія, для назиданія своего. Замѣтивъ въ себѣ недостаточное умѣнье читать полезныя книги, онъ поступилъ для работы въ домъ одного набожнаго псковскаго жителя, а тотъ отдалъ его для обученія опытному книжному учителю и Никонъ приобрѣлъ «разумѣніе писаній».
Услышавъ о пустынномъ мѣстѣ на р. Демьянкѣ, между Псковомъ и Порховомъ, рѣшился онъ удалиться туда на безмолвіе. Блаж. Николай, встрѣтивъ его на дорогѣ, сказалъ ему, что ожидаютъ его горечи: но это не остановило его, также какъ и дикость пустыннаго мѣста не измѣнила намѣренія его. И теперь съ трудомъ достигаютъ Никандровой обители по болотистому грунту, покрытому лѣсомъ. Что же было тутъ въ 16 вѣкѣ?... Поставивъ себѣ хижину на р. Демянкѣ, Никонъ провелъ нѣсколько лѣтъ въ безмолвныхъ подвигахъ молитвы и питался растѣніями пустыни. — Узнавъ о новомъ пустынникѣ, люди стали посѣщать его и невольно нарушили безмолвіе его. Никонъ, избѣгая мірской извѣстности, ушелъ въ общежительну и пустынь Саввы крыпецкаго и принялъ здѣсь иночество съ именемъ Никандра. — Строгостію жизни своей скоро обратилъ онъ на себя вниманіе братіи и отъ того опять возвратился въ прежнюю свою пустынь.
Безмолвный и уединенный, безъ всякой защиты со стороны людей, отшельникъ жилъ въ бесѣдѣ съ Господомъ и съ надеждами на Него. Разъ злые люди вошли въ его келью, ограбили иконы, книги и другую бѣдную собственность отшельника, избили его самаго немилосердо, а одинъ пронзилъ копьемъ ребро его. Едва живой, покрытый кровію, онъ со слезами благодарилъ Господа и молилъ простить бѣдныхъ, увлекшихся грѣхами корысти и злости. Онъ исцѣлѣлъ быстро; хищники, потерявъ дорогу, блуждали три дня около озера: двое изъ нихъ очувствовались и раскаялись въ грѣхѣ своемъ противъ старца; а двое другихъ, ожесточившись, осыпали имя его бранью и скоро упавъ въ рѣку утонули. Пришедшіе въ себя возвратили отшельнику отнятое у него и просили помолиться за нихъ; отшельникъ отпустилъ ихъ съ миромъ. Народъ сталъ собираться къ нему, желая слышать наставленія изъ устъ подвижника. Отшельникъ провелъ уже 15 лѣтъ въ уединеніи: но и теперь боялся славы человѣческой.
Убѣгая извѣстности, опасной для души, преподобный снова пришелъ въ Крыпецкую обитель. Здѣсь поручили ему должность уставщика и потомъ келаря. Жизнь его была и здѣсь также строга, какъ въ отшельничествѣ. Пять дней довольствовался онъ только хлѣбомъ съ водою и только по субботамъ и воскресеньямъ вкушалъ не много вареной пищи. Днемъ сверхъ возложеннаго послушанія носилъ воду и дрова для братіи, а ночью молился. По временамъ уходя изъ обители въ лѣсъ, обнажалъ онъ до половины тѣло свое и отдавалъ его въ пищу насѣкомымъ, а самъ прялъ волну или пѣлъ псалмы. Строгость его по званію и жизнь, не похожая на жизнь другихъ казались тяжкими для слабыхъ. Онъ оставивъ обитель, въ 3 верстахъ отъ нее, на островѣ поставилъ себѣ хижину и опять сталъ подвизаться отшельникомъ. Но и отселѣ жизнь его колола глаза слабыхъ. — Когда стали приходить ревнители благочестія за совѣтами отшельника: братія обители еще болѣе вознегодовали на него и говорили: Никандръ отнимаетъ доходы у обители. Святый отправился опять на р. Демьянку.
На дорогѣ въ пустыню, въ с. Локотахъ, нетрезвые крестьяне избили его по подозрѣнію, не изъ числа ли онъ злыхъ людей, сожегшихъ предъ тѣмъ домъ одного изъ нихъ? Преподобный великодушно простилъ ихъ. — Въ послѣдніе годы открылся въ немъ даръ прозрѣнія и чудесной силы. Помѣщика Петра назвалъ онъ по имени, когда тотъ стоялъ за дверью, и предсказалъ чадородіе безплодной супруги его. Другому предсказалъ скорую смерть. Крестьянинъ Назарій, полтора года лежавшій больнымъ, велѣлъ несть себя въ пустынь къ преп. старцу; пренесенный онъ со слезами умолялъ старца о помощи. Старецъ велѣлъ отнесть его въ гостинную хижину, стоявшую у дуба, гдѣ останавливались приходившіе, и оградилъ его крестомъ: больной, сладко уснувъ, всталъ на другой день совершенно здоровымъ.
