Виллиам Ваймарк Джекобс
Привередливые приведения
править
(Choice Spiritis)
править
Был прекрасный солнечный день. Легкий бриз слегка надувал старые заплатанные паруса. Шхуна делала не больше трех узлов в час. Паруса блестели на солнце, как снег, и чайки летали над судном. На палубе не было никого, кто мог бы услышать разговор капитана с помощником.
— Это просто из озорства, вот что! — сказал капитан, маленький пожилой человек с седой бородкой и светлыми голубыми глазами.
— Правильно, — подтвердил помощник, который всегда выражался лаконически.
— Вы не поверили бы, какую дрянь мне приходилось есть, когда я был мальчишкой, — продолжал шкипер. — Ни за что бы не поверили.
— Они очень разборчивы, — коротко заметил помощник.
— Разборчивы? — рассердился капитан. — Какое право имеют голодные матросы быть разборчивыми! Разве я не даю им есть вдоволь? Вот, посмотрите.
Капитан повернулся и указал пальцем на Билля Смита, который появился на палубе. Билль держал тарелку с едой, презрительно отвернув от нее нос. Он сделал вид, что не заметил шкипера, и, подойдя к борту, выбросил еду в море. То же самое демонстративно проделал Джорж Симпкинс.
— Я покажу им! — злобно пробормотал шкипер.
— Вот еще идут, — коротко сказал помощник.
Появились еще два ухмылявшихся матроса, которые так же разделались со своим обедом. Они молчали и, казалось, ожидали кого-то. Тот, кого они ожидали, стоял в это время на лестнице кубрика, набираясь храбрости.
— Если юнга появится, я сдеру с него кожу, — тихо проговорил капитан.
— В таком случае, приготовьте нож, — заметил помощник.
Юнга появился на палубе, бледный от страха. Он испуганно поглядывал на экипаж в ожидании поддержки. Потом вдруг вспомнил что-то, выпрямился и, отвернувшись, поспешно направился к борту.
— Эй, юнга! — окрикнул капитан.
— Да, сэр.
— Иди сюда, — мрачно приказал капитан.
— Выбрось раньше свой обед! — послышались голоса.
Юнга нерешительно направился к капитану.
— Что ты будешь делать со своим обедом? — спросил тот строго.
— Съем его, — ответил юнга.
— Зачем же ты его принес на палубу? — продолжал капитан, нахмурив брови.
— Я думал, что на палубе он будет вкуснее!
— Вкуснее? — проворчал капитан. — Разве пища не вкусная?
— Нет, сэр!
— Говори громче! — приказал капитан. — Что ты сказал? Пища хорошая?
— Отличная! — поспешил подтвердить юнга.
— Ты когда-нибудь ел лучшую? — спросил капитан громко.
— Никогда! — прокричал юнга.
— Садись и ешь! — приказал капитан.
Мальчик уселся, вынул свой перочинный нож и неохотно начал есть. Шкипер, скрестив руки на груди, спокойно наблюдал за ним.
— Я думаю, — начал он после небольшой паузы, — что люди выбросили свой обед, потому что не привыкли к такой хорошей пище.
— Да, сэр, — ответил мальчик.
— Они говорили это? — грозно спросил шкипер.
Мальчик нерешительно посмотрел в сторону матросов.
— Да, сэр, — ответил он, наконец, и вздрогнул, когда услыхал тихое злобное ворчанье среди матросов. Он окончил есть и, встав с места, прошел с пустой тарелкой в руке мимо экипажа, бросив на матросов умоляющий взгляд.
— Идем вниз, — сказал Билль, — мы хотим поговорить с тобой.
— Не могу, — ответил юнга, — Я занят. Мне некогда разговаривать с вами.
Юнга пробыл на палубе до вечера и, когда гнев матросов поутих, тихонько пробрался вниз и улегся на свою койку. Симпсон нагнулся над ним, но Билль оттолкнул его.
— Оставь его в покое, — спокойно сказал он, — мы с ним рассчитаемся завтра.
