МАРКЪ ТВАЙНЪ.
правитьПо поводу разсказовъ о подвигахъ высокой добродѣтели.
правитьСъ самаго моего дѣтства, я постоянно имѣлъ привычку читать нравоучительные анекдоты, такъ какъ они съ одной стороны преподавали мнѣ полезные уроки, съ другой — доставляли много удовольствія. Они всегда находились у меня подъ рукою, и каждый разъ, какъ я получалъ невыгодное мнѣніе о своей нравственности, тотчасъ же обращался къ нимъ, и они уничтожали это чувство; каждый разъ какъ я признавалъ себя эгоистомъ, злымъ, сквернымъ человѣкомъ, я немедленно принимался за чтеніе ихъ и въ нихъ находилъ указаніе, какъ дѣйствовать, чтобы возвратить себѣ самоуваженіе. Неоднократно испытывалъ я сожалѣніе, что эти прелестные анекдоты оканчивались слишкомъ рано, а не продолжали дальше разсказа о различныхъ благодѣтеляхъ и благодѣяніяхъ. Это сожалѣніе мало-по-малу, такъ утвердилось въ моей душѣ, что, наконецъ, я рѣшился устранить его сочиненіемъ собственныхъ продолженій къ этимъ анекдотамъ. И вотъ я принялся за дѣло, и послѣ большихъ усилій окончилъ работу. Предлагаю вамъ результаты ея, сообщая каждый анекдотъ въ его оригинальномъ видѣ и присоединяя затѣмъ продолженіе, какимъ оно вышло изъ моей головы.
Благодарный Пудель. Однажды одинъ добрый докторъ нашелъ на улицѣ безпріютнаго пуделя, страдавшаго отъ страшной боли, причиненной ему сломанной ногою; добрый докторъ отнесъ бѣдное животное къ себѣ домой, перевязалъ и уврачевалъ больные члены, и послѣ сего, снова возвративъ своему паціенту свободу, пересталъ и думать о совершенномъ имъ благодѣяніи. Но сколь велико было его изумленіе, когда, нѣсколько дней спустя, отворивъ однажды утромъ свою дверь, онъ увидѣлъ на порогѣ ея благодарнаго пуделя, находившагося здѣсь въ терпѣливомъ ожиданіи, вмѣстѣ съ другою собакою, у которой также одна нога, по невѣдомой причинѣ, оказывалась сломанною. Добросердечный докторъ немедля оказалъ помощь несчастному животному, и при этомъ не упустилъ подивиться неистощимой благости провидѣнія, которое удостоило избрать такое смиренное орудіе, какъ бѣдный безпріютный пудель, для того, чтобы показать — и т. д.
Мое продолженіе. На слѣдующее утро добросердечный докторъ нашелъ на порогѣ своей двери двухъ излеченныхъ имъ и исполненныхъ благодарности собакъ, въ сообществѣ еще двухъ калѣкъ. Калѣки получили немедленное исцѣленіе, и всѣ четыре отправились домой, оставивъ добраго доктора погруженнымъ въ болѣе чѣмъ когда-либо назидательныя размышленія. Прошелъ день, прошла ночь, наступило утро; передъ дверью добраго доктора сидѣли четыре излеченныя собаки, а вмѣстѣ съ ними еще четыре, требовавшія такого же исцѣленія. Прошли и эти сутки, наступило новое утро, на тротуарѣ сидѣли шестнадцать собакъ, изъ которыхъ восемь были съ переломанными ногами, возбуждая любопытство проходившихъ мимо людей. Переломанныя ноги были скоро приведены въ надлежащій видъ, но размышленія о ниспосылавшихся небомъ чудесахъ уже начали смѣшиваться въ сердцѣ добраго доктора съ невольными мыслями грѣховнаго свойства. Солнйе взошло еще разъ и освѣтило тридцать двѣ собаки, занимавшія переулокъ и половину улицы; остальное пространство было занято зрителями человѣческаго рода. Крики раненыхъ, радостный лай исцѣленныхъ и толки собравшихся гражданъ, представляли оригинальное и веселое зрѣлище. Добрый докторъ пригласилъ двухъ хирурговъ и къ вечеру окончилъ свои благотворительныя операціи…
Но нѣкоторыя вещи на свѣтѣ имѣютъ свои границы. Когда за слѣдующее утро, съ занявшеюся зарею, добрый докторъ увидѣлъ передъ своимъ домомъ, громадное множество воющихъ и молящихъ о помощи собакъ, онъ сказалъ: «Долженъ сознаться, что книги ввели меня въ заблужденіе; онѣ разсказываютъ только хорошую сторону, а объ остальномъ умалчиваютъ. Дайте мнѣ ружье, тутъ дѣло зашло ужь слишкомъ далеко».
