Прежняя доблесть
Чем-то старым-старым, давно позабытым, вроде чудесной сказки, слышанной когда-то в детстве, звучат слова приказа генерала Врангеля о геройском подвиге Кубанского казака Щипки, отдавшего свою лошадь командиру, а своим телом прикрывшего его отступление...
„Бесстрашен великий подвиг урядника Щипки. Он в тяжелую, решительную минуту смертельной опасности забыл о себе самом, забыл о своей семье. Он помнил только об обязанности исполнить свой долг до конца, обязанности спасти командира для дальнейшей работы на пользу поруганной Родины!“
И кажется, что снова видишь тех героев, которые, еле удерживаясь на ногах от яростных порывов ледяной бури, перетаскивали на себе через пропасти и расщелины альпийских гор тяжелые пушки и гаубицы и, завидев издали на крохотной мохнатой лошаденке фигурку в синем летнем плаще и выгоревшей треуголке, надорванными, но восторженными голосами орали:
— Ура-а! Суворов! Отец наш! Орел! Ура-а а! ..
И русское могучее „ура“ мощными раскатами перекатывалось по покрытым вечными снегами, угрюмым и зловещим в своей мертвенной неподвижности горам..
Кажется, что снова видишь окутанные едким пороховым дымом грохочущие и злобно рявкающие бастионы Малахова кургана... Видишь черных от дыма, закопченных, окровавленных полу-людей полу-дьяволов, отстаивающих в каком-то безумном экстазе клочок земли, изрытый снарядами и вспаханный гранатами...
Как чудесные, сказочные видения мелькают картины легендарного перехода через Балканы...
Это все было. Но это было так давно, так давно, что порой казалось, что этого вовсе никогда и не было..
Позор Мукдена не смог забрызгать грязью этих славных страниц, но позор Бреста словно вырвал эти страницы из книги русской истории...
Былая слава, былая доблесть, былое геройство.
Все в прошлом.
Но в широких донских степях год тому назад зашелестела первая страница новой славы, новой доблести, нового геройства...
И эта страница, вырванная из полевой книжки, с небрежно набросанными на ней карандашом заметками, может по праву занять место наряду с теми пергаментными свитками, на которых увековечена вся прежняя доблесть России.
Эта страница из полевой книжки — то звено, которое связывает прежнюю, могучую и грозную Русь с новой, светлой, прекрасной и мощной Россией.
Позор Бреста — эпизод истории, который надо помнить всегда, но это только эпизод.
„Ледяной поход“ смыл с России позор этого интернационального эпизода.
Теперешний поход возвращает нас к лучшим временам славы русского оружия и мелкий, незначительный сам по себе, подвиг кубанского казака Щипки напоминает тех безвестных, серых героев, которые, не зная и не ценя своего геройства, делали великое дело служения Родине и клали душу свою за други своя...
„Я знаю“, говорит в своем приказе генерал Врангель, „что пока в рядах вверенной мне армии находятся герои, подобные погибшему уряднику Щипке, она всегда смело будет идти вперед и ее руками будет восстановлена Единая, Великая Россия!“
Да! Она будет восстановлена. Даже те жалкие, растерянные и трусливые шкурники, еще месяц тому назад, с сомнением покачивавшие головой и называвшие нас, веривших в окончательную и близкую победу, „неисправимыми оптимистами“, даже эти шкурники перестали сомневаться. Они тоже поверили, что большевизму пришел конец и, что близкое возрождение России не мечта „неисправимых оптимистов“, а самая настоящая действительность.
Это сделали бесчисленные урядники Щипки, сделала та масса безвестных, серых героев, которым не надо было быть грамотными, чтобы любить Родину, и незачем было ждать Учредительного Собрания, чтобы умереть за освобождение России.
Прежняя, сказочная доблесть возродилась...
Беспримерные подвиги суворовских солдат, изумительное геройство кучки севастопольцев, небывалая стойкость и выносливость скобелевских орлов — мы все это видим сейчас!
Словно ожили в своих тяжелых, золоченных рамах огромные, потемневшие от времени батальные полотна великих мастеров..
Зашелестели знамена, глухо зарокотали барабаны и содрогнулась земля от мерного, тяжелого шага бесчисленных батальонов...
Встала Россия.
Вспомнила свою прежнюю, былую доблесть и славу, и встала на защиту своей поруганной чести.
Вечная слава живым! Вечная память погибшим!
