Плутарховы сравнительные жизнеописания славных мужей (Плутарх; Дестунис)/Тесей и Ромул/Тесей

Плутарховы сравнительные жизнеописания славных мужей — Тесей
автор Плутарх, пер. Спиридон Юрьевич Дестунис

Оригинал: древнегреческий. — Перевод созд.: II век, опубл: XIX век. Источник: Сравнительные жизнеописания / Плутарх; [пер. с древнегреческого]. — М.: Эксмо; СПб.: Мидгард, 2006. — 1504 с. — (Гиганты мысли). // ISBN 5-699-19111-9

Тесей

Как землеописатели, полагая неизвестные им страны на краях карт своих, делают обыкновенно замечания: «Далее безводные, песчаные степи, жилища диких зверей», или: «Непроходимые болота», или: «Скифские морозы», или: «Ледовитые моря», так и я, Сенецион!^[1] В этих сравнительных жизнеописаниях, пройдя через времена, основывающиеся на вероятности и объемлемые историей, описывающей в связи все происшествия, мог бы сказать о делах отдаленнейших времен: далее сего — страна вымыслов и чудовищ, обладаемая стихотворцами и баснословами — нет в ней ни достоверности, ни света. Но по издании жизни Ликурга и Нумы думал я, что не неприлично будет взойти до Ромула, к временам которого приблизились мы повествованием. Рассматривая, как говорит Эсхил^[2]:

Кто может с мужем сим сравниться?
Кто стать против него дерзнет и с ним сразиться?

Показалось мне, что основателя прекрасных и пресловутых Афин можно противоположить отцу непобедимого и славой гремящего Рима. Желали бы мы, чтобы это повествование, очищенное разумом от всякого баснословия, приняло вид истинной истории. Но там, где баснословие упорно противится вероятности и не согласуется с тем, что достоверно, мы имеем нужду в читателях снисходительных, которые принимали бы с кротостью описание столь отдаленной древности.

Тесей во многом сходен с Ромулом; оба они родились во мраке неизвестности; оба почитаются рожденными от богов:

Военной славой они блистали оба^[3],

и с храбростью сопрягали благоразумие. Один построил Рим, другой населил Афины — города, славнейшие в мире; и тот и другой похищали женщин; ни один не избежал домашних несчастий и вражды с родственниками; перед самой кончиной навлекли они на себя негодование своих сограждан — если в жизни их можно почесть истинным то, что менее странно и чудесно.

Тесей происходит со стороны отца от Эрехтея и от первых автохтонов; со стороны матери — от Пелопа^[4]. Этот Пелоп был сильнейший из пелопоннесских царей — как по великому своему богатству, так и по множеству детей своих. Многих дочерей выдал он за самых знатных граждан, а сыновей поставил во главе городов. Из числа их Питфей, дед Тесея, основал небольшой город Трезена^[5] и славился как человек самый мудрый и ученый в своем веке. Мудрость тогдашнего времени была подобна той, какой Гесиод^[6] отличил себя в творении своем «Труды и дни», содержащем нравоучительные мысли. Говорят, что стихотворец этот заимствовал у Питфея правило сие:

Обещанною мздой да будет друг доволен.

То же самое говорит и Аристотель^[7]. Еврипид, называя Ипполита воспитанником непорочного и мудрого Питфея, показывает, какого о нем были мнения.

Эгей просил детей у богов. Пифия изрекла известное всем прорицание, которым повелевала ему не иметь связи ни с какой женщиной до прибытия в Афины. Но прорицание не было довольно для него ясно. Приехав в Трезену, сообщил он его Питфею, звучащее так:

Не смей развязывать ноги встающей меха,
Доколе, государь, в Афины не прибудешь.

Неизвестно, как Питфей понимал это изречение; однако убеждением или обманом склонил Эгея вступить в связь с Этрой. Эгей, узнав, что она была дочь Питфия, и уверясь в ее беременности, скрыл свой меч и обувь под большой, пустой внутри камень. Он объявил об этом одной только Этре и сказал при том, что если родится от него сын и, возмужав, будет в силах поднять камень и взять то, что под ним лежит, то она должна прислать его к нему самым тайным образом. Он страшился пятидесяти Паллантидов^[8], которые злоумышляли против него и презирали его за бездетство; после того отправился он в Афины.

Этра родила сына. По словам некоторых, назвали его Тесеем при самом рождении, от положения знаков под камень, а по мнению других, так назван он после в Афинах, когда Эгей признал его своим сыном^[9].

Тесей во время пребывания своего у Питфея имел наставником своим некоего Коннида, которому и поныне афиняне приносят в жертву овна за день до Тесеева праздника. Таким образом, они помнят и почитают его с большею справедливостью, нежели Силланиона и Паррасия^[10], которые сделали лишь изображения и кумиры Тесея.

В то время выходящие из отрочества юноши имели обычай отправляться в Дельфы и посвящать Аполлону свои волосы. Этому обычаю последовал и Тесей. Говорят, что место, именуемое Тесея, где происходил обряд этот, от него получило свое название; он остриг только переднюю часть головы, подобно абантам^[11], как говорит о них Гомер. Этот вид стрижки был назван «Тесеевым». Абанты первые стригли таким образом свои волосы, не переняв того ни у арабов, ни у мисийцев^[12], как некоторые уверяют, но, будучи воинственными и смелыми в сражениях, имели привычку хвататься руками за неприятелей, как свидетельствует о том Архилох^[13]:

Нет вовсе стрел у них; луков не напрягают;
Из пращей на врагов каменьев не бросают.
Коль Марс возжет войну в бесстрашных их сердцах,
Они сражаются на острых лишь мечах.
Сим образом войны и славны и велики
Эвбеи храбрые и мощные владыки.

И так они стригли волосы свои, дабы неприятели за них не хватались. Из этих соображений Александр Великий приказал своим полководцам обрить македонянам бороды, за которые в сражениях могли хвататься неприятели.

Этра скрывала истинное происхождение Тесея. Питфей распустил слух, будто он рожден Посейдоном. Трезенцы особенно почитают сего бога. Он покровитель их города; ему приносят начатки плодов, а на монетах их изображен трезубец.

Достигая юношеских лет, при умножении сил телесных обнаруживал Тесей крепость и высокий дух, соединенные с благоразумием и твердостью; тогда Этра привела его к камню, объявила ему истинное его происхождение, велела достать из-под камня оставленные отцом его знаки и плыть в Афины.

Тесей без труда поднял камень, но плыть морем отказался, невзирая ни на безопасность этой дороги, ни на просьбы матери и деда. Дорога в Афины сухим путем была весьма опасна. Не было места спокойного и не занимаемого разбойниками и злодеями. Тот век, как говорят, произвел людей, проворством в руках, легкостью ног, телесной крепостью черезвычайных и неутомимых, которые, однако, не употребляли этих природных даров ни к чему полезному и похвальному. Они гордились надменными и дерзкими поступками, употребляли силу свою с лютостью и зверством, желая только покорять, насильничать, истреблять все, что им ни попадалось. Они верили, что скромность, справедливость, права, человеколюбие нисколько не нужны тому, кто других сильнее; что качества эти прославляются лишь теми, которые не имеют смелости обижать и сами боятся обиды. Геракл, объезжая землю, истребил и умертвил часть этих злодеев. Остальные скрывались в ужасе и были презираемы по причине своего унижения. Но после того как Геракл, убив, по несчастию, Ифита, удалился в Лидию и долгое время служил там Омфале, осудив себя на то самовольно за убийство своего друга^[14], Лидия наслаждалась ненарушимым спокойствием и тишиной, зато в Греции злодеяния вновь возникли и распространились по всей стране: не было никого, кто бы укротитил злодеев. По этой причине дорога сухим путем из Пелопоннеса в Афины была пагубна. Питфей, называя Тесею каждого из этих разбойников, описывая поступки их с иноземцами, уговаривал его ехать морем. Но Тесея давно уже волновала слава подвигов Геракла. Более всех уважал этого героя; с жадностью слушал повествовавших о его деяниях, особенно же тех, кто видел его и был свидетелем подвигов его и речей. Тесей испытывал те же самые чувства, какие много позже испытывал Фемистокл, признавшийся, что его лишает сна трофей Мильтиада. Подобным образом Тесею, удивлявшемуся доблести Геракла, ночью снились его подвиги; днем ревность воспламеняла его к произведению подобных. Более того, были они связаны между собой родством. Матери их были двоюродные сестры. Этра была дочь Питфея, Алкмена же дочь Лисидики. Лисидика и Питфей были дети Пелопа и Гипподамии. Тесей почитал для себя постыдным избегать очевидных опасностей тогда, когда Геракл искал повсюду злодеев и от них очищал моря и земли. Он думал, что, отправясь морем, как бы избегая случая сразиться, бесславил того, кто, по общему мнению, был его отцом; между тем как настоящему отцу, дабы показать, кто он таков, приносил лишь обувь и меч, кровью не обагренный, — вместо того чтобы смелыми и похвальными трудами доказать ему благородство своего происхождения. С таким духом и намерением пустился он в путь; он решился никого не обижать, но наказать тех, кто против него употребил бы насилие.

