РБС/ВТ/Полоцкие князья

Полоцкие князья
Русский биографический словарь А. А. Половцова

Словник: Плавильщиков — Примо. Источник: т. 14 (1910): Плавильщиков — Примо, с. 383—411 ( скан · индекс )

Полоцкие князья:

№ 1. Андрей Владимирович. Предки его по восходящей линии: Владимир (№ 12), Василько (№ 11), Святослав (№ 35), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. В 1181 г., когда в Южной России происходила борьба между Черниговскими князьями и Давидом Ростиславичем Смоленским и большая часть Полоцких князей была на стороне Черниговского князя Святослава Всеволодовича, Андрей Володшич также держался союза с Святославом. Черниговские князья (Ярослав и Игорь) напали на Друцк, на кн. Глеба Рогволодовича (№ 23), княжившего в этом городе. Давид Смоленский пришел на помощь к нему, когда Черниговские князья уже стояли под городом, дожидаясь Святослава, чтобы начать битву, а сам Святослав спешил из Новгорода. Андрей Володшич вместе с другими Полоцкими князьями выступил навстречу Святославу, на соединение с ним. Встретив его, они приступили с ним к Друцку. Победа, как известно, досталась Святославу. Дальнейших сведений о нем мы не имеем.

«Полное собрание Русских летописей», т. II, стр. 124; т. III, стр. 116; Карамзин. «История Госуд. Российск.» изд. ж. «Север». т. III, стр. 60 и 86, прим. 95, 141; Соловьев, «История России», изд. т-ва «Общественная Польза» кн. I, т. II, стр. 546, прим. 1; Иловайский, «История России», т. I, ч. 2, стр. 91, 92, 101—103; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель», стр. 140, 157.

№ 2. Борис Всеславич, 3-й сын Всеслава. Предки по восходящей линии: Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Вскоре после смерти Всеслава мы видим Бориса князем в Полоцке; но сделался ли он им тотчас после смерти отца, или спустя несколько времени, неизвестно. Вскоре, уже как князь Полоцкий, Борис Всеславич ходил на Ятвяг (Литовское племя), победил их и, возвращаясь, построил город Борисов (в честь своего имени) и населил его. Это было им сделано, чтобы обезопасить себя от нападений Ятвяговян. В 1106 г. он участвовал с братьями своими в походе на племя Зимголу или Зимеголу (давшее название Семигалии, части Курляндии). Поход этот окончился несчастливо для братьев Всеславичей: они в битве потеряли около 9-ти тысяч человек. Затем, около 1120 года, как полагают некоторые, Владимир Мономах, желая сблизиться с Полоцким князем Борисом, выдал внучку свою, дочь сына своего Мстислава (впоследствии Великого), за сына Борисова, Брячислава. Одни считают Брячислава за сына Бориса, но вернее, как это предполагают некоторые историки (Соловьев и др.), считать его за сына Давида (см. о Брячиславе Давидовиче (№ 5). Около 1125 г. Борис изгнан был своим братом Давидом Всеславичем, который успел снискать себе расположение полоцкого веча и сделался сам Полоцким князем. Это послужило поводом для вел. кн. Мстислава Великого вмешаться в Полоцкие дела, как бы заступаясь за Бориса Всеславича. Собрав громадное войско, призвав к себе в союзники почти всех князей русской земли, Мстислав с различных сторон напал на Полоцкую землю. Полочане завели переговоры с Мстиславом и добились того, что, по изгнании ими Давида, Борис не был возвращен; с разрешения же Мстислава был сделан князем Рогволод Всеславич, а князья принуждены были, кажется, признать, над собой власть Киевского князя, так как только Полоцкие князья не признавали его. На следующий, 1128 г., когда полоцкие князья отказались участвовать в походе великого князя Мстислава, он опять напал на Полоцкое княжество, захватил в плен всех князей Полоцких и отправил их в заточение к своему родственнику, византийскому императору в Константинополь. Только Борис был пощажен, но он немногим пережил бедствия, обрушившиеся на Полоцких князей, так как умер в следующем, 1129 г. Борис известен также, как строитель двух храмов. Не довольствуясь древней церковью Пресвятой Богородицы, тогда еще существовавшей, Борис основал кафедральный Софийский каменный собор о семи верхах (главах); им была также построена Пятницкая церковь над р. Бельчицей. Борису еще приписывают несколько так наз. «двинских» камней, на которых было высечено, имя его; говорят, они были поставлены в ознаменование различных предприятий его княжения. Так, например, около гор. Дисны был найден крест с надписью, иссеченной в память его смерти.

«Полное собрание Русск. летопис.», т. I, стр. 120, 131; т. II, стр. 12, 293, т. III, стр. б; т. IV, стр. 3; т. V, стр. 156; т. VII, стр. 28, 231; т. IX, стр. 155; т. XV, стр. 195; Соловьев, «История России», изд. т-ва «Общественная Польза», кн. I, т. II, стр. 346, прим. 3; стр. 546, прим. 1; Карамзин, «История Госуд. Российск.», изд. журн. «Север», т. II, стр. 92; И. Д. Беляев, «Рассказы из русской истории» т. IV, стр. 319, 320; Батюшков, «Белоруссия и Литва», стр. 27; «Вестник Юго-Западной России» 1864 г., февраль, отд. II, стр. 77 (статья Говорского); «Историч. свед. о Полоцк. Софийском соборе», 1864 г., ноябрь, отд. II, стр. 1; Иловайский, «История России», т. I, ч. 2. стр. 101, 133. «Учен. Зап. Акад. Наук» 1855 г. III, стр. 64—69.

№ 3. Борис Рогволодович. Предки его по восходящей линии: Рогволод (№ 30), Борис (№ 2), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Борис Рогволодович был удельным князем Друцким после брата своего Всеслава. В 1195 г. возобновилась борьба Давида Ростиславича с Черниговскими князьями. Рюрик Ростиславич, в доказательство миролюбия, обещал Ярославу Всеволодовичу Черниговскому испросить у брата своего Давида Ростиславича для Ярослава гор. Витебск, где княжил зять Давидов, Василько Брячиславич. Решено было договориться об этом деле на общем совете, но Черниговские князья не стали дожидаться решения и, несмотря на зимнее и неудобное для военных действий время, отправились в поход на Витебск, опустошая по пути Смоленскую землю. Борис князь Друцкий, несмотря на то, что Друцкие князья вообще находились в союзе со Смоленскими князьями, да и имели со стороны их покровительство и защиту, перешел на сторону Черниговских князей. На второй неделе великого поста Мстислав Романович, сын Романа Ростиславича, брата Давидова, от которого он впоследствии наследовал Смоленск, напал с полками Смоленскими на полк Олега, сына Святослава Всеволодовича, причем Давид, сын этого князя Олега, был убит. Затем Михалко, тысяцкий Давида, со смольнянами напал па полоцкие войска, которые пришли под предводительством Василька Володаревича (№ 9) и Бориса Рогволодовича. Полочане отбили нападение, но не преследовали Смолян и Михалка, а зашли в тыл Мстиславова войска. Мстислав, не зная о бегстве Михалка, но только о бегстве Олега Святославича, погнался за полком Олега, а затем возвратился на поле битвы, как бы в помощь Михалку. Михалка он на поле битвы не нашел, а встретили его, окружив небольшим отрядом, Полочане, и Борис Рогволодович взял его в плен. Олег Святославич, оправившись от бегства и узнав о пленении Мстислава, вернулся на поле битвы, выпросил плененного Мстислава у Бориса Друцкого и сообщил в Чернигов о своей победе. Хотя победа и была на стороне Черниговских князей, однако, результаты ее были уничтожены вмешательством Рюрика Ростиславича. Мы не знаем года кончины Бориса Рогволодовича, но, если верить рассказу, передаваемому Татищевым, Борис был еще жив в 1217 г.

«Полное Собр. Русск. Летоп.», т. X, стр. 28; Карамзин. «Ист. Госуд. Российск.», изд. журн. «Север», т. III, стр. 60 прим. 95; Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 33, 144; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII в.», стр. 160; Татищев. «История», т. III, стр. 403.

№ 4. Брячислав Василькович. Предки его по восходящей линии: Василько (№ 11), Святослав (№ 35), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Брячислав Василькович был удельным князем в Изяславле, а затем в Витебске. В 1158 году, во время борьбы Рогволода Борисовича (№ 31) с Глебовичами, он был еще юным князем. Рогволод Борисович, отправившись в поход против Всеволода Глебовича (№ 14), отнял город Изяславль, которым тот владел не по праву, и передал Брячиславу Васильковичу, которому он и должен был принадлежать, как отчина: «то бо бе отчина», говорил Брячислав. Надо полагать, что при отдаче Изяславля Рогволод Борисович руководился скорее не правами Брячислава, а стратегическим значением Изяславля в деле борьбы с Глебовичами, так как безопаснее было отдать его в руки дружественной линии Васильковичей, чем оставить в руках Глебовича, хотя и дружественного, но, при слабости своей, всегда способного изменить и перейти на сторону братьев. Однако, получив Изяславль, Брячислав Василькович не был спокоен в этом городе. В 1159 году Глебовичи напали на Изяславль и захватили в нем Брячислава с младшим братом Володшей (Володарем Васильковичем), причем Володшу посадили в «поруб», а Брячислава даже держали в оковах. Пленение Брячислава в Изяславе послужило поводом для Рогволода Борисовича отправиться в поход на Глебовичей и приступить к осаде Минска, где засел Ростислав Глебович (№ 35) и был заключен Брячислав Василькович с братом Володшей. Борьба Рогволода с Ростиславом окончилась миром «на всей воле» Рогволода, по которому прежде всего должны были быть освобождены братья Васильковичи. В 1162 году Полоцкие князья, в том числе и Брячислав, участвовали в походе Ростислава против Владимира Мстиславича к гор. Слуцку. В конце 60-х годов XII столетия, когда Давид из Витебска перешел в Вышгород, удел, находившийся в Южной Руси, он отдал Витебск Брячиславу. Но вернее, кажется, предположить, что Давид, мало заботясь об этом городе, ввиду получения удела ближе к Киеву, оставил его, плохо или даже совсем не обеспечив его за собой, а потому Васильковичи постарались воспользоваться случаем и возвратить себе родовой удел, на время утраченный, как известно, ради упрочения своего положения среди других линий полоцкого княжеского рода Всеславичей и особенно старшего из них Всеслава, на Полоцком княжении. В 1169 году Брячислав с братьями участвовал в походе Ростиславичей, своих покровителей, и князя Андрея Боголюбского за Святослава Ростиславича, прогнанного новгородцами с княжения. В 1681 году, когда в Южной Руси происходила борьба между Черниговскими князьями и Давидом Ростиславичем Смоленским, и большая часть Полоцких князей была на стороне Черниговских князей, в частности, на стороне Святослава Всеволодовича, Брячислав, равно как и брат его Всеслав Полоцкий, держался тоже союза с ними. (О подробностях образования союзов и причине образования см. Всеслав Полоцкий № 16). До каких пор княжил Брячислав в Витебске неизвестно, но только в 90-х годах XII столетия там был уже, кажется, его сын Василько Брячиславич.

«Полное Собр. Русск. Летоп.», т. II, стр. 83, 86, 124; т. VII, стр. 71, 91; Карамзин. «История государства Российского», изд. журн. «Север», т. II, стр. 186, 198, прим. 286, прим. 407; т. III, стр. 88, прим. 60; Соловьев. «История России», изд. т-ва Обществ. Польза, кн. I, т. III, стр. 479, 531, 546, прим. 1; Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 33; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII века», стр. 140, 152, 157, 167.

№ 5. Брячислав Давыдович. Предки его по восходящей линии: Давид (№ 25), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Был женат на внучке Мономаха, дочери Мстислава и Великого. До 1127 г. об этом князе сведений не имеется. В 1127 году Мстислав I Великий, в союзе с князьями почти всей Руси, напал на Полоцкое княжество, желая наказать тех Полоцких князей, которые не признали его великокняжества. Желая помочь войском отцу своему в предстоящей борьбе, Брячислав собрал Логожскую дружину и двинулся к Полоцку в помощь к отцу. Но Мстислав придумал особый план: он не двинулся прямо на Полоцк, но разными путями отправил князей с дружинами на города, имевшие более важное стратегическое значение в деле покорения страны. Полк самого великого князя находился под начальством старшего сына великого князя Изяслава и был послан к Логожску. Все князья в назначенный день должны были напасть на указанные пункты, но Изяслав одним днем опередил прочих князей и неожиданно приблизился к Логожску. Брячислав, который, ничего не подозревая, вел дружину к отцу, узнав об этом, растерялся, не зная, что делать; не зная точно, где, в каком направлении находился Изяслав, он повел дружину как раз к Изяславу. Ввиду родственной связи (он был женат на сестре Изяслава), Брячислав был радушно принят и находился с Логожской дружиной в полной безопасности. Логожане, видя своих в безопасности, сами сдались. Их примеру последовал и город Изяславль, князем которого и был Брячислав. Дальнейших сведений о его жизни мы не знаем, но имеем полное основание полагать, что он находился в числе тех князей, которые были отправлены Мстиславом Великим на заточение в Константинополь. В «Путешествии архиепископа Антония в Царьград» (в конце XII века) упоминается о могиле княгини Ксении, супруги князя Брячислава, находящейся в церкви, на одной из сторон Золотого Рога (в Галате). Из числа князей, посланных в Царьград, с именем Брячислава был только один, а именно Брячислав Давыдович. Существовало, будто бы, известие, что князья, отправленные в Царьград, поступили на службу византийскую и отличились в походах против сарацин. Этого князя некоторые считают за сына князя Бориса (Карамзин, Беляев), может быть, желая то обстоятельство, что Борис избег общего пленения князей объяснить родственными связями чрез этого князя Брячислава, как известно, женатого на дочери Мстислава, и полагая, что если бы Брячислав был сын Давида, то невозможны были бы те события, которые повели за собой пленение князей. Но тут, вероятно, родственные связи не могли играть роли, когда «дело шло о признании великокняжества, а заступничество Мстислава за Бориса объясняется простым желанием вмешаться в дела полоцкие, при неимении более подходящего предлога. Если бы играли главную роль исключительно причины родства, то невозможно бы было понять согласие Мстислава на просьбу полочан посадить у них Рогволода, а не Бориса.

