Проказники (Крылов)/Действие пятое
| ← Действие четвертое | Проказники — Действие пятое | Подщипа (Триумф) → |
| См. Оглавление. Дата создания: 1788, опубл.: 1793. Источник: Крылов И. А. Полное собрание сочинений: в 3 томах / Редакция текста и примечания Н. Л. Бродского — М.: Государственное издательство художественной литературы, 1946. — Т. II. [Драматургия]. — С. 317—338.. |
Действие пятое
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Плутана. Но что тебе за дело? ты можешь итти своею дорогою.
Иван. Воля ваша, сударь, мне приказано ни на пядь отсель не отступать.
Плутана. Знаешь ли, мой друг, что я не люблю всех любопытных! Разве ты не видишь, что я имею здесь намерения? Можешь ли ты подумать, что я ночью прогуливаюсь один без всякой причины? а к сему намерению ты не нужен; итак, ты здесь лишний!
Иван. Напротив того, я смотрю, чтоб здесь лишних не было.
Плутана. Да кто просил тебя об этом?
Иван. Господин, госпожа, доктор и Тянислов — все просили меня; то есть каждый порознь, чтобы я похаживал здесь и смотрел до тех пор, пока они не придут и не скажут мне, чтобы я их оставил.
Плутана. А! мой друг, я знаю, что это значит! Мы все вместе согласились здесь быть. Послушай же: так и я тебя прошу смотреть также, чтобы здесь не было лишних.
Иван. Да как мне всякий приходящий станет тоже приказывать, так здесь лишних-то и много будет.
Плутана (про себя). Надобно его отсель выжить... (Ивану.) Послушай, мой друг: я уж сам буду смотреть, чтоб в огород твоего господина не заскочил кто лишний; а ты, пожалуй, поди и дожидайся меня в передней, чтоб ехать в церковь с невестою и с женихом... А чтоб тебе не скучно было, так вот возьми на водку.
Иван. Да кто же на нашей-то барышне будет женат?
Плутана. Кому удастся. Поди поскорей.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Иван (сходится с Тараторою). Кто тут?
Таратора (взяв его за руку). А! мой дорогой, я тебя ищу!
Иван. Барыня, барыня, тише: здесь люди ходят.
Таратора. Тьфу пропасть, как я ошиблась! Да кто здесь?
Иван. А новый-то наш знакомый!
Таратора. А! я это предчувствовала... Поди ж вон отсель.
Иван. Вижу, что я здесь лишний. Бедный мой барин! полно, надобен ли и ты здесь?
Таратора (отдавая Плутане письмо). Вот, моя душа, записка к священнику. Ты не поверишь, как я тебя нетерпеливо искала... Признаться, я люблю свою дочь и хочу сделать ее счастливою... она столько страстна, что то и дело воздыхает... а я так мягкосердечна, что не терплю долго смотреть любовных воздыханий.
Плутана. {lang|fr|Mais je crois, madame}} [1], что все дамы завидуют вашему нежному сердцу: вы ей-ей примерная женщина!
Таратора. О, и я не без подражательниц! Впрочем, не сущее ли это бесчеловечие, чтоб видеть перед собою воздыхающего и томящегося, такого, например, прекрасного кавалера, как вы, сударь, не надобно ли стараться возвратить ему разум? Мое так и желание все в том, чтобы помогать своему ближнему. Вы сами это увидите.
Плутана. Ваша добродетель меня восхищает. Я надеюсь, madame, что вы включите и меня в число ваших ближних.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Иван (тихо). Кто идет? Не велено пускать!
Рифмокрад (целуя у него руку). Вы шутите, сударыня!
Иван. Барин, барин, что вы это! Коли вы у меня руку целуете, что же мне у вас поцеловать достанется?
Рифмокрад. Тьфу пропасть! это ты, Иван? Кто здесь есть?
Иван. Тот, сударь, молодой господин.
Рифмокрад. А! разумею. Поди отсель...
Иван. Постой же, сударь, и боярыня здесь...
Рифмокрад. Моя жена здесь? Да нет ли еще кого?
Иван. То-то, тот молодой господин...
Рифмокрад. О! так это, конечно, без намерения. Поди ж и посмотри, чтоб еще кто-нибудь не вошел. Что ж ты нейдешь?
Иван. Иду, сударь! (Особо.) А хотелось было пристально на троих-то на них посмотреть!