Томми долго думал о том, что его ожидало на следующий день, затем уснул. Он проспал часа три. Проснувшись, он увидел, что лампа еще горела в кубрике и люди сидели за ужином, слушая Билля, который говорил сердито:
— Я решил забастовать, вот что я решил! — Он потянулся за маслом, но потом решительно отодвинул его и съел сухой бисквит.
— Это не поможет тебе, Билль, — сказал старый Нэд.
— Что же, мы будем шесть или семь дней жрать одни сухари и картошку? — сказал Билль яростно. — Это — медленное самоубийство!
— Если бы кто-нибудь из нас покончил жизнь самоубийством, это подействовало бы на капитана! — произнес мудрый Нэд.
— Ты самый старый из нас, — намекнул Билль.
— Легко можно утонуть, — убедительно продолжал Симпсон. — Что можно еще ожидать от жизни в твоем возрасте, Нэд?
— Ты можешь оставить письмо капитану и объяснить ему, что покончил с собой из-за плохой пищи! — сказал кок [кок — судовой повар], оживляясь.
— Не говорите глупостей! — спокойно сказал Нэд.
— Вот что, — вдруг произнес Билль. — Я придумал, что можно сделать. Пусть один из нас притворится, будто покончил жизнь самоубийством, и напишет такое письмо, как предложил кок: там будет сказано, что он предпочел лучше броситься в море, чем медленно умирать с голоду. Надо хорошенько напугать капитана.
— А как это сделать? — осведомился Симпсон.
— Надо спрятаться внизу в трюме, там много пустого места, — сказал Билль. — Во время ночной вахты кто-нибудь из нас спрячется там, пока шкипер не образумится. Что вы на это скажете, товарищи?
— Прекрасная мысль, — медленно произнес Нэд, — Но кто спрячется?
— Томми, — коротко ответил Билль.
— Черт возьми, я не подумал об этом, — ответил Нэд. — А ты, кок?
— Мне это тоже не пришло в голову, — ответил тот.
— Надо спрятать Томми, — проговорил Билль. — Если капитан и найдет его, то он ограничится тем, что накажет его. Мы же скажем, что не знали, почему он спрятался в трюме. Ему там будет очень удобно, он может спать целый день. Мы ничего не будем знать об исчезновении Томми, который оставит письмо на столе.
Кок нагнулся вперед и одобрительно посмотрел на Билля, затем кивнул в сторону бледного и испуганного Томми, выглядывавшего из своей койки.
— Эй! — сказал Билль. — Ты слышал, что мы говорили?
— Я слышал, что вы говорили о том, как утопить старого Нэда, — поспешно заявил Томми.
— Врешь, ты слышал все, — строго проговорил кок. — Знаешь, что делают с мальчиками, которые лгут?
— Я не желаю прятаться. Я скажу капитану, — жалобно произнес Томми.
— Нет, ты этого не сделаешь, — грозно сказал Билль. — Это тебе будет наказанием за то, что ты соврал сегодня днем капитану. Ты еще дешево отделался. Слезай с койки, а то я вытащу тебя оттуда.
Мальчик спрятался под одеяло, уцепившись за койку, и начал отбиваться. Его насильно стащили на пол и усадили за стол.
— Дай перо и чернила, Нэд, — сказал Билль.
Старый моряк принес и то и другое. Билль вытер рукавом масло, приставшее к бумаге, лежавшей на столе, и подал листок юнге.
— Я неграмотный! — сказал Томми внезапно. Матросы разочарованно переглянулись.
— Это ложь! — сказал повар.
— Я говорю вам, что не умею писать, — повторил юнга. — Я поступил сюда потому, что не умел ни читать, ни писать.
— Выдери его за уши, — предложил Нэд.
— Не нужно, — спокойно предложил Билль. — Я напишу вместо него.
Билль уселся около стола и, обмакнув перо и почесывая голову, задумчиво посмотрел на бумагу.
— Как пишется слово «самоубийство», Нэд?
Старый моряк долго раздумывал над этим вопросом.
