ВЛ. ЖАБОТИНСКІЙ
правитьФЕЛЬЕТОНЫ
правитьПРАВО И СИЛА
правитьТеперь стало обычнымъ вопросомъ: вы за турокъ или за итальянцевъ? Большинство прогрессивно-мыслящихъ людей за турокъ. Это ясно и изъ разговоровъ и изъ печати — почти всей европейской и даже американской печати. Образъ дѣйствій итальянцевъ въ этой войнѣ съ самаго начала произвелъ на культурный міръ отталкивающее впечатлѣніе. Не въ первый разъ европейская держава захватываетъ чужую землю, но обыкновенно этому предшествовала извѣстная подготовка атмосферы: устраивались нарочно столкновенія консуловъ съ мѣстными властями, инсценировались оскорбленія иностраннаго знамени со стороны туземцевъ, наконецъ даже провоцировался маленькій погромъ иностранно-подданныхъ, причёмъ изъ одного побитаго телеграфныя агенства дѣлали сто убитыхъ, пресса заинтересованной державы подымала крикъ, парижская печать, взявъ обильный бакшишъ, присоединялась къ негодующему хору, посланники другихъ державъ начинали приставать къ варварскому монарху съ «представленіями» и т. д.; черезъ годъ или два создавалось такое настроеніе, что серьезныя газеты или министры крупныхъ государствъ уже могли его опредѣлять сакраментальными словами: «вопросъ объ отношеніяхъ варварской страны имярекъ къ державѣ имярекъ превратился въ кошмаръ, нависшій надъ всей Европой». Только послѣ этого производилась державой имярекъ экспропріація варварскаго Царства имярекъ, и Европа тогда облегченно вздыхала: кошмаръ разсѣялся. И тогда уже никто, кромѣ отъявленныхъ враговъ, не осмѣливался пикнуть о поруганной справедливости, о жестокостяхъ, разстрѣлахъ женщинъ и тому подобной дребедени. Великое дѣло на землѣ этикетъ!
Итальянцы страшно сглупили: они не соблюли общепринятаго церемоніала деннаго грабежа, и за то ихъ теперь ругаютъ на всѣхъ перекресткахъ, раздуваютъ ихъ невинныя карательныя мѣропріятія до размѣра «звѣрствъ» и злорадствуютъ по поводу встрѣченныхъ ими затрудненій. Въ то же время Франція благородно и деликатно беретъ съ Германіи честное слово, что ей, Франціи, будетъ предоставлена полная свобода дѣйствій въ Марокко; всѣ понимаютъ, что это значитъ — свобода дѣйствій въ Марокко, — но всѣ рукоплещуть Франціи, потому что она подготовила атмосферу. Въ то же время Англія благородно и деликатно уговаривается съ другой державой разобрать по частямъ Персію, участвуетъ въ мѣропріятіяхъ, цѣлью которыхъ является поддержать въ Персіи безпорядокъ, потомъ ссылается на то, что безпорядокъ въ Персіи грозитъ британскимъ интересамъ, и такимъ образомъ подготовляетъ атмосферу, шито-крыто, деликатно и благородно, а ея пресса говоритъ объ итальянскомъ налетѣ на Триполи съ возмущенной брезгливостью. Въ самомъ дѣлѣ, подумайте, какая мерзость: держава съ 30 милліонами жителей накидывается на беззащитную область, гдѣ едва милліонъ населенія! 30 противъ одного! То ли дѣло была война между Англіей, во владѣніяхъ которой живетъ нѣсколько сотъ милліоновъ подданныхъ, — и бурами, которыхъ было въ Трансваалѣ вмѣстѣ съ Оранжевой республикой около трехсотъ тысячъ душъ. Глупые невоспитанные итальянцы! Вахлаки, не знающіе европейскихъ манеръ!