«Полное Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 130, 131; т. II, стр. 11, 12; т. IV, стр. 4; т. V, стр. 156; т. VII, стр. 27, 28; т. IX, стр. 156; т. XV, стр. 196; Карамзин, H. M. «История государства Российского», изд. журн. «Север», т. II, стр. 114; Соловьев, С. M. «История России», изд. т-ва Обществ. Польза, кн. I, т. II, стр. 363, 364, 388; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до конца XIII в.», стр. 93; Иловайский. «История России», т. I, стр. 198, прим. 64; Книга «Паломник, сказание мест святых в Царьграде Новгородца Добрыни Андрейковича», издана в 1879 г. П. И. Савваитовым под названием «Путешествие новгородского архиепископа в Царьград в конце XII в.».

№ 6. Брячислав Изяславич, сын Изяслава Владимировича (№ 28), родился около 997 года. После смерти отца в 1001 году, он наследовал с младшим братом Всеславом Изяславичем Полоцкое княжество, а по смерти брата в 1003 году сделался единовластным Полоцким князем. Ярослав, вероятно, желая восстановить зависимость Полоцка от Новгорода, которая во времена Рюрика, кажется, существовала, в 1020 году напал на Брячислава и победил его. Эту борьбу с 1020 года, несмотря на промежутки мирного времени, он вел во «вся дни живота своего». В следующем, 1021 г., в то время, когда Всеслав был в Киеве, Брячислав неожиданно напал на Новгород и взял его. Но весть о приближении Ярослава побудила Брячислава удалиться из Новгорода; тем не менее, он успел награбить много богатств и с множеством пленников возвращался из Новгорода. Ярослав, услышав об этом, вышел из Киева с войском, на 7-ой день по выступлении Брячислава из Новгорода настиг его на пути на реке Судоме (в нынешней Псковской губернии), разбил и отнял награбленное богатство и пленников, а Брячислав возвратился в Полоцк. Ярослав продолжал борьбу с Брячиславом уже в самых владениях Брячислава, заставив его согласиться на мир. Однако, вынужденный мир был для Брячислава очень почетным. Ярослав ввиду предстоявшей борьбы с Мстиславом Тмутараканским, призвал Брячислава и дал ему два города: Витебск и Усвят, в придачу к прежним и так уже обширным владениям да, кроме того, призвал его быть своим союзником, сказав: «буди же со мной за один». Однако, получение Брячиславом городов не гарантировало не только союза, но даже мира. Борьба продолжалась до самой смерти Брячислава в 1044 году. С именем этого князя связано основание гор. Брячиславля (ныне Браславль, Новоалександровского уезда, Ковенской губернии). Говорят, этот город был построен Изяславом для Брячислава, с тем, чтобы владея им Брячислав был бы так же независим в своих действиях от полочан, как был независим сам Изяслав благодаря построению для него отцом его гор. Изяславля.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 55, 63, 67; т. II, стр. 261, 264, 268; т. III, стр. 1; т. V; стр. 134, 138; т. VII, стр. 223, 231, 328, 332, т. IX, стр. 77, 83; т. XV, стр. 142, 143, 149; Карамзин. «История Госуд. Российск.», изд. журн. «Север», т. II, стр. 14, 15, прим. 21, 22; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Общ. Польза», кн. I, т. I, стр. 202, 204 и прим. 5, 6. И. Д. Беляев; «Рассказы из русской истории», т. II стр. 239; т. IV, стр. 316. Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 24; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до нач. XIII век.», стр. 75, 76.

№ 7. Василько Борисович; был князем Полоцкой колонии в Ливонской земле — в городе Герсике (ныне Крейцбург). Предки его по восходящей линии: Борис (№ 3), Рогволод (№ 30), Борис (№ 2), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Ливонские хроники, в которых и сохранилось о нем известие, называют его Wissewalde, почему его иногда и зовут Всеволодом, по созвучию с этим словом, хотя оно, как скорее можно предположить, есть испорченное имя Василько. Василько, как и другой его брат Вячеслав (№ 21), княжил в ливонском городе, колонии Полоцкой земли. В противоположность брату своему Вячке, боровшемуся с литовцами, этот князь так сблизился с литовцами, что даже женился на дочери одного знатного литовца и покровительствовал разбойникам литовским, давая им свободный пропуск по Двине и снабжая съестными припасами. Он, благодаря литовцам, своим неизменным союзникам, был «страшным врагом христианского имени, преимущественно латинян»; по словам летописца, он не только боролся с немцами, но от него доставалось даже и русским, так как он не умел сдерживать грабежей литовцев. В 1209 году Альберт, епископ Рижский, напал неожиданно на Герсин и овладел им; сам Василько спасся на лодке, переплыв чрез Двину, но жена попалась в плен, а город предан был сожжению. Говорят, Василько рыдал, стоя на другом берегу и видя пожар своего города. Вскоре он был вызван в Ригу, куда возвратился епископ с добычей и пленными, и Василько явился в Ригу, — и назвал епископа «отцом». Затем ему предложили мир на том условии, чтобы он отдал свои земли в дар св. Богородице, а потом получил их на вассальных отношениях из рук епископа: только при таких условиях, говорили ему, возвратят ему и жену его, и пленных русских. Ho недолго продолжались его вассальные отношения, так как он, хотя и поклялся открывать епископу и ордену замыслы русских и литовцев, однако опять завел сношения с литовцами и восстановил их и туземцев ливов против немцев. Немцы видели, что им нужно будет покончить с князем г. Герсика, и особенными врагами его тут явились рыцари Кукейноса. Они давно хотели покончить с ним, много раз обвиняли, требовали на суд к епископу, но Василько не являлся. Наконец, рыцари с разрешения епископа врасплох напали на город, и взяли его, ограбив жителей. Это было в 1214 году. На другой год было опять нападение на Герсик, и хотя немцы опустошили его, но Васильку удалось послать за помощью к литовцам, и немцы принуждены были отступить. Если верить рассказу, сообщаемому Татищевым, то в 1217 году Василько Борисович был в Полоцкой земле при отце. Может быть, потеряв Герсик, Василько удалился к отцу. Он, как говорит Татищев, в этом году (1217 г.) обличил перед отцом свою мачеху Святохню, которая оклеветала приближенных ее мужа, будто бы злоумышлявших прогнать Бориса, казнить Святохню и сына ее Владимира, и будто они приглашали участвовать в этом заговоре и Василька. Существует, впрочем, и другое известие, что он был убит в 1215 году, при третьем, следовательно, нападении на Герсик кукейносских немцев.

Соловьев. «История России», изд. т-ва «Общественная Польза», кн. I, т. II, стр. 613, прим. 1-е, стр. 615—616, и 618 и прим. к стр. 615; Карамзин. «История госуд. Российск.», т. III, стр. 90, прим. 150, 151; Татищев. «История», т. III, стр. 403.

№ 8. Василько Брячиславич. Предки его по восходящей линии: Брячислав (№ 4), Василько (№ 11), Святослав (№ 35), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Василько Брячиславич был князем Витебским после отца своего Брячислава Васильковича. В 1181 году, наравне с прочими Полоцкими князьями, он принимал участие в борьбе Святослава Всеволодовича Черниговского с Давидом Ростиславичем Смоленским, находясь в союзе, как и отец его Брячислав Василькович с Святославом. Хотя Васильковичи были обязаны Смоленским князьям, Давид направился к Друкну на помощь Глебу, сыну Рогволода Борисовича, единственному из Полоцких князей, находившемуся в союзе с Давидом, остальные же князья находились в союзе с врагом его Святославом. Под Друцком находились Черниговские полки с кн. Ярославом и Игорем, а Полоцкие князья двинулись на соединение с Святославом, шедшим из Новгорода. Победа, как известно, осталась на стороне Святослава. В 1186 году, желая смирить Полоцких князей и наказать их за союз с Святославом, Давид Ростиславич отправился на Полоцк; сам он шел из Смоленска, с Новгорода же пришел сын его Мстислав, кн. Новгородский; к нему присоединились и двое из удельных князей Полоцких. Полочане, чувствуя себя неспособными сражаться против таких многочисленных сил, с поклоном вышли на встречу к Давиду Ростиславичу, поднесли богатые дары и согласились на все требования его; в числе же последних была и отдача Витебска его зятю Васильку Брячиславичу. В 1195 г. Рюрик Ростиславич, желая примириться с Ярославом Всеволодовичем Черниговским, обещал ему выпросить для Ярослава, у брата своего Давида, Витебск. Давид, хотя в принципе воспротивился, но, по просьбе Рюрика Ростиславича, согласился отдать дело на рассмотрение общего совета. Надо заметить, что в Витебске княжил зять Давидов — Василько Брячиславич. Ярослав Черниговский не пожелал, однако, дожидаться решения дела советом и напал на Витебск. Столкновение Ярослава Черниговского и Давида окончилось неблагоприятно для Давида. Посланный на помощь к зятю племянник Давидов, сын его старшего брата, Мстислав Романович, попался в плен кн. Борису Рогволодовичу Друцкому и был выдан Черниговским князьям. Только благодаря вмешательству Рюрика Ростиславича было прекращено это междоусобие; но была ли результатом победы врагов Давидовых хоть временная потеря Витебска — неизвестно. Мы только видим, что летописи еще и под 1209 годом называют Василька Брячиславича кн. Витебским. В этом, 1209 году на дочери Василька Брячиславича (Любови) женился (2-м браком) Всеволод III Юрьевич Большое Гнездо.

«Полн. Собр. Русск. Лет.», т. II, стр. 124; т. VII, стр. 116; Карамзин. «Ист. госуд. Российск.», изд. ж. «Север», т. III, стр. 60, 86, прим. 95, 141; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Общественная Польза», кн. I, т. II, стр. 546, прим. 1-е; Иловайский, «История России», т. I, ч. 2, стр. 91, 92, 101—103; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель с XIII в.», стр. 140, 157.

№ 9. Василий Владимирович (Василько Володарович) — князь Логожский. Предки его по восходящей линии: Владимир (№ 12), Василько (№ 11), Святослав (№ 35), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. В 1186 году Давид Ростиславич Смоленский предпринял поход в Полоцкую землю. Этим походом Давид Ростиславич желал наказать полочан с князем их, а отчасти и князей других Полоцких городов, за их союз с Черниговскими князьями во время их борьбы с ним; кроме этой цели, он еще желал отдать Витебск зятю своему, Васильку Брячиславичу. Помимо Друцкого князя Всеслава Рогволодовича, который был союзником Давида, как и предыдущий князь этого города, Глеб Рогволодовича (брат Всеславов), союзником был и Василько Володарович, кн. Логожский. Одержал верх в этом и году Давид, и Полочане без сопротивления вышли на встречу с поклоном. В 1195 г. возобновилась борьба Давида с Черниговскими князьями. Надо заметить, что Рюрик Ростиславич, желая примириться с Черниговскими князьями (с Ярославом и его братьями), обещал Ярославу Всеволодовичу похлопотать перед братом Давидом Ростиславичем, чтобы тот отдал им Витебск, который находился у Василька Брячиславича, зятя Давидова. Не дождавшись окончательного решения по этому делу, которое хотели принять на общем совете, Черниговские князья двинулись к Витебску, несмотря на то, что время было зимнее и неудобное для ведения военных действий. Почти все Полоцкие князья были на стороне Черниговских, и даже Друцкий князь Борис Рогволодович, хотя обыкновенно Друцкие князья бывали на стороне Смоленских. Василько Володарович также был на стороне Черниговских князей и даже с Черниговскими войсками победил Мстислава Романовича, который предводительствовал Смоленскими. Победа, как известно, осталась на стороне Черниговских князей. Дальнейших известий о жизни Василька Володаровича нет.

«Полн. Собр. Русск. Лет.», т. I, стр. 170, 174; т. VII, стр. 100; т. X, стр. 17; Карамзин. «История государ. Российск.», изд. ж. «Север», т. III, стр. 60, прим. 87; Соловьев. «История России», т. I, стр. 546, прим. 1-ое; Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 33.

№ 10. Василий Рогволодович — из рода князей Полоцких. Предки его по восходящей линии: Рогволод (№ 31), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Имя его упоминается в числе тех князей, которые были отправлены Мстиславом Великим в 1129 году в заточение в Константинополь. Некоторые историки (Карамзин и др.) считают Василька (№ 11), первого князя Полоцкого по возвращении из плена, сыном Рогволода, несмотря на то, что летописи считают его сыном Святослава. Вернее полагать, что он не вернулся, как и многие из князей Полоцких. Летописи не упоминают Василька Святославича, а Василия Рогволодовича, потому что они не упоминают имен детей княжеских, когда живы отцы, а только имена отцов, а Василий Рогволодич с братом упомянут был потому, что отца их, Рогволода Всеславича, уже не было в живых (он умер в 1127 или 1128 году).

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 131; т. II. стр. 12; т. IV, стр. 4; т. V, стр. 156; т. VII, стр. 28; т. IX, стр. 156; Карамзин. «История госуд. Российск.», изд. ж. «Север», т. II, стр. 114; прим. 252; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Обществ. Польза», кн. I, т. II, стр. 364; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII в.», стр. 94.