В землях Эпидавра встретил он Перифета^[15], употреблявшего палицу вместо всякого другого оружия и по этой причине называвшегося Коринитом (палиценосцем). Перифет хотел его остановить. Тесей вступил в бой с ним и умертвил его. Эта палица столь ему понравилась, что носил ее всегда с собой так, как Геракл львиную шкуру. Одному шкура эта служила доказательством огромности умерщвленного им зверя; другой показывал, что побежденная им палица с ним будет непобедима.

На Коринфском перешейке наказал он Синиса Питиокампа, или сгибателя сосен^[16], той же смертью, какой Синис многих погубил. Тесей, не научившись сему искусству и не упражнявшись, показал, что доблесть превосходит всякое искусство и упражнение. У Синиса была дочь, прекрасная и высокого роста, по имени Перигуна. После убийства отца она бежала. Тесей долго искал ее. Она удалилась в место, заросшее дикой спаржею и тростником, и с великой простотой и невинностью просила эти растения, словно они умели чувствовать, скрыть и спасти ее, клятвенно обещая им никогда не ломать и не жечь. Когда же Тесей звал ее и уверял, что будет о ней заботиться и не обидит ее, она вышла. Впоследствии родила она от Тесея сына по имени Меланипп; потом выдана была Тесеем замуж за Деионея, сына Эврита, царя эхалийского. От Меланиппа родился сын Иокс, который вместе с Орнитом завел в Карии поселение. От него происходят иоксиды, которые сохранили обычай не рвать и не жечь тростника и дикой спаржи, но почитать их священными.

Кроммионская свинья, названная Фэей, была свирепым и воинственным зверем, которого победить было нелегко. Тесей мимоходом напал на него сам, дабы не казалось, что все делает по необходимости, — и умертвил. Он думал, что истинно мужественный не только должен сражаться со злыми, защищая себя, но прилично ему первому нападать на диких зверей и подвергать себя опасности в сражениях с ними. Некоторые говорят, что Фэя была разбойница, лютая и развращенная, жившая в Кроммионе^[17]; что названа свиньей по причине ее злости и дурного поведения и что умерщвлена Тесеем.

Скирона умертвил он около границ Мегариды, бросив его, по общему мнению, со скалы за то, что грабил прохожих. Другие говорят, что этот Скирон, исполненный надменности и жестокости, протягивал ноги свои чужестранцам, приказывал их мыть и тогда же толкал их и свергал в море. Мегарские писатели, противясь общему мнению и, как говорит Симонид, борясь с древностью, уверяют, что Скирон не был ни грабитель, ни злодей, но, напротив, он истреблял разбойников и был связан родством и дружбой со всеми добрыми и правдивыми мужами. Всем известно, говорят они, что Эак почитается беспорочнейшим человеком того времени, что Кихрей Саламинский^[18] боготворим в Афинах, что Пилей и Теламон были весьма добродетельны; Скирон же был Кихрею зять, Эаку — тесть, Пилею и Теламону — дед, ибо они родились от Эндеиды, дочери Скирона и Харикло. Вероятно ли, чтобы добродетельнейшие мужи вступили в родство со злодеем, давая ему и приемля от него то, что всего драгоценнее и почтеннее среди людей? Эти писатели утверждают, что не в первом своем путешествии в Афины, но гораздо после Тесей умертвил Скирона, отнял у мегарян Элевсин и изгнал тамошнего правителя Диокла. Вот с какими противоречиями это повествуется!

В Элевсине боролся он с Керкионом Аркадянином и умертвил его. Далее, в Герме, умертвил Дамаста, прозванного Прокрустом^[19], сравнив его с длиной кровати, так как он сам поступал с другими. Тесей подражал этим Гераклу, который наказывал нападающих на него той же казнью, какую они ему приготовляли. Так принес он в жертву Бусириса, задушил Антея в борьбе, Кикна^[20] победил в единоборстве, а Термеру раздробил голову — от чего произошла пословица: «Термерийская беда». Говорят, что Термер попадавшихся ему умертвлял, ударяя их своею головой. Тесей подвергал злодеев тем самым наказаниям; они претерпевали от него те мучения, которые других терпеть заставляли; изобретениями несправедливости справедливо были наказаны.

Продолжая путь свой, дошел он до Кефиса, на берегах которого встретился с мужами из рода Фиталидов^[21] и принят был ими благосклонно. По его просьбе они очистили и освятили его по обрядам, принесли жертву для умилостивления богов и, наконец, угостили его в своем доме. До них не был он никем гостеприимно принят.

В Афины прибыл он в восьмой день месяца крония, который ныне называется гекатомбеоном^[22]. По прибытии своем нашел он общество, исполненное мятежей и раздоров, а дом Эгеев в великом неустройстве. Медея, убежавшая из Коринфа, обещав избавить Эгея от бездетности своими зельями, жила с ним. Она предчувствовала приход Тесея. Эгей, уже старый и всего боявшийся по причине крамол и мятежей, ничего не знал о нем. Медея убедила его отравить ядом Тесея, как чужестранца, на пиршестве, для него уготованном. Тесей, придя к столу, не хотел объявить, кто он таков: но, чтобы предоставить отцу возможность самому узнать его, обнажил свой нож, намереваясь резать мясо, перед ним стоявшее, и показал старику меч. Эгей тотчас узнал его, опрокинул чашу с ядом, призвал его к себе, обнял и, созвав граждан, признал его сыном своим. Все они приняли его с удовольствием по причине его доблести. Место, где сосуд был опрокинут, называемое ныне Дельфиний, обнесено стеной. Тут был двор Эгея. Изображение Гермеса, стоящее на восточной стороне храма, называется «Гермесом у Эгеевых врат».

Паллантиды до той поры надеялись, что царство достанется им, когда Эгей умрет бездетен. Но как скоро Тесей был признан наследником престола, то они, не терпя, чтобы после Эгея, который сам был усыновлен Пандионом и не имел никакого родства с родом Эрехтея, царствовал Тесей, пришелец и чужеземец, принялись за оружие. Они разделились на две части: одни явно шли против города во главе с Паллантом со стороны Сфетта; другие устроили засаду в Гаргетте^[23], чтобы с двух сторон напасть на противников. У них был вестником некто агнунтиец, по имени Леой, который открыл Тесею злоумышления паллантидов. Тесей напал неожиданно на бывших в засаде и полностью истребил их. Следовавшие за Паллантом рассеялись, как скоро узнали о поражении. С того времени, говорят, граждане из племени Паллена не вступают в брак с агнунтийцами, и глашатаи не кричат никогда, по обыкновению других жителей Аттики, слова: «Акуэте Леой»^[24]. Им ненавистно имя Леой по причине его измены.

Тесей, не желавши жить в бездействии, дабы привлечь к себе любовь народа, пошел против Марафонского вола, который немало беспокоил жителей Тетраполиса^[25]. Он одолел его, провел живого через город и принес в жертву Аполлону Дельфинию.

Что касается Гекалы, которая приняла к себе и угостила Тесея, то, кажется, повествуемое о ней не совсем баснословно. Окрестные народы, сходясь, приносили гекалисийские жертвы Зевсу Гекальскому и оказывали почести Гекале, иначе называемой Гекалиной, уменьшительным именем, потому что и она, угощая Тесея, который был тогда очень молод, приветствовала его, ласкала и по обычаю старых людей называла его подобными уменьшительными именами. Когда Тесей отправлялся в поход, то она дала обет принести Зевсу жертву, если Тесей возвратится невредим, но умерла до его возвращения. По приказанию Тесея оказываемы ей были почести в награду за ее гостеприимство, как о том повествует Филохор^[26].

Вскоре после того прибыли из Крита в третий раз посланники царя Критского для взыскания подати, наложенной на афинян по следующему случаю: Андрогей, сын Миноса, был коварно убит в Аттике. Минос, мстя за смерть его афинянам, разорял область их. Казалось тогда, что сами боги опустошали землю; сделался неурожай и мор; осушились реки. Аполлон объявил афинянам, что гнев богов укротится и бедствия их кончатся тогда, когда они умилостивят Миноса и примирятся с ним. Афиняне отправили к нему послов, просили о мире и обязались по договору посылать к нему каждые девять лет^[27] по семи юношей и по семи девиц — в чем большая часть писателей между собой согласны. Юноши и девы, привозимые на Крит, если поверить самому трагическому повествованию, были пожираемы Минотавром^[28] в лабиринте; другие говорят, что, блуждая по нему и не находя выхода, там погибали.

О Минотавре говорит Еврипид:

Сие чудовище, смешение природы

и:

Сей получеловек и вкупе полувол…

Филохор пишет, что критяне опровергают это предание и говорят, что лабиринт был обычной темницей, из которой не могли убежать узники, и что они в нем не были подвержены никакому наказанию; что Минос устраивал игры в память сына своего Андрогея и награждал победителей молодыми афинянами, которые до того содержались в лабиринте. В первых играх одержал победу полководец Тавр, бывший при Миносе в великой силе, человек надменный и жестокий, который с афинскими юношами поступал презрительно и строго. Аристотель сам в сочинении «Государственное устройство Боттии»^[29] не верит, что юноши были предаваемы смерти Миносом, но думает, что они проводили всю жизнь свою в рабстве. Также повествует он, что критяне, исполняя некоторый древний обет, некогда послали в Дельфы своих первородных детей, в числе которых были потомки этих афинских рабов, но не смогли сами прокормиться и отправились в Италию и поселились в Иапигии^[30]; оттуда переселились во Фракию и прозваны боттийцами. По этой причине девы боттийские во время жертвоприношений припевают: «Пойдем в Афины!»

