Викитека

Русские святые, чтимые всею церковию или местно/Октябрь/28

< Русские святые, чтимые всею церковию или местно
← 27 октябряРусскіе святые, чтимые всею церковію или мѣстно (Филаретъ)
28 октября		29 октября →
Источник: Филаретъ Черниговскій. Русскіе святые, чтимые всею церковію или мѣстно: Опытъ описанія жизни ихъ. — 3-е изд. — СПб.: Изд. книгопродавца И. Л. Тузова, 1882. — Т. 3. Сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь. — С. 267—291.

[267]
28 ч. преставленіе преп. І҆́ѠВА почаевскаго.

Преп. Іовъ, въ крещеніи Іоаннъ, сынъ православныхъ родителей изъ Покутья, прозываемыхъ Желѣзо[1], полагалъ начало подвижнической жизни въ Угорницкомъ Спасскомъ монастырѣ, одномъ изъ карпатскихъ. Сюда [268]поступилъ онъ 10 лѣтъ и спустя два года постриженъ былъ въ монашество. — Возрастая послушаніемъ, чистотою и кротостію въ жизни духовной, онъ утѣшалъ друзей благочестія жизнію своею. Здѣсь же удостоился онъ, противъ воли своей и по волѣ настоятеля, сана священства, что было конечно не прежде, какъ на 30 году жизни его. Въ санѣ священства Іовъ удвоилъ ревность свою къ подвижничеству. Извѣстность добродѣтелей его разносилась по Украйнѣ. По любви къ благочестію и чистой вѣрѣ кн. Константинъ Константиновичь острожскій, узнавъ о духовной твердости его, выпросилъ его у угорницкаго игумена для должности настоятеля Дубенской обители своей[2]. Дубенскій крестный монастырь расположенъ былъ на острову, омываемомъ съ трехъ сторонъ рѣкою, близь г. Дубно. Благочестивый князь съ тѣмъ вызвалъ блаж. Іова въ свою обитель, чтобы поддержать искреннее благочестіе въ инокахъ обители, среди разливавшейся порчи нравовъ растлѣваемыхъ папизмомъ. Кн. Константинъ, при всемъ томъ, что владѣлъ огромнымъ богатствомъ, старался жить по уставу православной церкви, въ великій постъ вкушалъ хлѣбъ съ водою и занимался только молитвою. Для поддержанія православія содержалъ онъ училища, издавалъ книги, — какъ то библію, творенія Василія в. и другія. Но папизмъ незримо портилъ людей. Вотъ явилась и унія — проводникъ растлѣвающаго папизма. Пока живъ былъ князь, онъ, сколько могъ, охранялъ православіе даже за предѣлами своихъ владѣній. Но въ 1608 г. онъ умеръ. Уніатъ Поцей, сперва [269]епископъ Владимірскій, потомъ митрополитъ, поступалъ съ православными какъ палачъ. Езуиты, наставники его, поступали еще лучше. По ихъ наставленіямъ недостойный, полупомѣшанный, сынъ великаго отца, кн. Янушъ острожскій сталъ фанатикомъ папизма: въ 1615 г. чрезъ езуитовъ лишилъ онъ наслѣдства племянниковъ своихъ к. Константина и Ивана, за то, что не согласились они быть папистами. Такъ и г. Дубно попалъ въ когти езуитовъ[3]. — Можно представить себѣ, каково было блаж. игумену дубенскому при такомъ положеніи дѣлъ православія! Онъ собралъ въ обитель свою многочисленное братство, которое по его наставленію усердно занималось изученіемъ писаній св. отцевъ. — Къ нему приходили многіе слушать наставленія его въ благочестіи. Строгій подвижникъ твердо боролся съ скорбями времени и утѣшалъ другихъ въ скорбяхъ. Жестокія страданія, переносимыя православіемъ отъ езуитовъ и прельщенной ими шляхты, не только не ослабляли благочестія, напротивъ возвышали его. Вотъ что пишетъ современникъ Копыстенской о галицкой Руси: «в Россіи нашей року 1621 преставися пустынножитель в Галицкой пущи, в скитѣ над рѣчкою, Бартемова прозиваемою, былъ мужъ преподобній, в великой схимѣ нареченный Іовъ, въ малой Іезикіиль, в крещеніи Іоаннъ, котории в святой горѣ аѳонской многи лѣта в трудахъ и подвигахъ иноческихъ чесно прошедши, в отчизний край изволеніемъ Божіимъ завитавши, на предреченномъ мѣстцу скитъ заложивъ и многи в немъ любоподвижніи чада, наслѣдники [270]святихъ оныхъ первихъ пустынножителей отшельниковъ зоставилъ»[4]. Блаженный настоятель Дубенской обители болѣе 20 л. управлялъ иноческой Дубенской обителію: но когда увидѣлъ, что нельзя уже ему оставаться болѣе въ томъ краѣ безъ вреда себѣ и другихъ, удалился въ Почаескую обитель[5].

Карпатская Успенская обитель православія уже славилась тогда чудесами Богоматери[6]. А блаженному Іову пришлось видѣть ихъ вмѣстѣ съ дѣлами папизма и протестанства. Послѣднее любитъ величать себя именемъ евангельскаго ученія. А это—то самоуслажденіе и есть вѣрный признакъ печальнаго заблужденія. Практика протестантская слишкомъ далека отъ духа евангельскаго, съ какой стороны ни посмотрите на нее. Наслѣдникъ имѣній Анны Гойской, благочестивой благотворительницы Почаев[271]скаго монастыря, былъ тѣмъ же въ одеждѣ протестанта, чѣмъ Поцей — въ рясѣ уніатской. — Онъ отнялъ у обители имѣнія, пожертвованныя ей Гойскою и всячески тѣснилъ иноковъ, разгонялъ богомольцевъ ея и хотѣлъ совсѣмъ разорить ее. Въ 1623 г. іюня 19 д. послалъ онъ толпу слугъ въ монастырь разграбить его. — Въ исполненіе воли пана ограблены были всѣ драгоцѣнныя утвари обители и унесенъ былъ чудотворный образъ Богоматери. Для Фирлея и этого было мало. Онъ нарядилъ свою жену въ священныя одежды, далъ ей въ руки св. потиръ и она стала произносить хулы на св. евхаристію православія и на Богоматерь. Но въ тоже время злой духъ овладѣлъ богохульною женою. Страшныя ея муки прекратились лишъ тогда, какъ чудотворная икона благоговѣйно возвращена была въ монастырь[7]. Это было тогда, какъ бл. Іовъ былъ игуменомъ Почаевской обители[8]. — Онъ выполнялъ здѣсь должность настоятеля съ ревностію подвижника. Днемъ трудился онъ для обители: то садилъ самъ деревья въ садахъ монастырскихъ, то укрѣплялъ плотины около монастырской ограды; работалъ отъ души, какъ поденщикъ, но для Господа. Съ братіями обходился кротко и ласкаво: никто не слыхалъ отъ него слова рѣзкаго. Изъ устъ его [272]всего чаще слышались слова: «Господи Іисусе Христе, Сыне Божій, помилуй меня грѣшнаго». Разъ проходя чрезъ гумно монастырское засталъ онъ крадущаго пшеницу. — Воръ въ испугѣ палъ къ ногамъ игумена и умолялъ не объявлять о его поступкѣ. Преподобный не только не укорилъ его ни однимъ словомъ, но еще самъ поднялъ на плеча его мѣшокъ и отпустилъ съ миромъ, напомнивъ ему только о томъ отвѣтѣ, который должны мы дать за дѣла свои предъ судомъ Божіимъ. — Гонители православія Фирлеи окончили наконецъ актомъ примѣренія свои распри «съ иноками не въ уніи состоящими»; это было въ 1642 г. при преп. Іовѣ[9].

Блаж. Іовъ, окончивъ дѣло съ Фирлеями, принялъ великую схиму, съ именемъ Іоанна. Большую часть времени проводилъ онъ теперь въ пещерѣ, въ строгихъ подвигахъ поста и молитвы. «Если бы каменная пещера, въ которой тайно подвизался преподобный, имѣла уста, говоритъ ученикъ его Досиѳей, она о многомъ повѣдала бы». Впрочемъ не оставлялъ онъ заботъ и объ инокахъ обители и въ 1649 г. подъ его смотрѣніемъ построенъ былъ великолѣпный храмъ св. Троицы[10]! Въ пещеру затворялся онъ иногда на три дня, иногда на цѣлую недѣлю, чтобы проливать слезныя молитвы за себя и за бѣдствующее православіе края. Однажды во время пламенной молитвы его небесный свѣтъ осіялъ пещеру его и отразился изъ глубины пещеры на храмѣ обители. — Свидѣтель сего чуда Досиѳей палъ въ ужасѣ. — Отъ подвиговъ стоянія мо[273]литвеннаго отекли ноги у преподобнаго и покрылись ранами. — Это можно видѣть и по нынѣ на нетлѣнныхъ мощахъ его. Гніеніе страдавшихъ ногъ было такъ сильно, что тѣло кусками отпадало отъ костей: но преподобный переносилъ все съ терпѣніемъ, по примѣру древняго Іова. Тогда, какъ проводилъ онъ такую подвижническую жизнь, дожилъ онъ до 100 лѣтъ и назначивъ день смерти своей, тихо, безъ всякаго страданія, почилъ 28 октября 1651 г.

Надъ мощами преподобнаго являлся свѣтъ. Самъ преподобный явился Діонисію Болобану митрополиту кіевскому и сказалъ, что Господу угодно открыть мощи его. Видѣніе было въ другой и въ третій разъ. Въ послѣдній разъ св. старецъ являлся съ угрозою гнѣва Божія за не выполненіе Божіей воли о немъ. Наконецъ митроп. Діонисій съ архимандритомъ Ѳеофаномъ и съ братіею почаевской обители (авг. 8 1659 г.) открылъ гробъ преподобнаго и мощи его найдены нетлѣнными. При этомъ послѣдовали исцѣленія.

Самое замѣчательное исцѣленіе совершилось надъ больнымъ почаевскимъ игуменомъ Досиѳеемъ. На канунѣ праздника воздвиженія креста Господня прибывшая въ обитель благородная панна Домашевская услышала съ прислугою своею необыкновенное пѣніе, исходившее изъ храма, тогда какъ въ окнахъ свѣтился огонь. — Сперва подумали, что иноки совершаютъ всенощное служеніе. Посланная служанка Анна нашла церковныя двери отворенными, въ храмѣ слышала пѣніе и когда вошла въ храмъ, увидѣла преп. Іова среди свѣтлыхъ мужей совершающихъ молитву. — Въ страхѣ стояла она неподвижно: но преподобный, обратясь къ ней, сказалъ; «не бойся, дѣвушка, — [274]иди и позови ко мнѣ игумена обители Досиѳея». — Онъ лежитъ на смертномъ одрѣ, отвѣчала Анна. — Преподобный подалъ ей шелковый платъ, омоченный въ мѵро и велѣлъ отнесть къ больному. Анна пошла и у дверей кельи стала звать игумена въ храмъ отъ имени преп. Іова. Больной сперва принялъ этотъ зовъ за мечту; потомъ оградивъ себя крестнымъ знаменіемъ взялъ платъ, положилъ его на себя и почувствовалъ себя окрѣпшимъ всталъ съ постели и пошелъ въ храмъ. Экклесіархъ, пришедшій къ началу утрени, изумился, увидавъ того, кто вчера лежалъ на смертномъ одрѣ. Какъ это ты, отче, пришелъ сюда? спросилъ онъ игумена. — «Отецъ нашъ Іовъ молится за насъ и прислалъ мнѣ исцѣленіе», отвѣчалъ игуменъ съ восторгомъ и расказалъ, что было. — Храмъ построенный панною Домашевскою понынѣ еще цѣлъ и цѣло завѣщаніе ея 1655 года, которымъ проситъ она похоронить ее въ церкви построенной ею, «по чину восточнаго православнаго исповѣданія».

Оставляя давнія чудеса преп. Іова, припоминаемъ чудо нашихъ временъ. — Въ 1832 году дѣвица Матрона оренбургской губерніи, три года страдавшая головною болью и отвращеніемъ ко всему святому, въ Кіевѣ видѣла во снѣ старца, украшеннаго сѣдиною и близъ него нѣкую жену въ бѣломъ одѣяніи. По слухамъ о чудесахъ почаевской иконы Богоматери отправилась она въ почаевскій монастырь и здѣсь надъ мощами преп. Іоны получила облегченіе, а предъ чудотворною иконою полное исцѣленіе[11].

[275]
Въ тотъ же (28) д. преставленіе св. ДИМИ́ТРЇѦ митрополита ростовскаго.