№ 11. Василий Святославич — князь Полоцкий, известный более под именем «Василько». Предки его по восходящей линии: Святослав (№ 35), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Некоторые (Карамзин, Бычков) считают этого князя за сына Рогволода Всеславича, соединяя, таким образом, с Василием Рогволодовичем, одним из двух сыновей умершего Рогволода Всеславича, которые были упомянуты в летописи в числе князей, отправленных на заточение в Константинополь. Карамзин не приводит никаких доводов в подтверждение своего предположения. Причиной, почему полочане посадили Василька Святославича на Полоцкий стол, было не то, что он был сыном бывшего у них князя Рогволода, а то, что он был единственный представитель Изяславова рода, находившийся в то время на Руси. Этот храбрый князь тотчас же по смерти Мстислава Великого, последовавшей в 1132 г., появился на Руси, не боясь храброго Ярополка, сделавшегося в то время великим князем, тогда как другие князья боялись вернуться на Русь и возвратились только после смерти Ярополка (в 1140 году). Ввиду того, что летописи называют его сыном Святослава, и так как мы не имеем основания для утверждения противного, будем и признавать его за такового. После смерти Мстислава и происшедшего перемещения в княжеских столах, Изяслав Мстиславич покинул Полоцк, который достался брату его Святополку Мстиславичу; тогда-то полочане, пользуясь присутствием Василька Святославича, прогнали Святополка и сделали Василька князем. Этот князь, желая утвердиться на престоле, стал искать сближения с князьями прочей Руси. Для этой цели он оказал чрезвычайную услугу старшему из сыновей Мстислава Великого, князю Всеволоду — Гавриилу (св.). Когда этот князь, изгнанный ранее из Новгорода, в 1138 году направлялся во Псков, то он не только был пропущен Васильком чрез Полоцкие владения, по единственному пути во Псков (так как пробраться чрез новгородские владения при враждебном настроении к Всеволоду новгородцев было невозможно), но и с честью встретил его на дороге, забыв все зло, которое сделал отец Всеволодов, Мстислав всему роду Полоцких князей, заточив их в Константинополь. Видя его печальное положение, Василько не мстил ему, хотя, проходя чрез Полоцкие владения, Всеволод находился в его руках. Мало того, они подкрепили даже друг другу крестным целованием клятву не поминать прошлого. («Яко не поминати, что ся деяло преже сего», говорит летопись). Такая услуга, оказанная старшему представителю Мстиславова рода, несомненно повлияла на прочность его княжения. Подобного же рода цель, вероятно, преследовал он в 1143 году, отдавая дочь свою (замуж) за Святослава Всеволодовича, внука Олега Святославича. Этим браком он как бы примирялся с линией Святославичей. Брак был заключен в Новгороде, как определяет летописец, между Рождеством и Крещением. Сделавшись князем в 1132 г., он прокняжил в Полоцке до 1143 года умер, в 1143 или в начале следующего, так как в 1144 году мы видим в Полоцке уже Рогволода Борисовича.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 131, 132, 135; т. II, стр. 12, 16, 19; т. IV, стр. 176; т. V, стр. 8; т. VII, стр. 29; т. IX, стр. 157, 167; т. XV, стр. 197, 199—200; Карамзин. «История госуд. Российск.», изд. ж. «Север», т. II, стр. 114, 118, 121, 130, прим. 252, 259; Соловьев. «История России», кн. I, т. II, стр. 368, 388; Батюшков «Белоруссия и Литва», стр. 26; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII в.», стр. 95; Беляев. «Рассказы из русской истории», кн. IV, стр. 321; Иловайский, «История России», т. I, ч. I, стр. 138, 143, 198, 206.

№ 12. Владимир Василькович, младший из сыновей Полоцкого князя Василька Святославича, известный более под именем Володаря, а еще чаще — под именем «Володши». Предки его по восходящей линии: Василько (№ 11), Святослав (№ 35), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Когда его брат Брячислав Василькович (№ 4) получил в 1158 году от Рогволода Борисовича, князя Полоцкого, город Изяславль, который был отчиной Брячислава, Володарь Василькович поселился с ним в этом городе. Вместе с братом он в 1159 году был взят в плен в этом городе, отправлен в Минск и там посажен «в поруб». С братом он получил и освобождение по миру, заключенному Рогволодом Борисовичем с Ростиславом Глебовичем, с ним же участвовал в борьбе Ростиславичей и кн. Андрея Боголюбского за Святослава Ростиславича с новгородцами. Других сведений об его жизни мы не имеем, даже не знаем, какой он имел удел. Судя же по тому, что он жил с братом Брячиславом, можно сделать предположение, что он вовсе не имел удела. Умер он, вероятно, в молодых годах.

«Полное Собр. Русск. Летоп.», т. II, стр. 86, 91, т. VIII, стр. 71; Карамзин. «История Госуд. Российск.», изд. ж. «Север», т. II, стр. 198, прим. 407; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Обществ. Польза», кн. I, т. II, стр. 479; Батюшков. «Белоруссия и Литва», т. I, стр. 33; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дрегович. земель до XIII века», стр. 152.

№ 13. Владимир Глебович; более известен под именем «Володаря». Предки его по восходящей линии: Глеб (№ 22), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Володарь — самый храбрый, энергичный и воинственный изо всех сыновей Глеба, наиболее напоминающий собой отца и деда. Когда Глеб был отправлен на заточение в Киев, Минск, кажется, был передан сыновьям его, а в том числе и Володарю Глебовичу. Когда в 1151 году Ростислав был призван на княжение в Полоцк, Володарь получил Минск. Когда, в 1159 г., Рогволод Борисович, освободясь из плена, овладел г. Друцком, сославшись с жителями и изгнав оттуда Глеба Ростиславича, племянника Володаря Глебовича, то Володарь участвовал в походе старшего брата своего Ростислава на Рогволода Борисовича к Друцку. Поход, как известно, не был успешен, так как Ростислав, не имея возможности сломить упорное сопротивление г. Друцка, вынужден был заключить мир, передав даже несколько волостей Рогволоду. Когда в скором времени Рогволод, путем измены полочан Ростиславу, возвратил себе престол в Полоцке, а Ростислав принужден был оставить Полоцк и удалиться в Минск, Володарь беспрекословно отдал Минск Ростиславу, как старшему брату а сам перешел на княжение в Городец (теперь Городок, в нынешней Витебской губернии). После сдачи Рогволду Борисовичу Минска, Глебовичи (Ростислав и Всеволод) целовали Рогволоду крест при заключении с ним мира. Володарь, однако, лично не целовал крест, так как в то время воевал с Литвой («ходяще под Литвой в лесех»); по другому же летописному известию, Володарь будто бы бежал в Литву, желая избежать присяги. Так или иначе, только крест за него целовали братья. Рогволод в 1161 г. предпринял поход на Городец, в котором княжил Володарь; последний не стал биться днем, ночью же неожиданно сделал вылазку из Городца и с помощью Литвы нанес столь сильное поражение полочанам и Рогволоду, что они долго не могли оправиться. Для Рогволода это поражение было роковым; после поражения ушел он в г. Слуцк, а оттуда в Друцк, в свой родовой удел, но не в Полоцк, так как туда не решался явиться: «Полоцку не сме идти, занеже множество паде полочан», говорит летописец. Можно было ожидать, что Володарь, после этой блистательной победы, пожелает тотчас воспользоваться ее плодами и сделается Полоцким князем, в крайнем случае сделает им брата своего. Но Володарь оставил Полоцк только на время вероятно, его отвлекала борьба с Литвой. Полоцк был занят Всеславом (№ 16), сыном Василька Святославовича. Между тем, Володарь не оставил намерения сделаться Полоцким князем: он не хотел уступить первенства другой линии, овладевшей Полоцком даже без борьбы, тогда как они, Глебовичи, боролись так упорно и продолжительно. И вот в 1167 году Володарь направился с войском к Полоцку, желая потребовать от Всеслава Полоцкое княжение. Всеслав Василькович, при приближении войска Володаря, выступил навстречу; но не успел он хорошенько выстроить свои полки, как вдруг Володарь, устроив засаду, напал на Всеслава, произвел замешательство в полках и обратил их в бегство. Всеслав, оставив Полоцк, бежал в Витебск, к Давиду Ростиславичу. После того, как Полоцк был оставлен Всеславом, Володарь Глебович явился в Полоцк, и Полочане целовали ему крест. Устроив дела в Полоцке, Володарь не медля, направился с своим войском и полочанами к Витебску. Таким образом, у него завязалась борьба не только со Всеславом, но и с Давидом Ростиславичем. Подойдя к реки. Двине, Володарь не вступал еще в битву; не решался начинать битвы и Давид, так как полагал, что она могла иметь решающее значение, и потому было опасно вступать в нее, не дождавшись Романа Ростиславича. Войско Володаря оказалось в опасном положении между рекой и войском Давида. Это, вероятно, и было причиной, почему Володарь не напал на Давида. Оба лагеря приготовлялись ночевать. В самую полночь разразилась страшная гроза с сильнейшими раскатами грома. В ужасе войско Полоцкое и дружина князя стали говорить: «чего стоишь, князь, не идешь отсюда прочь. Роман переправляется через реку, а с другой стороны ударит Давид». Володарь и сам, несмотря на свое мужество, встревожился и побежал от Витебска. Давид, послав Всеслава к Полоцку на княжение, пустился по следам Володаря, и хотя не мог его настичь, тем не менее, перебил многих из дружины, заблудившихся в лесах. Дальнейших попыток овладеть Полоцком он не делал, так как понял, что против сильных князей Смоленских и родственных им князей борьба для него была бы тщетна; поэтому он после этой битвы ограничился своим уделом, продолжая бороться с Литвой, служа, так сказать, аванпостом для остальной Руси против этого еще неизведанного Россией врага.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. II, стр. 82, 83, 91, 93—94, 305, 308; т. III, стр. 14; т. V, стр. 163; т. VII, стр. 67, 75, 78, 79, 82; Карамзин. «История госуд. Российск.». изд. ж. «Север», т. II, стр. 186, 198, прим. 386, 407; И. Д. Беляев. «Рассказы из русской истории», т. IV, стр. 315, 319, 322, 323; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Обществ. Польза», кн. I, т. II, стр. 479, 480; Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 30; Довнар-Запольский: «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII века», стр. 126, 151, 152, 159, 163.

№ 14. Всеволод Глебович. Предки по восходящей линии: Глеб (№ 22), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Всеволод был удельным князем Изяславльским и участвовал в борьбе брата Ростислава с Рогволодом Борисовичем. В 1158 году, когда старший брат Ростислав, вступаясь за сына своего Глеба Ростиславича, изгнанного Рогволодом из Друцка, двинулся на Друцк с целью осадить там Рогволода, то с Ростиславом участвовал в осаде Друцка и Всеволод (хотя, кажется, не принимал деятельного участия). В следующем году Рогволод уже сделался Полоцким князем, отняв его у Ростислава и получив значительную помощь от Смоленского князя Ростислава Мстиславича. Он решил нанести такое поражение Ростиславу Глебовичу с братьями, чтобы они отказались навсегда от попыток достигнуть Полоцкого престола. Для этого он задумал расправиться с каждым из Глебовичей отдельно. Первый удар должен был быть нанесен Всеволоду Глебовичу, княжившему тогда в Изяславле. Но Всеволод, понимая, что борьба с полоцкими войсками, да еще подкрепленными многочисленными силами, присланными от Ростислава Смоленского, была бы безумием для незначительных сил незначительного Изяславльского удела, и, возлагая надежду на прежнюю дружбу с Рогволодом, вышел к нему с поклоном и бил челом. Рогволод, приняв радушно своего прежнего друга, однако назад Изяславля, не отдал ему так как нашел более безопасным оставить Изяславль, имевший довольно важное стратегическое значение, в руках союзников своих Васильковичей. Вместо Изяславля Всеволод получил г. Стрежев. Дальнейших сведений о его жизни не имеется. Надо полагать, что Всеволод, удовольствовавшись этим уделом, оставался там князем. Имени его в борьбе Володаря с Рогволодом не встречается.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. II, стр. 82, 83, 305; т. VII, стр. 67; Карамзин «История. госуд. Российск.», изд. т-ва «Обществ. Польза», т; II, стр. 186, прим. 386; Соловьев. «История России», кн. I, т. II, стр. 479; Батюшков. «Белоруссия и Литва», т. 30; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель», стр. 151.