Онъ вышелъ изъ дому съ ружьемъ и случайно наступилъ на хвостъ пуделя, бывшаго его первымъ паціентомъ; тотъ немедленно укусилъ доктора за ногу. Великое благодѣяніе, оказанное этому пуделю, породило въ немъ восторженное состояніе, которое, постепенно усиливаясь, наконецъ, вскружило ему голову и онъ взбѣсился. Мѣсяцъ спустя, добрый докторъ, пораженный водобоязнью, лежалъ на смертномъ одрѣ. Онъ подозвалъ къ себѣ плачущихъ друзей и сказалъ имъ:
«Берегитесь книгъ. Онѣ разсказываютъ только половину исторіи. Каждый разъ, какъ какой-нибудь бѣднякъ обратится къ вамъ съ просьбой о помощи, гоните просителя въ шею».
Произнеся эти слова, онъ повернулся лицомъ къ стѣнѣ и испустилъ духъ.
Добрый писатель. Одинъ молодой начинающій писатель, человѣкъ бѣдный, напрасно старался пристроить свои статьи въ какой-нибудь журналъ. Наконецъ, когда его начали постигать уже муки голода, онъ разсказалъ о своемъ печальномъ положеніи одному знаменитому писателю и умолялъ его о совѣтѣ и помощи Этотъ великодушный человѣкъ немедленно отложилъ въ сторону свои собственныя занятія и принялся читать одну изъ рукописей, испытывавшихъ столь злосчастную участь. Свершивъ это доброе дѣло, онъ радушно пожалъ руку бѣдному молодому человѣку и сказалъ: «Я нахожу въ вашей статьѣ достоинства; приходите ко мнѣ въ понедѣльникъ». Въ назначенное время, знаменитый писатель, съ привѣтливою улыбкой, раскрылъ предъ молодымъ человѣкомъ номеръ журнала, только-что вышедшій изъ подъ типографскаго станка. Каково же было изумленіе молодого человѣка, когда на этой открытой страницѣ онъ увидѣлъ свою статью! «Чѣмъ я могу, воскликнулъ онъ, упавъ на колѣни и заливаясь слезами: — чѣмъ я могу возблагодарить за такой благородный поступокъ?» Знаменитый писатель былъ извѣстный Снодграссъ, а бѣдный молодой человѣкъ, спасенный отъ темной доли и голода, былъ тоже въ послѣдствіи извѣстный Снегсби. Пожелаемъ, чтобъ этотъ случай побудилъ благосклонно обращаться со всѣми начинающими.
Мое продолженіе. Черезъ недѣлю Снегсби снова явился уже съ пятью отвергнутыми рукописями. Знаменитый Снодграссъ былъ немного удивленъ, такъ какъ въ книгахъ, читанныхъ имъ, разсказывалось, что молодые люди, желавшіе пробить себѣ дорогу, нуждались только въ одномъ, первомъ толчкѣ. Однакоже, онъ приступилъ къ воздѣлыванію и этихъ бумагъ, мало-по-малу очистилъ почву и затѣмъ успѣлъ пристроить двѣ статьи.
Прошла еще недѣля или двѣ — благодарный Снегсби явился съ новымъ грузомъ. Знаменитый писатель въ тотъ день, когда ему впервые удалось ободрить бѣднаго молодого борца, ощутилъ высокое удовольствіе и съ душевною отрадою сравнилъ себя съ тѣми великодушными благотворителями, о которыхъ онъ читалъ въ книгахъ; но теперь ему начало казаться, что въ его благотвореніи прибавилось новая черта, какая въ книжкахъ не существовала. Энтузіазмъ его охладѣлъ. Тѣмъ не менѣе, онъ не могъ отвергнуть этого пробивавшаго себѣ путь бѣднаго человѣка, который обращался къ нему съ такою милою простотою.
Въ результатѣ всего вышеизложеннаго оказалось, что знаменитый авторъ очутился въ постоянной осадѣ у бѣднаго молодого новичка. Всѣ его кроткія усилія возвратить себѣ свободу оставались тщетными. Ему приходилось ежедневно совѣтовать, ежедневно одобрять, исправлять рукописи, чтобы дѣлать ихъ удобными для печати, хлопотать въ редакціяхъ. Когда молодой борецъ пересталъ, наконецъ, нуждаться въ помощи, онъ вдругъ вошелъ въ славу тѣмъ, что описалъ частную жизнь знаменитаго писателя съ такими мѣтко-схваченными подробностями, что книга разошлась въ огромномъ количествѣ и нанесла знаменитому писателю смертельный ударъ. Готовясь испустить духъ, онъ сказалъ: «Увы! Книги обманули меня: онѣ разсказываютъ только часть исторіи. Берегитесь, друзья, молодыхъ борющихся писателей. Кому Господь назначилъ голодать, того пусть не спасаетъ самонадѣянно никто на свою собственную погибель».
