Сутгоф (также Сутгов), Александр Николаевич — декабрист. Родился 4 декабря 1801 г. в Киеве, где отец его, потомок старинного шведского рода, служил дивизионным командиром. По совету близкого друга дома, известного донского атамана генерал-лейтенанта Платова, С. еще ребенком, по тогдашнему обычаю, был записан урядником Донского войска. Воспитывался он сначала в Московском университетском пансионе, а после сожжения Москвы — в одном из лучших учебных заведений в Киеве, по окончании курса в котором, 16 лет, вступил юнкером в лейб-гвардии Гренадерский полк; к 1825 г. дослужился до чина поручика гвардии и командовал ротой. В первой половине 1825 г. С. познакомился с некоторыми видными представителями того движения, которое впоследствии было названо декабристским, в том числе с Каховским, Рылеевым, Александром Бестужевым-Марлинским, и под их влиянием вступил членом в Северный союз. Особой выдающейся роли он в последнем не играл, но в главнейшие его дела и решения, по-видимому, был посвящен. Участие С. в самом восстании 14 декабря 1825 г., на основании официальных документов, сводится к следующему: согласно «Донесению Высочайше учрежденной Следственной комиссии для изысканий о злоумышленных обществах», он после того, как вверенная ему рота уже принесла присягу на верность Николаю Павловичу, обратился к ней со словами: «Братцы, напрасно мы послушались; другие полки не присягают и собрались на Петровской площади; оденьтесь, зарядите ружья, за мной и не выдавайте». «Донесение» Следственной комиссии прибавляет: «Почти вся рота, несмотря на увещание полкового командира Стюллера, последовала за Сутгофом, который беспрестанно повторял: вперед! не выдавайте!» Верховный уголовный суд, назначенный для определения степени виновности каждого из декабристов, преступление С. резюмировал: «Принадлежал к тайному обществу; по учинению присяги лично действовал в мятеже; возмутил свою роту и присоединил ее на площади к мятежникам; команда его производила стрельбу». По определению того же суда, он, после шестимесячного предварительного заключения в Петропавловской крепости, был причислен к преступникам первого разряда, разжалован и присужден к смертной казни через отсечение головы, — кроме него к этому разряду было отнесено еще 30 человек, — но это наказание по Высочайшей конфирмации были заменено бессрочными каторжными работами. Впоследствии в силу манифестов бессрочные работы были ограничены для него сначала 25 годами, а затем еще сокращены, но в общей сложности он отбывал их в течение целых 15 лет: 2 года в Нерчинских рудниках и 13 лет на незадолго перед тем отстроенном Петровском заводе, Иркутской губ., где с него вскоре по прибытии были сняты кандалы. Вышедши в 1839 г. в разряд поселенцев и не имея никакой надежды на возвращение в Европейскую Россию, С. решил покориться обстоятельствам, поселился в деревушке Иркут, женился, обзавелся домиком и весь отдался своему небольшому хозяйству, которым настолько увлекся, что не воспользовался даже данным ему несколько позже правом жить в Иркутске. В конце 1848 г. он получил извещение о переводе его на Кавказ рядовым, — в этом смысле усиленно ходатайствовали его мать и сестра, по мужу Нарышкина. На самого же С. это известие подействовало крайне удручающе: он сжился с новыми условиями, приходилось еще раз в корне разрушать установившийся уклад, наконец, перспектива выносить неопределенное время солдатский режим улыбалась ему весьма мало. На Кавказ он отправился вместе с женой, был определен в Кубанский полк и в последнем тянул солдатскую лямку в течение 8 лет. С воцарением Александра II в горькую жизнь С. начали врываться более светлые моменты: он был произведен в офицеры, получил право повсеместного жительства, и в судьбе его принял близкое участие кавказский наместник князь Барятинский. Расшатанное каторгой и плохими условиями жизни здоровье С. однако, не позволило ему дольше служить в армии, и он перечислился в резерв; после этого был назначен заведывающим московской фехтовальной школой, а затем кн. Барятинским приглашен в управляющие минеральными водами, сначала Кисловодскими, а потом Боржомскими, где исправлял, кроме того должности воинского начальника, управляющего казенным Боржомским имением, лесничего и смотрителя Боржомского дворца. В этих занятиях С. после долголетнего страдальческого периода нашел наконец некоторый покой, продолжавшийся однако не особенно долго — 14 августа 1872 г. С. умер. Знавшие С. лично свидетельствуют о его выдающейся образованности, чрезвычайной начитанности и «большой хозяйственной опытности».
„Донесение Высочайше учрежденной Следственной комиссии для изысканий о злоумышленных обществах“. — Всеподданнейший доклад Верховного Уголовного Суда“ (оба документа напеч. в кн. „Процесс декабристов“, изд. И. А. Малинина, М., 1905 г., стр. 42, 59 и 95). — „Кавказ“, 1872 г., №№ 120 (некролог) и 143 („По поводу некролога A. H. Сутгофа“, Е. Фелицина). — В. Богучарский, „Из прошлого русского общества“, СПб., 1904 г., стр. 20, 37 и 38. — „Записки Беляева“, „Русская Старина“, 1880 г., т. 30, № 3. — „Из записок Якушкина“, „Русск. Архив“, 1870 г., № 4—5, стр. 1568, 1611, 1639. — „Записки M. A. Бестужева“, „Русск. Старина“, 1881 г., ноябрь. — „Иллюстрированная Газета“, 1872 г» № 35 (некролог).