За Русь Святую!
М.: Институт русской цивилизации, 2014.
ПО ПОВОДУ КАНОНИЗАЦИИ КУНЦЕВИЧА
правитьРим сопричислил к лику своих святых или, как выражаются клерикальные газеты, «сподобил чести олтарей», униатского архиепископа Иосафата Кунцевича [1]. Этот акт почему-то задуман как демонстрация против России, и ультрамонтанские газеты обращаются к ней с назидательным советом проникнуться чувством важности этого события и усмотреть в нем урок для себя[1].
В чем же урок? Всем известны обстоятельства смерти Кунцевича. Это был один из самых ревностных притеснителей русского народа в Польше; он насильственно распространял унию и прибегал к жестокостям, от которых содрогались даже единоверцы его и проклинали как виновника великих бедствий, как сеятеля зла и пагубы. Он погиб не от людей, наступавших на него или на его верования, а от людей, измученных его насилиями и отчаянно оборонявших от него свое Православие. Не к нему врывались в храм, а он врывался в чужие храмы. Он погиб не на мирной, исполненной христианской любви проповеди, а среди сцен насилий и буйства, причиненных им самим. Он действовал мечом власти против беззащитных и подавленных народонаселении и пал от топора, занесенного отчаянием. Вслед за его умерщвлением и задолго до его нынешней канонизации римская церковь уже отпраздновала по нем свою тризну. Реки крови пролились для успокоения отшедшей души такого праведника; тысячи людей были принесены в жертву мрачной его тени; римская церковь, вопиявшая о кровавой мести, была удовлетворена по горло. За несколько лет пред сим Европа с ужасом читала об избиении христиан в Дамаске и других городах Сирии, проклинала мусульманское изуверство и снаряжала экспедицию в эти страны: но мусульманское изуверство из всей истории своих кровавых возмездий не представляет ничего разительнее этих истинно мусульманских слов, которыми папа Урбан VIII побуждал короля польского Сигизмунда III карать русские народонаселения за смерть Кунцевича. Последователи Магомета по крайней мере не имели обычая совершать канонизаций после подобных тризн: в Риме же делается и то и другое, — и вот папа Пий IX [2] довершает дело своего давнего предместника, — говорим — давнего: но следует заметить, что папа Урбан VIII жил в XVII столетии, в эпоху смягчения нравов и возрождения наук, и потому кровожадные наказы его не могут быть объясняемы фанатизмом мрачного времени. Они характеризуют не столько время, сколько самое папство, верное себе во все времена; они характеризуют также и то государство, ту власть, которая была их исполнительницей; точно так же, как нынешнее польское духовенство как нельзя лучше характеризуется той похвальбой, которая читается под изображением Кунцевича, которое оно распространяло во время недавнего мятежа, — с похвальбой, что в отмщение за смерть этого мнимого мученика, по повелению польского короля, было перебито пять тысяч православных русских людей, находившихся под его скипетром, — как будто это обстоятельство может окружить сиянием главу нового святого!..
Но какой же урок могла бы из всего этого извлечь для себя Россия? Ведь все это происходило не в русском, а в польском государстве, и опять в то время, когда половина кровного русского народа, половина исконной русской земли находилась под польским владычеством, когда, наконец, и самая Москва только что вырвалась из рук своих врагов. Что прославляется и чествуется, то, разумеется, поставляется чрез это самое в образец: так не хотят ли в Риме, чтобы Россия из истории Кунцевича научилась, как должна она сама действовать? Довольны ли были бы в Риме, если бы Россия в самом деле захотела пользоваться подобным уроком? Довольны ли были бы там, если бы кто-либо из православных иерархов стал, по примеру нового римского святого, запечатывать римские храмы в России и сгонять насильно людей, исповедующих римскую веру, в православные церкви? К тому ли побуждает римская курия Россию, чтоб она действовала в отношении к своим римско-католическим подданным точно так же, как старая Польша действовала в отношении к православным народо-населениям, стенавшим под ее игом? Правда, мы согласны, совершенно согласны, что история Кунцевича, возобновленная польским мятежом и употребленная римскою курией в орудие демонстрации против России и в поощрение государственной измене, полна для нас уроков и напоминаний. Действительно, ничто с такою силою не напоминает России ее священные обязанности относительно той части ее народа, которая наконец была возвращена ей и которая так долго страдала под ее владычеством. Эта история должна с особенною силою напомнить России судьбы этих несчастных народонаселении, которые, быв оторваны от своего корня, под чуждою фанатическою властью тяжко боролись за свою русскую народность, так долго отстаивали свою русскую веру и которые при всем том так успешно ополячивались даже под владычеством России… Росссии чужд фанатический дух старой Польши, точно так же как Православной Церкви чужды насилия и неправды римской пропаганды: но было бы делом недостойным и вместе пагубным, если бы русское государство оставалось равнодушным к своей русской национальности; было бы пагубно, если бы русское правительство изменяло своему национальному характеру и становилось в той или другой части подвластной ему территории нерусским; было бы пагубно, если бы и в настоящее время оставались в силе слова Ломоносова, вырванные у него современным ему положением русских дел:
О стыд, о странный оборот!
Слыхал ли кто из в свет рожденных,
Чтоб торжествующий народ
Предался в руки побежденных?..
Что касается до римской демонстрации, то Россия не может отказаться от веротерпимости в возмездие Риму за его злоухищрение и козни против державы, где римское вероисповедание пользуется полным обеспечением. Веротерпимость есть великое благо в государстве: но терпимость, оказываемая римской церкви во владениях русской державы, не одно и то же с какими бы то ни было обязательствами русского правительства пред папским престолом. Россия может предоставлять вероисповедованиям свободу: но она не может терпеть у себя чуждой власти, злоумышляющей против господствующей в ней Церкви…
ПРИМЕЧАНИЯ
правитьПечатается по единственному изданию: Аскоченский В. И. [Без подп.] По поводу канонизации Кунцевича // Домашняя беседа для народного чтения. — 1865. — Вып. 24. — С. 746—748.
[1] Иосафат Кунцевич (1580—1623) — известный униатский церковно-политический деятель, архиепископ Полоцкий, по прозвищу «кровавый епископ». Убит в Витебске. Канонизирован Пием IX в 1867 г, провозгласившим его патроном для Руси и Польши.
[2] Пий IX (1792—1878)-римский папа с 1846 по 1878 г. Вошел в историю как папа, провозгласивший догмат о Непорочном Зачатии Пресвятой Девы Марии и созвавший I Ватиканский Собор, утвердивший догматически учение о безошибочности римского первосвященника.
- ↑ Московские ведомости. 1865 г. № 101.