№ 15. Всеслав Брячиславич. Предки по восходящей линии: Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Рождение этого князя, всю жизнь свою проведшего в междоусобиях и кровопролитиях, народ окружает суеверными преданиями. Говорят, будто мать родила его от волхования. Когда он родился, то на голове у него оказалась зияющая язва. На эту рану волхвы велели наложить волшебную повязку, которую Всеслав не должен был снимать во всю жизнь. Влиянию этой повязки и приписывали современники кровожадность, свойственную Всеславу: «сего ради не милостив есть на кровь пролитье». Память о Всеславе народ запечатлел в известных былинах о волхве Всеславиче-оборотне, умевшем обращаться в сокола, в волка, в тура — золотые рога. В таких словах выражается о нем народ в «Слове о полку Игореве»: «людям судяше, князем грады рядяше, а сам в ночь волком рыскаше; из Киева дорыскаше до Кур Тмуторакани, великому Хорсови путь прерыскаше, тому в Полотски позвонише заутреню рано у св. Софеи колоколы, а он в Киеве звон слыша». После смерти отца в 1044 году, Всеслав сделался кн. Полоцким. В 1060 году вместе с вел. князем Изялавом Ярославичем и братьями его Святославом и Всеволодом Ярославичами, он участвовал в походе на Торков. Через три года, в 1063 г., новгородцам было знамение, предвещавшее им нападение от Всеслава (обратное течение Волхова). В 1064 г. Всеслав начал междоусобия на Руси в 1065 году осадил Псков; однако, осада, несмотря на многочисленное войско Всеслава, была безуспешной, и Всеслав принужден был отступить, «ничто же успев». В 1066 году он, подобно отцу своему, напал на Новгород и занял его с Неревского конца и подверг страшному разграблению, уведя в плен множество жителей, не пощадив даже святынь города. «И колоколы съима у святыя Софии. О великая бяше беда», — говорит летописец: «в час тый и паникадила съима». Самый город был предан страшному сожжению. Ярославичи, братья Изяслав, Святослав и Всеволод, оскорбленные поруганием святынь новгородских, соединив свои войска, двинулись в пределы княжества Полоцкого и, несмотря на сильные в то время морозы, подступили к Минску. После упорной обороны Минск был взят и предан разграблению, а на жителях его Ярославичи выместили плен новгородцев. Город, по древнему выражению, был отдан на щит. Всеслава в то время не было в Минске; когда же он узнал о появлении неприятеля в пределах княжества, то вышел навстречу врагам и настиг их (3-го марта 1067 г.) на берегах реки Немизы) некоторые полагают, что это была р. Неман). Сражение было кровопролитно и с большими потерями с обеих сторон. Битве этой мешали глубокие снега, покрывавшие берега этой реки и сильные морозы. Победа осталась в руках вел. кн. Изяслава Ярославича и его братьев. Всеслав бежал в Полоцк. Великий князь, однако, решил вступить в переговоры, и летом, в июне месяце, с братьями целовал крест Всеславу, обещая ему безопасность, и приглашал его на свидание для переговоров в Смоленск. Всеслав, обеспеченный крестным целованием, доверчиво переправился через Днепр на лодке, и великий князь встретил его с почетом и проводил к себе в шатер. Лишь только Всеслав вошел в шатер, как был схвачен и предан в руки воинов. Говорят, это было сделано по совету Святослава Ярославича. Затем Изяслав отвел Всеслава с двумя его сыновьями в Киев и там заключил их в темницу («в поруб»). Недолго пришлось Всеславу дожидаться своего избавления. Странная судьба Полоцкого князя и на этот раз сложилась как-то странно, как бы сказочно. Вскоре после пленения и заключения Всеслава князья-союзники, под предводительством вел. кн. Изяслава Ярославича, выступили в поход против половцев и потерпели страшное поражение от них при р. Альте. Битва эта еще более дискредитировала в глазах киевлян вел. кн. Изяслава, и без того ими нелюбимого. Когда же воины кн. Всеволода, прибывшие в Киев, собрали вече на Торговой площади (на Подоле), и киевляне, по совету воинов кн. Всеволода, решили дать снова битву и требовали для этого оружия у великого князя, и он им отказал, — против него поднялся целый мятеж. Близкие к великому князю люди поняли настроение толпы, а также и то, что киевляне в такую минуту могут вспомнить о чародейственном князе Всеславе, и советовали князю послать умертвить Всеслава. Изяслав не послушал их. В самом деле, вскоре киевляне не только освободили Всеслава из «поруба», но и сделали его своим великим князем. Лишенный великого княжения, Изяслав бежал в Польшу к Болеславу II Смелому, который был родственен дому св. Владимира, будучи внуком его дочери Марии. Семь месяцев был Всеслав великим князем, пока Изяслав с Болеславом и польским войском не явились на Русь. Это было весной 1069 г. Всеслав допустил Болеслава проникнуть вплоть до Белгорода и только тогда выступил навстречу. Но ночью неожиданно, тайком, может быть, боясь полчищ польских и вместе не надеясь на верность киевлян, изменявших своим князьям, убежал в Полоцк; киевляне же с ужасом бежали в Киев. Как чародей, Всеслав по словам «Слова о полку Игореве», «обернувшись волком, побежал ночью из Белгорода, окутанный в снежную мглу». Таким образом закончилось семимесячное великокняжение Всеслава. Спустя некоторое время Изяслав подступил к Полоцку, приступом взял его и выгнал оттуда Всеслава, а княжество отдал старшему сыну своему Мстиславу, который вскоре умер в Полоцке, а княжество перешло ко второму сыну Святополку. Бежав из Полоцка и преследуемый Изяславом Ярославичем, Всеслав нашел себе приют у финского племени Води и, собрав полчища этого племени, а также призвав к себе приверженцев из полочан, подступил к стенам Великого Новгорода. Новгородцы, в памяти которых так свежо было воспоминание о разграблении им Новгорода, сопряженном с святотатством, дрались отчаянно, а когда отбили его от стен города, 23-го октября 1069 года в 6-м час. дня, и Всеслав бежал, то удовлетворились победой и не преследовали его. Вернее однако, предположить, что новгородцы отпустили Всеслава, захваченного в плен, «ради Бога» и взяли с него клятву, что он не будет нападать на Новгород. Одной из причин такого отношения к Всеславу было, вероятно, и обаяние его личности, воплотившей в себе идею князя-богатыря, необычайного, смелого. Это обаяние заставляло стекаться к нему со всей Руси богатырей и искать приключений, славы и подвигов. При самом несчастливом для него стечении обстоятельств Всеслав никогда не оставался без преданной ему дружины не оставался одиноким. Благодаря этому обстоятельству, потерпев поражение под Новгородом, Всеслав все-таки не оставил борьбы с Ярославичами. Напротив того, дружины к князю стекались еще в большем количестве, и Всеслав в 1070 г. занял опять Полоцк, выгнав оттуда Святополка, посаженного отцом его вел. кн. Изяславом. Овладев Полоцком, он основательно утвердился в нем, так что, хотя и потерпел поражение у Голотическа от третьего сына Изяслава, Ярополка Изяславича, однако удержал за собой Полоцк, и победа Ярополка осталась безрезультатной. Что Всеслав в глазах Ярославичей был, несомненно, крупная сила, можно понять из того, как испугался Всеволод Ярославич, когда Святослав, желая возбудить мнение против Изяслава, сказал: «Изяслав сносится с Всеславом на наше лихо». Это сильно подействовало на Всеволода, который тотчас поднялся с Святославом на старшего брата. Всеслав, возвратив себе Полоцк, забыл о неудаче своей; лишь только заслышал он в 1076 г. о смерти Святослава Ярославича, тотчас зимой, в конце 1076 г., отправился к Новгороду, чтобы выгнать оттуда Глеба Святославича; тут ему пришлось сражаться с Владимиром Мономахом, пришедшим из Смоленска к Глебу на помощь. С наступлением лета 1077 г., когда Изяслав с Всеволодом договорились о старшинстве, Всеволод, по уговору с сыном своим Владимиром Мономахом, ходил под Полоцк против Всеслава. Всеволод ничего не имел против него, но пошел только вследствие просьбы Изяслава, заклятого врага Всеслава. Зимой 1078 года Владимир Мономах, посланный отцом, опять ходил войной на Всеслава, на этот раз с Святополком Изяславичем, когда-то посаженным отцом в Полоцке и выгнанным оттуда Всеславом. На этот раз поход был не так безуспешен. Союзники подошли к самому Полоцку и даже сожгли предместье его; однако Полоцка не взяли; половцы же, приведенные сюда Мономахом в качестве наемных войск, сильно опустошили землю до гор. Одреска. Союзники захватили огромную добычу, и Мономах, возвратясь, принес в дар отцу несколько фунтов золота. Борьба с Всеславом имела для Изяслава значение мести, а для Всеволода и Владимира Мономаха была средством отвлечь Всеслава от Руси, которой он своими ужасными и неожиданными набегами причинял неисчислимый вред. И в самом деле, уже после смерти Изяслава (в 1078 г.), когда великим князем сделался отец Владимира Мономаха, Всеволод, то Всеслав в 1083 г., в отмщение за нападение на Полоцк и опустошение Полоцкой земли Владимиром Мономахом в 1078 году во время отсутствия Владимира Мономаха в Смоленске и до прихода Мономаха успел не только сжечь посады около города и крепости его, но и уйти. Пустившийся вдогонку Мономах, хотя и не мог поймать его, но пробрался в Полоцкую землю и выжег несколько городов до Лукомля и Логожска (в нынешней Могилевской и Минской губ.). В скором времени, захватив с собой черниговцев и половцев, Мономах снова появился в земле Полоцкой; на этот раз, подойдя неожиданно к Минску, он произвел страшное опустошение. О дальнейшей судьбе этого князя мы не имеем сведений, но вероятнее всего, что опустошения Владимира Мономаха сдерживали его нападения на Русь. Всеслав умер в 1101 году, 14-го апреля, еще при жизни разделив земли на уделы. У Всеслава было 7 сыновей: Роман, Глеб, Борис, Давид, Рогволод, Ростислав и Святослав. Тотчас после его смерти возникли междоусобия, которые ослабляли значение Полоцкого княжества и, отвлекая силы к внутренней борьбе, не дозволяли Полоцким князьям играть роль в судьбе прочих русских земель.

«Полное Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 67, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 78, 83, 87, 103, 117, 260, 263; т. II, стр. 33, 120, 268, 269, 270, 271, 272, 274, 285, 287; т. III, стр. 2, 3, 212; т. IV, стр. 16, 176; т, V, стр. 8, 117, 138, 139—140, 141, 142, 143, 147, 149, 154; т. VII, стр. 18, 20, 41, 223, 231, 232, 333, 334, 335, 336, 337, 342; т. IX, стр. 92, 93—94, 95, 96, 100, 137; т. XV, стр. 153, 154, 156, 158, 159—160, 168, 188; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Обществ. Польза», кн. I, т. I, стр. 253, 262, 291, 294, 296, 297; т. II, стр. 301, 809, 310, 341; Карамзин. «История госуд. Российск.», изд. журн. «Север», т. II, стр. 49, 50, 51, 52, 53, 55, 56, 58, 59, 64, 90, примеч. 118, 119, 125; И. Д. Беляев. «Рассказы из русской истории», кн. II, стр. 232, 233, кн. IV, стр. 316; Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 24; Иловайский. «История России», т. I, ч. 1, стр. 111, 112, 116; А. Сапунов «Витебская Старина», т. I, стр. 360, (отд. IX); К. H. Бестужев-Рюмин. «Русск. Истор.», т. I, стр. 163, 180; «Слово о полку Игореве», песнь IX.

№ 16. Всеслав Васильевич — князь Полоцкий, известный также под именем Всеслава Васильковича. Предки его по восходящей линии: Василько (№ 11), Святослав (№ 35), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. До избрания Полоцким князем в 1162 году, после роковой для Рогволода Борисовича (№ 31) битвы под Городцом, Всеслав Василькович был кн. Витебским. Понимая, что Глебовичи, сломив силу Рогволода, пожелают завладеть Полоцком, полочане выбрали Всеслава, так как знали, что в случае нужды он, получит помощь от Смоленских князей. В самом деле, незадолго перед тем Всеслав передал свой родовой удел — г. Витебск Смоленскому князю Ростиславу, который отдал его сыну Давиду; в свою очередь, Давид с Ростиславом обязывались поддерживать Всеслава, как Полоцкого князя, в борьбе его с соперниками, особенно с Глебовичами. Когда Володарь Глебович одержал блестящую победу над Рогволодом Борисовичем, заставившую последнего покинуть Полоцк, можно было полагать, что Владимир пожелает воспользоваться плодами победы и нападет на Полоцк, чтобы завладеть в нем княжением. Всеслав не обманулся в своих ожиданиях, и хотя не тотчас, а через 5 лет по вокняжении Всеслава Васильковича, а именно в 1167 году, Владимир Глебович напал на Полоцк. Всеслав вышел ему навстречу с войском, но не успел еще его выстроить, как Володарь неожиданно напал на него, привел в страшное замешательство и обратил затем в бегство. Всеслав, покинув Полоцк, бежал в Витебск к Давиду Ростиславичу. Устроившись с полочанами и приведя их ко кресту, Владимир Глебович двинулся по следам Всеслава к Витебску и, подойдя к реке Двине, расположился около нее. Давид со Всеславом не решились в тот же день вступить в битву, так как с часу на час ожидали прихода Романа Ростиславича, брата Давидова, со смольнянами. Войско Владимира Глебовича также не желало начинать битвы, находясь тогда в неблагоприятных условиях, так как было между неприятелем и рекой, из-за которой (с юга) ждали прихода Романа, кн. Смоленского. Случилось, что в то время ночью разразилась сильнейшая гроза, которая при бессонной и беспокойной ночи, произвела в войске панику. Полочане отступили, направляясь в Полоцк, а Владимир Глебович бежал к себе в удел, в г. Городок. Давид пустился вслед за Владимиром Глебовичем, Всеслава же опять отправил в Полоцк. В 1169 году Всеслав с братьями и полочанами участвовал в походе Ростиславичей, своих покровителей, и Андрея Юрьевича Боголюбского за Святослава Ростиславича, прогнанного новгородцами с княжения. В 1175 году на дочери Всеслава Васильковича Полоцкого женится Ярополк Ростиславич (внук Юрия Долгорукого), причем свадьба была совершена в гор. Владимире. Летописи, упоминая об этом факте, называют Всеслава Полоцкого кн. Витебским, но это неправильно, так как Всеслав продолжал быть Полоцким князем. Мы видели, что Витебск был передан Ростиславу Мстиславичу Смоленскому с сыновьями, они же, в свою очередь, должны были оказывать покровительство и защиту Васильковичам, если бы они попали в затруднительное положение. Ростиславичи, действительно, оправдали доверие, возлагаемое на них Васильковичами. К этому, однако, времени Витебск, действительно, как-то переходит опять в руки Васильковичей, после того, как Давид с Витебска перешел на удел в гор. Вышгород, но только витебским князем тогда был не Всеслав, а следующий его брат, Брячислав. В 1178 году новгородцы, под предводительством своего князя Мстислава Ростиславича, в отместку за какие-то обиды, решили с большим войском двинуться на Полоцк. Всеслав, однако, нашел себе заступника в лице Смоленского князя Романа Ростиславича, старшего брата Мстислава. Этот князь, когда Мстислав Ростиславич подошел еще к Великим Лукам, отправил на помощь к Всеславу сына своего Мстислава Романовича, а к брату послов, со словами: «обиды тебе нет но если хочешь идти на него (т. е. Всеслава), то прежде пойди на меня».