Впрочем, это доказывает, сколь опасно навлекать на себя ненависть города, имеющего, так сказать, голос и покровительствуемого Музами. Миноса неизменно поносили и ругали в афинских театрах. Не помогли ему ни Гесиод, называющий его «царственнейшим», ни Гомер, дающий ему имя «собеседника Крониона». Трагические стихотворцы превозмогли и с высоты сцены покрыли его поношением как насильственного и жестокого человека, хотя вообще говорят, что Минос есть царь и законодатель^[31], а Радамант — судья и страж установленных им законов.

Когда настало время послать в третий раз дань и имевшим взрослых детей отцам надлежало бросить жребий, то граждане вновь восставали на Эгея: они жаловались и негодовали, говоря, что только он не участвует в этом наказании, будучи виновником всего зла; что, предав царство сыну своему — чужеземцу, незаконнорожденному, взирает на них без жалости, лишенных законных своих детей и остающихся бездетными. Слова эти трогали Тесея. Почитая долгом своим участвовать в судьбе других граждан, захотел он и без жребия вступить в число посылаемых на Крит юношей. Все удивились великости его духа и возлюбили его за привязанность к народу. Эгей истощил все старания и просьбы, дабы отклонить его от сего намерения; но, видя его твердым и непоколебимым в своих мыслях, выбрал по жребию других. Впрочем, Гелланик^[32] уверяет, что на Крит посылали не избранных по жребию, но тех, кого сам Минос приезжал выбирать; что он взял Тесея прежде всех с условием, чтобы афиняне снабдили его судном, на котором бы отправиться ему с юношами, не имеющими при себе никакого оружия, и что смертью Минотавра пресекалась и эта дань. Прежде сего не было никакой надежды к спасению; по этой причине корабль отъезжал с черным парусом, как бы юноши отправлялись к неминуемой погибели. Но Тесей, обнадеживая отца своего и обещая умертвить Минотавра, ободрил его до того, что он дал кормчему корабля другой, белый парус с приказанием поднять его при возвращении, если Тесей спасется; в противном случае оставить черный, дабы издали известить его о своем несчастье. Симонид пишет, что данный Эгеем парус не был белый, но алый, выкрашенный соком цветов ветвистого дерева дуба^[33], и что был он знаком спасения их. Кормчий его был Ферекл, сын Амарсиада, по словам того же Симонида. Но Филохор говорит, что Тесей взял у Скира кормчего Навсифоя с Саламина; что правящий передней частью корабля был Феак, ибо в то время афиняне не занимались еще мореплаванием^[34]. В числе юношей был и внук Скира Менест. Все это подтверждается еще малыми храмами, посвященными Тесеем Навсифою и Феаку, как героям, в Фалерах близ храма Скира. Праздник, называемый Кибернисий, или «кормческий», отправляется также в честь им.

По избрании всех юношей жребием Тесей взял их из пританея^[35], пошел с ними в Дельфиний и принес Аполлону за спасение их масляничную ветвь, или ветвь моления. То была ветвь из священного дерева, увитая белым льном. По принесении мольбы своей он сел на корабль шестого числа месяца мунихиона^[36], в память чего и поныне в день этот посылают афинских дев молиться в Дельфиний. Говорят, что дельфийский бог советовал Тесею принять Афродиту в свои предводители и просить ее быть ему спутницей; что он на берегу моря приносил ей в жертву козу, которая вдруг превратилась в козла; это подало повод назвать богиню Эпитрагией^[37].

По прибытии на Крит, как пишут историки согласно с поэтами, получил он от влюбившейся в него Ариадны нить, узнал, как можно вырваться из лабиринта, и умертвил Минотавра; потом отплыл, взяв с собой Ариадну и бывших с ним юношей. Ферекид^[38] говорит, что Тесей проломил дно у всех критских кораблей, чтобы они не смогли его преследовать. Демон пишет, что Тавр, полководец минойцев, препятствоваший Тесею отплыть, был убит им на берегу моря.

Однако Филохор повествует, что при проведении игр Миносом все завидовали Тавру, не сомневаясь, что он снова над всеми одержит победу. Тавр был всеми нелюбим за свою надменность; его подозревали также в непозволительной связи с Пасифаей; и поэтому, когда Тесей захотел вступить с ним в бой, Минос дал ему на то позволение. На Крите не запрещали женщинам присутствовать при народных позорищах. Ариадна, тут находившаяся, приведена был в изумление красотой Тесея. Еще более восхищалась она им, когда он над всеми одержал победу. Минос столь был доволен победой Тесея над Тавром, что возвратил ему юношей и освободил Афины от дани.

Клидем, начав свою повесть издалека, говорит обо всем по-своему, утверждая, будто бы, по общему греков положению, запрещено было пускаться в море на судне, в котором могло поместиться более пяти человек, и что одному Ясону, управлявшему «Арго», позволено было разъезжать по морям с большим числом для истребления морских разбойников. Однако Дедал, убежав в Афины на корабле, был преследуем Миносом на длинных судах, несмотря на общее греков постановление. Минос занесен был бурею в Сицилию, где и умер. Сын его Девкалион, гневаясь на афинян, требовал от них Дедала, грозя им в противном случае умертвить афинских детей, которых Минос держал у себя заложниками. Тесей отвечал ему с кротостью, что не может выдать Дедала, который был ему близкий родственник, как сын Меропы, дочери Эрехтея. Между тем начал он строить корабли частью в местечке Тиметадах, далеко от большой дороги, частью в Трезене у Питфея, дабы скрыть свое предприятие. Когда все было готово, то он отплыл с морскими силами, имея при себе вожатыми Дедала и других изгнанников с Крита. Никто не был извещен о их приближении. Критяне думали, что то были суда дружественные. Тесей завладел пристанью, вышел на берег, поспешил к Кноссу^[39], дал сражение перед воротами лабиринта, убил Девкалиона и его телохранителей. После того правление государства перешло к Ариадне, с которой Тесей вступил в переговоры, получил обратно афинских юношей и заключил мир между афинянами и критянами; обе стороны обязались клятвой никогда не возобновлять войны. Равным образом много повествуют о Тесее и Ариадне без всякой достоверности. Одни говорят, что Ариадна, брошенная Тесеем, с отчаяния удавилась; другие — что она перевезена была на остров Наксос и вышла замуж за Онара, жреца Диониса, будучи покинута Тесеем, который влюбился в другую, ибо тогда он, как говорит Гесиод:

Любовью пламенной горел к прекрасной Эгле.

Герей Мегарский говорит, что Писистрат исключил стих этот из сочинений Гесиода и что, желая угождать афинянам, включил в Гомерово «Заклинание мертвых»^[40] следующий стих:

Тесей и Пирифой, сыны богов преславны.

Некоторые уверяют, что Ариадна родила от Тесея Энопиона и Стафила. О первом упоминает хиосец Ион^[41], говоря об отечестве своем:

Сей град Энопион, Тесеев сын, построил.

Впрочем, достовернейшее из этих баснословных повествований у всех на языке. Но Пеон, родом из Амафунта^[42], повествует все это другим образом. Он говорит, что Тесей занесен был бурей на Кипр. Ариадна была беременна и от непогоды сошла на берег. Тесей же пустился в море на помощь своему кораблю. Тамошние женщины приняли Ариадну человеколюбиво, старались утешить ее в одиночестве ее, приносили ей подложные письма от Тесея, оказывали ей помощь и сострадание в родах. Она умерла, не разрешась от бремени, и кипрские женщины похоронили ее. Тесей возвратился в то самое время; горесть его была безмерна; он оставил тамошним жителям денег и препоручил приносить Ариадне жертвы. В память любви своей воздвиг он ей два малых кумира, серебряный и медный. В жертвах, приносимых второго числа месяца горпиея^[43], молодой человек должен лечь на постель и подражать голосу и движениям мучащейся родами женщины. Амафунтяне называют рощу, в которой показывают ее гроб, рощей Ариадны-Афродиты.

Некоторые писатели с Наксоса утверждают, что было два Миноса и две Ариадны. Одна из них была женой Диониса на острове Наксос и родила Стафила. Младшая, похищенная и оставленная Тесеем, приплыла к тому же острову со своею кормилицей Коркиной, чью гробницу показывают и поныне. Эта Ариадна умерла на Наксосе, но не оказываются ей почести такие, как первой. Праздники в честь старшей отправляются с весельем и играми, праздники последней смешаны с печалью и унынием^[44].

Тесей, отправясь с Крита, пристал к Делосу^[45]. Он принес жертвы Аполлону, посвятил Афродите кумир, полученный им от Ариадны, и вместе с юношами завел пляску, которая и поныне в употреблении у жителей Делоса; эта пляска представляет разные извороты лабиринта: производятся мерные движения то в одну сторону, то в другую. Этот танец делосцы называют «журавль», как пишет Дикеарх. Тесей также плясал во круге жертвенника Кератона^[46], которой составлен из левых рогов животных. Говорят, что в Делосе устроил он игры, в которых победители получали от него пальмовую ветвь.

