M. ГОФМАН
правитьПоэтическая академия
правитьВ. И. Иванов: pro et contra, антология. Т. 1
СПб.: РХГА, 2016.
Ожесточенная борьба с тем новым течением в поэзии (более обще — в искусстве), которое было обозвано «декадентством», в сущности говоря, уже окончилась. Настало время спокойной оценки, чуждающейся преувеличений и эксцессов, время суда — отделения пшеницы от плевел. И будущий историк русской литературы несомненно отметит в этом течении, на наших глазах уже слившимся с общим течением, уже вошедшим в общее русло русской литературы, большие завоевания в области формы. Что другое, но завоевания в области формы несомненны, и эта заслуга «декадентства» перед русской поэзией должна быть признана. Писать теперь стихи, как они писались многими поэтами двадцать или даже десять лет тому назад, стало вещью буквально невозможной. Но представители нового течения отнюдь не думают удовольствоваться достигнутыми результатами. Они не перестают учиться, не перестают изучать великие и сложные законы формы.
Одним из доказательств такого серьезного отношения представителей нового течения в поэзии к вопросам формы стиха является возникшая в Петербурге Поэтическая академия1.
Об этой академии мало кто знает. Официально она не существует. Это частный кружок, частная затея, без всяких уставов, правил и других бюрократических затей, которыми приходится иногда невольно обставлять у нас возникновение каждого кружка.
В сущности, впрочем, скромный опыт совместного изучения формы, составляющий цель данного кружка, нельзя назвать громким именем «Поэтической академии», под каким она была известна среди участников-поэтов, хотя мысль ее устроителя Вячеслава Иванова и была именно такова. Предполагалось общее участие в разработке рефератов, но все ограничилось лекциями Вячеслава Иванова. Академия превратилась в школу, которая представляла собою вдумчивую и внимательную аудиторию во главе с ее профессором — одним из самых образованных людей и безусловно выдающимся оригинальным поэтом. Следовал ряд интересных лекций Вячеслава Иванова, раскрывавшего перед аудиторией внешние и внутренние законы формы, причем не были забыты ни простейшие, ни наиболее сложные из существующих и существовавших форм. Не было обойдено и античное стихосложение, и некоторые приводимые стихотворения из «Кормчих звезд», «Прозрачности» и «Эроса» показывали, что русскому стиху вполне свойственны античные размеры и ритмы2.
Что было в особенности интересно в лекциях Вячеслава Иванова, это — органическая связь формы с содержанием, на которую не раз указывал лектор, говоря о природе хорея, ямба, сонета, терцины и т. д. К сожалению, слишком мало внимания в «академии» было обращено на анализ образцовых произведений, на историю развития форм, на изучение стиха отдельных поэтов (хотя бы Пушкина или Лермонтова, или Тютчева)3, а народное стихосложение… было обойдено. Хочется думать, что академия не ограничится одним годом существования и восполнит как эти, так и многие другие пробелы. Возникновение «академии» и интерес к ней показывает, что сама идея подобного учреждения безусловно заслуживает серьезного внимания. Пора признать, что миновало время, когда существовали поэты только «von Gottes Gnaden»[1] и что поэту тоже необходимо специальное изучение этой отрасли изящной литературы, с которою большинство пишущих стихи и мнящих себя поэтами знакомо лишь поверхностно…
Во всяком случае, Поэтическая академия, или лучше сказать Поэтическая школа, лишний раз показала важность и необходимость изучения законов формы и лишний раз подтвердила мнение В. Иванова, что «ритмические возможности нашего языка необозримы; их осуществление зависит от личного искусства»4.
КОММЕНТАРИИ
правитьВпервые: Вестник литературы. 1909. № 8. С. 185—187. Печатается по этому изданию.
Гофман Модест Людвигович (1887—1959) — поэт, критик, литературовед, пушкинист; в 1906—1907 гг. — участник «Кружка молодых», в который в основном входили студенты Петербургского университета (см.: Пяст Вл. Встречи / Сост., вступ. ст., коммент. Р. Тименчика. М., 1997. С. 88-102). Знакомство с ВИ относится к 1906 г., Гофман становится частым посетителем Башни, а в 1909 г. — активным участником «Поэтической Академии» . Кроме того, Гофман был долгое время влюблен в В. К. Шварсалон и делал ей предложение, но получил отказ (см. о нем дневниковые записи В. К. Шварсалон: Богомолов, 2009. С. 271).
