Пронский, князь Федор Дмитриевич, боярин, ум. в 1537 году; сын кн. Дмитрия Андреевича, в иноках Антония. В 1512 г. был одним из воевод большого полка, когда ожидали прихода крымских царевичей; по удалении крымцев, главный воевода большого полка кн. Дан. Вас. Щеня был отозван великим князем Василием Ивановичем в Москву, а остальные воеводы оставлены стоять на p. Угре по полкам, причем кн. П. назначен был воеводой сторожевого полка. В 1513 г. был воеводой в левой руке на Туле, для прихода крымского хана. В 1514 г., после взятия Смоленска, кн. П. был одним из воевод большого полка во время сражения под Оршею между московскими воеводами и кн. Александром Острожским, а в 1517 г. — воеводой в Стародубе-южном. В 1519 г. он — воевода в Мещере; в 1533 г. на свадьбе брата великого князя Василия Ивановича — кн. Андрея Ив. Старицкого — с кн. Евфросинией Андр. Хованской, кн. П. был у постели, а сын его кн. Константин держал колпак кн. Андрея Ив. В 1536 г., после смерти в тюрьме кн. Дмитровского Юрия Ивановича, правительница великая княгиня Елена Васильевна послала звать в Москву кн. Андрея Ив. Старицкого на совет о делах внешней политики. Он сказался больным и требовал врача; посланный к нему известный лекарь Феофил не нашел в нем, однако, никакой серьезной болезни. Тогда вел. кн. Еленой овладело подозрение, и, посылая вновь узнать о здоровье кн. Андрея Ив., она велела тайно осведомиться, нет ли каких слухов о его намерениях. После третьего зова в Москву, кн. Старицкий отправил с ответом своего боярина кн. П. Но не успел еще кн. П. доехать до Москвы, как один из детей боярских кн. Старицкого, кн. Голубой-Ростовский, тайно прислал сказать кн. Телепневу-Оболенскому, который пользовался большим влиянием при дворе правительницы, что кн. Андрей намерен бежать из своего удела. Правительница послала к кн. Андрею Крутицкого митрополита и еще двух духовных лиц с увещаниями, а на случай, если бы увещания не подействовали, были двинуты сильные полки к Волоку, под начальством двух кн. Оболенских. Боярина кн. П. перехватили на дороге, но в то время как его брали, одному из его провожатых удалось убежать; он прискакал в Старицу и объявил своему князю, что кн. П. схвачен, и что великокняжеские войска идут против него самого. Получив это известие, кн. Андрей выехал из Старицы 2-го мая 1537 г. и двинулся в новгородские области. Когда затем, хитростью завлеченный в Москву, князь Андрей был там схвачен вместе с женой и сыном Владимиром, то бояре его: кн. П., двое князей Пенинских-Оболенских, кн. Палецкий и те князья и дети боярские, которые, как сказано в летописи, «были в избе у Андрея и его думу знали», — были пытаны, казнены торговою казнию и заключены в оковы в наугольной стрельнице. Про кн. П. прибавлено: «и боярина его кн. Федора в тої нуже не стало».
«Акты ист.», т. І, стр. 177, 182; «Акты Арх. Эксп.», т. I, стр. 339; «Собр. Гос. Гр. и дог.», т. II, стр. 38; «Царств. книга», стр. 67; «Др. Рос. Вивл.», кн. XIII, стр. 20, 28; «Никон. Лет.», т. VII, стр. 13—18; «Отеч. Зап.» 1830 г., ч. 44, стр. 8, 39, 42, 48; Арцыбашев, «Повествование о России», т. II, кн. IV, стр. 142—144; Карамзин; Соловьев, т. VI, стр. 11, 12, 14; A. Экземплярский, «Великие и удельные князья Сев. Руси», т. II, стр. 251.