Припоминая все, происшедшее на послѣднемъ сеансѣ, въ засѣданіи 20-го ноября, коммисіи по изслѣдованію медіумическихъ явленій, считаю необходимымъ, въ дополненіе къ моимъ показаніямъ, вошедшимъ въ составъ протокола этого засѣданія, прибавить слѣдующее:
1) Послѣ сеанса предъ занавѣской, когда одинъ изъ швовъ занавѣски оказался распоротымъ, я обратился къ г-ну Аксакову съ просьбой спросить у медіумовъ, не имѣютъ ли они при себѣ острыхъ инструментовъ. Г-нъ Аксаковъ отвѣчалъ: «объищите!» Я отклонилъ это предложеніе и повторилъ мою просьбу, въ надеждѣ, что, можетъ быть, медіумы, безъ принужденія, дадутъ отвѣтъ на мой вопросъ. Когда г-нъ Аксаковъ передалъ мой вопросъ по англійски медіумамъ, то младшій Джозефъ изъявилъ готовность на обыскъ, а старшій Вильямъ отказался отвѣчать.
2) Въ то самое мгновеніе, когда свѣтъ спички, зажженной г-номъ Менделѣевымъ, озарилъ комнату, мои глаза были устремлены на то мѣсто, гдѣ, мнѣ казалось, я вижу бѣлый платокъ на головѣ медіума Вильяма. Я тотчасъ же обратилъ глаза къ свѣту. Тѣмъ не менѣе у меня осталось ясное воспоминаніе, что я отчетливо видѣлъ лице старшаго медіума, обращенное направо, нѣсколько назадъ: платокъ закрывалъ только часть головы; правый високъ и правая передняя часть головы были непокрыты; корпусъ медіума наклоненъ впередъ. Цѣль этого (2-го) заявленія — предупредить могущее впослѣдствіи возникнуть сомнѣніе: не повернулъ ли медіумъ голову и не наклонился ли впередъ, вслѣдствіе внезапнаго появленія свѣта? Если бы это было такъ, то я не могъ бы видѣть лица медіума, потому что мы, т. е. я и медіумъ, повернули бы головы къ свѣту въ одно и тоже время и на сѣтчатыхъ оболочкахъ моихъ глазъ осталось бы впечатлѣніе не лица медіума, а бѣлаго платка, покрывавшаго его голову. Одно это обстоятельство, не говоря уже о доводахъ, изъясненныхъ въ протоколѣ 20-го ноября, приводитъ меня къ несомнѣнному заключенію, что въ моментъ появленія свѣта медіумъ Вильямъ уже былъ наклоненъ къ занавѣскѣ и лице его полуобращено назадъ.
О томъ, что и на этотъ разъ никакихъ, такъ называемыхъ, медіумическихъ явленій не произошло — коммисія умалчиваетъ, и въ чемъ состояло ожидаемое медіумическое явленіе, это по прежнему не поясняется. Явленіе это состояло въ перемѣщеніи или звонѣ колокольчика, поставленнаго на полъ за занавѣской; принятыя въ этомъ случаѣ противъ медіумовъ, по моему указанію, предосторожности были такого рода, что всякая, съ ихъ стороны, попытка проникнуть за занавѣску оставила бы за собою видимые слѣды: къ полу и стѣнѣ она была прибита гвоздями; прорѣха ея по срединному шву была зашита; еслибъ медіумы распороли ее хоть на два вершка и потом опять зашили, то это только послужило бы противъ нихъ уликой. Прошу замѣтить, что «одним из членовъ коммисіи было громко спрошено: видятъ ли присутствующіе ясно проекціи положенія медіумовъ»? Еслибъ кто изъ нихъ заявилъ, что не видитъ ясно, то свѣтъ могъ быть увеличенъ во всякое время. Никакого подозрительнаго звука колокольчика ни разу не было слышно.
Почему же спичка была зажжена?
Когда я потомъ обратился къ г. Менделѣеву съ этимъ вопросомъ, онъ отвѣтилъ мнѣ, что, на сколько онъ, впослѣдствіи, могъ дать себѣ въ этомъ отчетъ, это было сдѣлано ими почти безсознательно.
Въ такомъ откровенномъ признаніи мы находимъ самое правдоподобное объясненіе страннаго поступка почтеннаго профессора. Онъ вѣритъ въ трансъ, онъ печатаетъ цѣлый ученый трактатъ объ этомъ загадочномъ психо-физіологическомъ состояніи, а самъ, когда стоялъ лицемъ къ лицу этого явленія, не уважилъ даже самыхъ простыхъ требуемыхъ для него внѣшнихъ условій! Мелькнуло подозрѣніе, подстрекнуло любопытство, и спичка зажжена… профессоръ остался правъ, никто его и не обвинилъ; одни медіумы вынесли на себѣ всю тягость послѣдствій его праздной выходки. На мѣстѣ преступленія ихъ не поймали, въ обманѣ не уличили, но занавѣска оказалась разарванною! Для коммисіи и большинства читателей явная улика въ покушеніи на обманъ; для другой стороны — явная улика, что ученые мужи не умѣютъ соблюдать договоренныхъ условій, ни обращаться съ довѣренными имъ субъектами…
Но что же значитъ разорванная занавѣска?
