Робинзон Крузо — Александр Селькирк
Второго августа 1708 года из Бристоля — большого английского порта — отплыли два корабля, снаряженные для плаванья в южном море под командой Вудс-Роджерса. При нем находился знаменитый моряк Вильям Дампиер, заменявший первого лоцмана. Дампиер уже совершил три путешествия в Тихий океан и два раза ходил кругом света.
Роджерс обогнул мыс Горн[1] и вошел в Тихий океан.
Когда корабли Роджерса проходили мимо острова Хуан-Фернандеса[2], матросы заметили на острове огонь.
Огонь могли зажечь потерпевшие кораблекрушение, и Роджерс послал на остров шлюпку. Она привезла множество раков и человека в козьей шкуре, который казался диким зверем. Он выкрикивал что-то странное, ворчал и с видимым напряжением вспоминал забытую человеческую речь. Иногда он произносил полуслова как будто на английском языке. Но понять его было невозможно. Пришлось, на первое время, объясняться жестами. Ему предложили водки. Он понюхал и отказался. Ему дали воды, он выпил. От корабельной пищи он также отказался. Видимо, он совершенно отвык от европейских блюд.
Моряки решили поохотиться и заодно познакомиться с островом, где жил «дикий человек». Захватили ружья, охотничьих собак, которые были на корабле, и отправились на остров.
«Дикий человек» показал им две хижины, крытые тростником и подбитые кожами коз. Хижины стояли на некотором расстоянии одна от другой. В одной он готовил, в другой спал — подальше от мух и кухонных отбросов.
Когда началась охота, «дикий человек» поразил моряков быстротою бега: ни одна гончая собака не могла угнаться за ним. Для охоты ему не нужно было и ружья. Он просто гнался за козой и ловил ее руками.
Дампиер долго вглядывался в черты лица этого странного человека. Казалось, он где-то встречал его. И вдруг вспомнил.
— Александр Селькирк! — вскрикнул Дампиер.
— Я, — ответил «дикий человек» и улыбнулся, словно полузабытое собственное имя вернуло его в среду культурных людей.
Капитан Дампиер служил одно время вместе с Александром Селькирком на корабле «Пять Портов» и хорошо знал Селькирка. Селькирк родился в Шотландии, в Ларго, в графстве Файф. Его готовили к морской службе с самой юности.
— И из Селькирка действительно вышел превосходный моряк, — говорил Дампиер Роджерсу. — Советую вам взять его в качестве подшкипера.
Когда речь Селькирка совершенно восстановилась, он рассказал:
— Я служил на корабле «Пять Портов». Капитаном у нас был Страдлинг, человек крутого нрава; вспыльчивый. Возражений и противоречий он не терпел. А я по молодости и горячности любил, чтобы последнее слово оставалось за мною. Нередко у нас с ним были горячие стычки, за это он и невзлюбил меня. Однажды мы проходили мимо острова Хуан-Фернандеса. Я вспомнил, что в прошлое путешествие я ездил на этот остров за водой и дровами. Тогда мы тут оставили двух человек, которые прожили на острове полгода — до возвращения корабля.
Страдлинг сказал, что я вру. Не может быть, чтобы люди прожили полгода на необитаемом острове и не погибли.
Слово за слово — и загорелся у нас спор, едва ли не до драки.
— Раз ты не унимаешься, — закричал Страдлинг, побагровев, как вареный омар, — то я отучу тебя от упрямства! Посмотрим, кто из нас прав. Спустить шлюпку и отправить его на остров.
Слово капитана — закон. Мне дали платье, постель, ружье, фунт пороху, пуль, табаку, топор, нож, котелок, библию. Отвезли меня на остров и оставили. На «Пяти Портах» подняли паруса, и скоро корабль скрылся из виду. Это было четыре года и четыре месяца тому назад.
Мною овладело отчаяние. Одиночество угнетало меня. Однако волей-неволей приходилось подумать о том, чтобы устроить себе сносное существование. Я построил две хижины, которые вы видели. У меня не было ни хлеба, ни соли. А без них есть сырое козье мясо было противно. У меня часто расстраивался желудок. Я вспомнил, как индейцы добывают огонь трением двух кусков дерева и научился этому искусству. Теперь я мог себе жарить и варить мясо. Но все же без соли и хлеба оно долго казалось отвратительным. Я ел его только в минуты крайнего голода, а когда от голода не мог уже стоять на ногах, я ложился спать. Чтобы сдобрить вкус козлятины, я начал изобретать приправы. Для огня я брал перечное дерево. Когда оно горело, его аромат действовал так приятно, что усталость проходила.
