Сергей Терентьевич Семенов
Ради забавы
Date: 15 октября 2009
Изд: Семенов С. Т. «Из жизни Макарки». Рисунки И. Година. М., «Детская литература», 1968
РАДИ ЗАБАВЫ
правитьI
правитьЗа выгоном шли пустые, давно выжатые полосы, а за ними начиналась луговина, а дальше, около речки, рос редкий ельник. Елки были высокие, необыкновенно толстые и раскидистые. Они одна по одной засыхали каждый год, но мужики не выводили совсем ельника потому, чтобы под ними в ненастье могло спрятаться стадо. В этих елках в веселый осенний денек собрались ребятишки из деревни и готовились разводить костер.
Ребята были всякого возраста; вертелся, как кубарь, румяный белоголовый одиннадцатилетний Юшка Карпов; торчал, как шест, длинный и худой Матюшка; здесь же были бойцы Ванька Рожок и Андрюшка Кузнецов; не обошлось и без Максима Максимыча.
Максим Максимыч был младший сын богатого мужика Бурмистрова. До этой весны он жил в Петербурге, в конторе на заводе, но заболел чахоткой и приехал в деревню лечиться. В деревне за лето он очень поправился и все время возился с ребятишками. Он им рассказывал про Петербург, часто играл на скрипке и пел песни и каждый праздник ходил с ними на речку или в лес. Сегодня он привел их сюда затем, чтобы развести костер.
В то время как ребята стояли и советовались, где им лучше закладывать костер, под одной из самых больших елок сидела старая белка и, найдя молодой белый гриб, завтракала. Она ела с большим аппетитом. Недавно она распустила своих детенышей, которых она принесла в эту весну и нянчилась. С детьми, когда они были малы, ей приходилось немало хлопот. То она боялась, как бы они не свалились с елки, не попались бы вороне или, бегая по земле, не зазевались бы и не наскочили бы на Пастуховых собак. Но лето прошло благополучно. Детеныши выросли, и теперь каждый устроил себе свое гнездо и обходился без материнских забот. Матери можно было и отдохнуть. И она отдыхала. Ела она с аппетитом еще потому, что ей нужно было запастись жирком на зиму и обрасти теплой шерстью.
Белка убрала весь грибок и чувствовала некоторую тяжесть в желудке. Она подумала, что хорошо бы теперь напиться свеженькой водицы и отправиться на елку в свое гнездо.
В это время один из ребят заметил ее и крикнул:
— Ребята, векша!
Юшка, побежавший было ломать сучья для костра, оглянулся. Он увидел замершего на одном месте Ваньку Рожка, который стоял как вкопанный, уставивши глаза на сидевшую на истлевшем игольнике белку. Белка прижала пушистый хвост к спине и испуганными глазами глядела на него…
В Юшке что-то проснулось. Он тотчас же схватил еловую шишку и, наметившись, пустил ее в белку.
Он не попал, но белка, услышав шорох упавшей шишки, моментально встрепенулась и, как пуля из ружья, бросилась вперед. Она вскочила на ствол елки и моментально скрылась в чаще ветвей.
— Лови! Лови! — закричали в несколько голосов ребята, сбежались все вместе и стали окружать елку.
К елке подошел и Максим Максимыч.
— Что такое? — спросил он.
— Векша.
— Где?
— Вон, на елке!
Ребята подняли головы и стали разглядывать, где скрылась белка. Она была около верхушки, сидела на толстом суку и, держась передними лапками за ствол, повернула голову к ребятам и с тревогою глядела на них.
Ребята закричали:
— А-а! О-о! У-у! Ух!
Этот крик испугал белку, и она вспрыгнула еще выше и вдруг, вбежавши на конец сука, ринулась изо всей силы к другой елке и, перелетевши пространство, спряталась на ней. Ребята снова загалдели на нее, в белку полетели шишки и палки. Один сухой сучок, летевший кувырком, чуть не задел ее пушистого рыжего хвоста.
Белке сделалось жутко, и она чувствовала, как громко стучит ее сердце и дрожат жилы в ногах. В когтистых лапках у ней не было обычной твердости… К этому еще прибавлялась тяжесть в желудке и усиливавшаяся жажда. Ей стало очень тяжело, и она подумала:
«И чего им от меня нужно?..»
Она опять стала глядеть вниз. Красные, возбужденные рожицы ребят были обращены к ней, и горящие звериной дикостью глаза глядели на нее.
Белке стало совсем страшно. Она чувствовала, что если она попадет к ним в руки, то ей от этого станет так же сладко, как если бы ее поймал ястреб.
Она поднялась еще выше и решила сидеть тут под маковкой ели. «Пусть-ка попробуют достанут меня здесь», — подумала она.
Она прилипла к верхушке и опять взглянула вниз. Ребята переходили с места на место и все указывали на нее. Но они только указывали. Они даже не кричали и не кидались. Белка стала успокаиваться. Сердечко ее застучало ровнее, и в ногах появилась обычная твердость. Вот только жажда не унималась… Потом ей хотелось подремать. Если бы ребята ушли, она непременно перебралась бы в свое гнездо и вздремнула б.
