Талицкий, Григорий, изувер-раскольник при Петре I, по ремеслу книгописец. Нововведения Петра вызвали, как известно, большое недовольство среди приверженцев старины, но нигде это недовольство не проявлялось в такой резкой форме, как у раскольников, приверженцев старины по преимуществу. На этой-то почве углубившегося недовольства раскольников и возникло изуверство T., сущность которого заключалась в том, что предсказанный Писанием антихрист уже пришел в мир, и его нужно искать в лице разрушителя старины и обычаев предков, в лице, конечно, Петра. Так как недовольных деятельностью царя было много, то ничего удивительного, что измышление Т. имело значительный успех. Известно, напр., что в числе если не сторонников, то почитателей Т. находился и царевич Алексей Петрович.
Следственное дело о Т. возникло по доносу некоего певчего дьяка Федора Казанцева, который в июне 1700 г. сообщил в Преображенский приказ следующее: его сестра и муж ее «живут у книгописца Талицкого и слышат у него про государя всякий непристойные слова; да он же, Гришка, режет неведомо какие доски, хочет печатать тетради и, напечатав, бросать в народ». Узнав, что его по этому доносу ищут, Т. поспешил скрыться, но вскоре был отыскан и допрошен. Сначала он во всем заперся, но после пытки признался, что составил письмо, в котором говорил о наступлении последнего времени и о пришествии в мир антихриста, под последним действительно разумея царя, писал он также и другие письма в укоризну государю, советуя народу от него отступить, его не слушать и податей не платить; в тех же письмах предлагал он стрельцам, воспользовавшись случаем, когда Петр пойдет на войду собраться в Москву и на царство выбрать «князя Михаила», т. е. боярина кн. Михаила Алегуковича Черкасского, от которого народу будет добро, так как он милостив. Списки со своих воззваний T., по его признанию, давал читать своим друзьям и единомышленникам, а некоторые статьи об антихристе и последних временах вырезал на доски, намереваясь отпечатать их и раздать в народ с целью возмутить его на убийство государя. Далее, отчасти из признаний самого T., отчасти из свидетельских показаний выяснялось, что «поносные слова» о государе высказывал он и в устных беседах с разными лицами; говорил об этом, напр., с тамбовским епископом Игнатием, который, слушая его речи, рыдал, рыдал и над чтением написанного в тетрадях, целовал последние и просил Т. дать ему список с них; выяснилось, что подобная же беседа была y T. с кн. Ив. Ив. Хованским, также отнесшимся сочувственно к его речам; некий поп Андрей показал, что Т. называл Москву Вавилоном, а государя антихристом и говорил: «Какой он царь, сам людей мучит», про царевича выразился: «От недоброго корня и отрасль недобрая», и наконец высказал угрозу: «Как я с Москвы скроюсь, то на Москве будет великое смятение»; монах Матвей рассказал на снятом с него допросе, что Т. однажды, явившись к нему в келью, говорил: «Что вы спите? пришло последнее время; в книгах пишут, что будет осьмой царь антихрист, а ныне осьмой царь Петр Алексеевич, он-то и антихрист».
Проповедь Т. власти считали, по-видимому, пустившей глубокие корни, а его изуверство и фанатизм заразительными, так как увещевать его было порушено никому иному, как местоблюстителю патриаршего престола Стефану Яворскому. Т. был хорошим начетчиком; спорить с ним было не легко, и киевский ученый не мог убедить московского фанатика. «Что до обличения Талицкого надлежит, — рассказывает современник, — о том могут присутствующие тому свидетельствовать, что на прении Яворскому Талицкой ни мало не уступал…и сотворил Яворского изнемогающе». Так как увещевания не дали благоприятного результата, то над Т. был наряжен суд из бояр, который приговорил: «Гришку Талицкого казнить смертью, других бить кнутом и сослать в Сибирь; тамбовского епископа Игнатия, расстриженного, сослать в Соловки». Был привлечен к этому делу и кн. Хованский, но умер до окончания его.
Часто встречается указание, что Т. по приговору бояр вскоре после суда над ним был казнен. Между тем на полях одного из докладов синода об упорстве раскольников в своем мнении имеется собственноручная пометка Петра, из которой видно, что T. действительно был подвергнут казни через копчение, но не стерпел ее и стал каяться, после чего был снят с костра и вновь допрошен; на этом допросе он признал, что все, чему учил, — ложь. Вследствие отречения от заблуждений казнь ему была заменена ссылкой в Сибирь. В 1703 г. Стефан Яворский издал книжку под названием «Знамения пришествия антихристова и кончины века», направленную против заблуждений T.
Полное Собрание Законов, т. VI, стр. 495, 686. — Н. С. Тихонравов, «Московские вольнодумцы начала XVIII в. и Стефан Яворский», «Русский Вестник», 1870, № 9, стр. 11, и «Собрание сочинений», т. II, Москва, 1898. — Есипов, «Раскольнические дела ХVIIІ столетия», т. I. — Ф. Терновский, «Митрополит Стефан Яворский», "Труды Киевской Духовной Академии, " т. І. — Д. Извеков, «Из истории богословской полемической литературы ХVІIІ в.», «Православн. Обозрение», 1871. № 8. — С. Максимов, «Сибирь и каторга», ч. 3: «Политические и государственные преступники», СПб. 1871, гл. 2. — С. М. Соловьев, «История России», изд. т-ва «Обществен. Польза», кн. ІII, стр. 1371—1372; кн. IV, стр. 816, 817. — «Русский биографический словарь», т. «Сабанеев-Смыслов», стр. 415—416.