Приближаясь к Аттике, Тесей и его кормчий от великой радости своей забыли поднять белый парус, которым надлежало возвестить Эгею о своем спасении. Эгей с отчаяния бросился со скалы и погиб. Между тем Тесей, пристав к Фалерам, принес богам жертвы по своему обету и послал в город вестника, чтобы уведомить о своем возвращении. Направляясь в город, вестник встретился со многими гражданами, одни из которых оплакивали кончину своего царя; другие, радуясь, были готовы принять его и украсить венками из цветов за спасение юношей.

Вестник принял венки и украсил ими только свой жезл; он возвратился на берег моря прежде, нежели Тесей совершил приношение, и остался вне храма, дабы не смутить жертвы. По совершении жертвоприношений объявил он Тесею о смерти отца его. Тесей и его сопутники с плачем и шумом спешили к городу. По этой причине и ныне, в праздник Осхофорий, или ветвей, украшают венками не вестника, а его жезл, и по окончании жертвы все присутствующие кричат: «Элелеу! Иу-иу!» Первый их них — крик спешащих и поющих победную песнь; второй означает изумление и смущение. Похоронив отца своего, Тесей принес Аполлону обеты свои — седьмого числа пианепсиона, в которое возвратился в Афины. Касательно обычая варить земляные овощи говорят, что он произошел от того, что спасшиеся с Тесеем, собрав вместе оставшиеся у них припасы, сварили их в одном котле и ели за общим столом. Другой обычай — выносить иресиону, масличную ветвь, увитую льном и обвешенную разными молодыми плодами, — произошел от того, что тогда кончилось бесплодие в Аттике. В то самое время поют следующие стихи:

Иресиона, ветвь божественна! С собой
Несешь нам смоквы, хлеб, в сосуде мед златой.
Обильною струей ты масло изливаешь,
И сладостным вином печали утоляешь.

Однако некоторые уверяют, что этот обряд введен в память Гераклидов^[47], которых несколько времени содержали афиняне. Но большая часть держится того, что нами здесь описано.

Корабль, на котором отправился и возвратился Тесей, был тридцативесельный; афиняне хранили его в целости до времен Деметрия Фалерского^[48]. Старые доски снимали, на место их клали новые так, что корабль этот служил философам примером в прении о понятиях возрастания, ибо одни говорили, что корабль этот всегда был один и тот же, другие утверждали тому противное.

Праздник Осхофорий^[49], или ветвей, также установлен Тесеем. Говорят, что он взял с собой на Крит не всех девиц, которым надлежало по жребию с ним ехать, но избрал из числа молодых людей двух своих приятелей, с виду женоподобных и нежных, душой же мужественных и бодрых. Он заставил их мыться в теплых банях, вести жизнь изнеженную в тени, употреблять разные притирания, придающие гладкость и цвет коже, убирать свои волосы, наряжаться, голосом, видом и походкой совершенно уподобляться девицам. Он включил их в число девиц так скрытно, что никто не знал того. По возвращении своем вел в торжественном шествии юношей, одетых так, как ныне одеваются осхофоры. Носят же их в честь Диониса и Ариадны, следуя тому, что выше нами упомянуто, или потому, что возвратились они в то время, когда собираются плоды.

Так называемые дипнофоры, или женщины, приносящие ужин, участвуют в торжественных обрядах, доставляя матерей этих юношей, которые приносили им разные кушанья. Они рассказывают повести, потому что матери рассказывали тогда сказки своим детям, утешая и ободряя их. Все это повествует и Демон. Тесею был посвящен удел земли. Он велел тем семействам, что платили прежде дань Миносу, вносить сбор по жертвоприношению, а ведать за этим священнодействием поручил фиталидам в награду за их гостеприимство.

После кончины Эгея предпринял он великое и достохвальное дело. Он собрал всех населивших Аттику жителей в один город и составил из них один народ. До того времени жили они рассеянно и с трудом собирались тогда, когда надлежало советоваться о благе общем. Происходившие между ними раздоры нередко доходили до брани. Тесей переходил из селения в селение, из семейства в семейство, уговаривал и увещевал их. Простые и бедного состояния люди принимали охотно его советы; сильным обещал он правление демократическое, а не самодержавное, предоставляя себе право предводительствовать на войне и быть хранителем законов; всем другим надлежало иметь равные права. Одни были убеждены его представлениями; другие, боясь великой его силы и смелости, предпочли исполнить его волю, повинуясь более его словам, нежели принуждаясь силой. Он уничтожил разные пританеи, советы и судилища и построил один, для всех общий пританей и совет на том месте, где стоит и поныне^[50]. Весь город назвал Афинами и учредил общее жертвоприношение, которое называется Панафинеи^[51]. Сверх того установил Метэкии^[52], или праздник переселения, и жертвы, которые и поныне приносят в шестнадцатый день месяца гекатомбеона. После того сложил он царскую власть так, как обещал народу, и начал устраивать правление, посоветовавшись наперед с богами. Дельфийское прорицалище дало ему о городе следующий ответ:

Тесей, Эгеев сын! Познай, что мой отец
Судьбу и счастие градов и весей многих с твоим соединил.
Излишно ты своей не утруждай души. Покоен будь, надежен.
Подобно воздухом надутому меху,
Средь бурей и валов град невредим пребудет.

Спустя долгое время после того Сивилла также прорекла городу:

Надутый мех хоть в воду погрузится,
Но не утонет никогда^[53].

Чтобы более умножить число жителей, Тесей давал всем равные права. Известное общенародное провозглашение: «Сюда придите все народы!» установлено Тесеем, который учредил некоторым образом всеобщее гражданство. Однако не оставил демократии беспорядочной, смешанной из стекшегося отовсюду народа, без всякого различия состояний. Он первый разделил народ на эвпатридов (благородных), на геоморов (землевладельцев) и на демиургов (ремесленников). Эвпатридам дал право выбирать начальствующих, быть наставниками в законах, истолкователями всего, касающегося до богослужения и священных обрядов, и таким образом ввел между всеми равновесие, ибо эвпатриды превосходили других достоинством, геоморы — пользой и демиурги множеством своим. Мнение Аристотеля, что Тесей прежде всех склонился к народоправлению и отказался от самовластия, подтверждает и Гомер, который, исчисляя корабли греческие, одних афинян называет «демос» (народ). Тесей выбил монету, на которой изобразил вола, знаменуя тем или вола Марафонского, или полководца Миносова, или желая побудить граждан к земледелию. Отсюда, как говорят, произошли выражения «ценой сто быков», «ценой десять быков».

Присоединив Мегариду к Аттике, воздвигнул он в Истме столь известный всем столп^[54], на котором надписал два стиха, показывающие пределы двух областей. На восточной части было написано:

Иония здесь, не Пелопоннес.

На западной:

Здесь Пелопоннес, а не Иония.

Подражая Гераклу, учредил он игры Истмийские, желая, чтобы греки торжествовали эти установленные им игры в честь Посейдону, так как Олимпийские, установленные Гераклом, в честь Зевса^[55]. Игры, отправляемые прежде на месте этом в память Меликерту^[56], происходили ночью и более были подобны священным обрядам, нежели позорищам, или торжествам. Другие говорят, что он установил Истмии для очищения себя от убийства Скирона, родственника своего, который был сын Канета и Гениохи, дочери

Питфея. Другие утверждают, что он установил эти игры в память умерщвления Синиса. Он определил, чтобы коринфяне уступали председательство афинянам, присутствующим на Истмиях, и столько места, сколько может занять распростертый парус корабля, именуемого феорида, как о том повествуют Гелланик и Андрон Галикарнасский^[57].

Тесей отправился в Эвксин, как Филохор и некоторые другие уверяют, соратоборствуя Гераклу в предприятии против амазонок, и в награду за храбрость свою получил Антиопу; но большая часть историков, в числе которых Ферекид, Гелланик и Геродор^[58], утверждают, что Тесей отплыл после Геракла на собственных своих кораблях и взял Антиопу в плен. Мнение это достовернее, ибо нигде не писано, чтобы кто-либо другой из соратовавших ему взял в полон какую-нибудь амазонку. Бион говорит, что Тесей похитил Антиопу обманом и удалился. По словам его, амазонки, будучи склонны к любви, не только не убежали от Тесея, приставшего к берегам их, но еще прислали ему подарки. Тесей просил войти на корабль амазонку, принесшую их, и тотчас отплыл, взяв ее с собой.

Но некто по имени Менекрат, издавший историю о вифинском городе Никея, уверяет, что Тесей пробыл несколько времени в стране этой с амазонкой Антиопой; что из Афин сопутствовали ему трое юношей, родных братьев, имена которых Эвней, Фоант и Солоэнт. Последний из них, влюбившись в Антиопу, скрывал страсть свою от своих братьев, но открыл ее одному из друзей своих, который не преминул о том объявить Антиопе. Амазонка отвергла его любовь, но признание это перенесла кротко и благоразумно и не дала знать о том Тесею. Солоэнт с отчаяния от любви бросился в реку и утонул. Тесей узнал причину смерти юноши и был ею тронут. В печали своей вспомнил об изречении пифии, которая ему повелела, если в чужой земле почувствует великую горесть, то построить на том месте город и оставить начальником одного из друзей своих. Тесей, следуя прорицанию, построил город и назвал его Пифополем по имени Пифии, а ближайшей реке дал имя Солоэнт — в честь юноши. Братьев его оставил в том городе правителями и хранителями законов и вместе с ними Герма, благородного афинянина, по имени которого пифополитанцы одно место в городе называют домом Гермеса и из-за неправильного произношения приписывают богу Гермесу ту славу, которая принадлежит герою.