Это послѣдствіе потрясенія медіума отъ внезапнаго освѣщенія. Даже самъ г. Менделѣевъ не могъ не признать этого, хотя и старается объяснить это по своему; вотъ что онъ говоритъ въ своемъ примѣчаніи къ этому протоколу:
«Вопросъ о причинѣ разрыва занавѣски нельзя считать совершенно яснымъ, хотя есть много поводовъ думать, что такой разрывъ произведенъ не преднамѣренно медіумомъ въ то время когда комната освѣтилась спичкою. Можно думать, что старшій медіумъ смотрѣлъ на присутствующихъ, чтобы замѣтить приближеніе кого либо изъ нихъ, если бы оно произошло, а руками производилъ въ швѣ занавѣски небольшое отверстіе, достаточное для того, чтобы просунуть руку и достать колокольчикъ. Если это такъ, то въ моментъ освѣщенія, онъ долженъ былъ, сидя въ неудобной позѣ, невольно произвести быстрыя движенія, отъ которыхъ могъ образоваться разрывъ, превышающій расчеты медіума. Когда онъ замѣтилъ такой разрывъ, который не могъ остаться незамѣченнымъ и который нельзя было незамѣтно затѣмь заштопать, тогда онъ упалъ».
Противъ такого объясненія говорятъ слѣдующія обстоятельства:
1) Въ протоколѣ есть одно слово, которое опровергаетъ толкованіе, что медіумъ, въ минуту освѣщенія, смотрѣлъ назадъ на присутствующихъ, чтобъ замѣтить не приближается ли кто изъ нихъ; а именно, въ протоколѣ сказано, что спичка была зажжена «вставшимъ съ мѣста г. Менделѣевымъ». Поэтому, если медіумъ смотрѣлъ назадъ, то онъ не могъ не замѣтить, что г. Менделѣевъ встаетъ; огонь стоялъ позади г. Менделѣева, и слѣдовательно, для медіума, сидѣвшаго впереди, въ сравнительной темнотѣ, контуръ встававшаго г. Менделѣева былъ бы тотчасъ замѣтенъ; такое движеніе его не могло бы не показаться ему подозрительнымъ и онъ успѣлъ бы тотчасъ же сѣсть въ надлежащую позу.
2) Еслибъ медіумъ дѣйствительно смотрѣлъ назадъ на присутствующихъ, то первымъ невольнымъ движеніемъ его, при зажженіи спички, было бы отвернуться назадъ; но такое движеніе никѣмъ не было замѣчено. Предполагать же, чтобъ медіумъ, глядя назадъ, ничуть не смутился отъ зажженой спички и продолжалъ бы упорно глядѣть въ ту же сторону — верхъ неестественности. Отдаю этотъ случай на судъ любого эксперта и увѣренъ, что онъ подтвердитъ мои слова. Съ другой стороны, напротивъ, совершенно естественно, что медіумъ, внезапно пробужденный, повернулся въ полъ-оборота назадъ и сохранилъ эту позу, восклицая и недоумѣвая что бы значилъ этотъ свѣтъ? И дѣйствительно, покуда спичка горѣла, онъ не переставалъ, въ полу-оборотъ назадъ, съ негодованіемъ апострофировать г. Менделѣева. Такое положеніе медіума было констатировано всѣми, въ томъ числѣ и мною самимъ.
3) Если руки медіума были заняты около шва занавѣски, то отъ испуга произошло бы въ рукахъ его сокращеніе, и онъ отдернулъ бы ихъ къ себѣ, а ужъ никакъ не развелъ бы ихъ въ сторону на 11/2 аршина. Испугъ такихъ движеній не производитъ. Въ томъ то и дѣло, что разрывъ занавѣски имѣлъ въ длинну 11/4 аршинъ: г. Менделѣевъ осторожно объ этомъ умалчиваетъ, а коммисія, по ученому, дала намъ только милиметры.
4) Если г. Менделѣевъ полагаетъ, что въ случаѣ звона стоявшаго за занавѣской колокольчика, какой нибудь разрывъ шва ея могъ бы остаться коммисіей незамѣченнымъ или быть незамѣтно заштопаннымъ, то это, я позволю себѣ сказать, одна изъ тѣхъ аберрацій, въ которую неоднократно впадали умные люди, когда дѣло касалось до спиритизма.
Дальнѣйшія подробности о томъ же предметѣ читатель найдетъ въ главѣ: «Публичное чтеніе г. Менделѣева».