Какъ ни было странно въ глазахъ моихъ поведеніе г. Менделѣева въ дѣлѣ предпринятаго имъ изслѣдаванія, но я все еще старался оправдать его тѣмъ, что ему не удалось до сего времени быть свидѣтелемъ хотя какого нибудь медіумическаго явленія при условіяхъ на столько удовлетворительныхъ, чтобъ онъ могъ убѣдиться что тутъ нѣтъ обмана. Мнѣ желательно было выяснить для себя, какъ поступитъ г. Менделѣевъ въ томъ случаѣ, еслибъ такое явленіе произошло въ его присутствіи. Въ виду этого я пригласилъ однажды г. Менделѣева на частный сеансъ къ себѣ, онъ не отказался; но на этомъ сеансѣ ничего особеннаго не произошло, оттого ли что медіумъ былъ не въ силѣ, или что г. Менделѣевъ продолжалъ и тутъ соперничать съ нимъ въ роли — не знаю.
По этому я съ удовольствіемъ узналъ, что г. Менделѣевъ былъ приглашенъ на частный сеансъ съ г-жей Клайеръ въ одинъ домъ, въ которомъ она уже имѣла нѣсколько весьма удачныхъ сеансовъ. Это было 17 февраля, въ 2 ч. дня; на сеансѣ присутствовали: хозяинъ дома, г-жа Клайеръ, г. Менделѣевъ, г. Бутлеровъ, одинъ адмиралъ и я. При встрѣчѣ съ г. Менделѣевымъ хозяинъ дома сказалъ ему, что онъ уже имѣлъ случай видѣть медіумическія явленія въ то время, когда здѣсь былъ Юмъ, — что онъ убѣдился, что тутъ не было ни фокуса, ни обмана, — что спиритической теоріи онъ нисколько не признаетъ, но и объясненія для этихъ явленій въ извѣстныхъ законахъ природы не находитъ, — что поэтому онъ съ удовольствіемъ узналъ объ образовавшейся здѣсь для такого изслѣдованія ученой коммисіи и что очень желалъ бы, чтобъ наука объяснила эти явленія… Г. Менделѣевъ отвѣтилъ на это, что хозяинъ дома упускаетъ изъ виду простѣйшую теорію для объясненія этихъ явленій — теорію обмана; что вся таинственность этихъ явленій заключается въ той наглости и той дерзости, съ которыми обманъ практикуется, такъ что честнымъ людямъ и въ голову не приходитъ предположить его! — Я надѣюсь — отвѣтилъ хозяинъ — что вы вѣрите мнѣ, Аксакову, Бутлерову и С-ву, и убѣждены что мы не будемъ обманывать; единственное лице, которое вы можете подозрѣвать — это медіумъ; за нимъ и слѣдите.
Мы усѣлись въ просторной, свѣтлой комнатѣ, за круглымъ столомъ на трехъ ножкахъ; столешница имѣла 1¼ арш. въ діаметрѣ; подстолья не было, такъ что все пространство подъ столомъ было хорошо видно. Хозяинъ дома сидѣлъ по лѣвую сторону медіума, а я по правую. Всѣ участвовавшіе положили руки на столъ. Чрезъ десять минутъ явленія начались. Когда столъ наклонился однажды въ противуположную отъ медіума сторону, хозяинъ обратилъ на это вниманіе г. Менделѣева, замѣтивъ что медіумъ не можетъ произвести этого наклона. Г. Менделѣевъ, въ отвѣтъ на это, вѣжливо улыбнулся и сказалъ: «Это сдѣлано мною!» — «Такъ это обманъ», рѣзко возразилъ хозяинъ! «Мы собрались не для того, чтобъ самимъ наклонять столъ; мы знаемъ, что это можетъ всякій!»