Меня теперь тоже часто спрашиваютъ: вы за турокъ или за итальянцевъ? Пожимаю плечами и не знаю, что отвѣтить. Мы до сихъ поръ наивны, до сихъ поръ остались провинціалами въ политикѣ. При чемъ тутъ сочувствіе или несочувствіе? Какъ, по какому признаку можно установить, чья сторона больше достойна сочувствія? Развѣ на міровой аренѣ рѣшаются вопросы права, справедливости? Попробуйте сказать итальянцу, что «право» на сторонѣ турокъ, — онъ расхохочется вамъ въ лицо. — «А сама Турція, — спроситъ онъ, — какъ овладѣла Триполисомъ? благодаря праву? А гдѣ было право, когда турки взяли Константинополь, и Фатихъ въѣхалъ на конѣ по трупамъ въ Айя-Софію? Вообще, кто и гдѣ на всей политической картѣ владѣетъ чѣмъ-либо „по праву“? Турція держитъ Критъ грубою силой, угрозой раздавить Элладу, если аѳинское правительство провозгласитъ аннексію острова, а между тѣмъ все населеніе Крита уже столько лѣтъ умоляетъ о возсоединеніи съ Греціей и столько крови пролило за этотъ идеалъ. И однако Турція кричитъ о своемъ правѣ на Критъ, о своемъ правѣ владѣть островомъ, который не хочетъ турецкаго владычества. Откуда, спрашивается, взялось это право? За ласку, что ли, предался во время оно Критъ въ руки мусульманъ? Турки взяли его силой, какъ мы хотимъ взять Триполи, и держатъ его силой, какъ мы будемъ держатъ Триполи. А все прочее болтовня». Такъ скажетъ вамъ итальянецъ, и вы ничего не можете ему возразить.
Европа, кромѣ того, оскорблена въ своихъ лучшихъ чувствахъ еще и тѣмъ, что итальянцы такъ хитро выбрали моментъ, когда турки еще не въ состояніи воевать на морѣ. Какъ это стыдно — нападать на беззащитныхъ! У Европы очень рыцарственные вкусы: ни дать, ни взять престарѣлая кокотка, вспоминающая былыя времена, когда изящные кавалеры вызывали другъ друга на дуэль въ изящныхъ выраженіяхъ съ элегантными жестами. Въ наше время пора было бы смотрѣть на эти вопросы болѣе трезво. Одно изъ двухъ: или не надо грабить, или надо грабить въ самый удобный моментъ. Даже съ точки зрѣнія гуманности (если на минуту допустить, что въ подобныхъ вопросахъ умѣстна такая точка зрѣнія) гораздо лучше, что война произошла теперь, потому что она скорѣе кончится, будетъ меньше убитыхъ и утонувшихъ, и меньше народныхъ денегъ съ обѣихъ сторонъ канетъ на дно морское.
Тоже вотъ очень волнуютъ добрую Европу итальянскія жестокости въ Триполи. Надо полагать, что въ этихъ свѣдѣніяхъ много вранья; но, съ другой стороны, и то надо полагать, что итальянцы маху не дали и хорошенько потѣшили зудившія руки. Не отставать же имъ въ этомъ отношеніи отъ остальной Европы! Что продѣлывали бельгійцы въ Конго, нѣмцы въ Камерунѣ, англичане въ Индіи? Кто изъ васъ, добрые люди, не вырѣзывалъ въ свое время ремней изъ спины цвѣтного человѣка, кто не разстрѣливалъ ихъ десятками во время своего завтрака, — не то для острастки, не то ради развлеченія? Во время возстанія сипаевъ въ Индіи примѣнялась пытка «китти», заключавшаяся въ томъ, что женщинамъ сдавливали грудь въ деревянныхъ тискахъ; другая пытка состояла въ томъ, что внутрь женскихъ органовъ впускали большого жука мѣстной породы, замѣчательной огромными клешнями. Но то было полвѣка назадъ, а нѣмецкіе аристократы и бельгійскіе цивилизаторы только недавно прославились такими же точно подвигами въ Камерунѣ и Конго. Нечего ужъ и говорить о томъ, какъ «работали» бандиты Джавидъ-паша и Торгутъ-паша въ Албаніи: туркамъ простительно, они непросвѣщенные, итальянцы на ихъ примѣръ ссылаться не станутъ… ибо и кромѣ турокъ есть имъ на кого въ Европѣ сослаться.