— Са-мо-у-бий-ство! — проговорил он медленно по слогам.
— Так? — спросил кок, заглядывая в бумагу через плечо Билля.
— Не знаю, — ответил Билль неуверенно, водя пером по бумаге. — Ты наверно знаешь, Нэд?
— Напиши лучше «лишаю себя жизни», — предложил Нэд. — Мальчик может не знать такого мудреного слова.
Билль медленно стал выводить буквы.
— Готово! — проговорил он наконец, откинувшись на спинку стула.
«Дорогой капитан, я берусь за перо в последний раз, чтобы сообщить вам, что не могу больше есть то ужасное мясо, которым вы нас кормите. Поэтому я кончаю жизнь самоубийством. Лучше утопиться, чем умереть с голоду. Я оставляю Биллю мой перочинный нож и серебряные часы. Тяжело умирать таким молодым. Томми Браун».
— Ловко! — сказал Нэд, когда Билль окончил чтение и выжидательно посмотрел на товарищей.
— Я написал о перочинном ноже и часах, чтобы письмо показалось правдоподобней, — скромно ответил Билль. — Но если ты хочешь, Нэд, то я напишу, что он оставляет их тебе.
— Они мне не нужны, — великодушно отказался Нэд.
— Одевайся, — сказал Билль, обернувшись к плачущему Томми.
— Я не пойду в трюм! — с отчаянием заявил он. — Я заявляю вам, что не хочу.
— Кок! — сказал Билль спокойно. — Передай мне его платье. Ну, Томми?
— Я говорю вам, что не пойду! — продолжал Томми упрямо.
— Передай мне веревку, кок, — сказал Билль. — Ну, Томми?
Юнга посмотрел на свое платье, потом на веревку.
— Чем вы меня будете кормить? — спросил он, начав одеваться.
— Ты возьмешь с собой кружку воды и сухарей, — ответил Билль. — А ночью я принесу тебе порцию мяса, которое тебе так нравится. Если ты услышишь днем, что кто-нибудь направляется в трюм, то спрячься подальше.
— А как насчет воздуха? — осведомилась жертва.
— Ночью ты сможешь выходить на палубу, — сказал Билль. — Не беспокойся, я подумал обо всем.
Приготовления были окончены. Матросы выждали, когда Симпсон сменил помощника у руля, а затем вышли на палубу, подталкивая сопротивлявшуюся жертву.
— Помоги мне, Билль, — сказал Нэд. Юнга стоял на палубе, держа в руках кружку воды и сверток с сухарями, завернутые в старую газету. Они бесшумно открыли люк, и Нэд спустился в трюм первым. Билль взял Томми за шиворот и насильно спустил его в трюм.
— Ты держишь его? — спросил он.
— Да, — тихо ответил Нэд и, отпустив мальчика, быстро выбрался наверх, вытирая рот рукой.
— Ты выпил что-нибудь? — осведомился заинтересованный Билль.
— Нет, он ударил меня каблуком, — коротко ответил Нэд. — Закрывай люк!
Они закрыли люк и удалились. Томми, покорившись судьбе, улегся и вскоре заснул. Только в восемь часов на следующий день капитан заметил, что недоставало юнги, и справился о нем у кока во время завтрака. Кок был нервным человеком. Он побледнел, неловко поставил поднос на стол, уронив кофейник, и бросился наверх. Шкипер громко выругался и вышел на палубу, где увидел столпившихся матросов.
— Билль, — начал шкипер. — Что случилось с этим проклятым коком?
— Он расстроен, сэр, — сказал Билль, покачав головой, — мы все сегодня расстроены.
— Вы скоро расстроитесь еще больше! — пригрозил капитан. — Где юнга?
Билль посмотрел на своих товарищей. Они отвернулись. Капитан молча обернулся к Биллю, который протянул ему листок грязной бумаги. Шкипер прочел его и, пораженный, передал помощнику. Помощник прочел записку и вернул ее шкиперу.
— Это вы виноваты, — заявил он.