Въ томъ же году, какъ скончался дивный подвижникъ юга преп. Іовъ почаевскій, въ южномъ мѣстечкѣ Макаровѣ у благочестиваго сотника Саввы Григорьевича Тупталы родился Даніилъ[12], который въ свое время, еще въ земной жизни, явится великимъ свѣтильникомъ не для одного юга, но и для всей Россіи. Чудное промышленіе Божіе о церкви русской!

Юный Даніилъ Савичъ, послѣ домашняго воспитанія, отданъ былъ въ кіевскую коллегію и здѣсь проходилъ по порядку классы ученія, ревностно и съ отличными успѣхами. Когда коллегія во время войны разстроена и два года (1666—1667 г.) совсѣмъ не преподавали въ ней ученія: Даніилъ Савичъ, разставшись съ нею въ классѣ реторики, 1668 года 9 іюля принялъ постриженіе и имя Димитрія въ кіевскомъ Кириловскомъ монастырѣ; это было на 18 году возраста его и тамъ, гдѣ отецъ его былъ ктиторомъ обители. Савва Григорьевичъ отличался живою любовію къ благочестію. Посвящая милаго сына на служеніе Господу, онъ построилъ въ обители трапезный храмъ въ чесгь вм. Димитрія — ангелу сыну иноку. Три дочери его, сестры Даніила Савича, были одна за другою игуменіями Іорданской женской обители и самая эта обитель устроена заботливостію боголюбиваго Саввы Григорьевича. Прасковья Тупталовна, младшая изъ игуменій, скончалась [276]въ 1710 г. Мать († 1693 г.) и отецъ († 1703 г.) похоронены въ храмѣ Кириловскаго монастыря[13]. Юный инокъ Димитрій въ 1669 г. посвященъ въ іеродіакона, въ Каневѣ митр. Іосифомъ Тукальскимъ. Келейная молитва, строгій постъ, неуклонное посѣщеніе храма Божія, чтеніе книгъ были его занятіями, которыми очищалась и просвѣщалась душа его. Игуменъ обители о. Мелетій Дзикъ, бывшій ректоръ его по коллегіи, любилъ его какъ сына и въ обители докончилъ научное образованіе его. — Въ 1675 г. Лазарь Барановичъ, архіепископъ черниговскій и блюститель митрополіи, по ходатайству добраго игумена, посвятилъ Димитрія въ іеромонаха и узнавъ дарованія его оставилъ при каѳедрѣ своей въ должности проповѣдника. Въ это время «іеромонахъ Димитрій Савичь» въ книжкѣ: «руно орошенное», описалъ чудеса черниговской ильинской иконы Божіей Матери[14]. — Два года проповѣдническаго служенія при черниговской каѳедрѣ столько прославили о. Димитрія, что имя его стало извѣстнымъ въ Украинѣ и Литвѣ и его желали имѣть проповѣдникомъ разныя [277]мѣста. Самъ же онъ искалъ только пищи благочестію. Понуждаемый благочестивымъ усердіемъ, онъ отправился въ Новодворскій монастырь для поклоненія чудотворной иконѣ Богоматери и былъ въ Виленскомъ монастырѣ св. Духа. Бѣлорусскій епископъ Ѳеодосій Василевичъ приглашалъ его въ Слуцкъ; здѣсь въ братскомъ Преображенскомъ монастырѣ, пользуясь любовію ктитора Іоанна Скочкевича, болѣе года проповѣдывалъ онъ слово Божіе. Изъ Слуцка отлучался онъ не одинъ разъ для поклоненія разнымъ святынямъ православія. — Почтивъ надгробнымъ словомъ Скочкевича, св. Димитрій въ 1679 г. возвратился въ Украйну, гдѣ гетманъ «принялъ его весьма милостиво и благодѣтельно», какъ говоритъ онъ самъ. Въ крупицкомъ Николаевскомъ монастырѣ проводилъ онъ время въ молитвѣ, а въ праздничные дни проповѣдывалъ въ Батуринѣ, по желанію благочестиваго Самойловича. Въ слѣдующемъ году приглашали его на игуменство въ Кириловскій монастырь: но онъ отказался, конечно потому, что и самъ опасался обители, гдѣ могли безпокоить его родные, да и полюбившій его гетманъ не хотѣлъ съ нимъ разстаться. Въ 1681 г. предложили ему игуменство максаковской обители и онъ съ письмомъ гетмана явился къ Лазарю Барановичу. — «Не читая письма, сказываю: да благословитъ васъ Господь Богъ не только игуменствомъ, но по имени Димитрія желаю вамъ и митры; Димитрій да получитъ митру», такъ говорилъ умный архипастырь при встрѣчѣ съ Димитріемъ, радуясь и за паству свою, которая будетъ имѣть такого рѣдкаго игумена. Онъ благословилъ его и своимъ посохомъ. Марта 1 1682 г. Димитрій переведенъ на игуменство Крупицкаго монастыря: но спустя полтора [278]года отказался отъ начальствованія, чтобы вести жизнь отшельническую.

