Плиш и Плум. Две собачки (Буш)

Плиш и Плум. Две собачки
автор Вильгельм Буш, пер. Константин Льдов
Оригинал: нем. Plisch und Plum, опубл.: 1882. — Перевод опубл.: 1890. Источник: az.lib.ru

Вильгельм Буш — Веселые рассказы про шутки и проказы.

Переводчик: К. Н. Льдов.

Художник: В. Буш.

Издание товарищества М. О. Вольф, С.-Петербург, 1890 г.

Оцифровка текста и перевод в современную орфографию: Сказки Оскара Уайльда (Читайте сказки Оскара Уайльда!)

См. также статью в Википедии.

Плиш и Плум. Две собачки

править

Глава первая

править

Однажды с трубкою в зубах

Шел старый Шлих. В его руках


Визжат — собаки. Он в щенках

Не видит пользы никакой:

— «Они тревожат мой покой

Пищат и воют день-деньской».

Дымя табак, как пароход,

Шлих сердцем холоден, как лед.

— «К чему мне глупые щенки? —


Он рассуждает. — Не с руки

Терять досуг на пустяки.

В чем, вместо пользы, лишь урон,

Швырять тотчас же — мой закон!»

Вот старый Шлих пришел на пруд;

Собачек он потопит тут.

Увы! От страха и тоски


Ногами дрыгают щенки;

Им тайный голос говорит:

— «Коварный умысел здесь скрыт!»

Вот Плиш летит уже к воде, —


И забарахтался в пруде!


Братишка шлеп за ним во след, —


И Плум погиб во цвете лет!

— «Ну, дело в шляпе!» Шлих решил,

Пошел и трубкой задымил.

Но, к счастью маленьких собак,

Купанье кончилось не так.


В кустах на пруд, одежду сняв,

Смотрели дети: — «Шлих неправ», —

Они решили. Петр и Павел

Совсем других держались правил,


И, как лягушки, мигом в пруд

Вскочили оба и плывут.


Схватили дети по щенку,

И, вот, уже на берегу.


Собачку Плумом Петр назвал.

— Мой будет — Плишем!" Поль сказал.


Вот, взявши за руки щенят,

Домой купальщики спешат;

Павлуша с Петею бегут,

Но псов отменно берегут.

Глава вторая

править

Алело небо, как коралл,

День так прекрасно догорал,

Что Фитих вышел и с женой


Сел на скамью. Рука с рукой

Они, любуясь на закат,

Прекрасной парочкой сидят

И ждут с купания ребят.


Вот дети ужинать бегут;


Щенки, конечно, оба тут.

Едва щенков увидел Фитих,

Сердито крикнул: — «Утопить их!»

Но за детей взмолилась мать:

— «Позволь собачек им принять!»


С женою Фитих очень дружен,

Он позволение дает, —

И вся семья спешит за ужин,

А Плиш и Плум бегут вперед.


О, ужас! Гадкие щенки,

В тарелки сунув языки,

Лакают громко молоко…

Представить сцену нелегко!


Шлих, наблюдавший из окна,

Дивясь, воскликнул: — «Вот-те на!


Щенков спасли… Какой скандал!..

Я очень рад! Я так и знал!»

Глава третья

править

Под вечер дети позабыли,

Что их питомцы натворили,

Разделись, кинулись в кровать

И мирно стали почивать.


Вот Петр и Павел захрапели…

Собаки, сидя у постели,


Свой довершают туалет, —

И мыслят: — «Нам перины нет.


Лечь на полу? С какой же стати?..»

И лезут к детям на кровати.

Плиш, по привычке, у ноги

Вертеться трижды стал в круги;


Плум нежно к Павлу прикорнул

И даже в нос его лизнул.

Но сердит заспанных детей

Приход непрошенных гостей.


— «Подите прочь!» — они кричат,

И Плум, и Плиш летят назад.


Назло Павлуше и Петру

Щенки затеяли игру —

И, чтобы время скоротать,

Одежду начали трепать.


Вот в бахрому превращены

Сапог и новые штаны.


Отец, чуть в детскую вошел,

Руками в ужасе развел:

— «Кто это сделал? Кто посмел?

Ах, он негодник! Ах, пострел!»


Досадой гневною объят,

Детей он хочет наказать!..

Те притворились, точно спят

Тут снисходительная мать

За них вступилась: — «Милый Фитих!

Мой друг, прошу тебя простить их».

Супругу Фитих уважал

И прекословить ей не стал.


Петру и Павлу — всё равно,

Им не досадно, а смешно:

В калошах Петр, а Павел мой

В штанах с нарядной бахромой! —


Собак за шалости в игре

Продержит Фитих на двор?