— Странно! — усомнился капитан, покачав головой. — Только вчера он еще обедал на палубе и утверждал, что пища вкусная. Вы слышали это, Боб?
— Да, я слышал, что говорил бедняга, — ответил помощник.
— Вы все слышали, — сказал капитан, — таким образом, есть пять свидетелей. Он был, вероятно, не в своем уме. Никто не слышал, как он бросился в воду?
— Я слышал всплеск, сэр, когда был на вахте, — заметил Билль.
— Почему вы не посмотрели, что это такое? — спросил капитан.
— Я подумал, что это один из матросов выбросил свой ужин в воду, — просто ответил Билль.
— Вот как, — заметил капитан, покусывая губы. — Что за история с едой?
— Это чистая отрава, сэр, — сказал Нэд, покачав головой. — Мясо тухлое.
— Мясо очень хорошее, — холодно ответил капитан. — Но вы можете начать другой бочонок.
Матросы многозначительно посмотрели друг на друга.
— Масло тоже плохое, сэр, — заметил Билль, сразу осмелев.
— Масло плохое? — мрачно спросил капитан. — Что это значит, кок?
— Я ничего не знаю, сэр, — растерянно ответил кок.
— Дайте им другое масло, то, которое подаете в каюту. Но я уверен, что вы плохо обращались с мальчиком. Пища была отличная.
Он взял письмо и положил его в своей каюте на стол около сахарницы. Он плохо позавтракал в этот день. Матросы же наелись вволю. На Билля все смотрели, как на благодетеля. Ночью, открыв люк, щедро угостили пленника. Он не выразил никакой благодарности и задал несколько неприятных вопросов о том, что произойдет при окончании путешествия.
— Мы потихоньку выведем тебя на берег, — ответил Билль. — Никто из нас больше не останется на этой старой шхуне, и я возьму тебя с собой на другое судно. Идет?
Но к удивлению и разочарованию экипажа на следующий день шкипер назначил им прежнюю диету и велел снова выдавать старое мясо. Билля постигла участь всех вождей, начинания которых кончаются неудачей. Насмешки и упреки посыпались на него со всех сторон.
— Ну, что ты придумаешь теперь? — ехидно спросил старый Нэд, грызя сухарь.
— Я считал тебя умнее, — презрительно добавил кок.
— Мы напрасно заперли там внизу этого бедного мальчика, — сказал Симпсон.
— Я не сдамся так легко, — мрачно произнес Билль. — Капитан был сильно потрясен вчера. Необходимо, чтобы произошло еще одно самоубийство, только и всего.
— Пусть Томми снова покончит жизнь самоубийством, — иронически заметил кок. Все рассмеялись.
— Два самоубийства за один рейд повлияют на капитана, — продолжал Билль, не обращая внимания на смех.
— Мы больше не желаем этого, — сказал Симпсон, — не говори глупостей, Билль.
— Нет, я не сдамся, — проговорил Билль. — В трюме можно отдохнуть и ничего не делать, можно спать целый день. Нэд, ты плохо выглядишь, например!
— Ты думаешь? — холодно спросил Нэд.
— Сами решайте, кому спуститься в трюм, — небрежно сказал Билль. — Мне все равно, кто пойдет.
— А ты сам? — спросил Симпсон.
— Я? — удивился Билль. — Я должен остаться наверху, чтобы уладить все.
— Мы тоже останемся наверху, чтобы помочь тебе, — решительно заявил Симпсон.
Нэд и кок засмеялись, Симпсон тоже. Билль встал, подошел к своей койке и вытащил из-под подушки замасленную колоду карт.
— Давайте тянуть жребий, — коротко предложил он. — Я тоже участвую!
Он протянул карты коку. Тот посмотрел на него в раздумье, а затем обернулся к другим.
— Не валяй дурака, Билль, — сказал Симпсон.
— Почему ты трусишь? — рассердился Билль.
— Это глупость, говорю тебе.
— Но ты же принимал в ней участие. Вы просто трусите. Вот в чем дело. Вы послали мальчика вниз, а теперь, когда очередь дошла до вас, испугались.