Плутана (уходя). Посидите здесь, сударыня! Здесь кто-то есть, я послушаю.
Таратора. Никого: мы во всем саду одни, я головой своей парирую. Не думаешь ли, свет мой, что во мне нет хитрости? я дьявольские употребила предосторожности. Нет, не оставляй меня: ты мне нужен!
Плутана. Вы мне льстите, madame; однако позвольте мне посмотреть, а вы посидите здесь. (Сажает ее на дерновое канапе, а сама сходится с Рифмокрадом и говорит тихо.) Кто тут?
Рифмокрад. А! наконец, я нашел вас, прекрасная Постояна... Жаль, что вы не можете в сию минуту ощущать пламени, который произвели во мне ваши прелести и шесть нежнейших тирад, прочтенных мною из Расиновой трагедии... вы бы узнали всю цену сего великого автора! Но вот письмо: я сдержал свое слово!
Плутана. Я много обязана покойному Расину, сударь!
Рифмокрад. О! это великий человек, и мне, право, сегодни много помогут нежные его стихи. Жаль, что здесь темно: я бы вам прочел несколько из лучших его мест в трагедиях; они и теперь у меня в кармане.
Плутана. Мы после успеем, сударь... но говорите как можно тише: я слышала, что ваша жена здесь. Ах, я опасаюсь подозрений!
Рифмокрад. И я это слышал... но не опасайтесь: она, право, женщина добрая; и если она здесь, так, конечно, не с тем, чтоб за другими присматривать!
Плутана. Пойдемте, сударь, я очень устала!
Рифмокрад. Вы устали, сударыня? Пойдем и расположимся отдохнуть!
Плутана. Сядем на эту дерновую скамейку, сударь!
Рифмокрад. На дерновую скамейку, сударыня?.. только не занято ли уже это место женою?
Плутана. Не опасайтесь: я велела за тем смотреть. Она пошла совсем в другую сторону.
Рифмокрад (идет перед Плутаною). (Особо.) О счастливые минуты! вы сделаете мою трагедию втрое совершеннее... если я не опоздаю за нее сесть!
Таратора. Да, да, сядьте; здесь прекрасный воздух.
Плутана (особо). Уйду. Я более здесь не надобна
Иван. Кто это? Не велено пускать.
Плутана. Это я...
Иван. А! это вы, сударь? Что! уже вы и вон идете? Не простудитесь, на дворе сделалось очень холодно.
Плутана. Не опасайся. Пойдем отсель: ты мне надобен.
Иван. Да как же здесь барыня-то с барином останется?
Плутана. Неужели они друг друга боятся? Пойдем скорее.
Иван. Пойдемте. Да застегните хоть кафтан покрепче, право, погода очень сыра!
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Таратора. Какова я, душа моя, в мужском платье?
Рифмокрад. Моя душа... ах, я почти уже счастлив! Вы, сударыня, для меня в тысячу раз прелестнее в мужском, нежели в женском.
Таратора. Для того-то я очень люблю мужское платье; и это дурно, что все женщины его не носят: оно так статно, так везде плотно, что нигде фигуры не теряет. Но знаешь ли, свет мой, чем мне ваше платье не нравится?
Рифмокрад. Она со мною так говорит, как будто бы 30 лет была мне знакома!.. О женщины!.. Чем же, сударыня, имеет неучастие не нравиться вам наше платье?
Таратора. Тем, что на нем ужасно много пуговиц; это ей-ей очень скучно... я бы желала половину обрезать!
Рифмокрад. Так, сударыня! Я очень чувствую эту погрешность.
Таратора. Но что ты сделался так тих, мой свет! Надобно привыкать быть смелее с женщинами. Вспомни, что ты за четыре минуты был совсем не тот.
Рифмокрад. Не тот, сударыня?.. (Особо.) Она говорит правду. Давича, когда она была робка, тогда я был очень смел; а теперь я чувствую, что она храбрее меня.
Таратора. Ты совсем онемел! не боишься ли ты того, что здесь темно!
Рифмокрад. А! нет, сударыня! — Какая чудная перемена: я переднею стал ребенком!
