В. В. Джекобс.
Провожатый мистрисс Банкер
править
Трудовой день закончился, и Матильда вышла на порог дома.
Видно было по всему, что она кого-то поджидает. В доме, кроме нее и старой служанки, никого больше не было.
Вот хлопнула калитка. Послышался характерный шорох приближающихся шагов, и вскоре показался маленький человек в фуфайке, синем пальто и низко надвинутой, круглой, жесткой шляпе.
— Добрый вечер, мистрисс Банкер! — сказал он, медленно подходя ближе.
— Добрый вечер, капитан! — ответила леди, которую все ошибочно принимали за даму.
— Свежий ветер! — произнес человек в круглой шляпе. — Если так пойдет дальше, мы во время прибудем в Ипсвич.
Мистрисс Банкер выразила солидарность.
— А на реке-то как хорошо теперь! — нерешительно начал шкипер. — Все кажется таким, знаете, красивым… очень красивым… Вот бы, мистрисс, вы решились и поехали вместе с нами… Отведем мы вам большую каюту, и к вашим услугам будут… будем мы все… Уверяю вас, мистрисс Банкер, что спать на шхуне вы будете, как колода…
— Как колода? — несколько недовольно переспросила леди.
— Извините, мадам, я хотел сказать, как дерево… Но не в этом дело. — Он продолжал с усиливающимся жаром. — Ну, право, что вам стоит приехать!.. Мы будем ждать вас. Раньше девяти часов мы не отчалим.
— Не знаю, как быть! — сказала мистрисс Банкер. — Я спрошу тетушку… Если она позволит, я соберу вещи и в девять часов буду на корабле.
— Хорошо! — с сияющей улыбкой произнес шкипер. — Мы с Билли до того времени здорово выспимся. Так долго ждать!
— Долго? — не без кокетства спросила Матильда.
— Долго! — повторил влюбленный шкипер и ушел. Пройдя несколько шагов он оглянулся, бросил обжигающий взгляд на пышную блондинку и сплюнул в сторону.
Часы на ближайшей колокольне отбивали девять, когда Матильда в сопровождении ночного сторожа, ковыляющего под тяжестью багажа, подходила к пристани. Шхуна была совершенно готова к отплытию.
— Возьмите багаж! — сказал Билль, обращаясь к штурману. — Да осторожнее. Там приданное!
Ему так понравилась собственная шутка, что он сам втащил сундук и, усевшись на него, стал бросать на капитана и леди самые недвусмысленные взгляды. Те притворялись, будто ничего ровно не понимают.
Пакеты были слишком велики и многочисленны, чтобы поместиться в одной каюте, и это обстоятельство дало повод к целому залпу новых насмешливых взглядов.
— Добро пожаловать, мистрисс Банкер на «Сэр Эдмунд Льонг»! — торжественно произнес шкипер, помогая Матильде перейти на шхуну. — Будьте желанной гостьей… Эй, Билль! — обратился он к штурману. — Прогони собаку!
— Что вы сказали?! — воскликнула Матильда. — Не следует трогать собаку… Это мой провожатый!
— Ваш?.. Как вы сказали? Я не расслышал.
— Мой провожатый!
— Позвольте… У нас, на «Сэр Эдмунд Льонг» собаки не допускаются…
— Билль! — воскликнула Матильда, — снесите мои вещи на берег… Без собаки я не еду.
— Позвольте! — заторопился капитан. — Но почему такая любовь?
— Это лучший друг мой, который сопровождает меня повсюду…
— Ах, так!
— Да, так… Согласитесь, что крайне неудобно совершать довольно далекое путешествие с тремя мужчинами… и без провожатого…
— Верно, Сам! — сентенциозно заметил вахтенный. — В ваши годы не мешало бы знать такую простую вещь.
— Ну, так и быть! — уступил капитан. — Уж мы с Билли присмотрим за ней… Да только молчок! Никому об этом ни слова!
Через несколько минут шхуна плавно спускалась по течению. Шкипер был на руле и укреплял паруса.
Матильда, редко бывавшая на реке, чувствовала себя очень напряженно, но старалась не показать этого.
— Вот повремените, — сказал шкипер. — Мы скоро попадем в бриз, и вы увидите, что такое «Сэр Эдмунд Льонг»! Перышко, а не шхуна! Алло!
«Попали в бриз», и шхуна с быстротой ветра понеслась по реке.
Ужинали на палубе.
Сытный ужин и свежий ветер так подействовали на Матильду, что она открыто выразила сожаление о том, что до сих пор редко пользовалась таким замечательным удовольствием.
Прошли Гринвич.
Ветер еще посвежел и стал рвать паруса. Шхуна накренилась, и Матильда, глядя на темную воду, несколько раз осведомилась, нет-ли опасности.
Шкипер, весело смеясь над боязнью Матильды, спустился вниз, взял шаль, поднялся и заботливо закутал плечи дорогой гостьи. Затем правую руку положил на руль, а левой нежно обнял талию Матильды.
— Действительно, красивый вечер! — сентиментально произнесла мистрисс Банкер. — Очень красивый!..
