Во исполненіе приказанія В. С., 31-го числа прошлаго октября я отправился изъ Александрополя въ дер. Кизылъ-Килису, Шурагельскаго участка, куда, вслѣдствіе сношеній нашихъ, согласился прибыть на свиданіе со мною родоначальникъ Куртинъ, Капучи-баши Турецкой службы (чинъ, равняющійся нашему бригадиру), Касумъ-ханъ. Въ Кизылъ-Килисѣ я нашелъ нѣсколько довѣренныхъ лицъ Касумъ-хана, присланныхъ имъ заранѣе, съ цѣлью условиться о времени свиданія нашего съ отправленнымъ мною за нѣсколько дней впередъ Ахалкалакскимъ жителемъ Абдулла-эфендіемъ. Того-же дня люди эти возвращены къ Касумъ-хану съ увѣдомленіемъ о прибытіи моемъ.
Утромъ, 2-го ноября, Касумъ-ханъ, въ сопровожденіи родственниковъ своихъ, Басо-аги, мудира Джемадинлинскихъ Куртинъ, въ Турціи проживающихъ, многихъ старшинъ и нукеровъ, переѣхалъ р. Арпа-чай; съ своей стороны, имѣя при себѣ ½ сотни линейныхъ казаковъ и 50 чел. изъ числа ввѣренныхъ мнѣ охотниковъ, я выѣхалъ навстрѣчу и послѣ обыкновенныхъ привѣтствій прибылъ вмѣстѣ съ нимъ въ Кизылъ-Килису.
Слѣдуя инструкціи, данной мнѣ В. С., я благодарилъ его сначала, въ присутствіи всѣхъ прибывшихъ съ нимъ, отъ вашего имени, за примѣрное сохраненіе спокойствія на границахъ нашихъ въ продолженіи 11-ти мѣсяцевъ строгимъ воспретомъ набѣгамъ на деревни наши и за исполненіе даннаго имъ намъ обѣщанія отказывать, по возможности, Туркамъ при требованіи большого числа Куртинской кавалеріи. Присовокупивъ при этомъ, что за оказанную имъ услугу В. С. не оставите его безъ вознагражденія, я просилъ распустить по заготовленнымъ заранѣе домамъ свиту его, съ цѣлью приступить къ тѣмъ переговорамъ, кои В. С. были на меня возложены.
Требованія наши были приняты Касумъ-ханомъ и переговоры увѣнчались полнымъ успѣхомъ. Условія, заключенныя мною съ нимъ, суть слѣдующія:
1) Онъ обязался явно отложиться съ подвластными ему курдами отъ Турецкаго правительства; само собой разумѣется, что вмѣстѣ съ нимъ осѣдлые жители, больше Армяне и частью Татары, живущіе въ деревняхъ на одномъ пространствѣ съ Курдами, въ санджакахъ Шурагельскомъ и Кагызманскомъ, отходятъ тоже къ намъ.
2) По требованію нашему онъ обязался выставить во всякое время противъ Турокъ отъ 800 до 1 тыс. чел. отборной Куртинской конницы.
3) Сохранять совершенное спокойствіе на границахъ нашихъ, строго преслѣдуя всякаго рода набѣги, грабежи и разбои. Безопасность пути отъ Кульпъ къ Александрополю возложена также на его отвѣтственность.
Я передалъ ему приказаніе В. С., что за исполненіе таковыхъ условій обѣщается ему:
1) Ходатайство В. С. передъ Его Императорскимъ Величествомъ о производствѣ Касумъ-хана въ чинъ полковника нашей службы.
2) Такъ какъ права высокаго происхожденія его лично извѣстны В. С., то ему предоставлены будутъ средства пользоваться между обществами Курдовъ тѣмъ вліяніемъ и почестями, коими пользовался покойный отецъ его Усейнъ-ага.
3) Когда служба его обозначится усердіемъ къ правительству, то В. С. обѣщаете ходатайствовать о назначеніи ему приличной пенсіи.
4) Въ случаѣ движенія Турокъ на Куртинскія общества, ему дана будетъ помощь отправленіемъ необходимаго числа войскъ нашихъ.
По заключеніи условій Касумъ-ханъ спрашивалъ, будутъ-ли возвращены, оставшіяся въ послѣднюю войну съ Персіей въ Армянской области, принадлежавшія роду его имѣнія. Я отвѣчалъ, что на это не имѣю никакихъ приказаній В. С.
