Чулпановка
24 августа 1899 г. Вторник
Милая, дальняя моя Оличка — голубушка, так мало я о Тебе знаю, что просто больно становится, когда подумаю о Тебе. Как будто я в Африку уехал. Прошлую почту в воскресенье 22-го я получил первое Твое письмо от 13 августа, в котором Ты пишешь, что холодно, сидишь в гостиной и Селезнева играет вальс. Раньше Ты верно писала в Отраду, и завтра ожидаю получить целую груду писем. Мне так без Тебя тоскливо, что я решил приблизить еще на один день час свидания с Тобою и вместо пятницы назначил выезд свой на четверг. Это совсем не в ущерб делу, так как, посвящая имению все время с 6 часов утра до самого ночлега, я успел все сделать, что себе назначил и завтрашний день остался на камеральные работы с Цинком и последние ему инструкции. Сегодня вбивал колышки, где будут постройки нового хутора. Цинк просил дать ему название, но я ответил, что сама владелица окрестит его и я напишу ему ее решение. Ехать я решил на не Чистополь, а на Сергиевск (Минеральные Воды). Это от Чулпановки 65 верст и там есть узкоколейная железная дорога на Самару, а оттуда прямой путь на Рузаевку. Это ближе, дорога степью лучше и избегаю пароходов, которые опаздывают теперь на целые сутки. И письмо это я опущу в ящик в Самаре, оно скорее дойдет, чем по здешним допотопным почтам.
В последний раз писал Тебе в субботу. В воскресенье я был в церкви, где отслужил молебен, мужички молятся истово. Потом зашел к попу и оттуда прямо, не заезжая домой, поехал в Мамыково к Шульцу. Он очень гостеприимен, приготовил мне комнату и страшно удерживал ночевать. Живут они почти в избе, но хозяйство поставлено хорошо. Там я познакомился с владельцем Тюрнясева Аносовым, — он инженер, очень предприимчивый человек, но взбалмошный. Надо Тебе сказать, что я накануне получил от него письмо, в котором он просил меня назначить день, когда он может меня застать, т. к. желает по окончании контракта с Колчуриным, покупать у нас лес; кроме того, он писал, что видел в Казани Сазонова, который посылал мне из Казани телеграмму с просьбою заехать к нему в имение, но адресовал в Старую Майну и телеграмму вернули ему назад. Очень любезно, но воспользоваться приглашением не могу.
Шульц снимал с меня фотографию, катал по имению и я еле отделался от ночевки. Много полезного вынес из осмотра его имения. Оттуда из Мамыково меня по какой-то сокращенной дороге провез до границы нашего имения Аносов. Рассказывал, как отец его купил у Петра Александровича Тюрнясево по 6 руб. за десятину, как он щадит в лесу Зубовские заказники и проч. Больно смотреть на то, как все эти богатства перешли в мужицкие руки. Я ему назначил приехать в Чулпановку во вторник, т. е. сегодня, и вот он только что уехал, скушавши Щипин обед. Он будет хорошим конкурентом Колчурину в 1901 году, когда кончится контракт последнего. Хорошо, что с этим делом можно ждать еще год, так как до этого времени выяснится вопрос о железной дороге.
Я питаю вообще надежду продать лес значительно дороже, фр. il faut patienter (нужно запастись терпением, подождать) и годика два еще попоститься, а потом, даст Бог, разговеемся. Имением Твоим стоит заняться и приложить к нему руку.
Душка, не забудь написать мне в Москву про пальто Олёчке, шляпы и муфты. Из Акшина пошлю в Москву телеграмму Савелию узнать, приехали ли Твои из Денежникова. Если нет, то проеду к ним на несколько часов. Какое счастье приближаться к Тебе, ненаглядная.
Автограф