Похищение Антиопы было поводом к войне амазонской, которую нельзя почесть делом маловажным и женским. Амазонки не расположили бы стана своего в самом городе, не дали бы сражения близ Пникса и Мусея^[59], когда бы не напали на сам город, овладев наперед всею областью. Трудно поверить свидетельству Гелланика, который говорит, будто бы они прошли Боспор Киммерийский^[60] по льду; но что они стояли лагерем в самом городе, то подтверждается как именами мест, так и гробницами падших на сражении.

Долгое время обе стороны колебались недоумением и были в нерешимости. Наконец Тесей, следуя некоему прорицанию, принес жертву Ужасу и вступил в бой. Сражение это дано было в месяце боэдромионе, в который афиняне и поныне отправляют торжество Боэдромий^[61]. Клидем, описывая все подробно, говорит, что левое крыло амазонок обращено было к месту, называемому ныне Амазония; правое достигало до Пникса, к стороне Хрисы; что афиняне сражались против этого крыла, напав на него со стороны Мусея; что гробницы падших находятся на улице, ведущей к воротам, которые ныне называются Пирейскими, близ храма героя Халкодонта, где афиняне были разбиты и принуждены отступить перед сими женщинами до храма Эвменид; что, учинив на них нападение из Палладия, Ардетта^[62] и Ликея разбили правое их крыло, прогнали до стана и многих умертвили; что в четвертый месяц заключен мир посредством Ипполиты — так называет он жену Тесея, а не Антиопой. Некоторые говорят, что она, сражаясь подле Тесея, пронзена была копьем Молпадии и что близ храма Геи Олимпийской^[63] воздвигнут над нею памятник. Впрочем, нимало не удивительно, что повествование об этих древних происшествиях столь малодостоверно. Пишут также, что раненые амазонки посланы тайно Антиопой в Халкиду^[64] для излечения и некоторые из них погребены там на месте, называемом Амазонием. То, что война эта кончилась миром, об этом свидетельствуют как место близ храма Тесея, называемое Горкомосией, или местом клятвы, так и жертва, приносимая амазонкам незадолго до Тесеева празднества. Мегаряне также показывают у себя могилу амазонок на месте, называемом Рус (то есть «Поток»), идучи с площади, где находится здание, имеющее вид ромбоида. Некоторые также уверяют, что иные пали при Херонее и погребены близ ручейка, который древле назывался Фермодонт, а ныне Гемон, как сказано в жизнеописании Демосфена. Амазонки прошли не без трудностей через Фессалию. И поныне показывают гробы их при Скотуссе и Киноскефалах.

Вот что кажется мне достопамятнейшим в истории амазонок! Касательно возмущения их, описанного автором «Тесеиды», который уверяет, что Антиопа с амазонками мстила Тесею за брак его с Федрой и что Геракл умертвил их, то все это баснословно и выдумано. Тесей женился на Федре по смерти Антиопы, от которой имел сына Ипполита^[65], а по уверению Пиндара — Демофонта. Должно полагать, что бедствия его жены и сына, поскольку в оных историки с трагиками не разногласны, случились так, как всеми описываются.

Много еще говорят о браках Тесея, которые не были предметом трагедии. Эти браки не имели ни похвального начала, ни счастливого конца. Уверяют, что он похитил некоторую Анаксо из Трезены; что, умертвив Синиса и Керкиона, употребил насилие против дочерей их; что женился на Перибее, матери Аякса, потом на Феребее и на Иопе, дочери Ификла; что, влюбившись в Эглу, дочь Панопея, как писано выше, оставил Ариадну — поступок, противный чести и справедливости. Всего более поносят похищение Елены, которое наполнило Аттику бедствиями войны и было причиной изгнания его и погибели, о чем будем говорить позже.

В то время храбрые мужи Греции ознаменовали себя великими подвигами; но Геродор уверяет, что ни в котором из них не участвовал Тесей, кроме сражения лапифов с кентаврами. Другие, напротив того, говорят, что он был в Колхиде с Ясоном и что способствовал Мелеагру в убиении вепря, от чего произошла пословица: «Не без Тесея»^[66]; что он без помощи других произвел дела великие и прекрасные так, что о нем говорили: это другой Геракл. Известно, что он способствовал Адрасту в получении тел убитых в Кадмее воинов, не победив в сражение фиванцев, как Еврипид пишет в своей трагедии, но склонив их заключить с ним мир — в чем большая часть писателей согласна. Филохор пишет, что то был первый договор, заключенный о выдаче мертвых тел. Однако Геракл первый возвратил тела эти неприятелю, как сказано нами в его жизнеописании^[67]. Гробницы простых воинов показываются в Элевферах^[68], а полководцев в Элевсине, ибо Тесей позволил погребсти их там, уважив просьбу Адраста. То, что писано Еврипидом в трагедии «Просительницы», опровергается Эсхиловой трагедией под названием «Элевсинцы», в которой Тесей повествует о тех событиях, что нами здесь описаны.

Дружба его с Пирифоем^[69] началась следующим образом. Когда слава о великой силе и храбрости Тесея всюду распространилась, то Пирифой, желая ее испытать, похитил волов его, пасшихся на Марафоне. Узнав, что Тесей, вооруженный, преследует его, он не предался бегству, но обратился против него. Взглянув один на другого, удивились они красоте друг друга, уважили взаимную смелость и удержались от сражения. Пирифой первый простер руку, просил Тесея быть самому судьей в этом похищении, обещаясь добровольно подвергнуться такому наказанию, какое на него наложит. Тесей простил его и предложил союз и дружбу, которую они утвердили клятвой.

Пирифой, женившись на Деидамии, просил Тесея обозреть его область и пробыть несколько времени среди лапифов^[70]. Он звал на пиршество и кентавров, наглые поступки которых и насилие, употребленное против женщин в пьянстве, принудили лапифов защитить их. Одних умертвили и, победив других, принудили при помощи Тесея оставить свою землю. Геродор повествует все это иначе. Он говорит, что в самом начале войны Тесей поспешил на помощь к лапифам, что тогда только лично узнал он Геракла, что он имел с ним свидание в Трахине^[71] тогда, как этот покоился после своих путешествий и подвигов; что это свидание произошло между ними со взаимными знаками почтения и дружбы. Однако, скорее, можно поверить словам тех, кто утверждает, что они виделись много раз прежде; что Геракл был посвящен в таинства заботами Тесея и его же заботами был очищен от некоторых непроизвольных преступлений, которыми себя осквернил.

Тесею было пятьдесят лет, как говорит Гелланик, когда он похитил Елену, еще не достигшую брачного возраста. Некоторые, желая скрыть это великое преступление, утверждают, что Елена похищена не им, но Идасом и Линкеем, которые поручили ее Тесею. Он хранил ее и не хотел возвратить братьям ее Диоскурам, которые требовали ее обратно. Уверяют также, что сам Тиндар передал ему дочь, боясь Энарефора, сына Гиппокоонта, пытавщегося похитить Елену еще во младенчестве.

Что всего вероятнее и подкрепляется большим числом свидетельств, есть следующее: Тесей и Пирифой, приехав в Спарту, похитили Елену, когда она плясала в храме Артемиды Орфии^[72], и бежали. Посланные за ними в погоню преследовали их не далее Тегеи^[73]. Похитители, будучи в безопасности и пересекши свободно Пелопоннес, заключили между собой условие, чтобы Елена была женой того, кому она достанется по жребию, и что этот обязан помочь своему товарищу в похищении себе другой жены. Они бросили жребий, и Елена досталась Тесею, который отвез ее в город Афидны, приставил к ней свою мать и поручил ее другу своему Афидну с приказанием беречь ее и хранить в тайне. Дабы оказать Пирифою взаимную услугу, отправился с ним в Эпир^[74] для похищения дочери Аидонея, царя молоссов, который называл жену Персефоной, дочь — Девой^[75], а пса своего — Кербером. Он заставлял сражаться с ним всех женихов своей дочери, обещаясь выдать ее за победителя. Известившись, что Пирифой с Тесеем прибыли не с тем намерением, чтобы просить дочери в замужество, но чтобы похитить ее, он поймал их. Пирифоя тотчас предал Керберу, а Тесея держал в оковах.

