Потоцкий, граф Станислав-Феликс (Станислав-Щенсный, или Феликс Францович) — воевода Чермно-русский, генерал коронной артиллерии, маршал Тарговицкой конфедерации; генерал русской службы с 1797 г. Был сыном графа Франца-Салезия (Игнатия), Киевского воеводы и графини Анны, урожденной Потоцкой, родился около 1758 г. Всю юность свою П. провел безвыездно в родительском поместье — в Кристинополе (в Галиции). В ноябре 1774 года П. женился вторым браком на Иозефине Георгиевне Мнишек (в первом браке он был женат на Гертруде Комаровской). Поселившись в это время в Тульчине, П. очень заботился о крестьянах своих огромных имений, освободил их от арендаторов, не требовал более одного дня барщины; знакомый с садоводством, он берег леса, развел новые сорта хлеба, фруктовые сады, улучшил породу скота. В то же время, по свидетельству Вигеля, "Потоцкий не стеснялся средствами увеличивать свое состояние: соседние имения он отхватывал тяжбами, и судьи не смели решить иначе, как в его пользу. Несметное богатство свое он удвоил. Хищничество его кончилось с поступлением края под русское владение". Устроив поместья, П. отправился о женой в Италию и Швейцарию. В 1781 г. Станислав-Август назначил его "воеводой Русским", после смерти князя Августа Чарторыйского. Купив вскоре после того региментарство у разорившегося Киевского воеводы Стемпковского, Потоцкий сделался начальником коронных войск, составлявших Украинскую партию; это дало ему чин генерал-лейтенанта. В это время П. был в самых близких отношениях с польским двором: он принадлежал к числу немногих приближенных, которым Понятовский присылал подробные отчеты о всех своих действиях и назначал, по рекомендации своего Тульчинского друга, даже сенаторов; но вскоре между ними произошло охлаждение, а когда происходила ссора короля с Браницким, Потоцкий принял сторону последнего, сдружился с ним и мало-помалу стал склонятся к русской партии. Вскоре Потемкин навестил воеводу в Тульчине и обворожил его своим приветливым обхождением. В 1787 г. Императрица Екатерина посетила Киев; туда поспешили польские магнаты и пришли в соглашение с русскими на следующем сейме избрать председателем Станислава-Щенсного; будущий "конфедерационный" сейм мог даже изменить основные законы и отменить liberum veto. На съезд в Киев Щенсный явился окруженный огромным двором и пышно жил здесь. Императрица, по словам Костомарова, приняв Потоцкого, сразу поняла, "что из этой личности, тщеславной и высокомерной, но вместе прямой и сердечной, бедной рассудком и богатой имениями, можно все сделать, если приласкать"; она ему сказала: "На Вас, не на кого другого я полагаю упование спасения Польши". Поэтическая и любящая душа Щенсного увлеклась величественным образом Екатерины, он верил в нее и ее искренность и думал, что только она может спасти Польшу. Тогда же он окончательно примкнул к русской партии, целью которой было восстановление магнатства и старого хозяйства, называемого польской свободой. Богатого Станислава-Феликса обвиняли, быть может несправедливо, в стремлении к короне. Без особенных умственных дарований, телесно болезненный, гордый и честолюбивый, но прямодушный — он мало годился в вожди партии, презирая хитрость и пронырство. Потоцкий и другие магнаты послали Императрице Екатерине проект конфедерации с целью низвергнуть тогдашнее польское правительство и создать новое, в коем они играли бы первенствующую роль. Они просили у Императрицы денег и войск для осуществления своего проекта, а за исполнение просьбы обещали помощь в войне с Турцией. 26-го февраля 1778 г. Екатерина писала Потемкину, что охотно примет на русскую службу Браницкого и воеводу Русского Потоцкого, "понеже последний честный человек и в нынешнее время поступает сходственно с нашим желанием"; в письме 8-го марта Екатерина пишет Потемкину, чтобы он взял от графа Потоцкого и графа Браницкого кондиции, на каких они могли бы отдать свои бригады на наше содержание и диспозицию. 