Особенно трогательно извѣстіе, что сѣверо-американское общественное мнѣніе страшно негодуетъ на итальянцевъ. Есть даже слухъ, будто между Соединенными Штатами и Портой ведутся переговоры, въ результатѣ которыхъ американская эскадра ударитъ на итальянскую. Это трогательно. Янки — это, дѣйствительно, какъ разъ die rechte Instanz, чтобы судить о попранномъ правѣ. Кубу они забрали, очевидно, по праву, Филиппины проглотили тоже на основаніи права, а теперь находятъ, что итальянцы не имѣютъ права отымать Триполи у бѣдныхъ туземцевъ. Бѣдные туземцы! Подумаешь, вся исторія Соединенныхъ Штатовъ не есть одинъ сплошной безжалостный грабежъ такихъ же туземцевъ — краснокожихъ…
Кстати, на этой исторіи любопытно остановиться. Я уже разъ писалъ объ отношеніи янки къ неграмъ; но негры, все-таки, не чета арабамъ Триполи, негры — не аборигены Америки, и не у нихъ отнята территорія, на которой теперь хозяйничаютъ янки. Стоитъ поразмыслить надъ тѣмъ, какъ отозвалось это вторженіе бѣлой расы на аборигенахъ Сѣверной Америки. Мы про нихъ знаемъ по Куперу и Майнъ-Риду, но есть и другіе литературные источники. Въ самой Америкѣ и на другихъ языкахъ есть цѣлая библіотека сочиненій, посвященныхъ тѣмъ мерзостямъ, что творила и продолжаетъ творить бѣлая раса надъ исконными хозяевами материка. Характерно и выразительно заглавіе одной изъ этихъ книгъ: «A Ceintury of Dishonour» («Позорное столѣтіе»). Рѣчь идетъ не о какомъ-нибудь стародавнемъ столѣтіи, рѣчь идетъ о ХІХ-мъ вѣкѣ, о вѣкѣ Авраама Линкольна и Теодора Рузвельта, о вѣкѣ Эдгара Поэ, Бретъ-Гарта, Готорна, Марка Твэна, Бичеръ-Стоу, Эдиссона… «Позорное столѣтіе»!
Вотъ нѣсколько эпизодовъ изъ этого столѣтія. Въ1869 г. коммиссія, учрежденная президентомъ Грантомъ, писала слѣдующее: «Исторія отношеній между нашимъ правительствомъ и индѣйцами есть позорный рядъ нарушенныхъ договоровъ и неисполненныхъ обѣщаній; исторія отношеній между индѣйцами и бѣлымъ пограничнымъ населеніемъ представляетъ собою, какъ правило, отвратительную цѣпь насилій, убійствъ, грабежей и неправды съ нашей стороны — и, какъ исключеніе, дикіе взрывы отпора со стороны краснокожихъ». Эта характеристика совершенно справедлива. Правительство Штатовъ издавна трактовало краснокожія племена, какъ особыя, почти независимыя націи, и вступало съ ними на бумагѣ въ формальные договоры; потомъ договоры нарушались, обѣщанія игнорировались, и воцарялось наглое, неприкрытое насиліе. Эта система примѣнялась до послѣднихъ десятилѣтій «позорнаго столѣтія», и еще не доказано, что ее перестали примѣнять теперь. Еще въ 60-хъ годахъ было вычислено, что Штаты истратили на «индѣйскія войны», т. е. попросту на истребленіе краснокожихъ пятьсотъ милліоновъ долларовъ; въ то же самое время — съ 1776 по 1869 годъ — было заключено между правительствомъ и краснокожими 360 договоровъ, которые торжественно вносились въ книгу законовъ республики и никогда не соблюдались. По договору отводилась данному племени особая «резервація», правительство брало на себя обязанность доставлять краснокожимъ всѣ средства къ жизни, а зато индѣйцамъ было запрещено отлучаться изъ «резерваціи»; но правительственные агенты расхищали суммы, предназначавшіяся для краснокожихъ, кормили ихъ гнилью, а то и просто по мѣсяцамъ морили голодомъ. Въ результатѣ туземцы начинали волноваться — а тогда къ нимъ посылали усмирителей. И какихъ усмирителей! КоМмиссія президента Гранта изображаетъ ихъ такими красками. Гдѣ-то бродячіе индѣйцы украли нѣсколько лошадей, подстрѣлили нѣсколькихъ бѣлыхъ и скрылись въ неизвѣстномъ направленіи. Былъ немедленно организованъ отрядъ — шайка изъ восьмисотъ «рудокоповъ, игроковъ и авантюристовъ»; во главѣ отряда поставили полковника Чивингтона — онъ же проповѣдникъ методистской церкви — и послали «усмирять». Отрядъ дошелъ до поселеній совершенно мирнаго племени Чейеннэ, съ которымъ всего нѣсколько дней назадъ агентъ Штатовъ, майоръ Уинкупъ, заключилъ договоръ о вѣчномъ союзѣ и мирѣ. Чейеннэ дружелюбно приняли бѣлое войско, тѣ тоже притворились друзьями, а потомъ окружили селеніе и вырѣзали 170 душъ, въ томъ числѣ женщинъ и дѣтей. Трупы индѣйцевъ были скальпированы и притомъ изуродованы такъ мерзко, что коммисія, по англосаксонской стыдливости, не рѣшилась точно описать. И такъ бывало сплошь и рядомъ, на каждомъ шагу. Племя Чейеннэ поплатилось за то, что бродяги, не принадлежавшіе къ этому племени, кого-то обокрали и убили. Случались и другіе поводы. Въ 1876 г. племя сѣверныхъ сіуксовъ получило по договору территорію въ Черныхъ Горахъ и поселилось тамъ. Вдругъ, на несчастье краснокожихъ, въ этой мѣстности оказалось золото — и сіуксовъ выгнали. Они возмутились, вождь ихъ, Ситингъ-Буль, нанесъ американскому генералу Кестеру тяжелое пораженіе при рѣкѣ Little Big Horn, но, понятно, въ концѣ концовъ, сіуксы были раздавлены и уничтожены… Одна изъ возмутительнѣйшихъ страницъ этой исторіи грабежа — эпизодъ съ племенемъ Чироки, обитавшимъ въ Георгіи, Сѣверной Каролинѣ и Теннеси. Племя это обладало прекрасной плодородной территоріей и стояло на высокомъ культурномъ уровнѣ. Разводили маисъ, табакъ, хлопокъ, пшеницу, производили разнаго рода ткани; было среди нихъ много ремесленниковъ, и вся торговля края была въ ихъ рукахъ. По всѣмъ главнымъ рѣкамъ области сновали ихъ торговыя лодки. Бѣлыхъ они съ самаго начала приняли очень дружелюбно, дали имъ всѣ права, кромѣ права занимать должности. Чироки приняли христіанство, изобрѣли шрифтъ для своего языка, стали учить своихъ дѣтей по-англійски. У нихъ было республиканское правленіе съ очень подробно разработанной конституціей. Въ ихъ столицѣ Echota была газета, и съ негритянскими своими рабами они обращались лучше бѣлыхъ рабовладѣльцевъ. Но ихъ земля слишкомъ понравилась бѣлымъ, и въ Вашингтонъ посыпались требованія о выселеніи Чироки изъ родныхъ мѣстъ. Было это въ первой четверти «позорнаго столѣтія», республика была еще молода и, по молодости лѣтъ, сентиментальна; поэтому нашлось нѣсколько бѣлыхъ интеллигентовъ, которые вступились за Чироки, организовали петиціи въ ихъ защиту и т. д. Ничто не помогло. Въ 1835 г. ихъ подъ пушками