— Я очень рад, что вам здесь нравится! — сказал шкипер, который, собственно говоря, жаждал совсем других слов. — Очень приятно плыть теперь по реке и чувствовать, что…
— Алло! — послышался зычный окрик штурмана, стоявшего на носу. — Не зевай!.. Право руля!
Шкиперу поневоле пришлось прервать свои излияния. Он встал и перешел на другую сторону руля. Через несколько минут он вернулся, сел на прежнее место и снова обнял талию Матильды, но вдруг, в самую патетическую минуту, почувствовал за спиной дыхание живого существа.
Он быстро обернулся и увидел собаку, которая решительно и настойчиво просовывала морду между ним и мистрисс Банкер. Преуспев в своем желании, она спокойно улеглась и устремила влажный взгляд на капитана, который делал напрасные усилия выразить веселье и удовольствие.
В таком почти что приятном обществе прошло так много времени, что даже мистрисс Банкер стало невмоготу.
Она встала и, позевывая, сказала:
— Хороший вечер…
— Хороший…
— А все же и спать пора… Поздно… А вы обещайте мне, только что-нибудь случится — крушение или что другое — разбудить меня… Не бойтесь — я не испугаюсь. Так обещаете?
Шкипер обещал, и гостья спустилась в каюту.
Оставшись один на руле, шкипер закурил трубку и погрузился в любовные мечты.
Ветер сразу упал, и шхуна еле-еле подвигалась вперед.
— Билль! — крикнул шкипер, — бросим якорь!
— Ладно, бросим! — сонно отозвался штурман.
Они бросили якорь, спустили паруса, и «Сэр Эдмунд Льонг» мирно отошел ко сну.
— Я устал, как собака! — сказал Билль.
— Я тоже! — отозвался капитан.
Билль осмотрел внимательно палубу и спустился вниз по веревочной лестнице. Через несколько секунд он с диким воплем выскочил на палубу и, срывая с себя штаны, стал растирать ногу.
— Да что такое случилось? — спросил шкипер.
— Да ничего такого не случилось! — ответил взбешенный штурман. — Собака взяла у меня кусок мяса на память… Провалиться бы ей!.. Приняла меня за врага… Впрочем, она и не очень-то ошиблась.
— Надо ее вызвать наверх! — подойдя к лестнице, сказал шкипер. — Песик, а песик!.. Подь сюда… подь сюда… На! На! На!.. — Он засвистел и попробовал спуститься, но собака злобно заворчала на него, и он испуганно отскочил.
— На! На! На!.. — повторил он.
Собака выглянула на палубу, осмотрелась вокруг себя и снова спокойно спустилась вниз.
— Вызовите ее опять! — сказал Билль, скручивая веревку.
— Ну, нет! — ответил шкипер. — Этого не будет… Я знаю, что у вас на уме… Смертоубийства на своем пароходе я не допущу. А здесь я хозяин!
— Ну, что-ж, воля ваша! — язвительно произнес штурман. — Но тогда нам с вами придется спать на палубе… Да смотрите, осторожнее спите и не храпите, может быть, собака этого не любит… Разные бывают вкусы у собак.
Капитан предпочел смолчать и вскоре растянулся на палубе.
Штурман последовал его примеру.
Оба проснулись чуть свет. Было холодно и сыро.
— Надо поднять якорь, — сказал шкипер.
— Подымем!
Как только заскрипела старая, ржавая цепь якоря, тотчас же снизу раздалось яростное рычание.
На палубу, с воинственным видом, с поднятым хвостом, выскочила собака и сразу, задумавшись, стала смотреть на штурмана. Затем она зевнула и, убедившись в том, что все очень заняты, спустилась вниз.
Становилось все светлее. Животворящие лучи солнца рассеивали туман. С легким звонким шумом волны разбивались о борта шхуны.
Маленький дымок поднялся с баков. Ветер принес восхитительный запах жарящегося мяса.
— Мистрисс Банкер встала? — спросил штурман, выходя на палубу.
— Да, кажется, — ответил шкипер. — Она уж давно суетится внизу.
— Завтрак готов, — заявил штурман.
— Хорошо, — сказал шкипер, — я сейчас скажу ей. Он закричал: — Мистрисс Банкер!
— Алло! — раздалось снизу. — Сейчас иду!
Штурман уселся на канатах и закурил трубку. Шкипер вернулся к рулю. Собака, которая уже несколько минут держалась на палубе, вдруг исчезла. Снова появившись через довольно продолжительное время, она подошла к капитану и стала ласково лизать его руку, точно благодарила его за что-то.
— Она уж привыкла ко мне, — сказал восхищенный капитан. — Милая собака, славная собака!
— Милая собака, славная собака, — мальчишеским тоном повторил Билль, уходя с палубы.
Шкипер окончательно сдружился с провожатым мистрисс Банкер, когда на палубу с отчаянным криком выскочил штурман.
— Где эта чертова собака? — завопил он.
— Послушайте, вы! Да как вы смеете так отзываться о моих… Как вы смеете так выражаться на моем корабле?! — прикрикнул шкипер. — Что за манеры!