Таратора. Оставь эту скучную робость, душа моя! Неужели ты не примечаешь, что она делает смешным всякого мужчину в глазах знающей свет женщины? Надобно уметь судить наш пол и быть нежнее, чтобы не принуждать нас к необходимости быть самим себе проводниками; надобно, сударь, льстить нашему самолюбию и ценить дороже победу, чтоб женщина могла сказать, что она защищалась. Что в той победе, где, не дождавшись неприятеля, кладут ружье? Храбрый воин, чтобы возвысить цену победы, должен тем сильнее приступать, чем слабее обороняется неприятель.
Рифмокрад. Я думал быть учителем, но вижу, что попался в школу.
Таратора. А вы, молодые люди, так жестокосерды, что принуждаете нас без защищения признаваться побежденными.
Рифмокрад. Молодые! Она от любви ко мне позабыла, что мне слишком за сорок!
Таратора. Будь же смеляе, душа моя! Чего тебе бояться? помни по крайней мере, что ты здесь не один.
Рифмокрад. Ах, сударыня! это с ума у меня нейдет; сюда кто-то идет! я трепещу... (Уходит.)
Таратора. Он ушел; побегу за ним. (Уходит в другую сторону.)
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Ланцетин. Подите, подите, сударь, вы будете между нас посредником.
Плутана (особо). Прията и Милон уехали уже венчаться. Ах, если б я могла достать деньги! — Очень хорошо, сударь, вы прекрасно сделали, что решились драться! Однако это опасно.
Ланцетин. Вздор! не бойтесь ничего; со мною с 50 пузырьков и столько же пластырей.
Плутана. Но если со всеми вашими предосторожностями он вас зарежет, так кому достанутся эти деньги, если вы вподлинну их взяли?
Ланцетин. Кому достанутся? Да я их не брал у него...
Плутана. Ах, как вы не чистосердечны! Не думаете ли вы, что я хочу, чтоб он возвратил себе эти деньги? Стихотворцы, сударь, льстят или бранятся; а лекарям, как ныне, так и тогда, как я был во Франции, я столько обязан, что желал бы всех их сделать богатыми.
Ланцетин. Я вижу, что вы предпочитаете декокт чернилам, а ланцет перу.
Плутана (особо). Одно другого стоит... О сударь! если б была моя воля, так я бы всех стихотворцев отдал под смотрение лекарей.
Ланцетин. Обоймите же меня! Я вижу, что вы очень не любите стихотворцев; итак, я вам признаюсь, что деньги я у него взял. Вот они; возьмите и поберегите их во время нашего сражения, а после поединка отдайте их мне.
Плутана. А если вас убьют?
Ланцетин. Так... так вы-таки все мне отдайте!
Плутана. Кто-то идет...
Ланцетин (струся). Это точно он. Постойте ж и скажите, что я тотчас буду, а я пойду и приложу к себе пластыри.
Плутана. Как, сударь, еще прежде поединка?
Ланцетин. Для того, что после этого, где он ни сделает рану, у меня везде будет приложен пластырь.
Плутана (уходит). И деньги выманены, — остаться ли мне здесь, или... но чего думать! надо поскорей отдать деньги Милону; я не нужна в этом поединке!
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Тянислов (один выходит, имея на руках и на ногах по нескольку пришпиленных бумажек). Что ни отруби, ко всему готова эпитафия: к рукам и к ногам, везде пришпилено по эпитафии. Не великий ли я человек на предосторожности? теперь нетерпеливо хочу его заколоть... Кто-то идет?.. Нет, это еще не он. (Оглядываясь.) Не позабыть бы однако же, где садовая калитка... близехонько! Ей-ей не для чего трусить... но для чего же и драться? Цицерон и Сократ хвалят дружество, а поединков еще никто не хвалил... Не все ли мы братья по Адаме? Хорошо вить, что я его убью... а если он меня убьет? Сколько прекрасных стихов потеряно! Но нет, сама судьба сбережет меня для света. Кто же останется, коли я умру?.. А если вить и его убью, так зато как славно лекаря убить!.. Стану драться... Кто идет?
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Иван. Ну, не миновать беды! Барышня с Милоном ушла, а в комнатах ни барина, ни барыни, никого нет. Побегу их искать по саду.
Тянислов (становится на колени и, закрыв голову рукою, а другую, в которой шпага, спрятав под пазуху, кричит). Ан-гард! раз, два!.. полно!..
Иван (набегая на него, упадает и его роняет). Кой чорт! давно ли здесь дрязгу навалили?
Тянислов. Уф! это ты, Иван? Не ранил ли я тебя?