Еще архимандритъ Иннокентій Гизель, исполняя мысль митрополита Петра Могилы, выпросилъ у патріарха Іоакима четьи-минеи митрополита Макарія, чтобы при ихъ пособіи составлять житія святыхъ. Преемникъ его архимандритъ Варлаамъ упросилъ Димитрія, какъ извѣстнаго ему и по жизни и по дару слова, принять на себя трудъ составленія житій. Отъ труда благочестиваго, хотя и тяжелаго, Димитрій не отказался. Въ іюнѣ 1684 г. переселился онъ въ лавру и началъ писать четьи-минеи. Въ 1685 г. имѣлъ онъ два видѣнія, которыя показывали, что небожители благоволятъ къ его новому занятію. Въ одномъ представлялось ему, что смотрѣнію его поручена пещера съ мощами святыхъ и онъ перекладывалъ мощи вм. Варвары въ лучшую раку; при этомъ св. Варвара, явясь какъ живая, на слова его: «благодѣтельница моя! умоли Бога о грѣхахъ моихъ», отвѣчала: «незнаю, умолю ли; ты молишся по-римски», т. е. какъ понялъ смиренный Димитрій, коротко и рѣдко. Когда же онъ смутился тѣмъ, она прибавила съ веселымъ лицемъ: «не бойся». Это было 10 августа 1685 г. Другое видѣніе было въ ноябрѣ 1685 г. Св. м. Орестъ, явясь съ веселымъ лицемъ, говорилъ ему: «я больше претерпѣлъ мукъ за Христа, нежели ты написалъ». Показавъ на лѣвомъ боку великую рану, проходящую сквозь внутренность, сказалъ: это мнѣ желѣзомъ прозжено». Указавъ на рану на локтѣ правой руки, прибавилъ: «это мнѣ перерѣзали». Тоже сказалъ, показавъ рану на локтѣ лѣвой руки. Открывъ потомъ раны на сгибѣ обѣихъ колѣнъ, сказалъ: «а это мнѣ косою разсѣкли. Видишь ли, приба[279]вилъ мученикъ, не больше ли претерпѣлъ я страданій за Христа, чѣмъ ты написалъ?» Димитрій, слушая это, думалъ: «который это Орестъ? Не тотъ ли, который празднуется 13 декабря? На эту мысль мученикъ отвѣчалъ: «я не изъ пяточисленныхъ, но тотъ Орестъ, котораго жизнь ты нынѣ писалъ.» Два года Димитрій занимался житіями святыхъ, свободный отъ должностей. Въ январѣ 1686 г. гетманъ убѣдилъ его принять на себя игуменство въ Батуринскомъ монастырѣ. Хотя занятія по обители и особенно въ шумномъ тогда Батуринѣ отнимали у него немало времени отъ занятій житіями: но въ письмѣ отъ 15 марта 1688 г. онъ писалъ, что уже «написалъ житій святыхъ мѣсяцей шесть.» Въ слѣдующемъ году лавра приступила къ изданію первой части сочиненія. Между тѣмъ изъ Москвы поднялись тревоги на малороссійскую церковь, по поводу спора о св. евхаристіи поднятаго Лихудами. — П. Іоакимъ сперва спрашивалъ митрополита Гедеона и архіепископа Лазаря: какъ думаетъ Малороссія объ уніи? и какъ думаетъ о времени пресуществленія евхаристіи? Св. Димитрій отъ имени больнаго митрополита писалъ тогда гетману: «мы не считаемъ себя обязанными слѣдовать тѣмъ нѣсколькимъ русскимъ, которые вовлечены лестію въ унію съ римскимъ костеломъ и отъ самовластія папы заражены многими ересями и единомысленны съ папою.... О формѣ освященія евхаристіи, слышали мы, разсуждаютъ греческіе или греколатинскіе учители въ Москвѣ: но этотъ споръ не дошелъ до насъ; мы какъ научились отъ отцевъ нашихъ, такъ исповѣдуемъ; Богъ дастъ, подъ управленіемъ вашей вельможности, будутъ поданы отзывы о томъ людей свѣдущихъ и благочестивыхъ». Эти тревоги не прошли безъ непріятно[280]стей для занятій св. Димитрія житіями святыхъ. П. Іоакимъ, недовѣряя православію малороссійскихъ ученыхъ, какъ состоящихъ подъ вліяніемъ запада, вытребовалъ въ Москву четьи-минеи Макарія и въ граматѣ выражалъ сильное неудовольствіе за печатаніе первой части миней безъ его разсмотрѣнія, указавъ при томъ на нѣсколько ошибокъ въ печатномъ изданіи ея. Въ половинѣ 1689 г. св. Димитрій былъ самъ въ Москвѣ съ новымъ гетманомъ. «Мы посѣщали его — патріарха — часто», замѣчаетъ онъ въ своемъ дневникѣ. Личными объясненіями легко разрѣшились недоразумѣнія и «святѣйшій, говоритъ Димитрій, благословилъ мнѣ грѣшному продолжать писаніемъ житія святыхъ». По возращеніи изъ Москвы Димитрій усердно продолжалъ заниматься благочестивымъ трудомъ своимъ и замѣченные въ первой части недосмотры заставили его только удвоить осторожность. Чтобы имѣть болѣе свободы для труда своего, онъ началъ жить въ скитѣ близъ церкви св. Николая крупицкаго. Новый патріархъ Адріанъ прислалъ отъ 3 окт. 1690 г. похвальную грамату Димитрію. «Самъ Богъ, писалъ патріархъ, да воздастъ ти, брате, всяцѣмъ благословеніемъ за твои богоугодные труды въ писаніи, исправленіи и тихомъ изданіи книги душеполезныя житій святыхъ за три мѣсяцы первые. Той же да благословитъ, укрѣпитъ и поспѣшитъ потруждатися тебѣ даже на всецѣлый годъ». Въ отвѣтъ на это посланіе Димитрій излилъ живѣйшую благодарность доброму пастырю церкви за его вниманіе къ труду для святыхъ и просилъ прислать взятыя у него минеи Макарія. Получивъ минеи на весь годъ, св. Димитрій заключился въ новой кельѣ скита и отказался отъ управленія монастыремъ батуринскимъ, которымъ за[281]вѣдывалъ шесть лѣтъ. За годъ предъ тѣмъ скончался подъ кровомъ любви Димитріевой, въ Батуринской обители, чудный Адамъ Черниговецъ, окончивавшій здѣсь драгоцѣнный трудъ свой объ исхоженіи Духа св. отъ Отца. — Въ маѣ 1693 г. Димитрій отправилъ въ типографію вторую часть труда своего; но получивъ въ томъ же году «книги Болланда» еще поправлялъ эту часть по новому источнику и она напечатана была уже въ 1695 г. Въ предисловіи ко второй части онъ исправилъ и погрѣшности первой части. Патріархъ прислалъ снова одобрительную грамату. — Послѣ того занятія св. Димитрія житіями святыхъ продолжались спокойно и въ 1700 г. напечатана была третья часть, а въ 1705 г. — послѣдняя.