— Манеры! — со слезами на глазах ответил штурман. — Вам нужны манеры, а мне нужен завтрак.
— Завтрак?! Причем тут завтрак?
— А при том, что эта подлая собака пожрала весь завтрак.
Капитан не успел опомниться, как у люка показалась сияющая физиономия мистрисс Банкер.
— С добрым утром! — сказала она. — Как славно пахнет!
— Я думаю, что будет пахнуть, если рядом стоит собака, — угрюмо сказал Билль.
Матильда, в ожидании объяснений, посмотрела на капитана.
— Ваша собака съела весь завтрак, — коротко и выразительно сказал шкипер.
— Весь завтрак! — радостно воскликнула мистрисс Банкер. — Ну, это не беда. Я могу подождать, пока вы приготовите другой завтрак.
— Кроме селедок у нас ничего не осталось, — так же угрюмо произнес штурман.
— А чем же плохи селедки? — беззаботно произнесла Матильда. — Очаровательное утро, очень свежий воздух, — вероятно это и подействовало на Ровера. Вообще же он совсем не жадный.
— Возможно! — сказал шкипер, глядя на собаку, которая вдруг поднялась, понюхала воздух и, вертя хвостом, направилась к баку. — Это он куда пошел?
Матильда рассмеялась.
— Почуял селедки! Удивительно умная собака!
— Билль! — предостерегающе крикнул капитан. — Смотри, собака!
— Позови его, позови! — трусливо ответил штурман.
Мистрисс Банкер побежала за своим провожатым и, схватив его за загривок, поволокла на место.
— Нет, знаете, эго только морской воздух, — серьезно произнесла она. — До сих пор Ровер был на диете. Поэтому, он такой жадный стал. Ведь, собаки все равно, что люди. Тихо, Ровер.
— Тихо, Ровер! — повторил капитан.
— Тихо, Ровер! — издали крикнул штурман.
Под тройным контролем собака улеглась, но не спускала глаз с бака. Появление штурмана с блюдом дымящейся рыбы сильно взволновала ее. Ей удалось владеть своими чувствами не больше пяти минут; после того она ринулась к тарелке шкипера, который в это мгновение был занят разговором с мистрисс Банкер.
Шкипер, не заметив ничего, хотел передать свою тарелку штурману, но тот злобно заявил ему, что не станет есть из одной тарелки с собакой.
Мистрисс Банкер прогнала собаку, которая отошла и легла у люка.
Барка быстро неслась по течению. Солнце поднялось высоко и ласково пригревало. Все за столом чувствовали себя легко и приятно, как вдруг собака пробилась сквозь заколдованный круг и схватила с блюда рыбу. При этом она опрокинула сосуд с кипятком и сильно укусила шкипера.
— Гадкая собака, — нежно сказала мистрисс Банкер. — Она, кажется, укусила вас? Позвольте, я вам сделаю перевязку.
— Кажется, — сказал капитан, глядя на выступившую на руке кровь. — Если вы уж так любезны, сойдите вниз и возьмите в каюте полотно… Вы найдете в моем комоде… направо.
Мистрисс Банкер сошла вниз, а оставшиеся переглянулись между собой, а затем перевели взгляды на собаку, которая вызывающе лаяла на проходившую мимо шхуну.
— Пора бы уже ей вернуться! — неопределенно сказал штурман, бросив взгляд на парус, затем на шкипера, затем на собаку.
— Да, — сквозь зубы произнес шкипер. — Не мешало бы!
Он быстро повернул румпель, и собака закончила свой лай в воде. Набежавший ветер надул паруса, и шхуна сразу очутилась на расстоянии 20 ярдов от собаки. Собака жалобно посмотрела на шхуну и поплыла к берегу.
— Убийцы! — раздался вопль появившейся Матильды. — Убийцы! Вы утопили мою собаку!
— Собаку! Какую собаку? — слабо оправдывался шкипер. — Я не видел собаки.
— Врете! — загремела леди. — Все врете! Я следила за вами и все видела.
— Мы повернули, чтобы дать дорогу шхуне, — сказал капитан.
— Какой шхуне? Где шхуна?
Шкипер взглянул на штурмана.
— Где шхуна? — спросил он.
— Я думаю, что мы обогнули ее, — глубокомысленно сказал тот, оглядываясь во все стороны. Я больше не вижу ее.
Мистрисс Банкер топнула ногой и, бросив на своих спутников презрительно-уничтожающий взгляд, сошла вниз. Она отказалась от полдника и не выходила из каюты до самого Ипсвича. У Ипсвича она вышла на палубу, сама вынесла свои вещи и, не обращая внимания на убитого горем капитана, сошла на берег, заказала кеб и уехала.
Через час команда разошлась, и капитан остался один на корабле. Он долго ходил взад и вперед по палубе и старался уяснить себе тот печальный факт, что в последний раз видел мистрисс Банкер, и что все мечты его о счастливой семейной жизни с нею погибли.
----------------------------------------------------------------------------------- править
Источник текста: «Библиотека Сатирикона», выпуск 24. СПб.: Издание М. Г. Корнфельда, 1911 г. Перевод Зин. Львовского.