Но ребята не уходили. Они стояли и глядели на нее.
Вдруг белка почувствовала, что ствол елки подрагивает. Она встрепенулась, взглянула вниз и увидала, как по сучьям елки к ней подбирался Андрюшка. Вот его курчавые волосы и черные горящие глаза… Белку охватил ужас. Она мгновенно отлипла от ствола и прыгнула на другую елку.
Когда она перелетала, опять поднялся галдеж. Ребятишки захлопали в ладоши, закричали, завизжали. Белка с этой елки полетела на другую, потом на третью, на четвертую. Ей хотелось как можно дальше убежать от этих чудовищ, но они, бешено крича, бежали вслед за нею, кидались шишками, палками, стучали по стволам елок, за которые она цеплялась, а это было очень неприятно. Они догнали ее до крайней елки. Дальше уже не было высоких деревьев и только чернели кое-где кусты. Белка притаилась и почувствовала, что дело плохо. Она попала в такую опасность, в какой давно не бывала. Что ей теперь делать? Возвращаться назад — все равно не спасешься, а бежать дальше — некуда, да и силы не стало.
Перелеты с елки на елку измучили ее совсем. У нее застилало глаза и кружилась голова.
«Куда же мне деваться? Куда же мне деваться? — думала в страшном беспокойстве белка. — Убежать по луговине до другого леска, переждать там ночь, а ночью вернуться в свое гнездо?..» Теперь травы нет, прыгает она мастерски, и если с ними нет собаки, то она может убежать.
Она стала вглядываться, нет ли среди ребят собаки. Кажется, нет. Если бы была, она бы, наверное, лаяла. «Вот противно лают эти животные», — подумала белка. Когда она слышит лай, в ней всегда поднимается тоска, и ей хочется заткнуть уши. Хуже, чем кричат ребята… Да, нужно попробовать побежать, вот только дух перевести…
II
правитьА внизу шел совет. Ребятишки стали сомневаться, что они поймают белку. На елке ее не достать, она может забраться на самый верх, а на землю она не спрыгнет. Максим Максимыч говорил, что нужно бросить гонять ее и начинать строить шалаш. Ребята хотели было приниматься ломать сучья, вдруг с елки что-то мелькнуло. Белка, распластавшись в воздухе, слетела на землю и, шлепнувшись о луговину, перевернулась, вскочила на ноги и изо всех сил бросилась в сторону от ельника.
Ребята встрепенулись и у кого что было мочи загалдели:
— Держи! Лови! Пересекай дорогу!..
Всей артелью они понеслись вслед за нею.
Трое, бывших легче других на ногу, настигали ее. Впереди всех несся Юшка, его что-то подхлестывало, и он напрягал все свои силенки. «А что, если бы ее поймать живую?» — думал он и прибавлял ходу.
Все кричали в разные голоса, и этот крик действовал на белку убийственно. Теперь он казался ей нисколько не лучше лая собаки. Она выбивалась из сил и подумала: «А ну-ка, не убегу?» Это предположение привело ее в ужас. Она даже сбилась с бега, споткнулась и перекувырнулась. Кувыркаясь, она заметила, что ребята совсем близко, и, увидавши неподалеку широкий можжевеловый куст, метнулась к нему. Юшка заметил ее маневр и тоже подбежал к кусту.
Белка бросилась в чащу куста и присела там, дрожа всем телом. Юшка сейчас же лег на брюхо и полез в чащу. Сердце его сильно билось. Он ее сейчас схватит… Сейчас поймает… Вот она!
Он достал рукой до белки и прикоснулся к ее пушистой шерстке. Белка извилась в его руке, оскалила зубы и типнула1 его за палец. Юшка крикнул от боли, изо всех сил стиснул шею белки и выдернул руку с белкой из кустов. Белка больше не шевелилась.
— Поймал! Поймал! — кричали подбежавшие к Юшке ребятишки.
Они с жадным любопытством глядели на пойманного зверька и на Юшку, который сидел на земле на корточках и, забывши боль от укуса, с удивлением думал, отчего не шевелится белка в его руке.
К толпе подошел и Максим Максимыч. Он взглянул на белку, глаза которой были неподвижны, как у куклы, и спросил:
— Никак, мертвая?!
— И то издохла! — сказал Юшка, выпуская белку из рук и кладя ее на луговину.
— Дурочка, чего же это она? — проговорил как будто с сожалением Андрюшка.
1 Типнула — укусила.
Все испытали какое-то разочарование. Мигом прошло все оживление. Все глядели на белку, на Юшку и, кажется, думали: из-за чего же мы так бесновались?
— Ну, как теперь ее делить, кому она достанется? — сказал Рожок.
— Кто ее схватил, тот пусть и берет, — сказал Андрюшка.
— На кой она мне! — сердито крикнул Юшка и отбросил белку в куст.
1899 г.