— Ладно! — произнес Симпсон решительно. — Пусть будет по-твоему. Тяни жребий, кок!
Кок повиновался неохотно и вытянул десятку. Нэд, после долгого раздумья, вытащил семерку. Симпсон, которому достался король, уселся на ящике, небрежно поглаживая бороду.
— Твой черед, Билль, — сказал он. — Посмотрим, что тебе попадется. Билль взял карты и перетасовал их, затем передал их Нэду и медленно вытащил карту. Все трое захохотали:
— Тройка, — сказал Симпсон. — Браво, Билль. Я напишу вместо тебя письмо, а то капитан узнает твой почерк. Что написать?
— Что хочешь, — угрюмо ответил Билль. Он презрительно фыркнул, когда остальные весело уселись писать письмо, и ничего не ответил Симпсону, который спросил его, не передать ли в письме кому-нибудь привет и поцелуй. Когда ему показали письмо, он только заметил презрительно:
— Я думал, что ты лучше пишешь, Джордж.
— Я пишу от твоего лица, — ехидно ответил Симпсон.
Билль вспыхнул и разозлился:
— Если ты будешь так разговаривать, то я разделаюсь с тобой.
Скверное настроение Билля испортило всеобщее веселье в этот вечер. Когда его провожали вниз, не было слышно ни шуток, ни смеха, и маленькая процессия походила на погребальную. Билль окончательно вышел из себя, когда Томми открыто выразил свое неудовольствие.
— Для вас есть сегодня утром еще одно письмо, — сказал помощник, когда шкипер вышел из своей каюты, застегиваясь на ходу.
— Какое? — спросил тот, побледнев.
Помощник поднял палец и показал назад:
— Старина Нэд принес его. Не понимаю, что случилось с людьми.
Капитан выбежал на палубу и выхватил письмо у Нэда. Некоторое время он стоял в оцепенении, затем спустился в кубрик, заглянул под все койки и даже под стол. Затем он вернулся и постоял около входа в трюм, наклонив голову набок.
— Что все это значит? — спросил он наконец.
— Плохая пища, сэр, — ответил Симпсон, набравшись смелости. — Мы должны будем все рассказать, когда придем в порт.
— Вы ни слова не расскажете об этом, — холодно отрезал капитан.
— Это наш долг, — торжественно сказал Нэд.
— Вот что, — сказал шкипер, грозно посмотрев на матросов. — Чтобы не было больше самоубийств. Старое мясо уже вышло, вы можете получать новое, и, когда мы придем в порт, я куплю свежее масло и овощи. Но я не хочу больше слышать об этих письмах и о том, что пища плохая. В порту я скажу, что они просто упали за борт, и вы скажете то же самое.
— Мы этого не можем сделать, — решительно сказал Симпсон.
Шкипер прошелся по палубе.
— Пять фунтов стерлингов изменят ваше решение? — спросил он с легкой усмешкой.
— Я думаю, что изменят, — осторожно ответил Нэд.
Шкипер посмотрел на Симпсона, лицо которого выражало добродетельную стойкость.
— Скажем, каждому по пять фунтов, — предложил он, — больше я не могу дать.
— Скажем, двадцать фунтов и дело заметано. Так ли, товарищи? — заговорил Симпсон. Нэд согласился, и даже повар сказал, что если капитан согласен, то они тоже согласны.
— Откуда вы возьмете денег? — спросил помощник за завтраком, когда капитан начал обсуждать с ним этот вопрос. — Я ничего бы не дал им.
Иллюминатор был открыт. Шкипер оглянулся, наклонился к помощнику, прошептал ему со странной усмешкой что-то на ухо.
— Что? — спросил помощник, захохотав. Он хотел было продолжать свои завтрак, состоявший из кофе и жареного сала, но должен был встать и обернуться спиной к шкиперу, который принялся усердно колотить его, чтобы избавить от удушья. Радуясь будущему богатству, матросы весело принялись за работу. Кок исполнял работу юнги, а Нэд и Симпсон пополам исполняли обязанности Билля. Ночью они открыли люк и с некоторым любопытством ожидали появления жертв.