Находясь под сильным впечатлением идей ВИ, в 1907 г. издал философскую брошюру «Соборный индивидуализм» (СПб., 1907); о работе над книгой он позднее вспоминал: «Я готовил к печати свой религиозно-философский очерк „Соборный индивидуализм“, и каждую строчку читал Вячеславу Иванову <…> Все корректуры тщательно прочитывались по нескольку раз, и после этого „чтения“ я, собственно говоря, не имел бы право поставить одно свое имя в качестве единственного автора очерка» (Гофман М. Л. Петербургские воспоминания // Новый журнал. 1955. № 43. С. 128).
В 1910 г. Гофман выпустил книгу стихов «Гимны и оды», которая, вероятно, была написана не без стиховедческого влияния ВИ, о чем автор книги воспоминал позднее: «Часто Вячеслав разбирал мои стихи (не отсюда ли у него возникла мысль о поэтической Академии, которая вскоре и начала существовать на Башне?) и растолковывал их мне самому — их автору» (Гофман М. Л. Указ. соч. С. 128). Ср. в воспоминаниях Вл. Пяста: «Своим эллинистическим подходом к сути русской просодии Вячеслав Иванов, правда, полил несколько воды на мельницу довольно скучных воскрешателей античных ритмов в русских звуках — вроде М. Л. Гофмана, издавшего тогда книгу „Гимны и оды“, ничем не замечательную, кроме того, что вся она была написана алкеевыми, сапфическими или архилоховыми строфами — без достаточной тонкости в передаче их музыки» (Пяст Вл. Указ. соч. С. 100).
Свою статью о «Поэтической Академии» Гофман читал ВИ, о чем сохранилась дневниковая запись последнего: «Появился Модест <…> Читал статейку о „поэтической академии“, заказанной Вольфом» (II, с. 783). Судя по письму М. М. Замятниной к В. К. Шварсалон, Гофман читал у ВИ свою статью 6 августа 1909 г.: «<…> пишет Вольфу рецензии (написал о поэтической академии, читал ранее, чем напечатано, — сегодня — сносно, но есть и неточности)» (цит. по: Кузмин М. Дневник 1908—1915 / Предисл., подгот. текста, коммент. Н. А. Богомолова, С. В. Шумихина. СПб., 2005. С. 633).
1 …возникшая в Петербурге поэтическая академия.-- «Поэтическая академия» появляется весной 1909 г., когда ВИ читал стиховедческий курс для молодых поэтов в своей квартире на Таврической (см.: Гаспаров М. Л. Лекции Вяч. Иванова о стихе в Поэтической Академии 1909 г. // НЛО. 10. С. 89-105). Затем Гумилев предложил перенести занятия в редакцию журнала «Аполлон», а для докладов пригласить также И. Анненского и В. Брюсова. С октября 1909 г. объединение стало официально именоваться «Обществом ревнителей художественного слова».
2 …русскому стиху вполне свойственны античные размеры и ритмы.-- Сохранились только записи заседаний с 4-го по 8-е; М. Л. Гаспаров предположил, что вероятнее всего «на первых заседаниях много места занимала система понятий античного стихосложения, в котором В. Иванов был глубоким специалистом — может быть, с попыткой их перенесения на русскую силлабо-тонику» (Гаспаров М. Л. Указ. соч. С. 90-91).
3 …мало внимания в «академии» было обращено на анализ образцовых произведений, на историю развития форм, на изучение стиха отдельных поэтов (хотя бы Пушкина или Лермонтова, или Тютчева)…-- Аспектным изучением русского стиха занимался «Ритмический кружок» при издательстве «Мусагет» под руководством Андрея Белого в 1910—1912 гг., в частности, велись подробные подсчеты вариативности русского пятистопного ямба у русских поэтов, в том числе у Пушкина, Тютчева, Боратынского, Лермонтова и др. (см.: Гречишкин С.С, Лавров А. В. О стиховедческом наследии Андрея Белого // Структура и семиотика художественного текста. Труды по знаковым системам. Вып. XII. Тарту, 1981. С. 97-146).
4 …"ритмические возможности нашего языка необозримы; их осуществление зависит от личного искусства".-- Цитата из «Примечаний о дифирамбе» ВИ (I, 817—818).
- ↑ Милостью Божьей (нем.).