29-го апреля Потемкин писал Суворову, что государыня одобрила его план о присоединении польских войск, кои будут состоять из трех бригад конницы; вторая бригада будет под командой воеводы Русского Потоцкого. Защищая, с одной стороны, преимущества и власть дворянства, а с другой — союз с Россией, Потоцкий скоро утратил любовь народа, которой пользовался прежде. Отказавшись от "Русского воеводства", чтобы быть избранным Брацлавским депутатом в сейме, он приобрел от своего шурина Брюля звание "генерала артиллерии коронной" и прибыл в Варшаву, надеясь попасть в председатели сейма. Сейм собрался 6-го октября 1788 года, — и, к великому изумлению Потоцкого, он не был выбран председателем. В это время сюда приехала красавица София Витт, с тайными поручениями от русского правительства; с первой же встречи Потоцкий страстно влюбился в красавицу, но пока еще сумел противостоять искушению. Сторонники его партии стали переходить на сторону его врагов; когда же Потоцкий предложил союз с Россией, против него поднялись голоса, что он изменник. Раздраженный клеветами, сыпавшимися на него, и не способный к оппозиционной борьбе, он покинул сойм и уехал к своим войскам в Украйну. Здесь, в начале 1789 года, ему была нанесена новая обида тем, что польское правительство отправило, помимо него, повеления к двум подчиненным ему генералам воспрепятствовать входу русских войск в Украйну. В письме от 13-го мая Императрица Екатерина просила Потемки на уверить артиллерию генерала графа Потоцкого в своем уважении за его истинно патриотическое поведение и твердый характер. "Этот добродетельный гражданин может быть уверен, что я никогда не забуду чувства, которое он выразил относительно меня и моей Империи", говорила Императрица, уверяя, что она воспользуется первым случаем, чтобы выразить свою признательность его жене и детям, интересы коих сделались ей дороги. В этом году П. написал сочинение "О Sukcessyi w Polske" (Амстердам. 1789 г.), а в следующем: "Protestacyja przeciw Sukcessyi tronu" (Амстердам. 1790 г.) и "Odezwa obywatela i posla do narodu" (Варшава. 1790 r). В 1790 году в Яссы к Потемкину приехали родовитые поляки, недовольные реформаторскими стремлениями прогрессивной партии и искавшие поддержки России. Явился сюда и П.; значение его в Польше заставило русских дипломатов обратить на него особенное внимание; льстя его самолюбию, они поддерживали его олигархические убеждения; София Витт, бывшая здесь, также попала, по словам Ралле, в число орудий, которыми старались уловить Потоцкого. На человека с небольшим умом слишком много было расставлено сетей. Потоцкий не устоял и примкнул к Тарговицкой конфедерации. Наградой за это была любовь Софии, которую П. купил у ее мужа Витта. В 1791 г. (3-го мая) была врасплох навязана Польше новая конституция, со введением которой господствовавшая партия имела в руках все средства к устрашению; всякое сопротивление было наказываемо. П. и Ржевусский, исполненные злобы, покинули страну, изгнанные патриотами, и отправились в Вену. В начале октября они приехали в Яссы, чтобы склонить в свою пользу Потемкина, но здесь застали только труп князя. Вручив (8-го октября) В. С. Попову письмо к Императрице Екатерине и свой план о польских делах П. со Ржевусским выехали в местечко Ягловец (в Буковине), где и ожидали высочайшего повеления. В начале ноября прибыл в Яссы Безбородко, посланный на смену Потемкина для заключения мира с турками. Он отправил нарочного к П. и Ржевусскому с письмами от Императрицы, где Екатерина писала, что Безбородко уполномочен ею условиться с ними в их деле. И последний, на все их представления о помощи, обещал ее от имени Императрицы по окончании войны с Турцией; советовал им в подробности разработать план будущих действий конфедерации для представления Императрице. Все время они переписывались с Екатериной II и просили разрешения приехать ко двору ее, на чем также настаивал Безбородко. 14-го января 1792 г. П. и Ржевусский получили приглашение в Варшаву присягнуть новой польской конституции, но, решив не только не присягать новой конституции, но и сопротивляться ей, они послали свой отказ. На сейме из-за этого произошли споры, и они были отрешены. Сюда приезжали их друзья, коим они поручали стараться располагать умы в их пользу. Партия их в Польше становилась очень сильной. Екатерина II через графа Безбородко передавала им, что они и все сторонники старого образа правления найдут в ней истинного друга. Наконец, к радости П., 29-го декабря был подписан мирный договор. В феврале 1792 г. П. и Ржевусский поспешили в Петербург и явились здесь, как преследуемые изгнанники, лишенные своих званий и имений личными врагами и врагами России, и