заставили подписать договоръ о выселеніи. Они подписали, но не двинулись съ мѣста. Тогда опять было двинуто войско подъ предводительствомъ ген. Скотта… Теперь осколки племени Чироки прозябаютъ гдѣ-то на краю свѣта, въ знаменитой «территоріи краснокожихъ», куда янки заперли аборигеновъ захваченной, страны; но и въ этомъ застѣнкѣ они до сихъ поръ сохранили остатки своей когда-то цвѣтущей культуры. Одинъ изъ крупныхъ дѣятелей того времени сказалъ: «Никакіе лавры наши на поляхъ битвы не закроютъ этого грязнаго пятна на нашемъ гербѣ. Какими бы подвигами впослѣдствіи мы ни вздумали гордиться, намъ закроютъ уста однимъ напоминаніемъ: remember the Cherokee Nation (помни о племени Чироки)!». Но почтенный дѣятель ошибся: его соотечественники послѣ того много разъ еще затмили это черное дѣло другими черными дѣлами. Достаточно напомнить, что въ 60-хъ годахъ парламентъ территоріи Idaho назначилъ по 100 долларовъ за скальпъ «козла» (это означаетъ взрослаго индѣйца мужского пола), по 50 за женскій и по 10 за скальпъ ребенка моложе 10 лѣтъ. Въ 1862 г. губернаторъ Аризоны издалъ приказъ истребить всѣхъ мужчинъ племени апачей, а женщинъ и дѣтей продать въ рабство. Около того же времени въ печати заинтересованныхъ штатовъ серьезно дебатировался вопросъ: не развить ли среди краснокожихъ искусственно эпидемію оспы? Указывалось въ числѣ преимуществъ этой болѣзни на то, что бѣлые, въ виду прививки, невоспріимчивы къ ней, и, такимъ образомъ, можно будетъ извести всѣхъ краснокожихъ безъ опасенія заразить порядочныхъ людей. Впрочемъ, на этотъ экспериментъ не рѣшились и остались при старыхъ методахъ, развѣ съ легкими усовершенствованіями: напримѣръ, въ войнѣ съ племенемъ Семиноки пущены были въ ходъ со стороны бѣлыхъ кубинскія собаки-ищейки. Иногда, однако, примѣнялись и болѣе культурныя средства: колоссальныя территоріи, величиною съ доброе европейское королевство, «покупались» у краснокожихъ чуть не по гривеннику за квадратную версту. Это продѣлали, между прочимъ, съ племенемъ делаваровъ. Делавары ушли далеко на западъ, въ Канзасъ, обжились тамъ, обстроились, имѣли скотъ, достатокъ и школы. Началась война Сѣвера и Юга. Незлопамятные делавары стали на сторону Сѣвера — противъ рабовладѣльческихъ штатовъ — и поставили въ правительственныя войска нѣсколько сотъ волонтеровъ, которые съ честью и славой прослужили три года, защищая единство республики. А когда они вернулись домой, то застали свои гнѣзда разоренными — землю и скотъ забрали бѣлые, и въ Вашингтонѣ не хотѣли слушать никакихъ жалобъ. Такъ и пропали делавары безъ слѣда въ «территоріи краснокожихъ». Другое племя — Малая Черепаха въ штатѣ Ohio — одержавъ побѣду въ сраженіи при Сентъ-Клерѣ, гдѣ пали 600 бѣлыхъ солдатъ, набило всѣмъ шести ста павшимъ рты землею, не умѣя иначе выразить передъ Богомъ и людьми свой протестъ противъ земельной алчности бѣлаго грабителя… И такъ далѣе, и такъ далѣе. Все это съ успѣхомъ продолжалось, какъ я сказалъ, до послѣднихъ десятилѣтій XIX вѣка. Еще въ декабрѣ 1890 г., судя по отчету Bureau of Ethnology, основанному на оффиціальныхъ донесеніяхъ, американское войско, «оперируя» противъ другой вѣтви сіуксовъ, перестрѣляло 150 душъ женщинъ и дѣтей во время бѣгства…