Между тѣмъ труженникъ Божій вызываемъ былъ къ разнымъ служеніямъ церкви. Въ 1694 г. порученъ ему былъ глуховскій Петропавловскій монастырь, а въ іюлѣ 1697 г. посвященъ онъ въ архимандрита черниговскаго Елецкаго монастыря. Но чѣмъ выше становилось положеніе его въ виду людей, тѣмъ смиреннѣе становилась душа его предъ Господомъ. «Я не таковъ, писалъ онъ къ другу Ѳеологу, какимъ считаетъ меня любовь твоя. Я не благонравный, а злонравный; исполненный худыхъ навыковъ, и по смыслу далекій отъ умныхъ людей; глупъ я и невѣжда, а свѣтеніе мое — тьма и пыль. Молю братскую любовь твою помолиться за меня Господу, дабы просвѣтилъ тьму мою и извлекъ честное изъ недостойнаго.... Считаю дѣломъ любви вашей то, что благодарите вы Бога за возведеніе меня на архимандрію елецкую. Но я несчастный недостоинъ ни любви вашей, ни архимандріи. Знаю, что Господь Богъ попускаетъ и недостойнымъ, въ числѣ которыхъ я первый, [282]получать почетныя званія; это творитъ Онъ по недовѣдомымъ судьбамъ. Потому-то я въ страхѣ, нося честь не по достоинству моему».

Во время управленія Елецкою обителію, былъ сильный голодъ въ черниговскомъ краю. Елецкій настоятель питалъ всѣхъ подданныхъ обители изъ запасовъ обители, а для другихъ бѣдняковъ покупалъ хлѣбъ на свой счетъ. — Такъ кормилъ онъ нуждающихся во все голодное время[15].

Когда въ 1700 г. надлежало представить образованнаго и строгаго по жизни архимандрита для занятія іераршеской каѳедры Сибири: представленъ былъ св. Димитрій. Въ февр. 1701 г. привѣтствовалъ онъ въ Москвѣ царя рѣчью и 21 марта посвященъ въ митрополита тобольскаго. Но здоровье его было очень слабо, чтобы бороться съ суровостію сибирскаго климата и онъ сдѣлался болѣнъ. Петръ великій посѣтилъ его и дозволилъ ему оставаться въ Москвѣ до новаго назначенія. Янв. 4 1702 г. опредѣлили его въ митрополита ростовскаго. Въ теченіе годоваго пребыванія въ Москвѣ онъ ознакомился съ новымъ порядкомъ дѣлъ, который вводилъ Петръ великій, заключилъ связь дружбы съ митрополитомъ Стефаномъ Яворскимъ, блюстителемъ патріаршества, и сказалъ нѣсколько проповѣдей. Марта 1 1702 г. прибылъ онъ въ Ростовъ и остановясь въ Яковлевскомъ монастырѣ указалъ въ правомъ углу монастырскаго собора мѣсто для своего погребенія. Святитель обратилъ пастырское вниманіе прежде всего на служителей церкви и къ глубокой скорби увидалъ, что невѣжество его было грубо до крайности и небреженіе о званіи изумительно. Онъ обратился къ нимъ съ двумя [283]«окружными посланіями». — Въ первомъ обличалъ невѣжество и нерадѣніе ихъ относительно тайны исповѣди. Во второмъ подвергъ разсмотрѣнію небрежность и грубыя мнѣнія о таинствѣ евхаристіи. Чтобы приготовить сколько нибудь достойныхъ служителей алтаря Божія, завелъ онъ при архіерейскомъ домѣ училище изъ трехъ классовъ; часто посѣщалъ самъ классы, слѣдилъ за успѣхами учениковъ, предлагалъ вопросы и возбуждалъ любовь къ св. истинамъ; иногда самъ исправлялъ должность учителя, въ другое время способнымъ объяснялъ священное писаніе. Святитель Божій служилъ образцомъ ревности къ высокому долгу пастыря. Во всѣ воскресные и празничные дни совершалъ онъ служеніе и рѣдко безъ проповѣданія слова Божія. Въ іюнѣ 1705 г. бывъ въ Ярославлѣ, встревоженъ онъ былъ дѣтскими помышленіями нѣкоторыхъ стариковъ своей паствы. Брить бороду и усы, чего требовалъ царь, казалось имъ то же, что искажать образъ Божій. При выходѣ изъ собора послѣ литургіи остановили его вопросомъ: «какъ поступить имъ? Они готовы положить на плаху голову, но не брить бороды». А что отростетъ? голова или борода? спросилъ святитель. Борода, отвѣчали они. «Ну такъ лучше вамъ не беречь бороды, которая не разъ можетъ отрость», сказалъ святитель. Попечительный архипастырь написалъ потомъ для своей паствы разсужденіе: «объ образѣ Божіи», которое въ послѣдствіи много разъ было издаваемо для всей Россіи. Онъ разсылалъ и другія наставленія по своей паствѣ, какъ-то вопросы и отвѣты о вѣрѣ, гдѣ говорилъ и о перстосложеніи для креста, «зерцало православнаго исповѣданія», наставленія о евхаристіи. Въ концѣ 1705 г. и въ 1706 г. былъ онъ въ Москвѣ [284]для череднаго занятія дѣлами церковными; тамъ онъ нерѣдко занимался проповѣданіемъ слова Божія. Зная, что для церкви русской недостаетъ исторіи бытія людей и увѣренный въ пользѣ сей исторіи особенно для пастырей народныхъ, святитель рѣшился заняться составленіемъ лѣтописи людей, а прежде того написалъ сводъ разныхъ счисленій времени. Онъ пересылалъ по частямъ трудъ свой на разсмотрѣніе къ блюстителю патріаршей каѳедры митрополиту Стефану. Тому было много скорбей по управленію, скорбей такихъ, которыя по временамъ заставляли его думать о покоѣ. Ростовскій святитель и въ судьбѣ людей прошлыхъ временъ и въ своей собственной видѣлъ, какъ неизбѣжны скорби на землѣ и утѣшалъ первосвятителя и самаго себя мыслями христіанскими, самымъ вѣрнымъ врачевствомъ противъ земныхъ скорбей. Онъ писалъ блаж. Стефану: «сколько могу, молю Господа, крѣпкаго и сильнаго, да укрѣпитъ Онъ архіерейство ваше въ ношеніи тяжкаго креста. Не ослабѣвай, святитель Божій, подъ тяжестями. Вѣтвь подъ тяжестію приноситъ плоды. Не думай, что труды твои напрасны. Пріидите ко Мнѣ, говоритъ Господь, вси труждающіися и обремененніи. — Велика награда перенесшимъ труды и зной дня. Не въ суетѣ тѣ, которыми умно управляется корабль Христовой церкви среди бурь. Ваше преосвященство считаете блаженнымъ уединеніе. И я ублажаю его. Но худо ли разсужденіе и св. Макарія египетскаго о пустынникахъ и о трудящихся для пользы другихъ? Онъ пишетъ: «одни (пустынники) съ помощію благодати заботятся только о себѣ; другіе (учители) стараются принесть пользу душамъ ближнихъ. Послѣдніе много выше тѣхъ». Подвизайся же [285]Христовъ подвижникъ о укрѣпляющемъ Іисусѣ. Бремя возложено на ваше святительство не случайно, а по смотрѣнію Божію. Готовъ для васъ и вѣнецъ праведной награды. Благо носить иго Христово; да будетъ же легкимъ бремя его»! Занятія лѣтописью остановлены были сѣятелями лжи. Учители раскола, проникая изъ брынскихъ лѣсовъ въ паству Димитрія, требовали отъ пастыря обличеній. Въ 1708 г. занялся онъ обширнымъ «розыскомъ» о брынской вѣрѣ. Тогда же узнавъ въ одномъ священникѣ наглаго защитника суевѣрныхъ толковъ, святитель отрѣшилъ его отъ мѣста, съ тѣмъ, чтобы шелъ онъ въ монастырь . Пронырливый священникъ нашелъ себѣ защиту у доброй царицы Прасковьи Ѳеодоровны, которая весьма уважала святителя Димитрія и была имъ уважаема. На просьбу царицы за пронырливаго попа святитель отвѣчалъ: «много досады причинилъ онъ мнѣ, предъ множествомъ людей поносилъ мое смиреніе, называлъ меня еретикомъ, римляниномъ, невѣрнымъ. И я все это прощаю ему, для Христа моего, Который бывъ укоряемъ не укорялъ и сносилъ страданія терпѣливо. Смотря на незлобіе Спасителя моего, простилъ я священника, не запретилъ ему священства, а предоставилъ ему избрать себѣ мѣсто въ монастырѣ. — Но страшусь гнѣва Божія, если пущу въ Христово стадо волка одѣтаго въ овечью шкуру — губить души человѣческія раскольничьимъ ученіемъ. Итакъ молю ваше царское благородіе не прогнѣваться на меня, что не могу выполнить невозможнаго». Святитель Димитрій изображалъ на печати своей гербъ благородной фамиліи своей и знаки святительства[16]. Это значило, что людямъ несмиреннымъ [286]давалъ онъ видѣть, къ ихъ вразумленію, преимущества свои, данныя ему свыше, — также какъ помнилъ въ душѣ о своихъ немощахъ. Выше всего были для него дѣла званія. Свой «розыскъ» о брынской вѣрѣ посылалъ онъ по частямъ ученымъ друзьямъ своимъ — иноку Ѳеологу и справщику Поликарповичу для предварительнаго пересмотра и окончивъ къ Троицыну дню 1709 г. разослалъ его по своей епархіи. Оканчивая розыскъ, хотѣлъ онъ возвратиться къ продолженію лѣтописи. Но Господь судилъ иначе. Болѣзни тѣла, изнуреннаго учеными трудами и подвигами, становились чаще и тяжелѣе и ближился конецъ земной жизни его. Да и человѣкъ Божій созрѣлъ для вѣчности блаженной. Подвижникъ Божій во всю жизнь соблюдалъ строгое воздержаніе, мало вкушалъ пищи. Въ первую недѣлю великаго поста онъ только разъ принималъ пищу; въ страстную недѣлю вкушалъ только въ четвертокъ. Самъ искренно благочестивый, онъ питалъ и поддерживалъ благочестіе и въ служившихъ при его домѣ. Онъ совѣтовалъ имъ при каждомъ ударѣ колокола вспоминать о смерти и ограждая себя крестнымъ знаменіемъ читать: «Отче нашъ» и «Богородице Дѣво радуйся». Посѣтителей одѣлялъ иконами и совѣтами любви. Любовь къ распятому за насъ Господу обращалъ онъ въ главное начало жизни своей и эта любовь разширяла сердце его для объятія всѣхъ любовію. За три дня предсказалъ онъ кончину свою и смерть нашла его колѣнопреклоннымъ на молитвѣ, на 58 году жизни его, 28 окт. 1709 г.