просили у Государыни защиты и восстановления прежней, гарантированной ею конституции. Они были приняты радушно и с участием. "Как не принять их" — сказала Императрица — "П. уже 30 лет нам верен и преданный друг России, а другой из врага сделался другом". Екатерина решила вмешаться в польские дела прежним путем: она обещала П. озаботиться неприкосновенностью их владений и сильной поддержкой конфедерации ниспровергнуть сделанные в Польше нововведения. В Петербурге П., Ржевусский, Браницкий и другие обсудили совместно с Императрицей основания плана, согласно которому явилась бы возможность направить польские дела на прежний лад. Было решено образовать в пограничном пункте конфедерацию; она должна была объявить себя противницей всех нововведений и, поддержанная русскими войсками, восстановить конституцию Польши, утвержденную в 1768 и 1775 годах. Верховным маршалом будущей конфедерации был назначен фельдцейхмейстер граф Феликс-Станислав Потоцкий ("по известной его благонамеренности и другим похвальным качествам", как говорила Екатерина II), при котором, в качестве уполномоченного для наблюдения и направления действий общей конфедерации, назначен состоять статский советник Бюлер. П. и Ржевусский прибыли в Елизаветград, где назначен был Екатериной первый съезд всех составивших акт конфедерации, под прикрытием русского корпуса Дерфельдена. В апреле часть русских войск из Турции, под начальством Каховского, велено было двинуть в Польшу и перейти Днепр. Императрица приказала екатеринославскому губернатору Каховскому не только явно признать эту конфедерацию, но и действовать с ней заодно. Между тем П. не терял времени: он отправил надежных людей в Подольское и Брацлавское воеводства с целью расположить умы в пользу конфедерации. Вскоре в эти воеводства и в Киевское вступили русские войска и присоединили их к конфедерации. Следуя за русскими войскам и прикрытая ими в Тарговицах конфедерация графа П. открыла правильные заседания и обнародовала конфедерационный акт, под которым первым подписался граф Станислав, а за ним и другие; в этом акте конфедераты клятвенно обещались "уничтожить конституцию 3-го мая, могилу свободы" и не расторгать своего союза до тех пор, пока не восстановится прежняя свобода и республиканский образ правления. На особые нужды конфедерации Императрица вручила генералу Каховскому 300 т. рублей, которые он должен был тратить по первому требованию маршала конфедерации, Потоцкого.
В мае П. сформировал на свой счет один кавалерийский и два казачьих полка в областях польской республики, закупив для этого лошадей в наших владениях с разрешения Императрицы Екатерины.
Вскоре республиканские войска присоединились к конфедерации, а удачные действия русских побудили и короля примкнуть к акту Тарговицкой конфедерации, и 19-го августа были восстановлены в Польше порядки, существовавшие до 3-го мая 1791 г., и произведена присяга войск и жителей королю и Тарговицкой конфедерации. 31-го августа последовало торжественное соединение польской и литовской конфедераций в Брест-Литовске; отсюда, по открытии заседаний, П. отправил в Петербург торжественную депутацию, уполномоченную благодарить Императрицу от лица воеводств; 14-го сентября он получил от Екатерины рескрипт с благодарностью; кроме того, графиня Потоцкая была пожалована в статс-дамы (1792 г.), а П. получил орден св. Андрея Первозванного. 6-го октября граф Станислав представил Императрице план будущей формы правления республики, который должен был поступить на рассмотрение сейма при конфедерации.
Тарговицкая конфедерация, благодаря России и как ее орудие, одержала верх; теперь начала управлять Польшей другая партия — Станислава-Феликса Потоцкого, стремившаяся, подобно предыдущей, не столько к общему благу, сколько к личному. 14-го октября заседания ее начались в Гродно на сейме, куда, конечно, приехал и П. со своей возлюбленной Софьей, которая теперь уже открыто повсюду выезжала с ним. Главная деятельность конфедератов была устремлена на уничтожение всех законов 4-летнего сейма. Вся власть перешла в их руки, и они щедро пользовались ею для своих выгод. В Платоне Зубове, управлявшем теперь в Петербурге делами Польши, правители нашли сильную опору. Но скоро начались раздоры между Ржевусским и Потоцким, партия распалась. Гибель Польши на двигалась.
