Гамалея, Григорий Михайлович, полковник Лубенский и генеральный есаул, один из заметнейших людей Малороссии второй половины XVII века; по своему происхождению Г. принадлежал Подолии, откуда вышел в Левобережье при Богдане Хмельницком и довольно быстро занял видное положение в войске; отец его еще в 1649 году был записан в казацкий реестр Черкасской полковой сотни, а затем был и Черкасским полковником (1662). По позднейшему преданию, не подтвержденному, впрочем, документами, уже Богдан Хмельницкий посылал его в Турецкому султану в Царьград, где его будто бы за громадный рост и прозвали Гамалеей («что, по уверению знающих турецкий язык, значит великого возрастом»). Григорий Г. впервые появляется в 1659 г., когда был послан от гетмана Выговского к Турецкому султану. Вскоре способности Г. выдвинули его из среды прочих казаков настолько, что он занял уряд Пирятинского сотничества (1663), а затем получил от гетмана Брюховецкого Лубенское полковничество (1664). С этого момента Г. принимает самое деятельное участие во всех почти военных действиях того времени, являясь одним из главных приверженцев Брюховецкого. Весной 1664 года Г. послан был гетманом на правый берег Днепра к городу Черкасам, жители коего держались польской стороны и признавали гетманом Тетерю и не желали подчиниться Брюховецкому; Г. сжег свой родной город и затем подверг такой же участи еще несколько городков и селений, не желавших подчиниться власти левобережного гетмана. Однако, в конце этого года Г. потерпел неудачу: вместе с отрядом воеводы Косагова он был осажден Чарнецким в местечке Медвине (ныне Каневского уезда Киевской губернии) и принужден был выдерживать осаду, отбиваясь от польских приступов в продолжение целых четырех недель. Весною следующего 1665 г. Г. одержал весьма важную для Брюховецкого победу в Корсуне. Отправленный сюда гетманом и воеводой Протасьевым с отрядом всего лишь в полторы тысячи человек из великороссиян и малороссиян, Г. в ночь с 3 на 4 апреля внезапно напал на стражу, охранявшую город, и взял его, избив при этом около 700 человек поляков и державших их сторону казаков. Сдавшихся жителей Корсуна Г. увел за собою в Канев, при чём в числе их находился известный Тимофей Носач, бывший при Хмельницком генеральным обозным и состоявший в это время наказным от гетмана Тетери; вместе с Носачем в руки Г. досталась и остальная старшина Тетери. Эти успешные действия Г. заслужили ему полное доверие и благосклонность Брюховецкого, который, отправляясь осенью 1665 г. в Москву, взял туда с собою и Г. в числе других старшин. Наряду с другими Г. пожалован был в Москве по царской грамоте от 3 декабря 1665 г. дворянством и селами Хоружевкой и Хитцями. Но с этого же момента Г. начинает возбуждать и подозрения гетмана. Последний, вернувшись из Москвы позже своих полковников, узнал, что Г. был в сношениях с его соперником Дорошенком, который очевидно желал переманить на свою сторону Г., как человека, заявившего уже себя опытным военачальником; само собой разумеется, что и Брюховецкий не желал лишаться услуг Г. Поэтому, когда Г. по обычаю того времени поехал в Гадяч поздравить Брюховецкого с приездом, то тот, приняв его сперва благосклонно, затем велел его заковать в кандалы и отдал «под крепкую сторожу, маючи подобно на него подзор о неякуюсь листовную з Дорошенком корреспонденцию»; на место Г. полковником в Лубны был поставлен при этом Богдан Щербак.
По свидетельству летописца, Г. томился в заключении в Гадяче больше года, но затем Брюховецкий с ним помирился, очевидно не имея возможности обойтись без его услуг. В это время Брюховецкий задумал уже отложиться от Москвы, убедившись в том, что новшества, которые стали вводиться при его посредстве в крае (главным образом — обложение доходных статей в пользу царя), совершенно отвращают от него народ и грозят потерей гетманской булавы. Г. был послан (с войсковым канцеляристом Лаврентием Кашперовичем) весною 1668 года в Адрианополь к Турецкому султану с поручением переговоров о принятии левобережной Малороссии под протекцию Турции, но затем (в июне 1668 года) Брюховецкий погиб. Претендентом на гетманство в Левобережье явился Демьян Многогрешный, не пользовавшийся симпатиями Г., и последний удалился на правый берег Днепра, поступив на службу к Дорошенку. Здесь Г. (по выражению Многогрешного — «безбожный и добра не любящий») получил в свое ведение один из «охотных» полков (1669), состоявших у Дорошенка на жалованье и являвшихся главным его оплотом. Рассчитывая на связи Г. с Левобережьем, Дорошенко думал при его помощи склонить на свою сторону Лубенщину и с этой целью послал Г. на левый берег Днепра, поручив ему занять Ромны, Миргород и Лубны. Сперва Г. терпел неудачи, так как лубенцы крепко держались Многогрешного и ставили Г. в упрек, что он, будучи у Дорошенка на уряде в Корсуне, «присягал Турецкому султану и салтанский кафтан (присланный к Дорошенку) и лист целовал», — но затем на некоторое время подчинились Г., и последний снова стал Лубенским полковником (1669). Несмотря на то, что после этого успеха Дорошенко отдал под начальство Г. полки Лубенский, Миргородский и Полтавский, прибавив к ним еще 3000 татар, и поручил ему занять Роменщину, Г. не удалось долго удержать в своих руках Лубенщину. Широкие надежды, возлагавшиеся Дорошенком на Г. в деле подчинения себе левобережной Малороссии вообще и в частности Лубенщины, которой интересовался особенно Г., не оправдались. Против отряда Г. выступил Многогрешный, а лубенцы, убедившись, по-видимому, в полном легкомыслии Дорошенка, который желал подчинить себе Левобережье, находясь на правом берегу Днепра, пристали снова к Многогрешному и признали своим полковником Филиппа Плиса, который уже раз занимал уряд Лубенского полковничества после Богдана Щербака. Однако, Г. не оставлял своих притязаний на Лубенское полковничество. Когда после этих неудач Дорошенко выслал на левый берег своего наказного Якова Лизогуба, обратившегося к лубенцам с длинным посланием, в котором он перезывал их на свою сторону, то под иим, в числе других сторонников Дорошенка, подписался и «Лубенский полковник» Г. Конечно, в данном случае звание это принадлежало Г. лишь номинально; вскоре он должен был отказаться и от него, так как Лубенщина была окончательно покорена Многогрешным, и здесь был поставлен новый полковник Иван Сербин (1670).