Спустя 42 года послѣ кончины тѣло святителя обрѣтено нетлѣннымъ, хотя лежало въ сыромъ мѣстѣ и безъ каменнаго свода. Омофоръ и саккосъ, митра и шелковыя [287]четки были невредимы; а дубовый гробъ сгнилъ. Со времени открытія мощей потекли исцѣленія отъ живаго предъ Богомъ святителя: больные горячкою, иные и съ помѣшательствомъ ума, получали здоровье; людямъ невладѣвшимъ понѣскольку лѣтъ ни ногами, ни руками, возвращалось употребленіе пораженныхъ членовъ; бѣсноватые, какъ видѣли они, были осѣняемы святителемъ и становились здоровыми. Послѣ того указомъ 1757 г. установлено праздновать во всей русской церкви 28 окт. день кончины святителя и 21 сент. день открытія мощей его[17].

Святитель Димитрій — св. учитель церкви всѣхъ временъ. Льзя ли не насладиться ученіемъ его[18]?

Изъ догматическихъ сочиненій св. Димитрія самый важный трудъ его — «розыскъ о брынской вѣрѣ», написанный съ яснымъ и глубокимъ разумѣніемъ христіанства. — Сочинитель уличаетъ расколъ въ полномъ несоотвѣтствіи его духу евангельскому. Частными мнѣніями раскольниковъ онъ мало занимается и выставляетъ ихъ только какъ странности или какъ улики въ главномъ грѣхѣ раскола; не занимается ими и потому, что какъ писалъ онъ, «довлѣетъ моей худости писать о семъ, чего въ тѣхъ книгахъ (увѣтѣ и жезлѣ) не написано; написанная же повторяти не настоитъ нужда»[19]. Вѣра раскольниковъ — неправая, ученіе ихъ вредно душѣ, дѣла ихъ богопротивны: вотъ три мысли, которыя раскрываетъ онъ въ трехъ частяхъ розыска. Нынѣ явилась мода выхвалять расколъ за его нравствен[288]ность и даже говорятъ, что доселѣ смотрѣли только на теоретическія мысли раскола и не цѣнили жизни его. Пусть послушаютъ святителя, какую цѣну даетъ онъ жизни раскольничьей. Мѣтко и сильно поражаетъ розыскъ враговъ св. церкви. За то и злятся же они на сочинителя розыска. Въ 1766 г. шайка раскольниковъ рѣшилась было украсть и сжечь мощи святителя, но не успѣла въ покушеніи отъ того, что святитель самъ извѣстилъ архимандрита о замыслѣ злодѣевъ[20].