16-го января 1793 года Прусский посланник Бухгольц передал сейму ноту о вступлении прусских войск. Когда весть об этом пришла в Гродно, конфедерация, полагая, что Берлинский двор действует без согласия Екатерины, велела двинуть войска против пруссаков и обратилась с мольбой о защите к Императрице. Вместо Бюлера, в Польшу был назначен новый посол Сиверс. Конфедерация пребывала в неопределенности и страхе. Курьер привез графине Потоцкой из Петербурга орден св. Екатерины 1-ой степени и собственноручное письмо Императрицы, но русский двор молчал. Маршал Тарговицкой конфедерации, П. отправился в столицу для переговоров. Наконец, пришел ответ от Екатерины, но он так мало соответствовал ожиданиям Феликса-Щенсного, что по прочтении его он упал в обморок; придя в себя, он разразился потоком слез и несколько дней избегал общества людей. 9-го апреля секретари русского и прусского посольств вручили генеральной конфедерации торжественные ноты, где заявлялось, что оба двора вынуждены овладеть некоторыми польскими провинциями для обеспечения спокойствия в своих областях. Это заявление вызвало крайнее возбуждение. 27-го марта с. с. в 10 ч. утра был обнародован манифест о присоединении к России некоторых Польских областей. Правление конфедерации в них было уничтожено, и население присягало Императрице. Генерал-майор Шереметев, нарочно отряженный в Житомир, где была конфедерация и земское правление воеводства Киевского, доносил, что 28-го марта собравшееся сюда дворянство торжественно присягнуло Императрице, "в чем первый подал пример воевода Киевский Потоцкий, оказавши отличную ревность к исполнению Высочайшего повеления". Польские войска, находившиеся здесь, тоже присягнули на верноподданство Екатерине. Все огромные имения П., при переходе края под русское владычество, остались за ним. В это время П. совершенно подчинился прекрасной Софии, так как только она еще и привязывала его к жизни в том отчаянном положении, в котором очутился после 2-го раздела Польши злосчастный маршал Тарговицкой конфедерации: теперь уже нельзя было сомневаться в близкой погибели Польши, и П. понимал, что он сам способствовал своим врагам сокрушить свое отечество; проклятия уже начинали рушиться на него из уст польских патриотов. Все его мечты разлетелись, все его лучшие друзья отвернулись от главы тарговичан, как от предателей "отчизны". В 1794 г., 6-го апреля, произошло восстание в Польше, а 25-го октября сдача Варшавы Суворову. Потоцкий считал взятие Варшавы "концом всего". Решив покинуть всякую политическую деятельность и бежать в уединение, Потоцкий поспешил покончить счеты с законной женой, для чего заключил с ней "комплянацию", в силу которой передавал ей все имение и опеку над детьми, с условием выплачивать ему ежегодно 50 т. червонцев, а после его смерти в течение 2-х лет лицу, указанному им. Вслед за этим Потоцкий с красавицей Софией и несколькими приближенными уехал в Гамбург с твердым намерением никогда больше не возвращаться на родину. Ho и в Гамбурге общественное презрение дало себя почувствовать польскому магнату: несмотря на усиленные приглашения, ни один ни польский, ни русский путешественник не пожелали посетить его; тогда Потоцкий сделал визиты знатнейшим гражданам города, пригласив их в ближайший праздник к себе, но на этот бал никто не приехал. Для гордости его это было жестоким ударом. Вскоре к одиночеству присоединилось безденежье: Иосиф Витт послал Потоцкому ультиматум: или немедленно вернуть жену, или выплатить баснословную сумму. Тогда Потоцкий решил развестись с Иозефиной; граф и графиня Витт тоже должны были развестись. В начале 1796 г. Потоцкий вернулся с Софией в Россию. 17-го ноября 1796 г. он был переименован в русские генералы от инфантерии, а 30-го октября 1798 г. уволен от службы. Все попытки его к разводу оказались тщетными: Иозефина не соглашалась. Долгий торг Потоцкого с Виттом, наконец, кончился, и первый приобрел Софию более чем за 2 миллиона польских злотых. В начале 1798 г. умерла Иозефина, и 17-го апреля того же года близ Тульчина совершился брак Софии Константиновны Витт, урожденной Глявоне, с ее старым возлюбленным. Потоцкие поселились в Умани; здесь Щенсный развел огромный сад, который, в честь своей третьей жены, назвал "Софиевкой" (ныне дворцовое имение "Царицыно"). Жизнь их потекла спокойно, в кругу старых друзей Потоцкого, разделявших с ним участие в злосчастной конфедерации; мало-помалу и некоторые другие магнаты вспомнили дорогу в Уманский дворец. В 1799—1800 г. Потоцкий переживал одну из самых трудных и тяжелых эпох своей жизни: один из его бывших приближенных, озлобленный отказом в подачке, выпустил против своего покровителя множество памфлетов, рисовавших тарговицкого маршала в самых отвратительных красках. Эти памфлеты вызвали в обществе новый взрыв негодования против Потоцкого, и он попал в положение отверженного, как в Гамбурге. Вскоре, 15-го марта 1805 года, Потоцкий скончался. После смерти мужа, вдова его занялась устройством своего имения и благотворительностью и обратилась в образцовую семьянинку, оставив по себе добрую память; от брака с Потоцким она имела трех сыновей и двух дочерей-красавиц, из коих, графиня Софья, была за П. Д. Киселевым, впоследствии графом, а графиня Ольга — за Л. А. Нарышкиным. Графиня София Потоцкая (род. в 1766 г.), известная под прозвищем "la belle Phanariote", умерла в 1822 г., 56 лет. Существует очень много портретов ее, сделавшихся весьма популярными.