Рыбы было много, но я не мог ее есть без соли. Зато с особым удовольствием я лакомился большими вкусными речными раками.
Но вот вышел у меня весь порох, и снова начались голодные дни. Пришлось бегать за зверями и ловить их руками. Первое время я не мог угнаться за быстроногими дикими козами, и частенько ложился спать с пустым желудком, напрасно пробегав весь день.
Но голод всему научит. В конце концов я так наловчился бегать, что мог безостановочно преследовать козу, пока она не выбивалась из сил. Однажды я схватил козу на краю пропасти и упал вместе с нею. Падение оглушило меня, и я лишился чувств. Когда я пришел в себя, то увидел, что коза лежит подо мною мертвая. Я пролежал более суток на одном месте и едва мог дотащиться до своей хижины, которая находилась на расстоянии одной мили. В хижине я пролежал дней десять.
В конце концов я привык к мясу без соли и хлеба и даже находил его вкусным. Летом я нашел много превосходной репы, семена которой, вероятно, выбросили с какого-нибудь корабля. Я добывал также хорошую капусту с «капустного» дерева. Я приправлял еду так называемым английским перцем, которого на острове было много. Я нашел и черный перец. Он оказался очень полезным, когда болел живот.
Я беспрестанно бегал в лесах и кустарниках. Башмаки и платье у меня скоро износились. Зато мои ноги очень окрепли.
Я сшил себе куртку и шапку из козьих кож. Вместо ниток пошли ремешки, вместо иглы — гвоздь. Я сшил себе даже рубашки, воспользовавшись нитками от старых распущенных чулок. Когда мой нож истерся, я сделал новый из железного обруча, который нашел на берегу моря. Я разломал его на куски, расплюснул и отточил на камне.
Я придумывал себе развлечения: вырезывал на деревьях свое имя, пел или учил кошек и коз плясать со мною. Посмотрели бы вы, какие у меня были талантливые танцоры.
Кошки (вероятно, с кораблей) расплодились на острове. Крысы и мыши — тоже. На острове их было неимоверное количество. С кошками я первое время не ладил. Все они одичали, крали у меня продукты, мешали спать своими концертами. Крысы же не только истребляли продукты и портили платье, но по ночам грызли мои ноги. Тогда я решил заключить союз с кошками. Я приручил их, давая им куски мяса. В конце концов я достиг того, что несколько сот кошек располагались вокруг моей хижины, защищая меня от крыс и оберегая мой ночной покой. Если кто подкрадывался ко мне, кошки поднимали возню и мяуканье, и я просыпался.
Проходили ли мимо острова корабли? Да, проходили. Иногда люди сходили даже на остров. Но это были испанцы, их я боялся. Они убили бы меня.[3] Однажды они заметили меня и устроили погоню. Я убежал в лес и вскарабкался на дерево. Они долго ходили кругом и убили несколько коз на моих глазах, но меня не нашли.
И только когда я узнал наш английский корабль, я разложил костер, который вы и увидели.
А капитан Страдлинг так и не заходил на остров. Хотел бы я с ним увидаться, если он еще жив, и сказать ему свое последнее слово. Жаль, что я не держал с ним пари.
Примечания
Многие, наверно, читали «Робинзона Крузо», увлекательный роман английского писателя Даниэля Дефо (родился в 1659 году, умер в 1731 году). Но немногие знают, что в основе романа лежит истинное происшествие, хотя и приукрашенное фантазией писателя: приключения шотландского моряка Александра Селькирка на острове Хуан-Фернандесе. Александр Селькирк пробыл на острове с 1704 по 1708 год. А знаменитый роман был написан в 1719 г.
Читатель, может быть, спросит: а где же известный спутник Робинзон Крузо — индеец Пятница?
У «Робинзона» — Александра Селькирка — его не было.
Быть может, Даниэль Дефо соединил здесь две истории. Прообразом Пятницы мог послужить индеец Москит Уиль, который был брошен капитаном Уотлингом на том же острове в 1681 году. Уиля нашли англичане в 1684 году. Его история напоминает историю Селькирка. Приключения индейца Уиля записаны в судовом журнале того же капитана Дампиера. Романист мог ознакомиться с приключениями Селькирка и индейца Уиля из одного источника. Но в жизни «Робинзон» — Селькирк и «Пятница» — Уиль никогда не встречались. Их дружба — плод фантазии автора бессмертной книги.