Каждый годъ въ великій пятокъ преп. отшельникъ приходилъ къ вечерни въ Демьянскій монастырь и на другой день послѣ исповѣди пріобщался св. таинъ; а за 8 лѣтъ до кончины принялъ схиму отъ демьянскаго игумена. Жившіе въ окрестности иногда тайно приходили къ хижинѣ отшельника и всегда слышали, что онъ молился съ горькимъ рыданіемъ; когда же замѣчалъ близость людей, внезапно умолкалъ. Никто не заставалъ его лежащимъ для отдыха; онъ только сидя засыпалъ немного. Постоянною пищею его были пустынныя растѣнія и по захожденіи солнца вкушалъ онъ немного сухаго хлѣба, если приносили его; въ великій постъ только разъ въ недѣлю принималъ пищу.
Въ послѣдніе годы жизни его часто приходилъ къ нему благочестивый діаконъ Петръ для бесѣдъ о душевномъ спасеніи. — Разъ преподобный сказалъ ему: «братъ мой! много страдалъ я ногами, но по благодати Божіей освободился отъ болѣзни». — Тогда же преподобный открылъ ему, что скоро умретъ онъ и просилъ предать землѣ тѣло его. Какъ же узнаю я о твоей кончинѣ? спросилъ Петръ. «Безъ скорби нельзя сказать тебѣ о исходѣ моемъ, отвѣчалъ преподобный: въ тотъ день Псковъ обнятъ будетъ бурею войны, его будутъ держать въ осадѣ литовцы! ты же, когда услышишь о смерти моей, послужи мнѣ». Такъ и случилось. 1581 г. сент. 24 крестьянинъ нашелъ преподобнаго простертымъ на рогожкѣ съ сложенными на груди руками, только что отшедшимъ ко Господу. — Баторій дѣйствительно осаждалъ тогда Псковъ и опустошалъ псковскую сторону[3]. — Діаконъ, услышавъ о кончинѣ преподобнаго, пригласилъ духовныхъ и мірянъ отдать честь подвижнику Божію и хотя литовское войско разсѣяно было по уѣздамъ порховскому и псковскому, усердствующіе безопасно совершили благочестивое дѣло свое.
Первыя благодѣянія усопшаго праведника испыталъ на себѣ инокъ Исаія. Едва поселился онъ на пустынномъ мѣстѣ пр. Никандра, какъ жившій съ нимъ клирикъ Андрей ночью похитилъ у него все что было у него, одежду, книги, иконы. Исаія со слезами припалъ къ гробу преподобнаго, — а клирикъ въ тоже время увидалъ предъ собою сѣдаго старца, укоряющаго его за воровство и бросилъ все похищенное. Тотъ же Исаія сильно страдалъ ногами, такъ что едва двигался и по молитвѣ получилъ исцѣленіе. Благодарный къ преп. Никандру, Исаія построилъ (1584 г.) на мѣстѣ его подвиговъ обитель съ храмомъ благовѣщенія Богоматери. Въ новую обитель скоро собрались пустынники, въ ихъ числѣ и клирикъ Андрей, глубоко раскаявшійся въ грѣхѣ своемъ. Отъ гроба преподобнаго стали истекать разныя чудеса. Новгородскій дворянинъ Іаковъ Муравьевъ, скорбѣвшій о безчадіи, обратился съ молитвою къ преп. Никандру и чрезъ годъ родился ему сынъ; онъ построилъ домовой храмъ въ честь пр. Никандра, по благословенію м. Никона.
Мощи преп. Никандра были свидѣтельствованы по распоряженію п. Іоакима въ 1686 г. и тогда установлено было праздновать память преподобнаго[4].