Вторая жена гр. Потоцкого — графиня Иозефина-Амаля (Józefa-Amalia), единственная дочь Юрия-Августа-Вандалина Мнишка, великого коронного маршалка, и графини Марии-Амалии-Фридерики Брюль (Brüel), родилась в 1752 г.; она обладала недюжинным художественным талантом и работала под руководством Антона Альбертранда. Одна из ее работ находится в костеле ксендзов "pijarów" в г. Варшаве. В 1792 г. она была пожалована в статс-дамы; умерла в Петербурге в 1798 г.
"Архив Госуд. Совета", т. I, ч. I, СПб. 1869 т. IV, СПб. 1892, ч. I, ч. II, СПб. 1896, ч. IV, СПб. 1899; "Сенатский Архив", т. I, СПб. 1888, "Архив кн. Воронцова", т. VIII, т. XIII; "Сборник Историч. Общества", т. XVI, XXVI, XXVII, XXIX, XLII, XLVII; "Чтения в Импер. Обществе Истории и Древностей Российских при Моск. Универ.". 1873, М., № 4, стр. 246—247; "Записки Хршонщевского", исправл. и дополн. И. И. Ролле ("Русск. Арх." 1874, кн. I, 898—951); Коссаковский, "Истор.-генеологические монографии", т. II, 201; "Грамоты старого Дешюка", 2 ч., Вильно. 1861; A. А. Мальчевский, "Мария, украинская повесть", Варшава. 1825; "Двор русских императоров в его прошлом и настоящем", СПб. 1900, стр. 223; Фридрих фон Смит, "Суворов и падение Польши", ред. кн. Голицына, ч. II, СПб. 1867, стр. 109, 110, 111, 115, 116, 119, 121, 122, 126, 138, 157, 222—224, 235—237, 246, 247, 248, 265, 309, 311, 315, 316—319; "Сочинения Державина", с объяснит. примеч. Грота, II изд., т. I, стр. 248; Олекси Стороженко, "Украински Оповидання", СПб. 1863, кн. I, стр. 184—193; "Историч. очерк Умани и Царицына Сада", B. Иващенко, Киев. 1895; "Киевская Старина" 1887 г., № 1: "Судьба красавицы", Ролли; Ю. Б. Иверсен, "Медали в честь русских госуд. деятелей и частн. лиц", СПб. 1881, т. III, стр. 117—118; "Записки Фил. Фил. Вигеля", М. 1892, ч. II, 117, ч. VI, 125, 126, ч. VII, 185, 191; "Записки Ланжерона", — "Военн. Сборн." 1900 г., № 11, стр. 43; "Русский Архив" 1869 г., 1875 г., 1876 г., 1878 г., 1879 г., 1880 г., 1893 г., 1899 г.; "Русская Старина" 1870 г., 1873 г., 1875 г., 1876 г., 1879 г., 1881 г., 1881 г., 1892 г., 1897 г., 1900 г., "Историч. Вестник" 1897 г., 1899 г., 1900 г.; "Русское Обозрение" 1893 г., т. XXIII, окт., 612—618; "Военный Сборник" 1873 г., XII, стр. 214; Энциклопедич. Словарь Брокгауза и Ефрона, XXIV, 739; "Остафьевский Архив кн. Вяземских", под ред. В. И. Саитова, т. I; Н. И. Костомаров, "Последние годы Речи Посполитой". СПб. 1870, стр. 151, 161, 166, 177, 191, 218, 360, 361, 362; Русские портреты XVIII и XIX ст., изд. Вел. Кн. Николая Михайловича, т. I, вып. 1, СПб. 1905 (портрет Софии П., с биографией).