— Где мой обед? — проворчал голодный Билль, показываясь на палубе.
— Обед? — с удивлением спросил Нэд. — Для тебя нет обеда.
— Как так? — разозлился Билль.
— Капитан велел теперь выдавать только три обеда, — сказал кок.
— Почему же вы нам ничего не оставили?
— Не хватило, Билль! — ответил Нэд. — Мы работаем теперь за двоих, и нам самим не хватает. У вас есть вода и сухари.
Билль выругался.
— Мне надоело все это! — сказал он гневно. — Я иду наверх. Пусть капитан делает, что хочет. Мне все равно.
— Не делай этого, Билль, — сказал Нэд. — Все идет отлично. Ты оказался прав. Мы были неправы. Капитан ужасно потрясен и хочет дать нам 20 фунтов, когда мы придем в порт, чтобы мы ничего не говорили.
— Я получу из них десять, — сказал Билль, развеселившись. — Я заслужил это. Мне надоело торчать здесь целый день.
— Ладно, согласился Нэд, толкнув в бок повара, который захотел было что-то возразить.
— Капитан поверил всему, — сказал тот. — Он очень потрясен. Он собрал все ваши вещи и платья и собирается отдать их вашим родственникам. Я никогда не видел ничего подобного.
— Ты старый дурак, — отрезал Билль. — Он закурил трубку, а затем мрачно полез в трюм.
Следующие четыре дня прошли благополучно. Погода стояла хорошая, и ночную вахту несли матросы, которым приходилось каждую ночь выпускать Билля. Он гулял по палубе, жалуясь на неудобства и упрекая их в жадности, что для них было не особенно приятно. Только после долгих уговоров им удавалось убедить его не покидать своего убежища, на что он согласился лишь после того, как они обещали ему большую часть денег.
Пятый день был безветренный. Только к вечеру поднялся легкий бриз, и шхуна ускорила ход. Оба голодные пленника были рады выбраться из душного помещения и сидели на носу, наслаждаясь свежим воздухом. Нэд стоял у руля, два других матроса отправились спать, и некому было пожаловаться на недостаток пищи.
— Это была глупость, Томми, — сознался Билль, покачав головой.
— Конечно, глупость, — согласился Томми, вздыхая. — Как мы выберемся на берег, когда придем в порт?
— Предоставь это мне, — сказал Билль. — Старый Нэд, вероятно, простудился и кашляет.
— Смотри, он машет руками, — заметил Билль.
Они вскочили, но не успели спрятаться. На палубе появился капитан в сопровождении помощника.
— Посмотрите, — сказал капитан, обращаясь к помощнику и указывая рукой на виновных. — Вы и теперь не верите снам?
— Странно! — сказал помощник, протирая глаза.
Билль стоял мрачный. Томми испуганно спрятался за ею спиной.
— Я часто слышал о таких вещах, — продолжал шкипер. — Но, признаться, я не ожидал, что сам увижу что-нибудь подобное. Мы с вами видим привидения.
— Странно! — повторил помощник, качая головой, — словно живые.
— На борту появились привидения, Нэд! — закричал шкипер глухим голосом. — Привидения Билля и юнги.
Нэд не знал, что ответить. Привидение помоложе всхлипнуло и вытерло нос рукавом, привидение постарше тихо свистнуло.
— Бедняги, — сказал шкипер после длительною обсуждения этого поразительного явления. — Они прозрачны, и я вижу сквозь них мачту.
— Я тоже вижу их насквозь, — хитро ответил помощник.
Они постояли на палубе еще некоторое время и, решив, что их присутствие излишне и только смущает привидения, отправились вниз, оставив экипаж в полном недоумении.
— В чем дело? — спросил Симпсон, появляясь на палубе.
— Я ничего не понимаю, — яростно ответил Билль.
— Неужели он принял вас за привидения? — спросил кок.