Иван. Тьфу пропасть!.. Не зашиб ли я вас, сударь?
Тянислов. Ты мне обоими коленами в лоб попал; ну, да до свадьбы заживет. Однако я думаю, тут будут рога!
Иван. Да скоро ли ваша свадьба?
Тянислов. Да вот только лекаря убью, да и в церковь!
Иван. Не зевать было тебе, сударь; невесту-то твою уж увели.
Тянислов. Как увели? Врешь ты.
Иван. Нет, сударь, не вру; я сам видел.
Тянислов. Не верю.
Иван. Да почему же?
Тянислов. Разве увезли, а не увели.
Иван. Чудо, сударь вы! Да не все ли, сударь, равно, увезли ли, увели ли ее? для вас, я думаю, все не слишком выгодно.
Тянислов. Нет, друг мой, не все равно. Я еще нигде не читал, чтоб любовниц уводили, а увозят, так много. Например, Парис Елену.
Иван. Экой, сударь, человек! да я не о Борисе с Оленой говорю, а о нашей барышне. Вам надобно их догонять поскорее.
Тянислов. Дай ты мне только лекаря-то убить, а то я сам за ними побегу.
Иван. Пешком, сударь? ну, да как и этого в книгах-то нет, чтоб пешком погони отправлять?
Тянислов. И вподлинну так... так я возьму извозчика. Но поди отсель, я лекаря жду.
Иван (особо). Коли и тот так же храбр, как этот, так сражение-то не кровопролитное будет. Побегу искать боярыню и барина.
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Тянислов. Убежать было мне... подлинно! да нет, лишь про деньги вспомню, то сердитая одурь меня возьмет. Как оставить у Ланцетина такое богатство!
Ланцетин (входя с обвязанною головою в пластырях). Пластыри-то привязаны немножко крепко... я еще нигде не ранен, а чувствую, что уже везде нарывает. Вся голова пузырем стала. Не упетать бы самому себя!
Тянислов (ощупывая бумажки). Все ли то эпитафии целы?.. все, кажется... Однако я позабыл одну еще пришпилить к голове. Как же быть? Обо всем вдруг не вспомнишь!
Ланцетин (особо, пробуя шпагу). Кажется, довольно остер этот меч; только короток немного.
Тянислов. Позабыл я надеть башмаки с бантиками: в них бы сам чорт меня не догнал.
Ланцетин. Нет ли здесь кого?
Тянислов (вынув тесак). Я здесь, берегись!
Ланцетин. А, господин поединщик, я проучу тебя! Становись-ка в позитуру... Нет, постой, какое оружие у тебя?
Тянислов. Тесак.
Ланцетин. То-то, кажется, у тебя долог, и моего длиннее, так нам; сражаться с тобою нельзя.
Тянислов. У меня длиннее!.. врешь ты, господин лекарь; я не выбирал, мне какой достался; выходи-тка, я тебя проучу!
Ланцетин (схватясь на своей стороне за дерево). Обороняйся: наступаю.
Тянислов (став на своей стороне за дерновое канапе). Защищайся или отдай деньги!
Ланцетин. Тише же, по рукам не бей: вить мне не зубами операции-то делать.
Тянислов. Тише же и ты, по ушам задеваешь, а я и позабыл на них эпитафию привесить.
Ланцетин. Раз, два…(Спрятавшись за дерево.) Что ж?
Тянислов. Кажется, машу храбро, а ни разу не попаду. Дай-ко, подойду поближе.
Ланцетин. Что за дьявольщина! не могу утрафить... Дай-ко зайду сзади, не попасть бы на грех! (Идут друг к другу, сталкиваются и упадают.)
Тянислов. Доволен, доволен! зарезали меня!
Ланцетин. Караул! караул! лежачего колют!
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ
Тройкина. Что вы это, собаки! что вы! перегрызлись, мои батюшки!
Азбукин. Сказывай, кто без головы? Надо скорее объявку подать!
Тянислов. Да вот, за суету в кровь передрались.
Ланцетин. Ты на меня, как вор, напал сзади; а у меня вить там пластыря не было.
Тянислов. Врешь, здесь все свидетели, что это неправда. Перевяжи мне хоть раны-то, собака!
Ланцетин. Я собака?
Тройкина (Тянислову). Ах, ты! погубил ты и меня и себя! Да где у тебя рана-то?