Самое же удивительное то, что всѣ эти подвиги сходятъ съ рукъ, и никто про нихъ даже не вспоминаетъ. Попытайтесь попрекнуть янки — онъ даже спорить съ вами не станетъ. Онъ самъ все это знаетъ и признаетъ. Нѣкій американскій генералъ Крукъ сказалъ: «Хуже всего въ этихъ операціяхъ то, что приходится воевать противъ людей, на сторонѣ которыхъ право». Эта искренняя фраза не помѣшала генералу Круку «оперировать» противъ краснокожихъ съ полнѣйшимъ успѣхомъ. Сентименты сентиментами, а дѣло дѣломъ. Янки, вмѣсто отвѣта на упрекъ, просто укажетъ вамъ на грандіозный расцвѣтъ своего отечества, на сорокаэтажные дома, на чудовищныя фабрики, на благосостояніе рабочаго люда, на кварталы, гдѣ находятъ убѣжище и заработокъ сотни тысячъ изгнанниковъ, отвергнутыхъ Европой, на свои прекрасныя школы и на Эдгара По", и на Эдиссона, и на культурное фермерство Калифорніи, и на многое другое, и лаконически прибавитъ: если бы мы не забрали силой эту землю, на ней бы росъ понынѣ степной ковыль. И ему тоже вы ничего не можете возразить, потому что весь міръ такъ смотритъ на эти вопросы. Міръ считаетъ, что цивилизація все равно какъ деньги: non olet. Міръ считается съ результатами и не помнитъ я не желаетъ помнить о средствахъ. Если черезъ 30 лѣтъ въ Триполи будутъ желѣзныя дороги, электричество и гигіеническія тюрьмы для одиночнаго заключенія согласно послѣднему слову итальянской карательной науки, то вся Европа признаетъ, что Италія совершила великую цивилизаторскую миссію, отвоевала для культуры клокъ земли, который въ рукахъ Турціи, вѣроятно, продолжалъ бы заростать чертополохомъ. И никто тогда не вспомнитъ ни того, что Италія улучила для своего налета такой неблагородный моментъ, когда бѣдные турки не имѣютъ еще броненосцевъ, — ни того, что она разстрѣливала арабовъ. Non olet! Что же и гдѣ же послѣ этого право или криво, при чемъ тутъ сочувствіе или несочувствіе, какъ тутъ можно быть «за» сихъ или «противъ» оныхъ, когда передъ нами просто великая всемірная волчья свалка, гдѣ нѣтъ правыхъ и нѣтъ виноватыхъ, а есть нагая борьба алчностей и насилій, мерзкая, безсовѣстная борьба, изъ которой однако родится все то, чѣмъ мы духовно живемъ и дышемъ и что зовемъ культурой…
Конечно, при этомъ всякій старается спасти аппарансы. Вотъ и итальянцы распускаютъ слухъ о томъ, что имъ нужна земля — некуда, молъ, дѣть своихъ эмигрантовъ. Но при этомъ они сами прекрасно знаютъ, что Триполи для такой цѣли не годится.. Итальянская эмиграція, дѣйствительно огромная, состоитъ изъ двухъ элементовъ: изъ временныхъ и вѣчныхъ эмигрантовъ. Первые покидаютъ родину на время, чтобы заработать деньги и вернуться; для нихъ эмиграція — отхожій промыселъ. Вторые уѣзжаютъ навѣки; это настоящіе переселенцы. Первая категорія имѣетъ огромное экономическое и культурное значеніе для Италіи: эти «американцы», народъ трезвый и бережливый, ежегодно пересылаютъ на родину сотни