Благодарный супругъ. Однажды, нѣкоторая дама проѣзжалась своимъ маленькимъ сыномъ по главной улицѣ одного большого города въ Америкѣ, какъ вдругъ ея лошади испугались и понесли, сбросивъ съ козелъ кучера и поразивъ сидѣвшихъ въ экипажѣ неописаннымъ ужасомъ. Но одинъ молодой человѣкъ, катившій по улицѣ тележку съ разными лакомствами, всталъ передъ бѣшеными лошадьми и, съ опасностью жизни, остановилъ ихъ. Благодарная дама записала номеръ молодого торговца и, возвратясь домой, разсказала о геройскомъ подвигѣ своему супругу (который любилъ читать нравоучительныя книги). Онъ со слезами выслушалъ трогательную исторію, возблагодарилъ, вмѣстѣ съ избавленными отъ гибели дорогими ему существами, Того, безъ вѣдѣнія котораго и воробей не падаетъ на землю, и послѣ того, пригласивъ къ себѣ мужественнаго молодого человѣка, вручилъ ему чекъ на пятьсотъ долларовъ, сказавъ: «Возьмите это, Вильямъ Фергусонъ, въ награду за вашъ благородный поступокъ, и если когда-нибудь вамъ понадобится другъ, помните, что Томсонъ Макъ-Спадденъ имѣетъ благодарное сердце». Пусть эта исторія научитъ насъ, что доброе дѣло никогда не остается безъ благихъ послѣдствій для того, кто совершитъ его.
Мое продолженіе. На слѣдующей недѣлѣ Вильямъ Фергусонъ обратился къ мистеру Макъ-Спаддену съ просьбою оказать ему протекцію для полученія болѣе приличнаго занятія, такъ какъ онъ считаетъ себя способнымъ на кое-что повыше мелочной торговли лакомствами. Мистеръ Макъ Спадденъ доставилъ ему мѣсто младшаго писца на хорошемъ жалованьи.
Черезъ нѣсколько времени, у Вильяма Фергусона заболѣла мать, и Вильямъ… ну, однимъ словомъ, м-ръ Макъ-Спадденъ согласился взять ее къ себѣ въ домъ. Скоро она пожелала имѣть при себѣ своихъ младшихъ дѣтей; такимъ образомъ, были приняты также Мэри и Юлія и ихъ братъ, маленькій Джимми. У Джимми былъ перочинный ножъ; однажды онъ отправился съ нимъ въ гостиную и меньше, чѣмъ въ три четверти часа, привелъ въ невозможный видъ вещей на десять тысячъ долларовъ. Черезъ день или два послѣ того, онъ упалъ съ лѣстницы и сломалъ себѣ шею, вслѣдствіе чего на похороны его явилось семнадцать родственниковъ. Этимъ способомъ завязалось знакомство между ними и матерью Вильяма, и они послѣ похоронъ заняли кухню. Старуха изрядно пила и изрядно ругалась, но благодарные Макъ-Спаддены продолжали благородно исполнять великодушно принятыя на себя обязанности. Вильямъ являлся часто, получалъ значительныя суммы денегъ и требовалъ все болѣе и болѣе доходныхъ занятій. Макъ-Снадденъ согласился также, послѣ нѣкоторыхъ колебаній, помѣстить Вильяма въ учебное заведеніе, но когда наступили первые каникулы, и юный герой потребовалъ, чтобы его отправили въ Европу для поправленія здоровья, Макъ-Спадденъ возмутился противъ своего тирана и наотрѣзъ отказалъ. Мать Вильяма Фергусона была такъ поражена этимъ обстоятельствомъ, что уронила на полъ бывшую у нея въ рукахъ бутылку съ водкой и лишилась чувствъ. Когда она пришла въ себя, то произнесла едва слышнымъ голосомъ: — Такъ вотъ какова ваша благодарность!
Вильямъ тоже сказалъ:
— Вотъ какова ваша благодарность! Спасъ я жизнь вашей женѣ или нѣтъ? Говорите!
Семеро родственниковъ выскочили изъ кухни, и каждый воскликнулъ:
— Вотъ какова его благодарность!
Тутъ терпѣніе Макъ-Спаддена окончательно лопнуло и онъ гнѣвно закричалъ: «Вонъ изъ моего дома! Я былъ обманутъ книгами, но больше онѣ не обманутъ меня!»
Всѣмъ, прочитавшимъ эту статью, случилось конечно хоть разъ въ жизни, въ минуту мягкаго душевнаго настроенія, сыграть роль героя великодушныхъ подвиговъ. Мнѣ хотѣлось бы знать, многимъ ли изъ нихъ пріятно вспоминать о происшедшихъ изъ него послѣдствіяхъ.