— Конечно, нет, — сердито ответил Билль. — Это какая-то хитрость. Я отправляюсь спать. И ты также, Томми. Завтра увидим, что это означает.
На следующее утро они скоро поняли, что это означало. После завтрака появился кок и испуганно заявил, что мясо и овощи были выданы только на троих.
— Я пойду и поговорю с ним, — заявил Билль резко.
Шкипер весело беседовал с помощником. При появлении Билля шкипер обернулся и холодно посмотрел на него.
— Доброе утро, сэр, — сказал Билль. — Мы хотели бы знать, я и Томми, получим ли мы наши порции на обед?
— Обед? — спросил капитан удивленно. — Зачем вам обед?
— Как зачем? Есть, — с упреком пояснил Билль.
— Есть? — ответил капитан. — Разве привидения едят?
— Можем ли мы получить обратно наши платья и вещи? — спросил Билль, скрипнув зубами. — Нэд сказал, что они находятся у вас.
— Нет, не можете, — холодно ответил капитан. — Я отдам их вашим родственникам, как полагается по закону. Не правда ли, Боб?
— Конечно, — подтвердил помощник.
— Они получат ваши вещи и деньги, полагавшиеся вам до самоубийства.
— Но мы не совершали самоубийства, — сказал Билль. — Иначе я не стоял бы здесь перед вами.
— Вы оба покончили жизнь самоубийством! — ответил капитан спокойно. — У меня в кармане доказательство — ваши письма. Кроме того, я могу наказать вас за дезертирство, как только мы прибудем в порт.
Он переглянулся с помощником, и Билль, постояв немного, переминаясь с ноги на ногу, медленно удалился. Все утро он сидел в трюме, подавая другому привидению плохой пример своими ругательствами и угрозами. До обеда шкипер больше не слыхал о них. Когда же он кончил обедать и зажег трубку, то услышал быстрые шаги по палубе. В каюту ворвался старый Нэд, красный и сердитый.
— Билль украл наш обед, сэр, — заявил он.
— Кто? — спросил шкипер холодно.
— Билль, сэр, Билль Смит, — ответил Нэд.
— Кто? — повторил капитан ледяным тоном.
— Привидение Билля Смита, — поправился Нэд сердито. — Он украл наш обед, он и Томми Браун сидят внизу, уплетая наш обед.
— Но при чем тут я? — отрезал капитан — Как вы допустили это?
— Вы знаете Билля, сэр, — сказал Нэд. Я старый человек, кок — трус, а у Симпсона такой синяк под глазом, что он плохо видит.
— Ерунда, — сказал шкипер. — Три моряка испугались одного привидения. Я не желаю вмешиваться! Знаете, что можете сделать?
— Нет, сэр, — спросил Нэд с надеждой.
— Возьмите молитвенник и прочтите молитву. Привидение испарится, как дым, — посоветовал капитан.
Нэд молча посмотрел на него, затем отправился на палубу, где начал ругаться вслух вместе с Симпсоном и поваром.
До конца плавания оба привидения терпели всевозможные неудобства. Капитан просто не замечал их. В кубрике обсуждался вопрос, чем кончится эта история и что случится, когда они сойдут на берег. Когда вдали показался берег, капитан вышел на палубу с двумя аккуратно связанными свертками. Экипаж стоял в ожидании и внимательно глядел на него.
— Нэд, — коротко позвал капитан.
— Что, сэр?
— Как только мы бросим якорь, сойдите на берег и позовите полисмена.
— Хорошо, сэр, — пробормотал моряк.
Капитан отвернулся и подошел к рулю сменить помощника. Он так был занят, что не заметил, как Билль и Томми подкрались к своим вещам, с нетерпением ожидая, когда шхуна подойдет к набережной. Капитан обернулся к помощнику и громко рассмеялся, когда оба виновных быстро схватили свои вещи и одним прыжком очутились на набережной, удирая со всех ног. Помощник тоже рассмеялся, и этот смех слабым отголоском отозвался среди экипажа.