Альтести, Андрей Францевич (Иванович), грек по происхождению, род. в гор. Рагузе в 50-х годах прошлого века, ум. после 1840 года за границей. В 80-х годах он был в Константинополе, где служил в купеческой конторе. Здесь он стал каким-то образом известен русскому посланнику при турецком дворе Булгакову, который, заметив способности Альтести, взял его для занятий в своей канцелярии. Умный и ловкий человек, хорошо знавший много языков, прекрасно владевший пером, Альтести скоро выдвинулся из толпы простых канцеляристов и стал доверенным лицом Булгакова, который даже представил его императрице Екатерине во время пребывания ее в Херсоне в 1787 г. В следующем году произошел разрыв России с Турцией, Булгаков был посажен в Семибашенный замок, а Альтести уехал в Петербург. Есть известия, что он был одним из лиц, ускоривших этот разрыв: его обвиняли в продаже некоторых секретных бумаг Булгакова. Во всяком случае, с этих пор всякие сношения Альтести с Булгаковым прекращаются. Заручившись еще в Константинополе рекомендательным письмом Шуазеля к графу Сегюру, французскому посланнику при русском дворе, Альтести приехал в Петербург в мае 1788 г., сумел очаровать Сегюра своим кажущимся простодушием, почтительностью и лестными отзывами о поведении французской дипломатии в Константинополе. Благодаря поддержке Сегюра и Маркова Альтести был представлен и рекомендован князю Безбородко, который для опыта приказал ему написать какую-нибудь записку, чтобы показать свои способности императрице. Еще раньше Альтести написал записку об итальянских портах, в которых мог бы стоять русский флот, а теперь, по совету Сегюра, он составил подробный рассказ обо всем, что при нем происходило в Константинополе, и о всех средствах, которые употреблены были иностранными дипломатами для побуждения Порты к разрыву с Россией. Записка понравилась императрице, и Альтести почувствовал под ногами твердую почву. Заметив возраставшее влияние Платона Зубова, Альтести поспешил примкнуть к его партии, сделался его секретарем, а через него попал и в секретари самой императрицы. Через его руки стали проходить самые важные дела, он узнал много серьезных секретов. В то же время Альтести написал французскую брошюру против польского короля и революционеров. Этот едкий памфлет понравился при дворе и еще более упрочил положение автора. Во время второго раздела Польши все польские дела находились в руках Альтести, и ему поручено было составлять списки осужденных в ссылку конфедератов. Императрица осыпала Альтести милостями: пожаловала в Брацлавской губернии староство Литинецкое с 535 душами (2 сентября 1793 г.), 800 рублей пожизненной пенсии, великолепное поместье в Таврической губернии, чин коллежского советника и орден св. Владимира 4-й степени. Значение Альтести возросло настолько, что самые выдающиеся люди того времени, в том числе и Суворов, искали его расположения. Но вместе с тем росла и его кичливость: Альтести стал высокомерно обращаться со знатью, являлся на большие балы в небрежном костюме и таким образом вооружил против себя очень многих. Великий князь Александр Павлович отзывался о нем очень неодобрительно, а Ф. В. Ростопчин писал С. Р. Воронцову, что Альтести — «человек, несомненно заслуживающий виселицы». Наконец, какая-то крупная кража, совершенная Альтести, и оскорбление, нанесенное им графу Головину, заставили Екатерину выслать его из столицы в его поместья (в ноябре 1793 г.). Но Альтести знал слишком много и мог своей нескромностью нанести много вреда, так что Зубов поспешил выхлопотать ему прощение, и за несколько дней до кончины императрицы он едва снова не был определен на должность. Смерть Екатерины и падение Зубова положили конец карьере Альтести: одним из первых указов Павла было повеление выслать Альтести в 24 часа из Петербурга (10 ноября 1796 г.) и заключить его в Киево-Печерскую крепость, откуда он был освобожден 15 марта 1801 г. Александром I. Вслед затем Альтести уехал за границу и жил в Италии еще в 40-х годах настоящего столетия.
«Записки графа Сегюра о пребывании его в России в царствование Екатерины II», стр. 331—332. — «Платон Зубов» (статья в «Русской старине» 1876 г.), т. XVII, стр. 51, 455—456, 710. — Письма гр. Ф. В. Ростопчина к гр. С. Р. Воронцову (в VIII т. Воронцовского архива), стр. 53, 86 (перевод этих писем помещен в «Русском архиве» за 1876 г. т. I, стр. 91, 112). — Письма Екатерины II, в «Русском архиве», 1873 г., стр. 2304. — Переписка Суворова и Рибаса, там же, 1866, стр. 976 и 1025. — «Записки одного из русских воспитателей Александра I», там же, 1866, стр. 109. — Ровинский, «Подробный словарь русских гравированных портретов», т. I, стр. 254. — Полное собрание законов, том XXVI, стр. 586.