Послѣ розыска достойны вниманія «зерцало православнаго исповѣданія» и «отвѣты о вѣрѣ» — то и другое родъ краткаго катихизиса, примѣненнаго къ нуждамъ времени; послѣднее отличается систематическою строгостію, а первое — подражаніемъ извѣстному «исповѣданію вѣры». Сочиненіе «о пресуществленіи евхаристіи» приближаетъ св. тайну къ общему разумѣнію сравненіями съ явленіями природы, занимая выраженія и у школьной учености.

«Четьи-минеи» св. Димитрія — образцовое сочиненіе по искуству изложенія, по критической осторожности въ выборѣ извѣстій и по духу благочестія. — «Да не будетъ ми лгати на святаго», сказалъ сочинитель и выполнилъ свое слово, предложивъ чтеніе самое назидательное.

Всѣхъ проповѣдей святителя издано до 94 и еще двѣ рѣчи. Искренность убѣжденія и глубокое благочестіе составляютъ лучшую собственность ихъ. Живостію рѣчи и выраженіями сильными проповѣдникъ поддерживаетъ вниманіе слушателей къ нему и не дозволяетъ скучать даже сухостію созерцательныхъ истинъ. Тонкій вкусъ благоче[289]стиваго проповѣдника видѣнъ особенно въ томъ, что у него рѣдко, не такъ, какъ у Яворскаго, встрѣчаются странные пріемы рѣчи занятые у школы, напр. остроты польскихъ ученыхъ или намѣки на боговъ. «Внутренній человѣкъ, въ клѣти сердца своего поучающійся и молящійся» — прекрасное наставленіе для упражненія во внутренней молитвѣ. «Молитва исповѣданія къ Богу» — вопль грѣшника, кающагося съ живою скорбію о грѣхѣ и съ тихою надеждою на Благаго. «Исповѣданіе грѣховъ предъ іереемъ» пересказываетъ грѣхи противъ Бога, ближнихъ и самихъ себя, чего самъ грѣшникъ не рѣшился бы или не умѣлъ бы высказать. Въ размышленіяхъ «о страданіяхъ Спасителя» слышится голосъ души, дышащей тою любовію къ Распятому за насъ, которая говорила въ апостолѣ: «мнѣ же да не будетъ хвалитися, токмо о крестѣ Господа нашего Іисуса Христа». Одно изъ нихъ писано стихами. Духовныя пѣсни (канты) св. Димитрія пѣты были, по его приказанію, въ послѣдніе часы жизни его. — Это одно показываетъ значеніе ихъ для душевнаго назиданія. Пѣсни: «Ты мой Богъ — Іисусе; Іисусе мой прелюбезный; воплю къ Богу въ бѣдѣ моей» — такія пѣсни, которыя всегда могутъ доставлять пищу и сердцу и уму. Наконецъ «духовное завѣщаніе» святителя — урокъ для иночески-пастырской жизни. Повторимъ его здѣсь.

«Я смиренный архіерей Димитрій, митрополитъ ростовскій и ярославскій, внимаю гласу Господа моего, глаголющаго въ святомъ евангеліи: «будете готови, яко въ онь же часъ не мните, Сынъ человѣческій пріидетъ. Не вѣсте бо, когда господь дому пріидетъ, вечеръ, или полунощи, или въ петлоглашеніе, или утро, да не пришедъ [290]внезапу, обрящетъ вы спяща». Внимая сему гласу и страшась его, особенно отъ того, что часто подвергаюсь недугомъ, день отъ дня изнемогаю тѣломъ, на всякій часъ жду того страшнаго часа, указаннаго Господомъ и по силѣ готовлюсь къ исходу изъ сей жизни. Въ такомъ расположеніи сочелъ я за нужное извѣстить духовною граматою моею всякаго, кто бы захотѣлъ послѣ смерти моей отыскивать келейное имѣніе у меня: пусть не трудится онъ понапрасну и не тревожитъ служившихъ мнѣ для Бога. Пусть знаетъ онъ, что сокровищъ и богатства не собиралъ я отъ юности моей: (не изъ тщеславія говорю о томъ, но извѣщаю ищущаго мое имѣніе). Съ того времени, какъ принялъ я святой иноческій образъ, постригся въ кіевскомъ Кирилловомъ монастырѣ, на семнадцатомъ году возраста моего, и далъ обѣщаніе Богу любить произвольную нищету, — съ того времени и до приближенія моего къ гробу не пріобрѣталъ я имущества, кромѣ святыхъ книгъ, не желалъ имѣть лишнихъ одеждъ, ни вещей, кромѣ самыхъ нужныхъ. И душею и на дѣлѣ старался я, сколько могъ, соблюдать нищету и нестяжательность. Не заботился о себѣ, а полагался на промыслъ Божій, который никогда и не оставлялъ меня. Подаянія, какія доходили до рукъ моихъ отъ благодѣтелей или изъ доходовъ по должностямъ, употреблялъ я на мои и на монастырскія нужды, тамъ, гдѣ былъ игуменомъ или архимандритомъ. Точно также и въ архіерейскомъ санѣ не собиралъ я келейныхъ доходовъ, которые при томъ и не были большими, но иное употреблялъ на мои нужды, другое на нужды нуждающихся, какъ приводилъ Богъ. Итакъ пусть никто не трудится по смерти моей отыскивать какое либо келейное [291]сокровище. — Ничего не оставляю я даже и на погребеніе мое. Пусть особенно при смерти явится предъ Богомъ иноческая нищета. Убѣжденъ я, что Ему пріятнѣе будетъ, если ни одной копѣйки не останется послѣ меня, чѣмъ то, когда бы раздавали множество собраннаго. Если меня, такого бѣдняка, никто не захочетъ предать обычному погребенію: прошу тѣхъ, кто помнитъ о своей смерти, оттащить грѣшное тѣло мое въ убогій домъ и тамъ бросить между трупами. Если же воля начальствующихъ повелитъ погребсти меня по обычаю: молю христолюбивыхъ погребателей — похоронить меня въ монастырѣ св. Іакова епископа ростовскаго, въ углу церкви, гдѣ указалъ я мѣсто; смиренно молю о томъ. Кто захочетъ безмездно, для Бога, помянуть грѣшную мою душу: да помянутъ онъ будетъ въ царствіи небесномъ. Требующій же мзды за поминовеніе, прошу, пусть не трудится поминать меня нищаго, который ничего не оставилъ на поминовеніе. Богъ же да будетъ милостивъ ко всѣмъ и ко мнѣ грѣшному, во вѣки. Аминь».