В то самое время Менесфей, сын Петеоя, внук Орнея и правнук Эрехтея, первый из людей, как говорят, начал угождать народу и привлекать его на свою сторону льстивыми словами. Он старался возмутить сильнейших афинян против Тесея, на которого они давно уже негодовали, быв уверены, что он отнял у них всю власть и силу, какую имели в разных племенах, и, заключив их в стенах одного города, сделал подданными и рабами своими. Простолюдинов возбуждал к мятежу, представляя им, что они пользуются лишь мечтательной свободой и что в самом деле лишены своих отчизн и священных обрядов и вместо многих добрых и законных владык должны повиноваться одному — пришельцу и чужеземцу. Между тем как Менесфей это производил, нашествие тиндаридов^[76] на Аттику войной придало великий перевес его намерениям. Некоторые говорят, что сам он призвал тиндаридов вступить в Аттику. Сперва они никого не беспокоили и требовали только сестры своей. Когда же афиняне отвечали, что у них нет ее и что не знают, где она, то тиндариды прибегли к оружию. Академ, узнав неизвестно каким образом, что Елена скрывается в Афиднах, объявил о том ее братьям. По этой причине тиндариды оказали ему при жизни великие почести и впоследствии, когда лакедемоняне вступали многократно в Аттику и разоряли ее, щадили Академию^[77] из уважения к Академу. Дикеарх говорит, что Эхедим и Мараф из Аркадии были союзниками тогда тиндаридов и что от имени первого нынешняя Академия названа Эхедемией; от второго же получило свое название племя Марафонское — за то, что вследствие изречения оракула предал он себя на произвольное заклание перед войском.

Двинувшись в Афидны и одержав победу, тиндариды завладели этим местом. Тут пал и Галик, сын Скирона, который воевал тогда вместе с тиндаридами. По имени его названо Галиком некоторое место в Мегарской области, на котором он погребен. Герей повествует, что Галик пал близ Афидн от руки самого Тесея — о чем свидетельствуют следующие стихи:

Тесеевой рукой пал мужественный Галик,
На Афиднских полях, сражаясь за Елену.

Впрочем, невероятно, чтобы в присутствии Тесеевом неприятели взяли Афидны и захватили в плен его мать.

Покорение Афидн произвело страх в жителях главного города. Менесфей склонил народ принять дружественно тиндаридов. Он представлял ему, что они ведут войну единственно против Тесея, который оскорбил их первый, но что их почитают благодетелями и защитниками человеков. Поступки их подтвердили слова его. Тиндариды, завладев всем, не захотели ничего другого, как быть посвященными в таинства, поскольку они были связаны родством с городом не менее Геракла. Желание их было исполнено: Афидн усыновил их так, как Пилий усыновил Геракла^[78]. Их удостоили божественных почестей и назвали Анактами — или от заключения перемирия (anochai), или от старания их, чтобы граждане не претерпели никакого зла от великого числа бывших в городе воинов, ибо слова «анакос эхейн» означают «сохранение» или «старание». Может быть, по этой самой причине царей называют «анактас». Некоторые говорят, что Диоскуры названы Анактами от явления звезд^[79], ибо афиняне вместо «ано» («на верху») говорят «анекасс» и вместо «анотен» («сверху») «анекатен».

Говорят, что Этра, мать Тесея, была взята в плен и увезена в Лакедемон, а оттуда в Трою с Еленой, о чем свидетельствует Гомер, говоря о тех, кто за Еленой последовал:

Климена с Эфрою, Питфеевою дщерью^[80].

Некоторые почитают стих этот подложным, равно как и басню о Мунихе, которого родила тайно Лаодика от Демофонта и который воспитан Этрой в Илионе. Историк Истр^[81] в тридцатой книге «Истории Аттики» рассказывает об Этре нечто, весьма различное от других. Он говорит, что Александр-Парис побежден Ахиллом и Патроклом в Фессалии, при реке Сперхей, что Гектор взял и ограбил Трезену и увез с собой Этру, которая там была оставлена; но все это нимало не основательно.

Аидоней Молосский угощал у себя Геракла. Он упомянул нечаянно о дерзком покушении Тесея и Пирифоя и о наказании, какое они претерпели, будучи от него пойманы. Геракл с великим прискорбием услышал, что один погиб бесславно, другой страждет в оковах. Он почел бесполезным уже упрекать его в смерти Пирифоя, но просил его освободить Тесея из любви к нему. Аидоней освободил его. Тесей возвратился в Афины тогда, как приверженные к нему не были еще совсем рассеяны. Все уделы земли, подаренные ему прежде городом, он посвятил Гераклу и назвал их Гераклеями; до того времени они назывались Тесеями; себе оставил он только четыре удела, как говорит Филохор.

Он желал по-прежнему начальствовать и управлять гражданами, но всюду встречал лишь мятежи и возмущение.

Ненавидевшие его прежде, во время отсутствия его, к ненависти присоединили презрение власти его. Народ, быв развращен, вместо того чтобы в безмолвии исполнять повелеваемое, хотел, чтобы ему льстили и угождали. Тесей предпринял употребить насилие, но противники были сильнее его. Наконец, не имея более надежды управлять по воле своей, выслал детей своих на Эвбею к Элефенору, сыну Халкодонта, и сам, произнеся на афинян проклятие в Гаргетте, на месте, называемом ныне Аратерий, отплыл на Скирос^[82], надеясь на дружбу, которою был он связан с тамошними жителями и имея на острове родовое имение. На Скиросе царствовал тогда Ликомед. Тесей, прибыв к нему, требовал возвращения принадлежащих ему полей, чтобы тут поселиться. Другие говорят, что он просил у него помощи против афинян. Ликомед, или опасаясь славы сего мужа, или угождая Менесфею, привел Тесея на некоторое возвышенное место, чтобы оттуда показать ему поля его, низверг его с горы и умертвил. Некоторые говорят, что Тесей поскользнулся и сам упал, прохаживаясь после ужина, по своему обыкновению. В то время на смерть его не обращено никакого внимания. Менесфей царствовал над афинянами, а сыновья Тесея в качестве простых граждан последовали за Элефенором под Трою. После гибели Менесфея они возвратились в Афины и получили царство. Во времена, гораздо более поздние, разные обстоятельства заставили афинян почитать Тесея героем; многие из сражавшихся на марафонском поле мнили видеть призрак Тесея вооруженный и носящийся перед ними против варваров.

После войны с мидянами, при архонте Федоне^[83], Пифия повелела вопрошавшим ее афинянам взять кости Тесея и хранить их у себя с честью. Трудно было найти гробницу и взять его кости из-за дикого и замкнутого нрава обитавших на Скиросе варваров^[84]. Несмотря на все это, Кимон, как сказано в его жизнеописании, завладев этим островом, искал гроб афинского героя. Он увидел орла, который носом и когтями разрывал некоторое гористое место, и, по божественному внушению, приказал копать. Нашли гроб великорослого человека, стальное острие копья и меч. Все это перевезено было Кимоном в Афины на корабле. Афиняне приняли его торжественно и великолепно и были столь обрадованы, что приносили жертвы, как будто бы сам Тесей возвратился в их город. Кости его положены в средине города, близ нынешнего гимнасия. Место это служит убежищем невольникам и всем несчастным, боящимся сильных; Тесей сам в жизни был защитником и помощником угнетенных и принимал благосклонно прощения от людей низкого происхождения. Ему приносят великие жертвы восьмого пианепсиона, в день возвращения его с Крита с юношами. Однако приносят великие жертвы восьмого числа каждого месяца или потому, что он из

Трезены прибыл в город их восьмого гекатомбеона, как пишет Диодор Путешественник, или почитая это число приличнейшим ему, как рожденному, по общему мнению, от Посейдона, которому приносят жертвы в восьмой день каждого месяца. Восьмерка — это куб первого из четных чисел и удвоенный первый квадрат; по этой причине достойным образом знаменует твердость и непоколебимость, свойственные могуществу бога, которого называем мы Неколебимым и Земледержцем.