Несмотря на все то, что получили Всеслав и вообще Полоцкие князья от Ростиславичей, к 80-м годам XII-го столетия отношения к ним у полоцких князей сильно изменились. В самом деле, вместо благодарности к Давиду Ростиславичу мы видим, что Всеслав, забыв благодеяние Давида, участвует в союзе с врагом его, Святославом Черниговским. В это время боязнь у Всеслава за потерю своего Полоцкого княжения миновала (наступало тогда 20-летие его княжения) так, как и миновала всякая опасность извне: Глебовичи были ничтожными, а могущественного Ростислава Мстиславича не существовало давно, да и среди сыновей его не было солидарности в действиях (скорей соперничество), а Всеслав имел уже сильные связи среди рода Святославичей и Мономаховичей, Давид же Ростиславич был окружен недоброжелателями и врагами, с которыми ему предстояла борьба. Принимая все это в соображение, становится понятным, как должен был чувствовать себя Всеслав и как тяготиться зависимостью от Смоленских князей, хотя бы даже в самой незначительной степени. Таким образом, эта борьба была очень важной и для Всеслава, и для всех Васильковичей вообще: она была борьбой за независимость всей Полоцкой земли, так и за закрепление за собой Витебска, который, в силу тяжелых для своего рода обстоятельств, пришлось утратить. Когда Глеб Рогволодович подвергся нападению с юга, со стороны Черниговских князей Ярослава и Игоря с черниговскими полками, северскими и с наемными половцами, на помощь к черниговцам явились к Друцку Всеслав с полочанами, брат его Брячислав с жителями Витебска, а также и другие представители рода Всеславова, преимущественно из линии Василька; к тому же еще Всеслав Василькович Полоцкий привел с собой в помощь полки из Литвы и Ливи. Черниговские князья рассчитывали порешить с Глебом Рогволодовичем в союзе с прочими Полоцкими князьями, но Давид Смоленский поспешил на помощь со всеми полками к Глебу в Друцк и намеревался дать битву Черниговским князьям, чтобы порешить дело до прибытия Святослава Всеволодовича из Новгорода с Черниговские князья (Ярослав и Игорь), в планы которых не входила битва с Давидом Ростиславичем без Святослава, уклонились от битвы и заняли очень выгодное положение на берегу реки Дручи, а затем все время (неделю) проводили в перестрелке с неприятелям, затягивая время, не предпринимая ничего серьезного, пока не явился Святослав с новгородцами. Ободренные приходом Святослава, черниговские полки быстро устроили переправу чрез Друч, чтобы напасть на Давида. Давид, не будучи в состоянии биться со столь многочисленными врагами, вынужден был отступить от Друцка и бежать в Смоленск, Святослав Всеволодович пожег острог под Друцком, но не стал брать города, а затем быстро отступил от него, спеша к Киеву, где его присутствие было необходимо. Дальнейших известий о Всеславе Васильковиче мы не имеем; неизвестен и год его смерти, но, по всем вероятиям, он умер в 80-х годах XII столетия Полоцким князем.

«Полное Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 159; т. II, стр. 88, 93, 94, 117, 120, 124, 308, 316; т. IV, стр. 16, т. VII, стр. 75, 78, 79, 91, 100, т. X, стр. 6, 17; Карамзин. «Ист. госуд. Российск.», изд. ж. «Север», т. II, стр. 128, прим. 407; т. III, стр. 88, прим. 60; Беляев. «Рассказы из русск. истории», кн. IV, стр. 322, 323; Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 83; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII в.», стр. 126, 140, 152, 154, 156, 156—157, 157.

№ 17. Всеслав Изяславич — сын первого Полоцкого князя Изяслава Владимировича. После смерти отца (в 1001 году) он остался с своим младшим братом Брячиславом и наследовал Полоцкую землю. Как разделили братья землю между собой и даже был ли самый раздел, неизвестно. В 1003 году Всеслав Изяславич скончался вероятно еще в очень юных годах, не оставив потомства, и Брячислав Изяславич, его брат, сделался обладателем всего Полоцкого княжества.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 55; т. II, стр. 261; т. XV, стр. 121.

№ 18. Всеслав Николаевич (Микулич) — из рода князей Полоцких. Предки его по восходящей линии: Николай князь Логожский, Владимир (№ 12), Василько (№ 11), Святослав (№ 35), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Всеслав был удельным князем Логожским. Он принимал участие в борьбе Святослава Всеволодовича Черниговского и Давида Ростиславича Смоленского, находясь в союзе с Святославом, кн. Черниговским. Во время междоусобия, разыгравшегося под Друцком, Всеслав Микулич был в числе союзников Святослава, вышедших навстречу к нему, когда тот спешил из Новгорода, где до того времени находился, к Друцку, где завязалась борьба. Битва, как известно, окончилась победой Святослава. Дальнейших сведений мы о нем не имеем, как неизвестно и то, когда он умер; известно только, что в 1186 году в Логожске был уже другой князь, Василько Володаревич.

«Полн. Собр. Русск. Лет.», т. II, стр. 124; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII в.», стр. 140, 157.

№ 19. Всеслав Рогволодович. Предки его по восходящей линии: Рогволод (№ 30), Борис (№ 2), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Всеслав Рогволодович был удельным князем в Друцке, после брата своего Глеба. В 1186 году Давид Ростиславич Смоленский, желая наказать полочан и другие города Полоцкой земли с их князьями за союз их со Святославом-Всеволодом Черниговским против него (в 1180 году), решил напасть на Полоцк. Сам он двинулся из Смоленска, а сын его Мстислав с новгородцами — из Новгорода. В этом походе был союзником Давида, кроме Василька Володаревича (№ 9), и Всеслав Рогволодович. Как известно из летописей, полочане не решились вступить в битву без Черниговских князей и вышли с поклоном и дарами к Давиду, Мстиславу Давидовичу и союзникам их из Полоцких князей. Так как в 1180 году в Друцке, судя по летописям, был князем Глеб Рогволодович, а в 1195 году — Борис Рогволодович, то время княжения Всеслава Рогволодовича в Друцке можно определить концом 80-х годов и началом 90-х годов XII стол.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 170; т. II, стр. 306; VII, стр. 100; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Общественная Польза», кн. I, т. II, стр. 246, прим. 1-е; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII века», стр. 157; П. Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 33.

№ 20. Вячеслав Борисович, известный более под именем «князь Вячко», — был князем в Полоцкой колонии в Ливонской земле, в городе Кукейносе (нем. Кокенгаузен). Предки его по восходящей линии: Борис (№ 3), Рогволод (№ 30), Борис (№ 2), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Этой Полоцкой колонии приходилось выдерживать натиск литовцев, которые были то враждебны русским, производя набеги, то служили в междоусобиях Полоцких князей в роли наемных войск. Но в затруднительных случаях Полоцкие князья не любили обращаться за помощью к князьям Южной Руси, так как их обыкновенно пугал даже призрак подчинения какому-нибудь русскому княжеству, а в особенности ближайшему: они боялись потери свободы. К началу XIII века появились в Ливонии пришельцы из Западной Европы — немцы. Немцы прибыли сюда ради торговли и проповеди христианства среди тогдашних язычников и стали, мало-помалу, упрочиваться в этой земле. Вот у этих-то новых соседей и стали Полоцкие князья искать помощи против натиска литовцев, не замечая того, что все более и более запутывались в сетях. Как на пример такой близорукости можно указать на поступок Вячеслава Борисовича, который сам лично, по своей инициативе, явился в 1207 году в Ригу к епископу Мейнгарду, предлагая ему половину Кукейносской земли и даже города за защиту его от варваров. Этой просьбой, вероятно, выражалось желание получить немецкий гарнизон на случай затруднительного положения в борьбе с Литвой. Вячеслав, однако, им не воспользовался, но в скором времени сам потерпел беду от тех самых немцев, у которых просил покровительства. Ему как-то пришлось завести частную ссору с одним из рыцарей, который напал врасплох на Кукейнос, завладел им, захватил имущество князя и многих граждан, а самого князя Вячко заковал. Однако, он был скоро освобожден по требованию епископа и вызван в Ригу с этим рыцарем, который натворил Вячку столько зла. Испытав неприязнь со стороны немцев и притворно обласканный епископом, Вячеслав затаил месть; к тому же он, находясь в Риге, заметил, что крестоносцы, присланные из Германии, и сам епископ собираются в Германию. Вячеслав напал на немцев во время работ по сооружению городских построек, т. е., когда менее всего ожидали нападения. Немногие достигли Риги и сообщили там эту весть. Видя, как легко ему удалось освободить Кукейнос от чужеземцев, Вячко решил продолжать дело освобождения Ливонии и для этой цели отправил послов к Полоцкому князю, приглашая его сообща двинуться на Ригу; полочане уже стали приготовляться к осаде Риги, но на их несчастье ни крестоносцы, ни епископ не могли выехать из Риги в море, не имея попутного ветра. Ливонские и немецкие рыцари стянулись к Риге, и русские, не будучи в состоянии бороться, не только отступили от Риги, но и сожгли Кукейнос, а затем бежали на восток; Вячко сам ушел в Россию. Прошло много лет, и Вячеславу пришлось опять бороться против немцев. Около 1224 года в Новгороде был князем юный Всеволод Юрьевич, который еще не мог совершать походов, а новгородцам нужно было удерживать за собой город Юрьев, служивший аванпостом для Новгорода и от Литвы, и от немцев. Тогда новгородцы вспомнили о Вячке и пригласили его быть князем в этом городе. Отсюда-то, из Юрьева, и мстил Вячко немцам и, утвердясь в северной Ливонии, набегами тревожил рыцарей; но, главным образом, заслугой Вячка было то, что он был защитником всех туземцев, восставших против немцев.

Видя, какой помехой в деле завоевания края служит Вячко, немцы решили взять Юрьев (впоследствии ими переименованный в Дерпт), — и рыцари с огромными толпами осадили его. Это было 15-го августа 1225 года (в Успеньев день). Отчаянно бился Вячко, не сдаваясь и все время надеясь на приход новгородцев. Сам епископ рижский (Альберт) принимал участие в осаде; он, видя, что трудно победить ему силой, предлагал Вячку мир, давая ему право забрать имущество и выйти из города, но его не прельстили эти условия. Город был, наконец, взят, а русские среди отчаянной битвы хотели пробраться сквозь ряды неприятелей, но все пали. В числе их был и Вячко.

«Полн. Собр. Русск. Лет.», т. III, стр. 39; Н. М. Карамзин. «История Госуд. Российского», изд. ж. «Север», т. III, стр. 90, 122, прим. 205, 206; С. М. Соловьев. «История России», кн. I, т. II, стр. 609—614, 620, 621; Scriptores rerum Livonicarum, т. I, I, p. 409; Chronicon livonicum vetus, S. p. 50, 52, 64, 85, 101, 134, 138.

№ 21. Вячеслав Святославич. Предки его по восходящей линии: Святослав (№ 35), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Каким он владел уделом, мы не знаем. Некоторые отожествляют его с князем Вячком, чрез владения которого прошли новгородские послы в 1167 году к великому князю Мстиславу. Вячеслав имел двух дочерей, которые пострижены были своей теткой, препод. Евфросинией Полоцкой, сестрой Вячеслава, дочерью Святослава Всеславича.

«Полн. Собр. Русск. Лет.», т. III, стр. 14; т. IV, стр. 12; т. V, стр. 163; т. VII, стр. 82; Карамзин. «История госуд. Российск.», изд. ж. «Север», т. II, стр. 204, прим. 218.