Въ продолженіи 11-ти мѣсячнаго сношенія моего съ Курдами, успѣвъ достаточно ознакомиться съ характеромъ Касумъ-хана, далеко не шаткимъ и твердымъ въ словѣ, что подтверждаетъ и общая о немъ молва, можно надѣяться и даже быть увѣреннымъ, что послѣ даннаго имъ слова онъ пребудетъ намъ вѣренъ въ продолженіи кампаніи, если только мы не будемъ имѣть особенно рѣзкихъ неудачъ. Во всякомъ же случаѣ, дружественнымъ сношеніемъ этимъ мы совершенно обезпечиваемъ границы наши на всю зиму. Само собой разумѣется, что правительство Турецкое не можетъ оставаться равнодушнымъ къ подобному отложенію Касумъ-хана. Турки знаютъ твердо, что съ потерею его они лишаются не только управляемаго имъ многочисленнаго Куртинскаго общества Зиланлы, но и всѣ мелкія общины Куртинъ, управляемыя своими старшинами и кочующія по сію сторону Саганлуга, высоко почитая домъ Усейнъ-аги, послѣдуютъ несомнѣнно примѣру его. Быть можетъ, только теперь они вспомнятъ, что дѣйствовавшія противъ насъ осенью прошедшаго года 5 или 6 т. Куртинской конницы составляли едва-ли не лучшую часть войскъ Турецкой арміи. Бывшіе муширы, Абди-паша и Зарифъ-Мустафа-паша, домогались всѣми средствами мѣшать сношеніямъ нашимъ съ Курдами, хорошо понимая, что при непріязненныхъ отношеніяхъ воинственнаго племени этого къ намъ, мы вынуждены были-бы отдѣлить отъ главныхъ нашихъ силъ 3 или 4 т. войска для воспрепятствованія имъ производить движенія и набѣги въ предѣлы наши. Надо полагать, что теперь Турки станутъ принимать самыя энергическія мѣры, не жалѣя обѣщаній, чтобы снова привлечь Касумъ-хана на свою сторону. Изложенный мною выше характеръ его (исключительный отъ Куртинъ) даетъ право надѣяться, что Турки не могутъ успѣть въ томъ и, при скудныхъ денежныхъ средствахъ своихъ, недостигнутъ желаемой цѣли. При всемъ томъ бдительный надзоръ и почести съ нашей стороны необходимы. Полезно было-бы также, въ случаѣ предстоящихъ движеній или наказанія въ санджакахъ жителей за какое либо неповиновеніе власти нашей, отпривить туда Куртинъ. Такая мѣра несомнѣнно повлечетъ за собой вражду Турецкаго правительства съ Курдами и тѣмъ лишитъ ихъ на будущее время всякой надежды къ примиренію.
Въ ночь съ 2-го на 3-е число Касумъ-ханъ отправился домой, обѣщавъ въ скоромъ времени увѣдомить меня, гдѣ намѣренъ онъ расположиться на зиму съ обществомъ своимъ. По назначенію В. С., ему и прибывшимъ съ нимъ были выданы по прилагаемому при семъ рапортѣ моемъ списку денежныя награды и подарки вещей.
Долгомъ считаю довести до свѣдѣнія В. С., что жители наши, узнавъ о прибытіи ко мнѣ на переговоры Касумъ-хана и успокоившись тѣмъ за безопасность семействъ своихъ и имущества, были крайне признательны за таковую заботливость о нихъ начальства.
Жители деревень: Зрчи, Цбны, Тигоръ, Мавракъ, Нахичевань, Акракъ и Пивикъ, узнавъ объ удовлетворительномъ окончаніи переговоровъ нашихъ съ Курдами, поспѣшили прислать депутатовъ своихъ въ Александрополь съ изъявленіемъ покорности правительству нашему, и можно надѣяться, что при содѣйствіи Касумъ-хана все тамошнее населеніе отъ границъ нашихъ до самого Кагызмана признаетъ подданство наше и станетъ служить намъ.
Состоящій при мнѣ по волѣ В. С. Ахалкалакскій житель Абдулла-Эфенди много содѣйствовалъ въ сношеніяхъ и переговорахъ нашихъ съ Курдами. Преданность его правительству нашему извѣстна еще съ прошедшей Турецкой кампаніи 1828 и 1829 годовъ, за каковую службу свою онъ получаетъ пожизненный пенсіонъ въ 450 р. с. въ годъ. Настоящее усердіе и 11-ти мѣсячное стараніе къ пользамъ правительства нашего даетъ мнѣ смѣлость ходатайствовать передъ В. С. о награжденіи его добавочнымъ пенсіономъ еще въ 450 р. въ годъ. Таковая милость обезпечитъ огромное семейство его, тѣмъ болѣе, что старшій его сынъ Али, на котораго онъ разсчитывалъ, какъ на будущую опору дома своего, убитъ въ дѣлѣ съ Турками 13 апрѣля 1854 года, при дер. Аршня.