  1. ↑ Житіе пр. Іова описано ученикомъ его Досиѳеемъ. Въ странникѣ 1864 г. помѣщено жизнеописаніе преп. Іова, составл. священ. Ев. Струменскимъ, но очень бѣдное.
  2. ↑ Преп. Іовъ, скончавшійся въ 1651 г. жилъ, до 100 лѣтъ и слѣд. поступилъ въ Угорницкую обитель въ 1561 г., сталъ іеромонахомъ въ 1581 г. Управленіе Дубенскою обителію принялъ онъ около 1588 г.
  3. ↑ Кіевлянинъ на 1840 г. стр. 95—97. 115. 116. Маякъ 7. 23. Стр. 43. 44. Въ 1636 г. Езуиты достигли того, что 40 священниковъ выгнаны были изъ своихъ приходовъ, по приговору трибунала. — Ист. христ. цер. на Волыни — въ христ. чт. 1855 г. 2, 14—20.
  4. ↑ Опис. синод ркп. II, 3. стран 341. Это тотъ самый Іоаннъ Вишневскій, который въ началѣ уніи писалъ съ Аѳона посланія въ Малороссію въ подкрѣпленіе православію. Обзоръ дух. лит. 1, § 158.
  5. ↑ Житіе пр. Іова. Маякъ 1845 д. Матер. стр. 44. По словамъ Досиѳея управленіе Дубенскою обителію преподобный продолжалъ до 20 лѣтъ. Если управленіе начать съ 1586 г. (пр. 191): то окончаніе приходилось бы на 1606 г. Но невѣроятно, чтобы послѣднее было прежде смерти к. Константина (1608 г.) и весьма вѣроятно, что фанатикъ Янушъ выгналъ блаж. Іова изъ Дубенской обители послѣ смерти отца своего, въ 1610 или 1611 г.
  6. ↑ Чудо отъ иконы Богоматери надъ татарами было въ 1607 г. Анна Гойская въ своей записи 1597 г. говоритъ: «въ имѣніи моемъ при селѣ Почаевѣ съ давнихъ временъ существуетъ каменный храмъ успенія пресв. Богородицы, дабы при той церкви постоянно совершалось славословіе Божіе, я вознамѣрилось устроить тамъ монастырь и дать ему фундушъ», иноки сей обители «должны быть не инаго исповѣданія, какъ только греческаго восточной церкви». — Сигизмундъ 2 письмомъ 1554 г. подтвердилъ привиллегію, данную успенскому Почаевскому храму въ 1527 г. (Акты — въ Почаевскомъ монас.). При успенскомъ храмѣ живали иноки и прежде Гойской, но по временамъ разсѣваемы были татарами.
  7. ↑ Слава Богоматери III, 2. стр. 114. 115. Свѣдѣнія о мон. 83 «Гора почаевская» нап. въ Почаевскомъ монастырѣ 1793. 1803 г.
  8. ↑ Гора почаевская, «потомъ (послѣ возвращенія св иконы) иноцы аще и веліе имѣяху попеченіе купно съ игуменномъ своимъ, пречестнымъ первѣе въ мантіи на имя Іовомъ, а послѣжде въ схимѣ, си есть въ святомъ великомъ ангельскомъ образѣ, Іоанномъ Желѣзомъ (ею же тѣло и доселѣ въ пещерѣ, въ монастырѣ здѣшномъ сущей, нетлѣнно опочиваетъ) о томъ, да бы были возмогли похищенныя вещи церковныя, наипаче фелоны, бисеры, сребро и злато, отыскати, но не возмогоша». По ист. іер. 6, 560 игуменъ почаевскій Іоаннъ въ 1626 г.
  9. ↑ Актъ примирительный въ архивѣ Почаевской обители. Ж. м. прос. 1845 г. 7. 45. Смѣсь стр. 5.
  10. ↑ Гора почаевская стр. 6. Сл. прим. 164.
  11. ↑ Христ. чтен. 1834 г. I, 113—116. Слава Богоматери III. 2. стр. 119—121.
  12. ↑ Жизнь св. Димитрія весьма подробно и отчетливо описана въ сочиненіи В. Нечаева: св. Димитрій митрополитъ ростовскій, М. 1849 г.
  13. ↑ Игуменія Параскевія Тупталовна въ 1710 г. завѣщала Кириловскому монастырю «дворъ свой отечній, близъ притисскаго Николы». Кириловскій игуменъ Иннокентій монастырскій въ 1684 г. купилъ для обители домъ съ садомъ на Подолѣ, «близъ пляцу некгдысь салтановскаго, на которомъ теперь (въ 1684 г.) мешкаетъ панъ Савва Туптало, сотникъ козацкій кіевскій». — При безприходномъ іорданскомъ храмѣ, отданномъ въ 1605 г. въ завѣдываніе кириловскаго игумена Василія Красовскаго, дѣвичій монастырь въ первый разъ упоминается въ завѣщаніи м. Гедеона 1689 г. и первыя игуменіи его — Тупталовны. — См. кіев. епарх. вѣд. 1863 г. № 22.
  14. ↑ Сочинитель книжки: Руно орошенное, Новгор. 1678 г. Черниг. 1680, которую приписывали и Лазарю Барановичу и Лаврентію Крещановичу (словарь писат. 1, 126. 2, 25) видѣнъ въ четырехъ стихахъ предисловія: «іеромонах Димитрій Савичь».
  15. ↑ Монастыри черниговской каѳедры, Черниговъ, 1862 г.
  16. ↑ Тромонина достопам. Москвы стр. 33.
  17. ↑ Печ. житіе святителя съ службою. Описаніе ростовскаго Яковлевскаго мон. стр. 42. 43. 55—59.
  18. ↑ Пересмотръ всѣхъ сочиненій св. Димитрія — въ обзорѣ дух. литер. § 250.
  19. ↑ Письмо 6 къ Ѳеологу.
  20. ↑ Слѣдственное дѣло о томъ — въ описаніи ростов. Яковлевскаго мон. стр. 60—62. М. 1850.
Источник — https://ru.wikisource.org/w/index.php?title=Русские_святые,_чтимые_всею_церковию_или_местно/Октябрь/28&oldid=3870558