№ 22. Глеб Всеславич, второй сын Всеслава. Предки по восходящей линии: Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Из всех сыновей Всеслава по характеру он наиболее походил на отца. В юности, в 1067 г., вместе с своим отцом, он, кажется, был посажен в темницу — «в поруб». От отца своего Глеб получил в удел Минск, сделался первым удельным Минским князем, и Минск остался за все время независимости во владении потомства именно Глеба. После смерти, в 1101 г., князя Всеслава, сыновья его завели раздоры и междоусобия. Давид, брат Глеба, лишенный своего удела, может быть, самим Глебом, стал искать себе помощи и покровительства у князей прочей Руси, принимал участие в общем походе этих князей на половцев и нашел себе покровителя в лице Переяславского князя Владимира Мономаха. Тогда в 1104 г. Давид осадил Глеба в его удельном городе Минске. Великий кн. Святополк послал на помощь к Давиду войско под начальством своего воеводы Путяты (вероятно, по просьбе Мономаха), а сам Мономах отправил от себя сына своего Ярополка. Говорят, этот поход южнорусских князей в помощь Давиду был вызван тем, что Глеб напал на дреговичей, находившихся под властью Киевского вел. кн. Святополка Изяславича, пожег город Слуцк и не только не чувствовал своей вины, но даже укорял Владимира Мономаха в том, что из-за него пришлось ему напасть на дреговичей. В союзе с ними был также и Олег, сын Святослава Ярославича. Поход союзников на Глеба, кн. Минского, окончился ничем: Глебу удалось отразить союзников от города. Затем братья примирились, и в 1106 году все Всеславичи, а среди них и Глеб Всеславич, — участвовали в общем походе на литовское племя зимгола или зимегола (давшее название Семигалии, восточной части нынешней Курлянской губ., где это племя жило); в одной из летописей племя это названо жмудью. Говорят, зимголы когда-то были данниками русских князей, а если это так, то, вероятнее всего, они находилось в зависимости от Полоцких князей, от которых, вероятно, в это время отложились или еще думали отложиться. Произошла кровопролитная битва, которая окончилась весьма несчастливо для Всеславичей: они потеряли на поле битвы большую часть своих сил (до 9000 ч.), оставшись с незначительной частью своих войск. В 1108 году была заложена и окончена, по повелению Глеба, церковь Богоматери на Клове и трапезница Киево-Печерского монастыря («иже ю и стяжа», говорит летопись). Глеб все время, не переставая, продолжал делать нападения на владения Киевских князей, не боясь не только Святополка, вел. кн. Киевского, во даже и Владимира Мономаха, сделавшегося по смерти Святополка, в 1113 г., великим князем. В 1116 г. Глеб не только напал на земли дреговичей, но и опустошил их и взял гор. Слуцк, сжег его, несмотря на угрозы Мономаха, который думал ими заставить раскаяться Глеба и тем предотвратить кровопролитие. Тогда Мономах, желая покончить с Глебом, направился к Минску, только «надеясь на Бога и на правду», как говорит летописец. Он взял с собой сыновей своих, а также Давида Святославича, сына Святослава Ярославича, и племянников его, сыновей Олега Святославича, внуков Святослава Ярославича. Высланный наперед сын Мономаха, Вячеслав (тогда князь Смоленский), взял города Оршу и Копысь, а другой сын Мономаха, Ярополк (тогда князь Переяславский), с Давидом Святославичем, кн. Черниговским, взяли приступом Друцк, опустошили его и даже вывели жителей в плен. Тем временем сам Владимир шел с главными силами на осаду Минска, где засел Глеб. Решив взять Минск и стоять под ним, сколько бы времени ни потребовала его осада, он велел в стану построить для себя избу, т. е. прочное жилище, чтобы показать неприятелю, что городу предстоит продолжительная осада. Глеб, увидя такие приготовления и не надеясь, что сил его, равно как и провианта для войска и жителей, будет достаточно на столь продолжительное время, «ужасеся сердцем», как говорит летописец, и начал отправлять послов за послами с просьбой о мире. Это было пред наступлением весны. Мономах, не желая проливать кровь христианскую «во дни постьные великого поста», как говорит летописец, согласился на мир под условием изъявления покорности и обещания во всем его слушать. Затем Глеб с женой, детьми и дружиной вышел из Минска в стан «на поклон» Мономаху. Мономах прочел ему наставление, как наперед вести себя («наказав его во всем»), возвратил во владение город Минск и сам вернулся в Киев. Ярополк же не возвратил жителей из плена, подобно Мономаху, а выведенных в плен из Друцка жителей по окончании войны увел в свое Переяславское княжество и основал для них город Желний (в нын. Золотоношском уезде, Полтавск. губ., на p. Суле.). Глебу, однако, не впрок были наставления, преподанные Мономахом: забыв о мире, он через три года опять напал на Смоленскую область. Тогда Мономах послал против Глеба сына своего Мстислава, а по другим известиям — пошел сам и, взяв Минск, привел Глеба как пленника, в Киев, «видя его злонравие», как говорит летописец. Глеб скончался в том же 1119 году, 13-го сентября, в Киеве, в плену у Мономаха. Он был женат на дочери Ярополка Изяславича, сына вел. кн. Изяслава Ярославича. От нее Глеб имел трех сыновей: Ростислава, Всеволода и Володаря. Княгиня умерла на 84 году жизни, в 1158 году, пережив, следовательно, мужа и провдовствовав почти 40 лет. Глеб Всеславич похоронен был в Киеве, в Киево-Печерской лавре; около него впоследствии похоронена была и жена его, «в головах препод. Феодосия». Походя, по своей воинственности, на своего отца, Всеслава, как сказано, более всех других многочисленных братьев своих, Глеб, однако, отличался благочестием (в противоположность отцу, как известно, не гнушавшемуся святотатством); может быть, это качество развилось под влиянием любимой жены его, с которой он жил в полном согласии, и которая с князем своим имела «великую любовь к Богородице и к отцу Феодосию». Как было уже сказано, по повелению Глеба, была выстроена в 1108 г. церковь Богоматери на Клове и, ради Феодосия, — трапезница Киево-Печерского монастыря. При жизни Глеба им и его княгиней, как говорит летописец, пожертвовано было в монастырь Киево-Печерский 600 гривен серебра и 60 гривен золота; после же смерти княгини 100 гривен серебра и 50 гривен золота.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 28, 72, 104, 119, 120, 127, 128; т. II, стр. 7, 8, 82, 287, 291, 292, 305; т. V, стр. 141, 156; т. VII, стр. 20, 24, 67, 335; т. IX, стр. 93, 140, 149, 157, 211; «Литовск. Летоп.», изд. Даниловича, стр. 122; Карамзин. «История госуд. Российск.», изд. жур. «Север», т. II, стр. 92, 96, 101, 106; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Обществ. Польза», кн. I, т. II, стр. 341, 350, 351; И. Д. Беляев. «Рассказы из русской истории», т. IV, стр. 319, 320; Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 25, 26; Сапунов. «Витебская старина», т. I, отд. XI.

№ 23. Глеб Рогволодович. Предки его по восходящей линии: Рогволод (№ 30), Борис (№ 2), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Глеб был удельным князем в гор. Друцке. В 1181 году Полоцкая земля приняла участие в междоусобии, возникшем на Руси между Давидом Ростиславичем Смоленским и кн. Святославом Всеволодовичем Черниговским. Почти все князья Полоцкой земли были в союзе с кн. Святославом Черниговским, а на стороне Давида Смоленского был только один Глеб Рогволодович, наследовавший после отца своего (умершего около 1171 года) город Друцк. Около Друцка и разыгралась борьба. Святослав, в ожидании нападения Давида на Чернигов, оставил в нем своих близких Черниговских князей: Ярослава и Игоря, сам же ушел к Суздалю, а после поражения от Всеволода III Суздальского, — в Новгород. Черниговские князья, убедившись, что Давид не нападает на Чернигов, решили сами действовать. Не смея, однако, действовать лично против самого Давида в отсутствии Святослава, они задумали напасть на союзника Давидова Глеба Друцкого, тем более, что они знали, что против него будут другие Полоцкие князья. Однако, Давид поспешил на помощь своему верному союзнику, и это заставило Черниговских князей вступить в битву с Давидом. И вот они, дожидаясь Святослава, стали затягивать время в легкой перестрелке. С возвращением же Святослава из Новгорода, к нему примкнули и все Полоцкие князья. Давид, как известно, не был в состоянии выдержать борьбы под Друцком и оставил Глеба Рогволодовича. Святослав подступил к Друцку, который казалось, должен был быть предан разграблению и сожжению, а князь — заточению в каком-нибудь городе южной Руси; но оказалось, что Святослав не стал брать Друцка, а ограничился только сожжением одного острога, построенного около города, да небольшим опустошением окрестностей: его отвлекала борьба в самой южной Руси. Глеб был недолго после этого князем в Друцке, так как Друцким князем в 1186 году мы видим уже Всеслава, брата его, хотя не имеется сведений, был ли он тогда в живых, или нет.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. II, стр. 124; Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 33; Довнар-Запольский. «Очерки истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII века», стр. 140, 157, 168; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Обществ. Польза», кн. I, т. II, стр. 430, 546, прим. 1-е, стр. 596, прим. 1-е; Карамзин. «Ист. госуд. Российск.», изд. ж. «Север», т. III, стр. 38, прим. 60.

№ 24. Глеб Ростиславич, князь Друцкий в 1151—1158 году. Предки его по восходящей линии: Ростислав (№ 34), Глеб (№ 22), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Когда в 1151 году полочане изгнали из Полоцка Рогволода Борисовича и отправили его в заточение в Минск, к Глебовичам, а Полоцкое княжение получил Ростислав Глебович, отец Глеба Ростиславича, то Глеб получил Друцк, родовой удельный город, принадлежавший за все это время роду Борисовичей. Глеб Ростиславич в нем княжил только до тех пор, пока Рогволод Борисович не освободился из плена. В 1158 году, освободившись и удалившись в Слуцк город, принадлежавший Святославу Ольговичу, — Рогволод Борисович стал оттуда сноситься с жителями Друцка, в котором он имел несомненно, на своей стороне большинство, так как этот город был его родовой, а Глеб Ростиславич был представителем чуждой линии. Сношения Рогволода кончились тем, что Глеб Ростиславич был прогнан и бежал к отцу. Отец, желая мстить за сына, предпринял (хотя в городе видел сильное брожение) поход на Друцк. Если принять в соображение то обстоятельство, что дручане сражались за своего законного родового князя, а противниками были полочане, среди которых было много сторонников Рогволода, то мы поймем, что победа несомненно должна была быть на стороне дручан. Эта победа ускорила падение Ростислава. По изгнании Глеба Ростиславича, посаженного в Друцке отцом, а не по призванию жителей или по праву наследования, и потому уже нелюбимого, дручане тотчас разграбили его двор. Мы не имеем дальнейших сведений о жизни Глеба Ростиславича, но можно полагать, что он, вероятно, принимал участие в борьбе отца с его противником.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. II, стр. 82, 305; т. VII, стр. 67, 242; т. IX, стр. 211; Карамзин, «История Госуд. Российск.», изд. ж. «Север», т. II, стр. 185, прим. 386; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Общественная Польза», кн. I, т. II, стр. 478; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII в.», стр. 151.

№ 25. Давид Всеславич, четвертый сын Всеслава. Предки его по восходящей линии: Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Вскоре после смерти отца, оставшись без удела (может быть, не получив его, а может и лишенный его братьями), Давид Всеславич скитался по Руси, ища покровительства среди сильных князей Южной России. В 1103 году он участвовал с Владимиром Мономахом в поражении половцев при урочице «Сутень», чем, кажется, и снискал себе расположение южных князей. Кроме того, он женил сына своего Брячислава на дочери Мстислава Великого, внуке Владимира Мономаха. В 1104 году Давид находился в войске великого князя Святополка, посланном, под предводительством великокняжеского воеводы Путяты и с сыном Владимира Мономаха, Ярополком (при них же находился и Олег Святославич Черниговский), — в походе их на Минского князя Глеба Всеславича, брата Давида. Это заставляет предполагать, что поход был предпринят в пользу Давида и, может быть, для возвращения удела от Глеба или только для отыскания какого-либо другого. Поход окончился без всякого успеха. В 1106 году Давид участвовал в несчастливом походе, с братьями своими Всеславичами, на литовское племя зимголу (Семигалию). Около 1125 г., по наущению Давида Всеславича, который к тому времени приобрел особенное расположение Полоцкого веча, Полоцкий князь изгоняется полочанами, и в Полоцке садится Давид. Около того же времени умер Владимир Мономах, и великим князем сделался, вопреки обычаю, сын его Мстислав Великий; Давид не признал великокняжества Мстиславова, которое должно было быть сопряжено с безусловным послушанием. Тогда Мстислав, как бы вступаясь за Бориса Всеславича, который, кажется, признал великокняжескую власть, желая иметь поддержку в Мстиславе, решился вмешаться в дела полоцкие. В 1127 г., собрав огромные силы, он, двинулся на Полоцк, с севера же пришел и опустошил Полоцкую землю старший сын Мстислава — Всеволод, Мстиславич с новгородцами. Полочане, видя беду, прогнали Давида, вступили в переговоры с Мстиславом I Великим и стали просить себе князем не Бориса, но брата его Рогволода Всеславича, который, вероятно, не был неприятен великому князю. Полочане по этому договору обязались быть в повиновении у великого князя. В самом деле, в то время только одна Полоцкая земля не признавала его старшинства. Около 1129 года Давид опять был князем Полоцким (вероятно, после смерти Рогволода Всеславича). В этом году Давид, с другими Полоцкими князьями, отказался от общего похода всей земли русской против половцев, за что Мстислав Великий порешил покончить с Полоцкими князьями. В походе против них теперь участвовали почти все князья земли русской. Полочане не захотели воевать, видя борьбу совершенно бесполезной, и принудили князей своих ехать на суд в Киев. Мстислав же отправил их всех, кроме Бориса, в заточение в Царьград к родственнику своему, Византийскому императору Иоанну II, сыну Алексея I Комнена. Среди них был и Давид. О дальнейшей жизни его сведений нет, но можно предполагать, что он и умер в Константинополе, в начале 30-х годов XII столетия, так как имя его не встречается среди имен князей Полоцких, возвратившихся из Константинополя.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 118, 119, 120, 131; т. И, стр. 11, 12, 15, 287, 292—293, т. IV, стр. 4; т. V, стр. 156; т. VII, стр. 19, 20, 27, 28, 29; т. IX, стр. 156; т. XV, стр. 188, 189, 196; Карамзин. «История госуд. Российск.», изд. журн. «Север», т. II, стр. 114, прим. 251 и 252; Соловьев, «История России», изд. т-ва «Общ. Польза», кн. I, т. II, стр. 341, 363, 364; Беляев, И. Д. «Рассказы из русской истории», т. IV, 318, 319, 320; Иловайский. «История России», стр. 198, прим. 64; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до нач. XIII в.».

№ 26. Давид Святославич. Предки его по восходящей линии: Святослав (№ 36), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Имел ли он вообще какой-либо удел и какой именно — неизвестно. Этот князь известен тем, что с сестрой своей, знаменитой преподобной Евфросинией Полоцкой, посетил Палестину. Это, кажется, был первый пример паломничества русского князя. На пути в Палестину они встретились с императором Мануилом, шедшим против венгров, в а Царьграде были радушно приняты патриархом Царьградским Лукой Хрисавергием. Год их паломничества неизвестен, но, принимая во внимание, что Лука Хрисавергий занимал патриарший престол с 1156 по 1169 год, можно определить его периодом в конце 50-х или в начале 60-х годов XII столетия.

Карамзин. «История государ. Российск.», изд. ж. «Север», т. II, прим. 251.

№ 27. Иван Рогволодович — из рода князей Полоцких. Предки его по восходящей линии: Рогволод (№ 31), Всеслав (№ 15) Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Он упоминается среди тех князей, которые были отправлены Мстиславом Великим на заточение в Константинополь. Из Константинополя он, кажется, не возвратился.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 131, т. II, стр. 12; т. IV, стр. 4, т. V, стр. 156; т. VII, стр. 28; т. IX, стр. 156; Карамзин. «История госуд. Российского», изд. ж. «Север», т. II, стр. 114, прим. 252; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Обществ. Польза», кн. I, т. II, стр. 364; Довнар-Запольский «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII в.», стр. 94.