---

1. …так и я, Сенецион! — Сосий Сенецион — друг императора Траяна, был консулом четыре раза; один раз при Нерве, прочие же при Траяне.
2. …как говорит Эсхил… — В трагедии «Семеро против Фив». Вестник, именуя Этеоклу каждого из неприятельских военачальников, спрашивает, кого кому из них намерен противопоставить.
3. Военной славой они блистали оба… — Гомер. «Илиада», VII, 281. Речь идет о Гекторе и Аяксе.
4. …происходит со стороны отца от Эрехтея и от первых автохтонов; со стороны матери — от Пелопа. — Тесей считается шестым потомком Эрехфея, или Эрихтония, который почитался сыном Гефеста и Геи — или Афины, или Кранаи, внучки Краная, второго царя афинского. То есть Тесей происходил от первородных жителей этой страны — автохтонов. Впрочем, полагают, что это царство было основано Кекропом Египтянином, который вывел колонию из Саита в 2448 году от сотворения мира, за 1556 лет до Р. Х. Вот ряд первых царей: Эрехтей I — Пандион I — Эрехтей II — Кекроп II — Пандион II — Эгей — Тесей. Пелоп — сын Тантала, привез с собой в Пелопоннес великие сокровища, найденные им в горе Сипил, и ими распространил свою власть, как свидетельствует Плутарх.
5. …основал небольшой город Трезена… — Трезена — древний город на восточном берегу Пелопоннеса, получил свое название от имени Триза, брата Питфея.
6. …какой Гесиод… — Гесиод (ок. 700 до н. э.) — знаменитый стихотворец, сочинения которого, прежде всего поэмы «Труды и дни» и «Теогония», дошли до наших дней.
7. То же самое говорит и Аристотель. — В «Никомаховой этике», IX, 1. Впрочем, стих Гесиода, приведенный выше, толкуется различно. Иные вместо слова «друг» ставят «наемник»; другие переводят: «Отдавай другу своему плату, какую ты обещал» или: «Условленною мздой да будет друг доволен».
8. Он страшился пятидесяти Паллантидов… — Паллант — брат Эгея. Паллантиды, или сыновья Палланта, думая, что Эгей бездетен, почитали себя наследниками его царства. Эгей был уверен, что они, узнав о Тесее, умертвили бы как его самого, так и его сына.
9. …когда Эгей признал его своим сыном. — Имя Тесей происходит от слова 0eaij, что значит «положение» и «усыновление».
10. …нежели Силланиона и Паррасия… — Силланион (ок. 114 олимпиады) — древнегреческий скульптор. Паррасий (2-я пол. V в. до н. э.; ок. 96 олимпиады) — знаменитый живописец, современник Зевксида.
11. …он остриг только переднюю часть головы, подобно абантам… — Абанты — древние жители острова Эвбея.
12. …ни у мисийцев… — Мисийцы (мизийцы) — фракийский народ, обитавший в западной части Малой Азии.
13. …как свидетельствует о том Архилох… — Архилох (род. в 650 году н. э.) — греческий лирический стихотворец, живший во времена Ромула.
14. …убив, по несчастию, Ифита, удалился в Лидию и долгое время служил там Омфале, осудив себя на то самовольно за убийство своего друга… — Осквернившиеся убийством осуждали себя на самовольное изгнание и налагали на себя произвольное наказание для очищения от содеянного преступления. Ифит — сын Эврита, царя Эхалии на острове Эвбея; оказал Гераклу многие услуги, но обуянный безумием Геракл сбросил Ифита со стен Тиринфа. Омфала — царица Лидии, вдова Тмола, сына Тантала.
15. В землях Эпидавра встретил он Перифета… — Эпидавр — город в Арголиде на берегу Саронийского залива. Перифет — сын Гефеста и Антиклеи, носил железную палицу и убивал путников, просивших у него в Эпидавре приют.
16. …наказал он Синиса Питиокампа, или сгибателя сосен… — Синис, победив кого-нибудь в единоборстве, нагибал две сосны, привязывал к каждой из них одну руку и одну ногу несчастного и отпускал деревья принять естественное свое положение.
17. …в Кроммионе… — Кроммион — городок между Коринфом и Мегарами.
18. Всем известно, говорят они, что Эак почитается беспорочнейшим человеком того времени, что Кихрей Саламинский боготворим в Афинах… — Эак — сын Зевса и нимфы Эгины, благочестием и справедливостью приобрел особенную любовь богов, которые внимали всем его мольбам. Кихрей — сын Посейдона и Саламины, царь острова Саламин.
19. Далее, в Герме, умертвил Дамаста, прозванного Прокрустом… — Вероятно, это ошибка. Между Элевсином и Афинами мы не знаем никакого места, которое бы так называлось. Павсаний называет это место Эрганой. Прокруст (известен под именами Дамаст и Полипемон) — знаменитый разбойник. Дамаст имел два ложа; приходящих к нему, если они были высоки ростом, клал на короткое и обрубал им ноги; малорослых же клал на длинное и вытягивал. По этой причине назван он Прокрустом (Prokroustes), то есть «Насильственно вытягивающим».
20. Так принес он в жертву Бусириса, задушил Антея в борьбе, Кикна победил в единоборстве… — Бусирис — царь египетский, сын Посейдона, приносил в жертву Зевсу всех чужестранцев. Связав Геракла, хотел принести и его в жертву; но герой разорвал путы и умертвил злодея и его сына. Антей — царь Ливии, сын Посейдона и богини земли Геи. Уничтожал чужестранцев, вызывая их на бой; Гея придавала ему новые силы, как скоро он касался земли. Кикн — сын Ареса и Пелопии.
21. Продолжая путь свой, дошел он до Кефиса, на берегах которого встретился с мужами из рода Фиталидов… — Кефис — небольшая река в Аттике. Фиталиды — потомки Фитала, принявшего в дом свой Деметру. Он получил от нее в подарок смоквы и научил афинян сажать их и обрабатывать; за что они оказывали ему и потомству его великие почести.
22. …ныне называется гекатомбеоном. — Гекатомбеон — первый месяц в афинском календаре, приходился на июнь-июль.
23. …одни явно шли против города во главе с Паллантом со стороны Сфетта; другие устроили засаду в Гаргетте… — Сфетт — местечко в Аттике с храмом Паллады. Здесь имели свое пребывание Паллантиды. Гаргетта — населенный пункт на берегах Еврипа.
24. …и глашатаи не кричат никогда, по обыкновению других жителей Аттики, слова: «Акуэте Леой». — «Слушай, народ!» Леос значит народ, и леосом назывался вестник.
25. …жителей Тетраполиса. — Тетраполис, или Четыреградие, состоял из городов Иноя, Провалинф, Марафон и Трикоринф.
26. …как о том повествует Филохор. — Филохор Афинянин, современник Птолемея Филопатора, жил за 200 лет до Р. Х. Написал историю Афин в 17 кн.
27. …обязались по договору посылать к нему каждые девять лет по семи юношей и по семи девиц… — Это место можно понимать так, что афиняне приносили дань ежегодно в продолжение девяти лет.
28. …были пожираемы Минотавром… — Минотавр, чудовище, у которого голова была воловья, а все тело человеческое, рожден Пасифаей, супругой царя Миноса. Она влюбилась в вола по гневу Посейдона, который мстил Миносу за то, что тот не принес ему прекрасного вола в жертву.
29. …в сочинении «Государственное устройство Боттии»… — Боттийцы жили на берегу Фракии вблизи города Фессалоника.
30. …и поселились в Иапигии… — Иапигия (ныне Апулия) — область в Италии.
31. …Минос есть царь и законодатель… — Греческая традиция знает двух Миносов, которых Плутарх смешивает. Первый — сын Зевса Астерия и Европы, славился своею мудростью. Второй же — внук первого, сын Ликаста и Иды, именно он наложил дань на афинян.
32. Впрочем, Гелланик… — Гелланик — историк родом из Митилены, живший до Геродота. Был и другой Гелланик, родом из Милета. Неизвестно, о котором из них упоминает автор.
33. Симонид пишет, что данный Эгеем парус не был белый, но алый, выкрашенный соком цветов ветвистого дерева дуба… — Симонид (556—468 до н. э.) — стихотворец с о. Кеос. Под «дубом» понимается дерево, которое Линней называет Quercus Coccifera. Оно растет в южных широтах, ягоды его (а не цветы), наполнены малыми червячками, которые дают червленый цвет.
34. …в то время афиняне не занимались еще мореплаванием. — По свидетельству Гомера, афиняне послали под Трою пятьдесят кораблей; но это были транспортные суда. Фукидид уверяет, что афиняне приобрели могущество на море через 10 или 12 лет после Марафонской битвы, спустя почти семьсот лет после осады Трои.
35. …взял их из пританея… — Пританей — здание, где заседали и обедали за государственный счет пританы, то есть дежурные члены афинского государственного Совета, занимавшиеся текущими делами.
36. …месяца мунихиона… — Мунихион — месяц в афинском календаре, соответствующий апрелю-маю.
37. …подало повод назвать богиню Эпитрагией. — То есть «восседающей на козле».
38. Ферекид говорит… — Ферекид — греческий автор (VI в. до н. э.), легендарный учитель Пифагора и Фалеса.
39. …поспешил к Кноссу… — Кносс, или Гносс, — главный город острова Крит, находился в некотором отдалении от моря, у подножия горы Ида.
40. …включил в Гомерово «Заклинание мертвых»… — Так называется 11 кн. «Одиссеи», где повествуется о сошествии Одиссея в царство мертвых.
41. …хиосец Ион… — Ион Хиосский (V в. до н. э.) — греческий поэт, сочинял трагедии и драмы, считался самым значительным поэтом после «трех великих трагиков» (Эсхил, Еврипид, Софокл).
42. …родом из Амафунта… — Амафунт — город на острове Кипр.
43. …месяца горпиея… — Горпией (горпей) — македонское название метагитниона, месяца афинского календаря, соответствовавшего августу-сентябрю.
44. …смешаны с печалью и унынием. — Ибо первая удостоилась бессмертия как супруга Вакха, а вторая подверглась общей участи.
45. …пристал к Делосу. — От этого произошел обычай у афинян отправлять ежегодно в Делос посольство для принесения жертв.