Тянислов. Это не мое дело! он, как лекарь, должен про то знать.
Ланцетин. Я после освидетельствую. Дайте мне наперед свои пересчитать.
Азбукин. Да за что у вас сталось?
Ланцетин. За деньги, сударь... Ба! да где же наш посредник? Честному ль то человеку я поверил деньги?
Тянислов. Ну, что ж ты деньги-то? или я мало доказал себя?..
Ланцетин. Я божусь тебе, что я отдал их Славолюбову, а он и с ними пропал.
Тянислов. Да хотел ли воротиться?
ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ
Таратора (вытаскивая его насильно). Поди, сударь, поди! я перед всем светом обличу твою измену.
Рифмокрад. Да помилуй, матушка, нам обоим будет стыдно!
Таратора. Как, возможно ли, за несколько десятков лет непоколебимой моей верности, за мою любовь, за мою горячность ты ищешь мне изменять, когда я стараюсь во всем угождать тебе! Я разведусь с тобою, сударь! Ты недостоин иметь такую жену, как я!
Рифмокрад. Помилуй, да помолчи хоть немного! ты видишь, что здесь люди.
Таратора. Это-то мне и мило: я хочу остыдить тебя пред целым светом.
Рифмокрад. Ты и так стыдишь меня перед всем светом. Но с чего ты взяла свое подозрение? Почему ты знаешь, для чего я здесь? Зачем ты сама переоделась?
Таратора. Ах ты, бесчестный человек! можешь ли ты подозревать мою невинность? Да если дело дойдет до суда, то все мои знакомые за нее подпишутся, и ты, сударь, должен всякую минуту радоваться, что имеешь такую тихую и прекрасную жену, которая тебя славным делает. Не думаешь ли ты, что я по тебе славна? нет! Если б я была и не замужем, то меня бы не меньше знали, сколько я известна и замужем.
Рифмокрад. Кто с тобою спорит о том, свет мой, ты очень разумна; но и моя голова...
Таратора. Твоя голова, сударь, баранья! Ты изменник! Я не хочу более тебя видеть, ты пришел сюда за тем, чтоб...
Рифмокрад. Ну, а ты зачем пришла?
Таратора. Я тебя хотела испытать, неверный; я хотела узнать, любишь ли ты меня.
Рифмокрад. Когда так, то тебе не на что и жаловаться. Я, кажется, не был к тебе суров.
Азбукин. Да за что он бранится, сестра? я ни слова не пойму.
Тройкина. Разве ты не знаешь, что они лет с тридцать обвенчаны: может быть, за то.
Ланцетин. Им надобно обоим головы выбрить, вымыть льдом и кровь пустить; а без того они в опасности умереть, не принявши лекарств.
Тянислов. Перестаньте браниться, государи мои, пойдем лучше догонять невесту. Я слышал что ваша племянница ушла!
Азбукин (Tpoйкиной). На ком же обвенчается Милон? Ты меня притащила сюда, чтоб ему дать позволение; я уже ему и позволил.
Тройкина. Не опасайся ничего.
Рифмокрад. Моя племянница ушла? не худо б, если б и жена ушла; я бы не принял ее вместо Постояны...
Таратора. Она ушла? да как?.. куда? рано я дала записку, не каяться бы мне мужу. Вот, сударь, так ли должно стеречь девиц? не ты ли должен смотреть за честным поведением дочери.
Рифмокрад. Но я думал, что ты, свет мой...
Ланцетин. И, конечно, так, сударыня! почто ему в чужие дела мешаться?
ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ
Тройкина. А! вот и племянник с Приятой! подите-ко сюда; здесь все перетревожились. Нам сказали, что вы ушли.
Тянислов. Да, ушли; я точно это слышал от Ваньки, а Ванька лгать не станет.
Азбукин. Ну, что ж? ушли! а теперь и пришли; так, стало, что у нас все благополучно.
Милон (Тараторе). Простите, сударыня, проступок, который любовь заставила нас сделать.
Прията. Простите меня, матушка!
Таратора. Дерзкая! ты смела без моего позволения выйти замуж? позабыв примеры матери своей, ты ушла и тайно обвенчалась? Нет, ты недостойна прощения и не Рифмокрадова ты дочь.
Рифмокрад. Так, конечно; она говорит правду и неоспоримую правду. Мне все равно, за кем бы ты ни была; но для молодого человека очень нужно быть послушным и несамовольным.