№ 28. Изяслав Владимирович, сын Владимира Святого и Рогнеды, дочери Рогволода, самостоятельного князя Полоцкого. Владимир, говорят, посватался за Рогнеду, но она отказала ему, так как он был рожден Святославом от ключницы св. Ольги, именем Малуши. Отказав Владимиру, Рогнеда сделалась невестой Ярополка, князя Киевского, старшего брата Владимира. Тогда Владимир пошел против брата, но по дороге напал на Полоцк, убил там князя Рогволода и женился насильно на Рогнеде. На другой год, а по другим известиям — в 981 году, от этого брака родился Изяслав. В 987 году Изяслав получил от отца своего Владимира в удел Полоцкое княжество. По преданию, передаваемому летописью, Владимир не поселил Рогнеду в Киеве, но в предместье его, в с. Предславине, где и посещал ее. Во время одного из таких посещений, говорят, Рогнеда, желая отомстить за убийство отца своего и за убийство ceмейства, решилась убить Владимира. Замысел был открыт последним, и Рогнеда чуть не была умерщвлена собственноручно Владимиром, но по преданию, маленький Изяслав, схватив меч, хотел защищать свою мать. Пораженный этим Владимир поспешил удалить от себя Рогнеду, выделив Изяславу с матерью Полоцкое княжество, как наследство от деда Изяслава со стороны матери, кн. Рогволода. Принять это предание на веру трудно, так как оно порождает вопросы, которых, каковы бы они ни были, невозможно согласить с ним. Если Рогнеда с Изяславом были отправлены в Полоцк, то как было поступлено с двумя другими сыновьями Рогнеды — с Ярославом и Всеволодом? Особенно же странно звучит заключение летописца после этого рассказа, что «оттоле взымают Рогволожи внуци меч противу Ярославов внуков», тогда как Изяслав и Ярослав были не только единокровными, но и единоутробными братьями, имея общую мать Рогнеду и общего деда со стороны матери, Рогволода. Таким образом, обязанность мстить могла быть равным образом возложена как на того, так и на другого. В следующем, 988 году Изяслав вместе с братьями своими принял св. крещение. Давая в удел Изяславу Полоцкое княжество, Владимир, вероятно, и не думал совсем выделить его с потомством из своего рода. Это выделение, вероятно, произошло от причин, не зависевших от Владимира, и возникло путем историческим. Изяслав, как известно, умер в 1001 году, на другой год смерти матери своей Рогнеды, за много лет до смерти отца своего Владимира Святого. Потомки этого князя, в силу обычая, укоренявшегося тогда в деле наследования Киевского стола, как потомки сына, умершего раньше отца, считались «изгоями» и исключались из очередного родового наследования (киевского стола). Они не могли переходить с одного удела на другой, с худшего на лучший, с дальнего от Киева на ближний к нему, а потому, в силу судеб, принуждены были оставаться в том же Полоцком уделе. Получение им в удел Полоцка было вызвано, вероятно, той причиной, что Полоцк находился на водном пути по З. Двине, который требовалось охранять от вторжения в страну норманнов (варягов.). С именем этого князя связано построение Владимиром города Изяславля, недалеко от Минска. Для чего Владимиру Святому потребовалось построение этого города? Вероятно, для того, чтобы изолировать его от влияния полоцкого веча, имевшего громадное влияние в деле управления этим обширным краем. Имея поддержку в этом городе, Изяслав мог быть самостоятельнее в своих действиях. Живя постоянно с матерью своей Рогнедой, под конец своей жизни отличавшеюся особенной религиозностью (как известно, она была первой из княжеского рода, принявшей монашество), и отличаясь мягким характером, Изяслав, без сомнения, не мог оставаться без влияния со стороны матери. Религиозность сделалась одной из отличительных черт его характера. По словам летописи, этот князь был «тих, кроток и смирен и милостив и любя зело и почитая священнический чин и иноческий и прилежание почитанию Божественных писаний и отвращая от суетных глумлений, и слезен и умилен, и долготерпелив». Останки Изяслава, умершего в 1001 году, в 1007 году, были перенесены и похоронены в соборе Пресвятой Богородицы.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 84, 52, 55, 63, 67, 131; т. II, стр. 250, 259, 261; т. III, стр. 2, 3; т. V, стр. 2, 112, 120, 124, 131, 134, 138; т. VII, стр. 28, 231, 292, 294, 313, 317, 328, 332; Соловьев, «История России», изд. т-ва «Обществ. Польза», кн. I, т. I, стр. 146, 154, 155, 156, 168 прим. 4-е, стр. 171; т. II, стр. 285, 286; Довнар-Запольский «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до конца XIII в.», стр. 70.

№ 29. Изяслав Николаевич (Микулич) — из рода князей Полоцких. Предки его по восходящей линии: Николай, князь Логожский, Владимир (№ 12), Василько (№ 11), Святослав (№ 35), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Когда в 1181 г. возникли в южной Руси междоусобия, борьба между Святославом-Всеволодом Черниговским и Давидом Ростиславичем Смоленским, и эти междоусобия отозвались в Полоцкой земле столкновением под Друцком, то почти все Полоцкие князья перешли на сторону Черниговского князя. Только один князь Друцкий был на стороне Давида. Черниговские князья напали на Друцкого князя, Давид поспешил на помощь. Черниговские князья, видя, что им придется бороться с Давидом, а борьба с ним в отсутствие самого Святослава не входила в их планы, они, стоя против Давида и Глеба Друцкого, стали затягивать время в перестрелках, выжидая Святослава, который тогда находился в Новгороде. Видя, что борьба завязалась, Святослав поспешил к Друцку. Тогда-то к нему навстречу вышло несколько князей Полоцкого княжества с дружинами; в числе них был и Изяслав Микулич. Победа осталась на стороне Святослава. «Слово о полку Игореве» упоминает о смерти Изяслава Микулича в 1184 году в знаменитой и несчастной для русских битве с половцами.

«Полное Собр. Русск. Летоп.», т. II, стр. 124; Довнар-Запольский, «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII в.», стр. 140, 157.

№ 30. Рогволод Борисович. Предки его по восходящей линии: Борис (№ 2), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. С 1144 года, приблизительно, Рогволод становится князем Полоцким, — после Василька Святославича, первого князя Полоцкого из рода Изяславичей по возвращении их из Константинополя. В 1144 же году Рогволод Борисович женился на дочери Изяслава II Мстиславича. Свадьба была совершена в Переяславле, и на ней присутствовал и Всеволод Ольгович. Брак этот как бы должен был примирить потомков Ярослава Великого с потомками Изяслава Полоцкого. Но о вражде не было времени и думать, так как та и другая сторона занята была борьбой в своей линии. В линии Ярослава Мудрого к борьбе потомства Святослава Ярославича с потомством Мономаха присоединяется борьба между старшей и младшей линией Мономаховичей; к тому же постоянная борьба с половцами отвлекала от борьбы с Полоцкими князьями. Да и в потомстве Всеслава Брячиславича в это время начинается борьба Рогволода, сына Бориса Всеславича, с сыновьями Глеба Всеславича. В 1151 году полочане, согласившись с Глебовичами, изгнали Рогволода Борисовича из Полоцка и отвели его в заточение в Минск, под стражу. Минск находился во владении рода Глеба Всеславича, старшего сына которого, Ростислава Глебовича, княжившего тогда в Минске, полочане и пригласили быть князем; Минск же перешел к следующему брату, Володарю Глебовичу. Изгнав Рогволода, зятя кн. Изяслава II Мстиславича (сына Мстислава Вел.), сильного тогда князя южной Руси, и опасаясь мести со стороны Изяслава, полочане отдались под покровительство врага и соперника Новгород-северского князя Святослава Ольговича: «яко имети его отцом себе и ходити в послушании его». Сделавшись князем Полоцким, Ростислав Глебович передал сыну своему Глебу Ростиславичу Друцк, бывший во владении рода Бориса Всеславича и сына его Рогволода Борисовича. Спустя несколько лет после пленения Рогволода и заточения его в Минске, Ростислав потерял в лице Святослава Ольговича покровителя (вероятно, вследствие несоблюдения Ростиславом принятых на себя по отношению к Святославу обязательств). Около 1158 года Рогволод Борисович освободился из заточения, явился в Слуцк, город, в то время принадлежавший Святославу Ольговичу, от которого и получил не только покровительство, но и полки для отыскания «волости». Прежде всего, он направился на Друцк, который принадлежал прежде его роду, из котором поэтому он мог надеяться найти себе приверженцев. И в самом деле, при приближении Рогволода Борисовича партия его взяла в городе верх. Рогволод Борисович тайно стал сноситься с ней и получил такой ответ: «Поезжай, князь, не мешкай, рады мы тебе, если придется, станем биться за тебя и с детьми». Выгнав затем от себя Глеба Ростиславича, посаженного у них князем Ростиславом Глебовичем, после того, как он сам стал князем в Полоцке, жители г. Друцка сделали Рогволоду особенно торжественную встречу и с почестями ввели его в город. Глеб, бежавший к своему отцу в Полоцк вместе с дружиной своей, сильно ограбленной дручанами при изгнании, принес в Полоцк весть о том, что Рогволод находится уже в Друцке. Это вызвало в городе мятеж, так как Рогволод в Полоцке, также как и в Друцке, имел много приверженцев. Наделив многочисленными подарками важнейших и наиболее влиятельных из приверженцев Рогволода, Ростислав с трудом успокоил мятеж и, собрав войско, отправился с ним на Рогволода к городу Друцку. Дручане одержали слово, данное Рогволоду, и ожесточенно бились с Ростиславом; тогда последний, видя, что борьба будет безуспешной, дал несколько новых волостей Рогволоду и стал вести переговоры о мире. Скоро, однако, полочане завели тайные сношения с Рогволодом; «князь наш! — говорили они: — согрешили мы пред Богом и пред тобою, что стали на тебя без вины, имение твое и дружины твоей все разграбили, а самого, схвативши, выдали Глебовичам на великую муку; если ты позабудешь все, что мы тебе сделали своим безумием, и поцелуешь к нам крест, то мы твои люди, а ты нам князь; Ростислава отдадим тебе в руки, делай с ним, что хочешь». Рогволод дал клятву. Некоторые из полочан, принадлежавшие к немногочисленной партии Ростислава, сообщили ему о кознях остальных полочан, почему неоднократные попытки полочан схватить Ростислава для выдачи Рогволоду и не удались. Ростислав же, собрав верную себе дружину, удалился к брату своему Володарю в Минск. По удалении Ростислава, Рогволод занял полоцкий стол, собрал из полочан обширное войско и, получив еще от Ростислава Мстиславича, кн. Смоленского, помощь войском из смольнян, новгородцев и псковичей под предводительством сыновей Ростислава Мстиславича, Рюрика и Романа, направился к Изяславлю, где сидел князем Всеволод, брат Ростислава и Володаря Глебовичей. Не надеясь на борьбу с столь многочисленным войском, этот князь, имевший незначительный удел и дружину, всю свою надежду возложил на прежнюю, когда-то существовавшую дружбу между ним и Рогволодом, и вышел с поклоном к нему. Приняв очень ласково своего прежнего друга, Рогволод, однако, не отдал ему Изяславля, который мог бы служить большой помехой в дальнейшей борьбе с Глебовичами, а дал ему город Стрежев; Изяславль же получил Брячислав Василькович, внук Святослава Всеславича, к роду которого принадлежал этот город; к тому же, он казался Рогволоду более надежным в борьбе с Глебовичами. Затем, чтобы отнять у партии Ростислава в Полоцке всякую надежду на возвращение его, он страшно опустошил окрестную область, подступил к самому Минску и подверг осаде город и укрывавшегося там Ростислава. Проведя 10 дней в упорной осаде, он заключил с Ростиславом мир. Последний отказался от полоцкого княжения, а Рогволод возвратился в Полоцк. Глебовичи, однако (вероятно, без Всеволода), не пожелали ограничиться одной Минской областью и отняли Изяславль, а находившихся там сыновей Василька Святославича, внуков Святослава Всеславича — Брячислава и Володаря (Володшу) — отослали на заточение в Минск. Это послужило поводом для Рогволода Борисовича снова вступить в борьбу с Глебовичами. Может быть, между Рогволодом и Васильковичами существовал какой-нибудь договор, в силу которого они и получили ранее Изяславль. Так или иначе, Рогволод приступил к осаде Минска. Ростислав Мстиславич, уже помогавший Рогволоду в борьбе с Глебовичами и в то время (1159 г.) сидевший на столе Киевском, прислал ему из Киева в помощь 600 торков. После шестинедельной осады Рогволод заключил мир «на всей своей воле», и Васильковичи были освобождены по этому миру. На следующий год (1160) война возобновилась вследствие каких-то недоразумений. Предполагая, что Глебовичи ежегодно будут возобновлять борьбу, Рогволод решил напасть на каждого отдельно и в 1161 г. напал на Володаря, самого деятельного из Глебовичей, в надежде, что Ростислав, оставленный без энергичной поддержки брата, скоро вынужден будет покончить борьбу. Володарь в это время княжил в Городце. Осажденный Рогволодом в этом городе, он не решился днем выступать в битву с войсками, превышавшими его силы численностью, но сделал вылазку ночью с союзными литовцами, напал неожиданно на осаждавшие войска и нанес им такое поражение, что те с сильным уроном принуждены были отступить. Потерпев поражение от Володаря Глебовича, Рогволод бежал из-под Городца в Друцк, удел, принадлежавший его роду, оставив на произвол судьбы гор. Полоцк и покинув навсегда намерение утвердиться князем в Полоцке, так как, по словам летописи, «Полоцку не сме идти, занеже множество паде полочан». Удалившись в свой удел, в Друцк, и сойдя, так сказать, с исторической сцены, Рогволод Борисович, вероятно, оставался там князем до самой своей смерти. После поражения под Городцом, летописи, главный источник этого времени, не дают никаких сведений о Рогволоде. В 22-х верстах от г. Орши вправо от дороги в Минск, в полуверсте от дер. Дятловки, на земле Друцкого удела, принадлежавшего Рогволоду Борисовичу, в деревянной Борисоглебской часовне, на середине поля ее найден был в 1792 году памятник, называемый от данного города «Оршанским» камнем или, по церкви во имя Бориса и Глеба, «Борисовским камнем». Памятник этот представлял из себя неотесанный валун, на котором был глубоко выбит крест не совсем правильной формы с надписью: «В л. 6679 мая 7 день доспен крест сий: Господи, помози рабу Василию в крещении именем, Рогволоду с. Борисову». Этот памятник дает нам два указания: что Рогволод до 1171 года был еще в живых, находясь все время в том уделе, в который он удалился 10 лет тому назад. Полагают, что этой записью на камне определяется день и год смерти Рогволода, что надпись эта — надгробная.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 135; т. II, стр. 19, 66, 82, 86, 88; т. VII, стр. 56, 67, 68, 71, 73, 75; т. IX, стр. 167, 211, 212; Карамзин. «История госуд. Российск.», изд. журн. «Север», т. II, стр. 130, 174, 185, 186, прим. 283, 358, 386; т. III, стр. 38, прим. 60; И. Д. Беляев. «Рассказы из Русской Истории», т. IV, стр. 321, 332; Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 30; Довнар-Запольский, «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII в.» стр. 126, 151, 167; «Учен. Зап. Акад. Наук», т. III, стр. 50; Древности Московск. Археол. Общ., т. VI. стр. 291; «Археологич. Вестник» 1867 г., стр. 155.