Неделю в темной конуре.


— «Вот сорванцы!» — подумал Шлих, —

«Мне к счастью дела нет до них!»

Глава четвертая

править

Вот в западню попалась мышь.

Ворчат и лают Плум и Плиш;


Довольны мама и отец:

Злодейка стихнет, наконец,

Не будет больше по ночам

Шуметь и лазить тут и там!


Вот дети выпустили мышь.

— «Хватайте зверя, Плум и Плиш!


Но мышка шмыг в штаны к Петру

И скрылась мигом, как в нору!


Плиш храбро бросился в штаны,

Плум ждет с противной стороны.


Вдруг запищал от боли пес:

Вцепилась мышка Плуму в нос!


Плиш хочет хвост ей оторвать,


А мышь его за ухо — хвать!


Затем как бросится назад —

И шмыг соседке прямо в сад!


Летят вдогонку Плиш и Плум

И роют клумбу наобум.

Соседка в лампу керосин

Вливать хотела в этот миг,


Взглянула как-то на цветник, —

И видит в лучшей из куртин

Двух землю роющих щенков, —


И мчится вихрем на врагов.


— „Погибли пышный георгин

И резеда, и красный мак!“

И льется едкий керосин

На обезумевших собак.


Они вертятся, как волчки,

И мнут последние цветки.

Так много скорби, столько зла

Снести соседка не могла,


Как в лихорадке затряслась, —

И странным смехом залилась.


— „Увы“ — воскликнула раз семь,

И чувств лишилася совсем!


Доволен Петр, Павлуша рад,

Смеются, в сторону глядят:

Не сожалеют, видно, детки,

Ни смятой клумбы, ни соседки!


— „Что день, то грех“, заметил Шлих, —

„И пусть! Не мне страдать от них!“

Глава пятая

править

В июльский полдень брел пешком

Еврей-торговец. Нос крючком,

Крючком и трость, сюртук до пят,

Цилиндр, напяленный назад, —


Таков был Айзик Шифельсон.

(Точь-точь как здесь изображен).


Вот домик Фитиха. Еврей

Испуган лаем у дверей.


Щенки забрались под сюртук

И с лаем клочья рвут от брюк.


Рванулся Айзик, но шалишь!

Вцепились крепко Плум и Плиш.


И вот, от брюк его щенки

Большие вырвали куски.


— „Теперь я знаю вашу прыть,

Я знаю, как мне поступить!“


И, к изумлению собак,

Взяв шляпу в зубы, точно рак,

К дверям попятился бедняк.


Тут быстро в дверь толкнулась мать.

— „В чем дело?“ — хочется ей знать, —


Но чуть ступила за порог,

Как Айзик сбил мамашу с ног…

— „Гевалт! Гевалт!“ — еврей вопит,

И Фитих сам к нему спешит.


— „Вей-мир! Огромные куски

Из брюк мне вырвали щенки.

Платите, сударь, за беду, —

Не то пожалуюсь суду!“


Что ж делать?.. Фитих огорчен,

Но заплатить он принужден.

Он смотрит строго на детей: —

— „Вот, мол, плоды таких затей!

Платить я должен из-за вас;

Из-за щенков, из-за проказ


Чуть не попались мы под суд…“

Но те и ухом не ведут.


Бормочет Шлих: „Скандал вполне!

Платиться, к счастью, не мне!“

Глава шестая

править

У Плума с Плишем, господа,

Большая дружба иногда.


Нередко, сидя в конуре,

Щенки резвятся и в игре

Друг друга лижут. Но — вопрос

Надолго ль верен другу пес?

Напротив как-то у окна

Болонка нежилась. Она


На Плума с Плишем смотрит вниз;

Приятен им такой сюрприз.


Они стремятся, в свой черед,

Забраться как-нибудь вперед.

Плиш оттеснил уже дружка;

Плум разозлился, но пока

Ворчит сквозь зубы и слегка.


Теперь вперед забрался Плум.

Плиш смотрит косо. Вот и шум.


Щенки бросают злобный взгляд,

Ногами роют и рычат.


Вот битва жаркая кипит,


Плиш побеждает, Плум — бежит…

Мамаша Фитих, в день войны

Пекла отборные блины.


И на блины, и на салат

Павлуша с Петенькой глядят.


Стремглав летит на кухню Плум, —

А Плиш — вдогонку… Бум! Бум! Бум!

Свалилось тесто. Жаль блинов!

Петр разозлился на щенков

И Плиша, сколько было сил,

Любимой плеткой угостил.


От боли Плиш кататься стал

Тут и Павлуша осерчал.


— „Мою собаку бить не дам“, —

И хвать братишку по ногам!