Прията (становясь пред ним на колени). Помилуйте, батюшка!.. я по вашему дозволению.
Рифмокрад. Ну, ну, перестань же, тише.
Милон (становясь на колени перед Тараторою). Вступитесь в наше состояние, сударыня! Вы сделали нас счастливыми: мы по вашему письму...
Таратора. Тише, тише, разве я оглохла?
Плутана. Перестаньте, сударыня! Вы так притворились сердитою, что нас перепужали; однако со всем тем служанка вашей племянницы покорнейше благодарит вас, что вы помните совет Славолюбова и хорошо играете сердитую ролю; она же просит простить ей маленькую хитрость...
Таратора. Ах, плутовка! ты не мужчина? Как я обманута! Нет, я никогда тебе не прощу этого.
Плутана (Рифмокраду). Вступитесь хоть вы за нас.
Рифмокрад. За вас, прекрасная?
Плутана. Оставьте такие учтивости: этого много для служанки Плутаны.
Рифмокрад. Как! так ты не Постояна?.. как я легковерен! Хорошо, если б я хотя половину был обманут.
Плутана. Я у вас за все прошу прощения.
Рифмокрад (особо). Боюсь быть открытым. (Плутане.) Ты великая обманщица.
Плутана. Я женщина, сударь; простите меня... вступитесь хоть вы за нас, господин доктор!
Ланцетин. Ба! это ты, господин Славолюбов? что тебе вздумалось надеть женское платье? вить оно не защищает ото всех болезней... но пожалуй мои деньги!
Тянислов. Какие твои? Мне, сударь, их отдайте. Я ему дал.
Плутана. Деньги принадлежали, сударь, молодой моей боярыне, так я их ей и отдала.
Таратора. Так денег у тебя уже нет? с двора долой, господин Ланцетин, и вечно на глазах моих не будь!
Ланцетин (Рифмокраду). Как вы прикажете?
Рифмокрад. Как вам угодно. Не худо, если бы вы послушались жены; я, право, и сам часто ее слушаюсь.
Ланцетин. Да и я ее часто слушался... Но не жаль ли только вам меня будет? Вспомните, как меня все в вашем доме любят, а особливо ваши маленькие дети.
Таратора. Вон, сударь, вон! мне твои лекарства более не нужны!
Ланцетин. Счастливо же вам немочь, государи мои; и если, чего я желаю, случится у вас лихорадка, водяная, колотье, удушье, так я уведомляю наперед, чтобы вы ко мне ни за чем не присылали в аптеку.
Тянислов. Ты позабыл спазмы, подагру, хирагру и прочая...
Ланцетин. Лопните вы, а я ничего не пришлю.
Азбукин. Ну, что ж он расхвастался! вить это, я чай, и в других аптеках продают.
Прията. Склонитесь, тетушка, на нашу просьбу. Вы найдете во мне всегда послушную племянницу.
Милон (Тараторе). Во мне послушного сына.
Плутана. А во мне покорную служанку.
Таратора. Я не одна обманута... Ну, добро, я вас прощаю. Но ты, плутовка, ты великого наказания достойна.
Рифмокрад. И я соглашаюсь вас простить! (Жене.) Забудем все, сударыня... Наша ссора будет смешнее происшедшего случая.
Тройкина (Тянислову). Ну, сударь, ты видишь, что тебе нет надежды жениться на Прияте; скоро ль же ты на мне женишься?
Тянислов. Как мои сочинения будут печататься четвертым тиснением.
Тройкина. Я тебе верю, обманщик; но постарайся хотя, чтоб я не долго ждала четвертого-то тиснения.
Азбукин. Пойдемте все, господа, в покои. Что теперь вам в саду делать? я чаю, здесь многие помнят что ночь на дворе.
Таратора. Как не помнить, батюшка!.. (Мужу.) А ты, сударь, сыщи мне какого-нибудь лекаря; я чувствую, что я очень слаба.
Рифмокрад. Да чем ты больна, душа моя?
Иван. Так, сударь, мне давно приметно, что барыня больна, но не опасайтесь, я голову прозакладую, что ей чрез 30 лет будет легче.
Тянислов. Сомневаюсь, Иван, для того, что чем больше ее лечат, тем становится она слабее!
Примечания
- ↑ фр. Mais je crois, madame — Но я думаю, сударыня!