№ 31. Рогволод Всеславич, пятый сын Всеслава (№ 15). Предки его по восходящей линии: Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Вместе с братьями Рогволод участвовал в 1106 году в несчастливом походе против литовского племени Зимголы (Семигалия) но непосредственно его имени летопись не упоминает. Каким он обладал уделом и обладал ли, нам неизвестно; летопись сохранила нам только известие, что полочане в 1127 г., при приближении Мстислава Великого, с союзными ему князьями почти всей русской земли, к Полоцку, выгнали оттуда князя Давида Всеславича, вступили в переговоры с Мстиславом и выпросили себе в князья Рогволода Всеславича, на что и получили согласие Мстислава. Это указывает, что Рогволод был лично приятен Мстиславу. Но в Полоцке Рогволод Всеславич, как видно, княжил недолго, так как, когда Мстислав звал в общий поход против половцев и Полоцких князей, то Полоцким князем был уже не Рогволод, а Давид. Не упоминается он и в числе князей, отправленных Мстиславом Великим в Царьград, в заточение, за отказ участвовать в общем походе, а упоминаются только два сына Рогволода Всеславича: Василий и Иван Рогволодовичи. Можно с большой вероятностью думать, что Рогволод Всеславич, сделавшись князем Полоцким в 1127 году, умер или в следующем, 1128, или в 1129 г.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 131; т. V, стр. 28; т. VII, стр. 27, 29; т. IX, стр. 155; Карамзин. «История госуд. Российск.», изд. жур. «Север», т. II, стр. 114, прим. 251; Соловев, «История России», изд. т-ва «Обществ. Польза», кн. I, т. II, стр. 364; И. Д. Беляв. «Рассказы из русск. истории», т. IV, стр. 320; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до нач. XIII в.», стр. 94.

№ 32. Роман Всеславич, первый сын Всеслава. Предки по восходящей линии: Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. В юности этот князь, с отцом своим Всеславом, в 1067 году был, кажется, посажен в темницу в Киеве («в поруб»). Оставшись без удела, может быть, вследствие того, что был обделен, а может и оттого, что удел его был отнят более сильным князем, Роман скитался по Руси, ища себе заступничества среди князей прочей Руси. Нам ничего неизвестно о его скитании: летописи сохранили в себе только известие, что он умер в Рязани в 1114 году. После его смерти жена его постриглась в женской обители подле Полоцкого соборного храма. Здесь ее посещала Предслава Святославна, дочь младшего из сыновей Всеслава, Святослава (впоследствии препод. Евфросиния Полоцкая); здесь же поселилась она и постриглась.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 72; т. V, стр. 141; т. VII, стр. 23, 335; т. IX, стр. 93, 143; Беляев. «Рассказы из русск. истории», т. IV, стр. 318, 319, 320: Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 28; Житие преп. Евфросинии Полоцкой в «Четьи Минеях» митроп. Макария.

№ 33. Ростислав Всеславич, шестой сын Всеслава. Предки его по восходящей линии: Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. В 1106 году Ростислав, вероятно, участвовал в несчастливом походе Всеславичей против литовского племени Зимголы (в Семигалии). Летопись не дает о нем сведений, упоминая только, что он был среди других князей Полоцких сослан в Константинополь на заточение. Мы не встречаем его в числе лиц, возвратившихся из Константинополя после смерти Мстислава Великого, что заставляет предполагать, что он умер в Константинополе. Потомства после него не осталось.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 131; т. II, стр. 12; т. IV, стр. 4; т. V, стр. 156; т. VII, стр. 28; т. IX, стр. 156, т. XV, стр. 196; Карамзин, «История госуд. Российск.», изд. журн. «Север», т. II, стр. 114, прим. 252; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Обществ. Польза», кн. I, т. II, стр. 364; И. Д. Беляев. «Рассказы из русск. истории», кн. IV, стр. 320; Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 30; Иловайский. «История России», т. I, стр. 198, прим. 64.

№ 34. Ростислав Глебович — князь Полоцкий (с 1151 — по 1159 год). Предки его по восходящей линии: Глеб (№ 22), Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Ростислав получил удел своего отца, Глеба Всеславича, — Минское княжество, где, кажется, и пребывал до 1151 года. В этом году полочане, может быть, не без участия князей, схватили Рогволода Борисовича и отправили его к Ростиславу Глебовичу в Минск на заточение, Ростислава избрали своим князем, а последний передал Минск своему брату Володарю. Понимая, что изгнанный из Полоцка Рогволод Борисович не перестанет делать попыток возвратить себе утраченный стол, и что, вследствие своих родственных связей, он найдет поддержку среди южнорусских князей, в особенности у Изяслава Мстиславича, Ростислав и полочане постарались и сами найти себе покровителя; для этого они завели сношения с Святославом Ольговичем, кн. Северским, и отдались ему под покровительство: «яко имети его отцом себе и ходити в послушании его». Выбор такой был сделан потому, что Изяслав был врагом Святослава, среди же Святославичей был один из более сильных. Упрочившись, однако, на престоле, Ростислав, видимо, забыл о своих обязанностях по отношению к Святославу Ольговичу, так как в 1159 году Рогволод Борисович, противник Ростислава, освободившись из плена в Минске, нашел приют во владениях как раз этого князя, в городе Слуцке. Из Слуцка Рогволод устремил все спои силы для овладения г. Друцком, уделом своего рода, где он, несомненно, имел на своей стороне большинство населения. По изгнании Рогволода, Ростислав Глебович отдал Друцк своему сыну Глебу, а Рогволод, снесясь с жителями Друцка, изгнал Глеба (1188 г.), а сам засел в Друцке. Прибыв к отцу в Полоцк, Глеб сообщил о взятии Друцка, о действиях и намерениях Рогволода и весть об этом взволновала весь город, но приверженцы Ростислава вовремя успокоили его. Много пришлось потратить Ростиславу и на подкуп наиболее влиятельных граждан; затем, заставив полочан поклясться ему в верности и поцеловать в том крест, он с братьями своими Всеволодом и Володарем двинулся к Друцку, желая наказать дручан за вероломство своему князю, а его сыну, и опять водворить его на княжении. Не имея возможности сломить отпор, данный дручанами, Ростислав завел с Рогволодом сношения о мире, невыгодном для себя, так как признавал этим миром за Рогволодом Друцк, да с придачей ему еще волостей. Полочане не могли успокоиться, хотя целовали недавно крест, говоря ему: «Ты наш князь и дай нам Бог с тобой пожить», однако, в том же году сослались с Рогволодом, прося забыть обиды, ему нанесенные разграблением имущества, и те муки, которые он терпел у Глебовичей, будучи сослан в Минск, и обещались отдать Ростислава в руки Рогволоду на его полную волю. Приверженцы Ростиславовы сообщили о том князю, отчего попытки полочан схватить Ростислава обманом, пригласив его на братовщину, в Петров день, при церкви Святой Богородицы, не удались: Ростислав одел под одежду броню и со скрытым под ней оружием явился на братовщину. Не имея возможности привести свое намерение в исполнение, заговорщики послали к нему в его загородный дворец в предместье Бельчицы (в 3-х верстах от города по другую сторону Западной Двины), звать его на вече. Ростислав хотя и ответил им: «ведь вчера я был у вас, что же вы со мной ни о чем не переговорили», однако согласился и даже поехал на вече, но по дороге его встретил отрок, который известил, что в городе вече настроено против него, народ бьет его дружину, а его самого намерен схватить. Видя, что его дело проиграно, Ростислав возвратился, собрал кругом себя в Бельчице оставшуюся дружину и направился в Двинск, к брату Володарю, предавая Полоцкую землю опустошению. Вскоре после вокняжения Рогволода в Полоцке, начались его действия против Глебовичей с целью отнять у них навсегда надежду на Полоцкое княжение. Управившись быстро с Всеволодом Глебовичем, Рогволод осадил Минск, где был тогда Ростислав, и простоял там 10 дней. Осада была неуспешна, и вскоре был заключен мир, на который Ростислав согласился, так как ему трудно было бороться против полоцких сил, да еще соединенных с войсками, присланными Ростиславом, кн. Смоленским. Видя, что с Рогволодом нельзя ничего поделать силой, Ростислав решил применить политику Рогволода, какую тот употреблял в борьбе с ними: как Рогволод напал прежде всего на слабейшего из Глебовичей, Всеволода, так и Ростислав решил напасть на слабейших союзников Рогволода, младших Васильковичей, и возвратить своему роду Изяславль, имевший важное стратегическое значение в возникшей между ними борьбе. В Изяславле был князем Брячислав, а при нем находился и его младший брат, третий сын Василька Святославича, Владимир Василькович, известный под именем «Володши». Глебовичи напали на Изяславль, схватили и заключили в Минске Брячислава и Володшу. Это послужило для Рогволода поводом опять и немедленно напасть на Глебовичей и предпринять осаду Минска. Ростислав был вынужден просить мира, который и был заключен по всей воле Рогволода, а Васильковичи были освобождены из плена. Хотя Ростислав, удалившись в свой родовой Минск, и выдерживал в нем осады от Рогволода, но они, вероятно, и ослабляли его, так как мы не видим после победы Рогволода его ни одной попытки возвратить себе Полоцк, тогда как его походы на Минск, вероятно, продолжались.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. II, стр. 66, 82, 86, 88; т. VII, стр. 56, 67, 68, 71, 73; т. IX, стр. 211, 217; Карамзин. «История Госуд. Российск.», изд. журн. «Север», т. II, стр. 174, 185—186, прим. 407; И. Д. Беляев. «Рассказы из русской истории», т. IV, стр. 315, 319, 321; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Общ. Польза», кн. I, т. II, стр. 452, 453, 477, 478; Довнар-Запольский. «Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до XIII в.», стр. 151; Батюшков. «Белоруссия и Литва».

№ 35. Святослав Юрий Всеславич, седьмой, младший сын Всеслава. Предки его по восходящей линии: Всеслав (№ 15), Брячислав (№ 6), Изяслав (№ 28), Владимир Святой. Вместе с братьями Святослав участвовал, вероятно, в походе Полоцких князей в 1106 г. на литовское племя Зимголу. Его имя встречается среди князей, сосланных Мстиславом Великим в Константинополь, где он, вероятно, и скончался, так как не упоминается среди лиц, возвратившихся из заточения после смерти Мстислава Великого. Святослав был отцом знаменитой княжны полоцкой Предславы (впоследствии препод. Евфросинии Полоцкой), прославившейся как своей благочестивой жизнью, так и построением монастырей и церквей, и княжны Гориславы, также, по примеру сестры, постригшейся.

«Полн. Собр. Русск. Летоп.», т. I, стр. 131; т. II, стр. 12; т. IV, стр. 4; т. V, стр. 156; т. VII, стр. 28, 29; т. IX, стр. 156; т. XV, стр. 196; Соловьев. «История России», изд. т-ва «Обществ. Польза», кн. I, т. II, стр. 364; Карамзин. «История Госуд. Российск.», изд. жур. «Север», т. II, стр. 114, примеч. 252; И. Д. Беляев. «Рассказы из русской истории», т. IV, стр. 320; Иловайский. «Ист. Рос.», т. I, стр. 198, прим. 64; Житие препод. Евфросинии Полоцкой — в «Четьи Минеях» митропол. Макария.

Горислава Святославна — дочь Святослава (Юрия) Всеславича (№ 35). Княжеское имя ее было Горислава, христианское — Евдокия; жила в XII в. Она часто посещала свой родную сестру Предславу (препод. Евфросинию Полоцкую). Монашеская жизнь, которую она видела, привлекала ее, и она постриглась в том же монастыре, где жила в монахинях Предслава (близ Полоцкого собора). То, что Горислава отказалась от мира, конечно, объясняется лучше всего тем религиозным воспитанием, какое получила она в семье. Надо вспомнить, что из семьи Святослава происходила не только Предслава (преподобная Евфросиния), но и Давид Святославич (№ 26), который известен тем, что был единственным из князей русских, посетивших Святую землю.

Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 28; Карамзин. «История госуд. Российского» изд. ж. «Север», т. II, прим. 251.

Звенислава Борисовна — дочь Бориса Всеславича (№ 2). Княжеское имя ее было — Звенислава, христианское — Евпраксия; жила в XII в. Она постриглась в том же монастыре, куда удалилась и ее двоюродная сестра Предслава Святославна (препод. Евфросиния Полоцкая), в тот монастырь, что находился подле Полоцкого собора. Если уход в монастырь Гориславы и объясняется до известной степени семейным воспитанием, то уход Звениславы исключительно объясняется постоянным посещением Предславы и ее влиянием, так как Звенислава при отце своем жила все время в Полоцке.

Батюшков. «Белоруссия и Литва», стр. 28; Карамзин. «Ист. госуд. Российск.», изд. ж. «Север», т. II, стр. 251.

Н. В—н—в.