милліоновъ, и это, между прочимъ, одна изъ серьезныхъ причинъ нынѣшняго финансоваго благополучія Италіи. Съ другой стороны, «американцы» во время своихъ путешествій набираются ума-разума и, по возвращеніи, образуютъ самый культурный элементъ итальянской деревни. Почти всюду теперь во главѣ сельскихъ кассъ и потребительныхъ союзовъ стоятъ бывшіе «американцы». Совершенно ясно, что отъ всѣхъ этихъ преимуществъ Италія не захочетъ и не можетъ отказаться: недаромъ говорятъ, что въ ея вывозѣ главную роль теперь играетъ этотъ своеобразный одушевленный товаръ — рабочія руки. Этотъ товаръ можно сбывать только въ очень богатыхъ странахъ, какъ Соединенные Штаты, Аргентина, Бразилія; въ пустынномъ Триполи для этой категоріи эмигрантовъ нѣтъ и еще 50 лѣтъ не будетъ мѣста и заработка. Остается вторая категорія — переселенцы, уѣзжающіе навсегда. Конечно, было бы выгоднѣе для Италіи направлять эти массы въ свою собственную колонію, а не въ чужія страны. Но вѣдь это есть вопросъ о массовой земледѣльческой колонизаціи, т. е. вообще одинъ изъ труднѣйшихъ вопросовъ, какіе знаетъ соціальная политика. Эту проблему не только разрѣшить, но и поставить еще не удалось въ самой Италіи: Калабрія, Апулія, Сицилія изобилуютъ пустырями, откуда населеніе тысячами бѣжитъ въ Америку. Почему же удастся заселить пустыри Триполитаніи, гдѣ прежде всего нѣтъ воды? За 20 лѣтъ напряженной работы и грандіозныхъ затратъ Италія не поселить въ Триполи столько колонистовъ, сколько ихъ добровольно теперь за одинъ годъ осѣдаетъ по разнымъ угламъ южно-американскихъ llanos. И все это въ Италіи знаютъ очень хорошо, потому что много писали, Много думали объ этихъ вопросахъ. Но вѣдь нужно какъ-нибудь спасти аппарансы, вотъ и ссылаются на крайнюю нужду въ землѣ…
Откровенно говоря, я не знаю, къ чему такая щепетильность на этой прекрасной планетѣ. Зачѣмъ аппарансы? Гораздо проще указать на сосѣдей, на Англію, которая забрала Египетъ, Аденъ, Перинъ, Кипръ, на Францію, которая проглотила Алжиръ, Тунисъ и Марокко, въ Австро-Венгрію, которая съѣла Боснію, и т. д. и т. д., — и отвѣтить итальянской поговоркой Cosi fan tutti. Всѣ такъ дѣлаютъ. Если мы будемъ только глядѣть, какъ другіе грабятъ, а сами не вмѣшаемся, то черезъ десять лѣтъ та же самая пресса будетъ насъ же называть дураками, державы перестанутъ съ нами считаться, сосѣди начнутъ повышать тонъ въ разговорахъ съ нами, и все жирное, что есть и что будетъ на свѣтѣ, попадетъ къ другимъ, а мы останемся съ пустыми руками; весь міръ будетъ насъ игнорировать, и ни одна собака не вспомнитъ о благородствѣ, которое мы проявили, не забравъ куска, что такъ плохо лежалъ. Благодаримъ покорно за такую перспективу. Не мы сочинили этотъ міръ, не наша обязанность его передѣлывать и не намъ отступать передъ тѣмъ, что уже сто разъ освятили своимъ авторитетомъ культурнѣйшія націи Европы. Триполи мы заберемъ, и баста. А общественное мнѣніе, пресса и прочіе носители этическихъ началъ? Они перебѣсятся, и еще придутъ насъ поздравить.
Лестно и весело жить въ этомъ лучшемъ изъ міровъ.
1911.