Стуки въ полу и столѣ стали раздаваться съ замѣчательной силой; звуки, производимые кѣмъ нибудь изъ сидѣвшихъ черченіемъ различныхъ фигуръ по столу, воспроизводились въ столѣ съ замѣчательной отчетливостію. Неоднократно стуки въ столѣ раздавались въ то время, когда онъ на двухъ ножкахъ своихъ былъ отклоненъ отъ медіума на столько, что пространство между ногами медіума и поднятой ножкой стола было совершенно видно, при чемъ отъ стуковъ въ столѣ ясно ощущались въ немъ содроганія. «Посмотрите — замѣтила мнѣ г-жа Клайеръ по англійски — какъ г. Менделѣевъ пожираетъ меня глазами и старается замѣтить не шелохнется ли на мнѣ что нибудь, но я сижу какъ истуканъ!» — «Еслибъ вы и щелкали машинкой — отвѣтилъ я ей — то это не объяснило бы вибрацій въ столѣ!» — Г-жа Клайеръ, по просьбѣ моей, встала, подошла къ запертой двери и приложила къ ней руку свою плашмя; чрезъ нѣсколько секундъ въ двери стали раздаваться такіе удары, какъ еслибъ кто съ другой стороны ея ударялъ въ нее кулакомъ; затѣмъ г-жа Клайеръ подошла къ книжному шкафу и приложила ладонь свою къ стеклу его; рѣзкіе, какъ бы отъ твердаго острія, стуки раздались въ стеклѣ такъ явственно, что всѣ сидѣвшіе за столомъ слышали ихъ. Когда медіумъ возвратился къ столу на свое мѣсто, хозяинъ спросилъ г. Менделѣева, что онъ скажетъ объ этомъ? — Въ отвѣтъ на это онъ сталъ распространяться о томъ, что давно тому назадъ былъ здѣсь чревовѣщатель, который такъ хорошо жужжалъ мухой, что слушатели отмахивались рукой, воображая что муха уже сидитъ у нихъ на носу…
Для меня было ясно, что г. Менделѣевъ не нашелъ на этотъ разъ никакой возможности пустить въ ходъ свою гипотезу хитро устроенной машинки, но ухватился за другую гипотезу — чревовѣщанія; ясно для меня стало и то, что еслибъ онъ искренно относился къ предложенной ему задачѣ, то онъ далъ бы себѣ хотя самый малый трудъ провѣрить приложимость и этой гипотезы. Чревовѣщаніе должно необходимо имѣть опредѣленныя физіологическія условія, при отсутствіи которыхъ оно становится невозможнымъ. Но г. Менделѣевъ и не заикнулся о томъ, чтобъ приложеніемъ этихъ условій провѣрить свою гипотезу.
Оставалось получить поднятіе стола; онъ двигался, вертѣлся, наклонялся, но не подымался, тогда какъ на другихъ сеансахъ въ томъ же домѣ это происходило по нѣскольку разъ; естественно было предположить, что помѣхой было присутствіе г. Менделѣева; быть можетъ онъ и тутъ «для опыта производилъ руками давленіе на столъ». Его пригласили стать въ сторонѣ и наблюдать, это было даже и удобнѣе для него. Обѣ руки медіума лежали плашмя на столѣ, около средины его. Я держалъ руки свои на краю его и нѣсколько отодвинувшись: я не спускалъ глазъ съ колѣнъ медіума и слѣдилъ за движеніемъ и положеніемъ ножекъ стола. Наконецъ послѣ нѣкоторыхъ движеній вправо и влѣво, столъ приподнялся совершенно горизонтально, вершка на 3 или на 4 отъ полу и тотчасъ же опустился. Хозяинъ, сидѣвшій слѣва возлѣ г-жи Клайеръ, спросилъ г. Менделѣева: «Видѣли?» — «Видѣлъ» — отвѣтилъ г. Менделѣевъ. — «Какъ же вы это объясняете?» — Подавленнымъ отъ волненія голосомъ г. Менделѣевъ отвѣтилъ: «Я видѣлъ и ногу г-жи Клайеръ, которая его поднимала!» — Хозяинъ дома окинулъ взглядомъ отважнаго профессора, жертвующаго собой ради спасенія науки, и рѣзко возразилъ: «Извините, никакой ноги тутъ не было! Это только доказываетъ силу вашей фантазіи!» — Съ своей стороны я замѣтилъ: «Я все время смотрѣлъ подъ столъ, и во время поднятія его никакой ноги подъ нимъ не было!!» Послѣ того г. Менделѣевъ присѣлъ къ столу и сталъ показывать, что подсунувъ ногу подъ центръ переплета ножекъ, можно приподнять его; но въ этомъ никто не сомнѣвался…
Теперь все стало ясно! Г. Менделѣевъ видитъ, но видитъ только свое, — слышитъ, но слышитъ только свое, и ничего другаго онъ ни видѣть, ни слышать, ни знать не хочетъ! Очевидно онъ страдаетъ галлюцинаціями зрѣнія и слуха, и для предпринятаго изслѣдованія не годится. Вопросъ объ отказѣ свидѣтелей отъ дальнѣйшаго участія въ коммисіи былъ рѣшенъ. Осталось воспользоваться послѣдними днями пребыванія г-жи Клайеръ въ С.-Петербургѣ для производства съ нею на частныхъ сеансахъ опытовъ съ мѣрительными снарядами коммисіи.