Такой обиды Петр не снес, —

И бац Павлушу плеткой в нос!


Тут ссора в драку перешла;

Как два настойчивых козла,

Мириться братья не хотят


И в рот врагу суют салат.

Буяны, — грох! Чтоб усмирить их,

Явился с палкой папа Фитих.


Но сожаления полна,

К нему взмолилася жена:

„Голубчик Фитих, не секи!

Всему виной — одни щенки“.

Жены не слушает отец,

Взмахнул, — и палкою в чепец!


-,Эге!» смеется злобно Шлих —

«Урок гимнастики у них!»


Но кто беде чужой смеется,

Тот сам в такую ж попадется


Трах! Сковородка — кверху дном!

И Шлих танцует под блином!


Бормочет Шлих, трясясь в блине:

— «Теперь досталося и мне!»

Глава седьмая

править

Конец проказам, Плиш и Плум!

Чтоб устранить несносный шум,

Решил на месяц папа Фитих

На цепь глухую посадить их.


Но, ах! Не только Плиш и Плум

Предмет забот его и дум:


Буянят дети. Фитих очень

Их поведеньем озабочен.

— «Пошлю их в школу. Я и мать, —

Мы можем их избаловать!»

И, вот, Павлуша с Петей в ряд

Перед учителем сидят.


Учитель к детям речь повел

О том, к чему так много школ

И почему везде ребят

Учить родители хотят.

Он говорил им: "Без науки

Бессильны были б наши руки;

Чтобы полезным миру стать —

Учиться надобно читать,

Считать, писать и размышлять.

Но, кроме этого, дружки,

Должны мои ученики

Стараться быть всегда, во всем

Манер приличных образцом.


Я предлагаю вам сперва

Обдумать все мои слова —

И, их разумность оценя,

Решить: хотите ли меня

Отныне слушаться всегда?

Затем, ответить просто: «Да!»

Но шалуны, исподтишка

Смеясь, глядят на старичка,


И на слова его в ответ

Не говорят ни да, ни нет.

Учитель долго ждать не стал

И так сурово им сказал:

— "Кто лаской вас не мог смягчить,

Иначе должен поступить.


С детьми упрямыми я крут!

И вынимает длинный прут.

Так первый кончился урок.

Пришелся он, как видно, впрок;


Едва учитель кончил сечь,

Иную братья держат речь:

— «Мы рады вам ответить: да!

И будем слушаться всегда»


И в самом деле, с той поры

Вдруг стали наши сорванцы —


Умны, приветливы, добры,

Ну, словом, просто образцы.


И сотоварищам игры

Дают, заимствуя пример,

Урок порядка и манер.


Работа клеится на лад, —

Щеночки стали просто клад!

В восторге смотрят все на них;

Косится только старый Шлих.

Заключение

править

Из отдаленных прибыл стран

В деревню нашу мистер Тран.


Земного шара зная треть,

Он весь задумал осмотреть.

Идя с подзорною трубой,

Он в даль смотрел перед собой:


— «Так сократится труд вдвойне

И всё виднее будет мне!»

Но, ах, неверен был расчет!

В пруд угодил мой звездочет!


Папаша Фитих вдоль пруда

С детьми купаться шел тогда —

Вдруг, видит, — Тран свалился в тину…

— «Поможем, детки, господину!»


Но англичанин в этот миг

На землю сам собою — прыг!

Картуз с подзорною трубой

Остались только под водой.

Но Плум и Плиш влезают в пруд —

И шляпу с трубкою несут.


(Им — дети крикнули: «апорт!»)

— «Собаки — просто первый сорт!»

Решил в восторге мистер Тран

И за бумажником в карман.

— «Я сто рублей за них даю!»

Тут Фитих шляпу снял свою


И, тонкость выказав манер,

Сказал в ответ: «Давайте, сэр!»

Хотя собаки просто клад,

Но ста рублям он больше рад.

— «Прощайте, Плиш и Плум! Для нас

Настал разлуки горький, час.


Здесь, год почти тому назад,

Спасли мы глупых двух щенят.

То — были вы. С тех пор давно

Вам воспитание дано, —

Идите ж смело в высший свет —

И от бифштексов и котлет

Толстейте много, много лет!»


Случайно видел это Шлих, —

И пожалел щенков своих:

— «Жаль ста рублей. Щенки в цене!..

Но, видно, счастье не мне!»

Бросает Шлиха в дрожь и в жар…

Апоплексический удар!

В последний раз он покурил —

И трубку наземь уронил…


Свалился Шлих мгновенно в пруд

И потонул… Закончить тут

Пора последнюю главу.

Упала трубка на траву,

Взвился дымок… Табак погас…

Фюить! — и кончен мой рассказ.