Продолжая служить у Дорошенка, Г. пользовался немалым значением и был поставлен сперва Паволоцким полковником (1672—1674), а затем генеральным есаулом (1674), бывая в то же время и наказным гетманом. В этой роли мы видим Г. в 1674 г., когда он начальствовал отрядом, посланным Дорошенком на оборону Корсуна от Самойловича; отряд этот состоял из полков: Корсунского, Тарговицкого, Уманского, Браславскаго, Подольского, Могилевского, Кальницкого и Паволоцкого. Видное положение, занимаемое Г. в числе старшины Дорошенка, не удержало его, однако, от переселения на левый берег Днепра (1675). Очевидно, Г., как и большинство других сторонников Дорошенка, в конце концов разочаровался в своем патроне и убедился в полной безуспешности его основной идеи — образования единой и независимой Украины.
Переселившись в Левобережье, Г. жил в Лохвице и долгое время, более десяти лет, не занимал никакого уряда и числился лишь знатным войсковым товарищем. Видимо, гетман Самойлович не доверял ему. Лишь в 1687 г., при низложении Самойловича на Коломаке, Г., как один из участников доноса старшины князю Голицыну, был поставлен от Мазепы полковником, и притом вновь в Лубны. Но и Мазепа побаивался и не доверял Г., и последний, пробыв на этот раз Лубенским полковником, кажется, менее года, был лишен уряда и снова обратился в знатного войскового товарища. Однако, Г., который являлся одним из старейших и заслуженнейших старшин, Мазепа не мог оставить без всякого внимания, и поэтому милость к нему со стороны гетмана выразилась в наделении местностями. Так, в январе 1689 г. Г. получил от Мазепы во владение с. Бодакву с мельницами на Хрулевской гребле и подтверждение прав на с. Хоружевку; в 1690 г. гетман дал ему во владение с. Хрули с тяглыми людьми. Внимание Мазепы к Г., как к человеку, имевшему в обществе известное значение, выразилась еще в том, что гетман взял его, в числе других старших войсковых товарищей, с собой в Москву (1689); здесь же гетман выхлопотал Г. и царскую грамоту на маетности. Поездка в Москву с гетманом была последним заметным фактом в жизни Г.; после неё он, кажется, совершенно удалился от дел и посвятил остаток жизни хозяйству; в имущественных сделках того времени он назывался обыкновенно громким титулом: «славетный и с породи честное урожоный и державный его милость пан»; этот титул показывает, что Г. до конца жизни пользовался большим уважением; последнее видно и из того, что смерть его, последовавшая в начале 1702 г., отмечена в летописных заметках известного Павла Полуботка. Г. умер бездетным и погребен в Лохвице, при храме Рождества Богородицы.
Полное собрание сочинений Н. И. Костомарова, издание 1905, т. XV; А. М. Лазаревский, «Исторические очерки Полтавской Лубенщины XVII—XVIII в.в.». («Чтения в Историческом Обществе Нестора летописца», кн. XI, Киев, 1896, стр. 38—42, 44—47); Н. И. Костомаров, Мазепа и мазепинцы, издание 1885 стр. 33; Летопись Самовидца, Киев, 1878, стр. 51, 85, 99, 268, 276; С. М. Соловьев, История России с древнейших времен, кн. III, стр. 140, 143, 155, 365, 366, 406, 464, 1008—1011, 1013; В. Эйнгорн, Очерки из истории Малороссии в XVII в., I, Сношения Малороссийского духовенства с Московским правительством в царствование Алексея Михайловича, М. 1899, стр. 337 и 338; Летопись Самуила Величка, К. 1864, II, стр. 88, 96, 223; III, 14, 24; Летопись Грабянки, стр. 196, 213, 237; Памятники, изданные Киевской комиссией для разбора древних актов, К. 1859, т. III, стр. 3, 337; Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России; т. VI—XII, Н. Маркевич, История Малороссии, ч. II, III, IV; Синбирский сборник, 1845; Киевская Старина, 1885, август, стр. 565; 1890, декабрь, стр. 436; 1891, январь, стр. 186; В. Л. Модзалевский, Малороссийский родословник, т. I и ІІ.