ТОМ XIII
правитьЯ счастлив находиться в президиуме вместе с Катаямой, представителем самого молодого международного рабочего движения, и мне хотелось бы объяснить здесь, что ответственность за эту преступную войну лежит не на русском народе, а на его злейшем враге — царском правительстве. Если даже Россия выйдет победительницей из этой войны, то побежденной окажется не Япония, а русский народ. Не Япония начала эту войну, она была начата русским самодержавием, жаждавшим грабежей, эксплуатации и завоеваний, русским самодержавием, насильственно окружившим себя целым кольцом чужих народностей. И все слои русского общества платят ему ненавистью за свое угнетение. Теперь, наконец, кажется, наступает час, когда деспотизм стоит перед своим заслуженным концом. И когда приходит сообщение за сообщением о русских поражениях, царское правительство нигде не встречает сочувствия, оно совершенно изолировано морально. Все те в России, кто ориентируется на прогресс и свободу, с надеждой взирают на социалистическое движение, на пролетарскую классовую борьбу. Буржуазия во всех странах стала консервативной; мы видим даже, что буржуазия одной из так называемых республик стала сильнейшей опорой деспотизма, что она платит золотом самодержавному палачу всея Руси. Именно поэтому все, что в России стремится к свободе и к прогрессу, обращает свои взоры на социал-демократию, ибо все убеждены в том, что пролетариат является носителем культуры.
Войну с японским пролетариатом ведет не русский народ, а злейший враг русского народа — русское правительство. (Аплод.)
Если Россия потерпит поражение, побежденным окажется не кто иной, как тот же русский народ. (Аплод.)
Русское правительство провоцировало войну (аплод.) своей политикой угнетения и жаждой завоеваний.
Русское правительство окружило себя кольцом порабощенных славянских народов. Но карой для народов, отнимающих свободу у других народов, является то угнетение, на которое они осуждены сами. Русский народ не менее угнетен, чем население Сибири, Финляндии и т. д.
Могильная тишина царит над Москвой так же, как и над Варшавой. Русское правительство сильно только с внешней стороны, в действительности же оно является колоссом на глиняных ногах. Япония ломает теперь одну ногу этого колосса; она мстит за угнетенные народы, а русское правительство искупает свои неудачи порабощением своего собственного народа.
Русское правительство является врагом цивилизации, поэтому взоры русских рабочих обращены на международный конгресс. В союзе с царской Россией находится не французская пролетарская республика, а французская буржуазия. Французский народ так же, как и русский, проклинает царское правительство. (Шумное одобрение. Все французы аплодируют.)
Вот почему мы счастливы своим присутствием здесь, где мы общаемся интеллектуально и морально с делегатами всех трудящихся мира. Да здравствует пролетарский Интернационал!
(Продолжительные аплодисменты.)
… Я сказал, что войну с Японией ведет не русский народ, а злейший враг этого народа… Я сказал, что, в случае победы царского правительства над Японией, главным побежденным окажется не кто иной, как тот же русский народ.
…Победоносное царское правительство могло бы, пользуясь обаянием победы, еще сильнее затянуть те цепи, которыми оно сковывает страну. Я напомнил съезду ту, к сожалению, неоспоримую историческую истину, что иностранная политика царского правительства издавна была политикой хищничества и захвата; что это правительство издавна стремилось подчинить себе все те из окружавших нас народов, которые не были достаточно сильны, чтобы дать ему грозный отпор, и что оно окружило собственно русскую землю целым ожерельем из побежденных народностей, возвращающих ему, в виде ненависти, то, что они получили от него в виде угнетения. И я прибавил, что от такой политики само русское население страдало не меньше, если не больше всех, потому что ни один народ не может быть свободен, служа орудием угнетения своих соседей, и потому, что «порядок», который благодаря нашему правительству, царствовал в Варшаве, в Гельсингфорсе и в Тифлисе с такой же силой, с какой «царствует» смерть на кладбище, «царствовал» также в Петербурге, в Москве, в Киеве, в Одессе, словом во всей России… Я сказал, что, преследуя в нашей несчастной стране все талантливое, все живое и независимое, царское правительство видит себя теперь изолированным, окруженным жалкими и жадными бездарностями, которые думают только о своей собственной карьере и не могут обеспечить ему ничего, кроме целого ряда постыднейших поражений. И, когда я говорил все это, я сознавал, что я выражаю мысли и чувства огромной массы русских людей…