«Донъ-Жуанъ», этотъ эпосъ новѣйшаго времени, который Гёте называетъ — безгранично-геніальнымъ созданіемъ, съ ненавистью къ людямъ, доходящей до самой суровой свирѣпости, и съ любовью къ людямъ, доходящей до глубины самой нѣжной привязанности, есть самое большое и самое зрѣлое произведеніе Байрона, не смотря на то, что оно доведено только до шестнадцатой пѣсни и потому осталось отрывкомъ. По плану поэта, «Донъ-Жуанъ» долженъ былъ ещё объѣхать Италію и Германію и погибнуть во французской революціи, какъ это видно изъ слѣдующаго письма его, отъ 16-го февраля 1821 года, сопровождавшаго присылку пятой пѣсни «Донъ-Жуана». «Пятая пѣсня не только не конецъ, но едва начало „Донъ-Жуана“. Я намѣревался заставить его объѣхать Европу, участвовать въ осадахъ, битвахъ и разныхъ приключеніяхъ, и погибнуть (какъ Анахарсисъ Кутсъ) во французской революціи. Не знаю, на сколько пѣсенъ это растянется и даже (если и буду живъ) окончу ли я когда-нибудь мою поэму, но это былъ мой планъ. Я хотѣлъ сдѣлать его cavalier servente въ Италіи, причиной развода въ Англіи и сантиментальнымъ господиномъ, въ вертеровскомъ родѣ, въ Германіи, чтобы показать тѣмъ различныя смѣшныя стороны каждой изъ этихъ странъ и представить, какъ онъ постепенно, съ лѣтами, дѣлался всё болѣе и болѣе испорченнымъ и разочарованнымъ, какъ это и естественно. Но я ещё не рѣшилъ, какъ онъ долженъ покончить — адомъ, или несчастнымъ бракомъ: не знаю, что хуже.»
Первая пѣснь «Донъ-Жуана» была начата Байрономъ въ Венеціи 6-го сентября 1818 года и окончена 1-го ноября того же года. «Я окончилъ первую пѣсню поэмы въ родѣ „Беппо“ — пишетъ онъ — поощряемый успѣхомъ послѣдняго. Она называется „Донъ-Жуанъ“ и должна слегка подсмѣиваться надо всѣмъ. Но я сомнѣваюсь — не слишкомъ ли вольно она написана — по-крайней-мѣрѣ до-сихъ-поръ — для нашего скромнаго времени. Однако, я попытаюсь издать её безъ подписи, и если попытка не удастся, то не стану продолжать.» Вторая пѣснь, какъ и первая, была начата въ Венеціи, 13-го декабря 1818 года, и тамъ же окончена, 20-го января слѣдующаго года. Обѣ первыя пѣсни появились въ Лондонѣ лѣтомъ того же года, но безъ имени автора и издателя. Пѣсни третья, четвёртая и пятая были изданы вмѣстѣ, въ августѣ 1821 года. Пятая пѣснь была начата въ Равенѣ, 16-го октября 1820 года, и окончена тамъ же, 20-го ноября того же года. На этой пѣснѣ Байронъ, по настоянію графини Гвиччіоли, думалъ-было остановиться. Вотъ что онъ пишетъ по этому случаю, въ письмѣ своёмъ отъ 6-го іюля 1821 года: «По убѣдительной просьбѣ графини Гвиччіоли, я обѣщалъ не продолжать „Донъ-Жуана“. Вы должны смотрѣть на эти три пѣсни (3, 4 и 5), какъ на послѣднія. Она читала двѣ первыя во французскомъ переводѣ и не переставала умолять меня не продолжать поэмы. Причина подобной просьбы не совсѣмъ понятна для поверхностнаго наблюдателя здѣшнихъ нравовъ, но она происходитъ отъ желанія всѣхъ женщинъ возвышать чувство страсти и поддерживать иллюзіи, которыя „Донъ-Жуанъ“ разоблачаетъ и надъ которыми насмѣхается какъ и надъ всѣмъ другимъ.» Пѣсни шестая, седьмая и восьмая написаны были въ Пизѣ въ 1822 году и изданы Джономъ Гёнтомъ въ іюлѣ слѣдующаго года. Вотъ что говоритъ самъ поэтъ о причинѣ, побудившей его снова приняться за «Донъ-Жуана»: — «8 іюля 1822. Можетъ-быть у меня будутъ готовы осенью или немного позднѣе три или четыре пѣсни „Донъ-Жуана“, такъ-какъ я получилъ позволеніе отъ моей диктаторши продолжать его, съ тѣмъ, впрочемъ, условіемъ, чтобы слѣдующія пѣсни были не такъ рѣзки, и болѣе приличны и чувствительны, чѣмъ въ началѣ. Насколько эти условія выполнены, можно будетъ видѣть впослѣдствіи; тѣмъ не менѣе запрещеніе было снято только на этомъ условіи.» Пѣсни девятая, десятая и одиннадцатая также были написаны въ Пизѣ и изданы въ Лондонѣ Джономъ Гёнтомъ, въ августѣ 1823 года. Пѣсни двѣнадцатая, тринадцатая и четырнадцатая появились въ Лондонѣ въ январѣ 1824 года, а послѣднія двѣ — пятнадцатая и шестнадцатая — въ мартѣ 1824 года, то-есть за мѣсяцъ до смерти поэта. Въ біографіи Байрона, принадлежащей Шерру и помѣщонной въ первомъ томѣ предлагаемаго изданія, находятся довольно-объёмистый разборъ «Донъ-Жуана», исполненный самыхъ восторженныхъ похвалъ. Поэтому я считаю излишнимъ говорить здѣсь что либо о достоинствахъ «Донъ-Жуана», который смѣло можно назвать вѣнцомъ созданій Байрона и, вмѣстѣ, геніальнѣйшимъ произведеніемъ нашего вѣка.