По волѣ грознаго царя князь и бояринъ Иванъ Ивановичъ Бѣльскій лишенъ былъ жизни[5]. — Чтобы спасти жизнь невиннаго семилѣтняго сына его кн. Гавріила, родственники погибшаго князя тайно увезли юнаго князя въ г. Старицу. — Въ зрѣломъ возрастѣ молодой князь видѣлъ, что ему остается скрыться, какъ можно дальше, отъ грозныхъ взоровъ царскихъ и онъ удалился въ Вологду. Здѣсь вѣрный своему положенію онъ поселился у чеботаря и бывшій князь научился сапожному ремеслу; это доставляло средства къ жизни его. Вступивъ въ супружество, не долго утѣшался онъ супругою: она умерла, оставивъ на рукахъ его дочь. — Отягченный превратностію земной жизни Гавріилъ выпросилъ себѣ у жителей Вологды мѣстечко на р. Соденкѣ, окопалъ его рвомъ, поставилъ себѣ келью и сталъ подвизаться въ постѣ и молитвахъ, не оставляя ремесла своего. То, что получалъ онъ за работу свою, дѣлилъ на три части: одну посвящалъ Богу, другую отдавалъ нищимъ, а третьею питался. Время отъ времени возрастая въ жизни духовной, онъ наконецъ опредѣлилъ себя на жизнь самую невеселую для плоти: чтобы лишить себя удовольствія видѣться съ людьми близкими душѣ его, онъ приковалъ себя къ стѣнѣ цѣпью: богобоязненные люди подавали ему въ окошко пищу; когда склонялъ его сонъ, онъ становился на колѣни и держась за цѣпь засыпалъ сномъ легкимъ и прерывистымъ: пищею его былъ только сухой хлѣбъ съ водою. Тайно принявъ на себя иночество съ именемъ Галактіона, онъ не имѣлъ ничего въ своей кельѣ, кромѣ одной рогожки и бывшей на плечахъ его бѣдной одежды. Къ затворнику стали приходить за совѣтами и онъ принималъ всѣхъ одинаково, богатаго, и бѣднаго; слово его исполнено было силы, утѣшало печальныхъ и вразумляло забывчивыхъ. Молитва его достигла крѣпости духовной. — Разъ въ вологодской сторонѣ было бездождіе; епископъ съ крестнымъ ходомъ пришелъ къ церкви св. Троицы, стоявшей вблизи кельи Галактіоновой, и послалъ просить затворника помолиться вмѣстѣ со всѣми о бѣдствіи общемъ[6]. — Послушный слову святителя затворникъ, вопреки своему правилу, оставилъ свою келью и пришелъ въ храмъ на всенародную молитву. И Господь послалъ обильный дождь жаждущей землѣ.
Приближалось время кончины преподобнаго и страшное время для Вологды. Подвижнику Божію открыто было о наступающихъ для Вологды бѣдствіяхъ. Онъ вышелъ изъ своей кельи въ цѣпи своей, явился въ земскую избу и объявилъ: «грѣхи призвали на насъ ляховъ и литву; пусть начнутъ постъ и молитву и поспѣшатъ построить храмъ знаменія Богоматери и небесная Царица, какъ прежде Новгородъ, избавитъ Вологду отъ гнѣва Божія». Но одинъ изъ именитыхъ Нечай Проскуровъ сказалъ: «не о насъ, а о себѣ хлопочетъ онъ, — ему хочется только имѣть храмъ вблизи себя; а что будетъ съ храмомъ, прибавилъ онъ съ насмѣшкою, когда умрешь ты старецъ?» Старецъ отвѣчалъ строго: «гнѣвъ близокъ къ Вологдѣ; что же до меня, то на моемъ мѣстѣ прославится Богъ, — построена будетъ обитель». Затѣмъ объявилъ, что троицкій храмъ, построенный Нечаемъ, будетъ созженъ, и домъ Нечая — запустѣетъ. Проходя мимо храма св. Димитрія прилуцкаго, онъ громко сказалъ: «чудотворецъ Димитрій молилъ Спасителя за городъ; но его оскорбили тѣмъ, что вокругъ его храма настроили лавокъ и завели шумъ торговой; вотъ увидите, что и этотъ храмъ разоренъ будетъ». — До какой степени нужна была Вологдѣ проповѣдь о покаяніи и какъ исполнилось пророчество праведника надъ некаявшимися, показываетъ извѣстіе современнаго святителя.
Вотъ что писалъ въ Москву вологодскій архипастырь Сильвестръ: «нынѣшняго 121 (1612) сент. 24 д. съ понедѣльника на вторникъ, въ послѣднемъ часу ночи разоригели нашей чистой, православной, вѣры и ругатели креста Христа, поляки и литовцы съ черкасами и русскими измѣнниками нечаяннымъ набѣгомъ пришли въ Вологду, взяли городъ, умертвили людей, осквернили церкви Божіи, сожли городъ и посады, — воевода князь Иванъ Одоевскій ушолъ, а окольничій и воевода кн. Григорій Долгорукій и дьякъ Истома Карташевъ убиты; меня грѣшнаго взяли въ плѣнъ, держали у себя 4 ночи и не разъ принуждали къ казни, но Господь умилостивился надо мною, — едва живаго отпустили. Когда ляхи и литва пришли къ Вологдѣ, то по грѣхамъ нашимъ, по нерадѣнію воеводъ не было ни разъѣзжихъ карауловъ, ни сторожей на башняхъ, на городской стѣнѣ и въ крѣпости; у воротъ было нѣсколько человѣкъ на караулѣ, да и тѣ не слыхали, какъ литовцы вошли въ городъ, а большія ворота не были заперты. — Съ 25 сентября непріятели оставили Вологду. Воевода Григорій Образцовъ съ своимъ полкомъ прибылъ съ Бѣлаозера и занялъ Вологду: но никто не слушаетъ его, другъ друга грабятъ.... Все — отъ пьянства: воеводы пропили Вологду»[7].