46. Этот танец делосцы называют «журавль», как пишет Дикеарх. Тесей также плясал во круге жертвенника Кератона… — Вероятно, эта пляска названа «журавлем» потому, что журавли летают кругообразно. Новейшие путешественники нашли, что она и поныне в употреблении у греков, которые называют ее «кандией» и «критской пляской». Дикеарх — ученик Аристотеля, родом из Мессины, сочинитель книги под названием «Спартанская республика», которую читали ежегодно спартанским детям по приказанию эфоров. Он же сочинил книгу об образе жизни греков. Керас — «рог»; Плутарх в другом месте говорит, что жертвенник Кератон был составлен из рогов животных; Каллимах в «Гимне Аполлону» говорит, что оный составлен из рогов кинфских козлят. Отличительной особенностью этого жертвенника было то, что рога не были ни связаны, ни склеены между собой.
47. …обряд введен в память Гераклидов… — Потомки Геракла после изгнания из Пелопоннеса прибыли в Афины, держа в руках ветви в знак моления.
48. Корабль, на котором отправился и возвратился Тесей, был тридцативесельный; афиняне хранили его в целости до времен Деметрия Фалерского. — То есть 1000 лет после смерти Тесея. Этот герой возвращался в Афины в 1235 году до Р. Х. Каллимах, современник Деметрия, который жил за 280 лет до Р. Х., пишет, что в его время афиняне продолжали посылать на Делос этот самый корабль.
49. Праздник Осхофорий… — Этот праздник справлялся следующим образом; избирали несколько благороднейших из каждого племени юношей, отцы и матери которых были еще живы. Они брали в руки виноградные ветви с гроздьями и бежали из храма Вакха к храму Афины Скирадии близ Фалирейской пристани. Кто первый туда прибегал, тому давали пить чашу вина, смешанного с медом, сыром, мукой и маслом. За ними следовал хор, поющий песни в честь юношей. Несколько женщин из числа богатейших сопровождали их с корзинами в руках. Всеми же предводительствовал провозвестник, держа трость, обвитую ветвями.
50. …и построил один, для всех общий пританей и совет на том месте, где стоит и поныне. — В пританее давались пиршества после какого-либо счастливого случая. В середине огромного здания был род храма, посвященного Гестии, в честь которой поддерживался неугасимый огонь.
51. Весь город назвал Афинами и учредил общее жертвоприношение, которое называется Панафинеи. — Некоторые переводят это место иначе, а именно: «Он построил… и совет на том месте, где стоит и поныне. Крепость и город назвал Афинами». Праздник Афиней прежде отправлялся в честь Афины городскими жителями. Тесей сделал его общим для всех жителей Аттики — и потому дано ему название Панафиней, которые справлялись как Большие, так и Малые. Первые праздновали через каждые пять лет 23 числа месяца гекатомбеона, а Малые — ежегодно 20 числа месяца фаргелиона. На Больших выносили таинственный пеплос, или покрывало Афины, на котором изображены были победы богов над гигантами и достопамятные подвиги героев.
52. …установил Метэкии… — Метэкии — праздник переселения. Фукидид называет его праздником общего поселения.
53. Но не утонет никогда. — Уподобление неблагородно, но выразительно. Когда Сулла взял Афины и предал мечу жителей города, некоторые из них спросили у Дельфийского оракула, не настал ли последний час их города. Жрица, намекая на приведенное здесь древнее прорицание, отвечала: «Что было в месте, то уже приближается к концу».
54. …столь известный всем столп… — Этот столп воздвигнут пелопоннесцами и существовал до Кодра, во время которого был разрушен Гераклидами, завладевшими Мегарами. Император Адриан, воздвигнув в Афинах памятник между древним и новым городом, надписал на одной стороне: «Здесь Афины, древний град Тесея»; а на другой: «Здесь град Адрианов, а не Тесея».
55. …учредил он игры Истмийские, желая, чтобы греки торжествовали эти установленные им игры в честь Посейдону, так как Олимпийские, установленные Гераклом, в честь Зевса. — Иные говорят, что он только возобновил игры, установленные Сисифом в честь Меликерта, по прошествии 550 лет. Игры эти, по мнению других, заведены Гераклом, или Ифитом, в 3174 году от сотворения мира.
56. …в память Меликерту… — Меликерт — сын царя Фив Афамаса и Ино, дочери Кадма. Ино бросилась с сыном в море, убегая от обезумевшего мужа, и была превращена в богиню, называемую Левкофеей. Сын ее известен под именем Палемона. Коринфский царь Сисиф велел отправлять праздник Истмий на том месте, где он нашел их тела.
57. …именуемого феорида, как о том повествуют Гелланик и Андрон Галикарнасский. — Феорида — корабль, отправляемый ежегодно с несколькими афинянами, дабы присутствовать при общенародных играх или при других священных торжествах. Об историке Андроне сведений не сохранилось.
58. …и Геродор… — Геродор — древнегреческий писатель, автор «Истории Геракла».
59. …не дали бы сражения близ Пникса и Мусея… — Пникс — место в Афинах близ Акрополя. Здесь проводились народные собрания. Мусей, или Мусейон, — малый холм в городе напротив Акрополя. Мусей — легендарный стихотворец, живший до Гомера, здесь читал свои сочинения и на этом месте погребен.
60. …будто бы они прошли Боспор Киммерийский по льду… — Боспор Киммерийский — пролив между Мэотидой (Азовским морем) и Черным морем.
61. …отправляют торжество Боэдромий. — Боэдромион — третий месяц афинского календаря, соответствующий сентябрю. Боэдромии — бег и крики в память радостных восклицаний, которые издавали афиняне, когда пришел к ним на помощь Ксуф, правитель Пелопоннеса.
62. …учинив на них нападение из Палладия, Ардетта… — Палладион — большая площадь в Афинах близ храма Паллады. Ардетт — место, на котором давали присягу.
63. …что близ храма Геи Олимпийской… — По мнению Плутарха, Геей Олимпийской названа луна потому, что она, подобно гениям или демонам, не столь совершенна, как боги, и не столь несовершенна, как человеческая природа. Может быть, астрономы этим хотели показать, что луна есть тело, само по себе не имеющее света, подобно Земному шару.
64. …в Халкиду… — Халкида — город на острове Эвбея.
65. …от которой имел сына Ипполита… — Ипполит рожден амазонской царицей. Тесей женился потом на Федре, сестре Девкалиона, царя Критского, а Ипполита послал в Трезену к своей матери Эфре. Федра увидела его на некоем торжестве, влюбилась в него страстно и открылась ему в любви. Но Ипполит был целомудрен. Федра в ярости оклеветала его перед Тесеем, который, поверив ее словам, просил Посейдона наказать виновного насильственной смертью. Прошение отца было исполнено: чудовище, вышедшее из глубины моря, устрашило коней, которые везли Ипполита. Кони понесли, опрокинули его колесницу, и несчастный погиб. Стихотворцы прибавляют, что Артемида, уважая целомудрие Ипполита, просила Асклепия возвратить ему жизнь, дабы иметь его своим собеседником.
66. …произошла пословица: «Не без Тесея»… — Так говорили о делах, осуществленных с чужой помощью.
67. …в его жизнеописании. — Это жизнеописание не сохранилось.
68. …показываются в Элевферах… — Элевферы — город на границе Беотии и Аттики.
69. Дружба его с Пирифоем… — Пирифой — царь племени лапифов, сын Иксиона.
70. …среди лапифов. — Лапифы — храбрые фессалийцы. Гомер называет их героями, а Овидий рассказывает о вражде лапифов с кентаврами.
71. …свидание в Трахине… — Трахина — город в Фессалии у подножия горы Эта.
72. …в храме Артемиды Орфии… — Орфия — «Восходящая».
73. …не далее Тегеи. — Тегея — город в Аркадии, на границе Арголиды.
74. …отвез ее в город Афидны… отправился с ним в Эпир… — Город Афидна, или Афидны, лежал на север от Афин, близ Марафона. Эпир — область в западной стороне Греции, на побережье Ионийского моря.
75. …для похищения дочери Аидонея, царя молоссов, который называл жену Персефоной, дочь — Девой… — Молоссы — племя в Эпире, проживали близ Амвракийского залива. Персефона — в греческой мифологии богиня царства мертвых, дочь Деметры, похищеннная Аидом. Дева (Кора) — другое имя Персефоны
76. …нашествие тиндаридов… — Тиндариды — сыновья царя Тиндара, Кастор и Поллукс (или Полидевк), иначе называются Диоскурами, сыновьями Дия, или Зевса (Зевс считался их божественным отцом, а Тиндар — земным).
77. …щадили Академию… — Академия находилась в 6 стадиях от Афин и включала в себя гимнасию и сад, окруженный стеной, с крытыми аллеями. Под тенью платанов и других деревьев протекала речка. Известно, что Платон здесь преподавал свою философию.
78. …усыновил их так, как Пилий усыновил Геракла. — Чтобы быть допущенным к тайнам Элевсинским, надлежало вступить в гражданское сословие, что могло быть осуществлено через усыновление.
79. …названы Анактами от явления звезд… — По мифу Диоскуры были превращены в зодиакальное созвездие Близнецов. Электрические огни, показывающиеся на мачтах кораблей во время бури, почитались знаком присутствия Диоскуров.
80. Климена с Эфрою, Питфеевою дщерью. — См. «Илиада», III, 144.
81. Историк Истр… — Истр — писатель родом из Александрии, ученик Каллимаха.
82. …произнеся на афинян проклятие в Гаргетте, на месте, называемом ныне Аратерий, отплыл на Скирос… — Афиняне на протяжении многих лет столь живо ощущали это проклятие, что дабы укротить Тесееву тень, определили приносить ему жертвы и оказывать божеские почести. Скирос — остров между островами Эвбея и Лесбос.
83. …при архонте Федоне… — Федон — архонт в 3 году 76 олимпиады, за 474 года до Р. Х.
84. …обитавших на Скиросе варваров. — Эо были долопы, которых афиняне изгнали и разделили между собой их землю.