По житію затворника, домъ и храмъ Нечая созжены, какъ и городскій храмъ св. Димитрія. «Преп. Галактіонъ затворникъ убіенъ бысть отъ поляковъ и литвы въ л. 7121 = 1612 м. сент. въ 24 д.»[8]. — Благоговѣйные погребли тѣло подвижника Божія въ его кельѣ. — По временамъ совершались здѣсь чудесныя исцѣленія. — При епископѣ Варлаамѣ (1627—1645 г.) надъ мощами преподобнаго построенъ былъ храмъ въ честь знаменія Богоматери и устроилась обитель; а при архіепископѣ Маркеллѣ (1645—1663 г.), знаменитомъ ревнителѣ о правильномъ писаніи св. иконъ[9], построенъ соборный храмъ въ честь св. Духа и скитъ Галактіона стали именовать монастыремъ св. Духа[10]. Такъ исполнилось предсказаніе страдальца!
«На пути правды жизнь» (Прит. 12, 28). «Путь глупаго для глазъ его кажется прямъ: а умный слушается совѣта» (Прит. 12, 15). «Нынѣ если услышите голосъ Его (Господа): не ожесточайте сердецъ вашихъ» (Псал. 94, 8).
- ↑ Гр. Толстаго древности Пскова стр. 66. 67 М. 1861 г. Ист іер. V, 67. Служба мирожской иконѣ Богоматери въ рук. XVI в въ музеѣ Румянцева № 397.
- ↑ Ркп. житіе преп. Никандра. описанное неизвѣстнымъ, въ синод. ркп. 17. № 620. Съ дополненіями напечатано оно Спб. 1805, 1807 г.
- ↑ Собр лѣт. III, 263 IV, 319. V, 52—55.
- ↑ Ист. іер V. 183. Іером. Іосифа о крестныхъ ходахъ въ г. Псковѣ стр. 38—40. Спб 1858 г.
- ↑ Ркп. житіе преп. Галактіона, писанное въ 1857 г., у Толстаго 1, 171 у Царскаго № 134.
- ↑ Въ рук. житіи, епископъ, приглашавшій преподобнаго на общую молитву разъ называется Кирилломъ, а въ другой разъ Корниліемъ. — Но ни Кирилла, ни Корнилія не видимъ по спискамъ между вологодскими епископами, современными Галактіону Это былъ безъ сомнѣнія блаженный епископъ Антоній, который изъ архимандрита болдинскаго поступилъ въ 1586 г. на вологодскую каѳедру и скончался 28 окт. 1588 г. (ист. іер. 1, 350—352). По ркп. святцамъ онъ въ числѣ святыхъ и съ именемъ чудотворца; тѣло его почиваетъ въ каѳедральномъ соборѣ и память его чтутъ въ Вологдѣ, совершая надъ нимъ панихиды. Свѣдѣн. о монас. 80.
- ↑ Донесеніе напеч. у Щекатова въ словарѣ 1, 988. 989. Сл. новый лѣтописецъ стр. 157. М. 1853 г.
- ↑ Ркп. святцы.
- ↑ Жалоба царю Алексію: «добру ревность по Бозѣ показалъ господинъ преосвящ. Маркеллъ архіепископъ вологодскій во своей епископьи, — въ концѣ заказалъ плохимъ мастерамъ иконъ не писати на большая уничиженія... анаѳемѣ предалъ, токмо кто — дерзнетъ безчинно писати св. Христовъ образъ или Богородичный».
- ↑ Словарь святыхъ 72. Служба преп. Галактіону написана была ок. 1700 г. Иваномъ Слободскимъ, чтецомъ и пѣвцомъ вологодскаго архипастыря. Въ предисловіи онъ пишетъ, что въ 1697 г. архіепископъ Гавріилъ осматривалъ мощи пр. Галактіона и нашелъ ихъ нетлѣнными. Изв. акад. VI, 96. По древней описи вологод. архіерейскаго дома «грамата Андрѣяна патр. о свидѣтельствѣ преп. Галактіона и Герасима вологодскихъ писана 7199 году (1691)».