- Издатель «Сына отечества» получил еще несколько статей о сем же предмете, но не может их напечатать.
Катенин П. А. Размышления и разборы
М. «Искусство», 1981. — (История эстетики в памятниках и документах).
Вы меня ввели в убыток: от вас, или, лучше сказать, за вас я проиграл заклад. Худое начало для нового года! одно утешение — жаловаться; кому же? вам самим. Рассудите, вот в чем дело: один приятель мой спрашивает у меня вчера, читал ли я последнюю книжку «Сына отечества»? — Нет. — В ней прелюбопытная статья. — Что-нибудь новое? хорошее? — О! совершенно новое; а хорошее ли, сам рассуди. — О чем? О русском и французском театре. — Я угадал: наш «Сын отечества», верно, вспомнил старину, 1812 год, изгнание врагов-воинов силой оружия, врагов-лицемеров, лицедеев, или как угодно их назвать, силой духа русского; он, верно, сердится. — Совсем нет. — Как! нет? я уверен, бьюсь об заклад. — Спорь до слез, а об заклад не бейся. — Что же там такое? — Совсем противное. Не может быть: станет ли «Сын отечества»? — Статья не его, а присланная. — Станет ли он печатать в своем журнале то, что, конечно, осуждает в душе? — Он не печатает и не отвечает ни за что присланное. — Я это слышал: он не вступается за частных людей, но тут дело общее. — Чье бы ни было, а статья вся в пользу французов. — Ты скоро прочел, не понял; не может быть, бьюсь о чем хочешь. И так далее, слово за слово, об заклад ударились, принесли журнал, и я проиграл. Проигрывать всегда досадно, а в этом случае вдвойне. Из чего я в убытке? из вздору; и как же иначе назвать это рассуждение? не правда ли? скажите сами. Кто-то В. Кл-в выдает себя за израненного героя, у него рука осталась в Бородине, глаз в Монмартре… что за гиль? Какую связь это имеет с театром, если правда? и какая дурная насмешка над почтенными ранами, если ложь или, как он говорит, «тупая острота»! Человек был раз в театре, видел одну комедию и кричит обо всех: «что за комедии! что за стихи!», уверяет, что две хорошие (по его же невольному признанию) актрисы «однообразны»: как это все заметить одним разом и одним глазом? Кто знает искусство, не станет доказывать восклицаниями, а найдет что-нибудь получше, не выставит в пример изящного «Каролину»1, а кто не знает, будет молчать, коли умен. Все это вместе подает мне надежду, что не приятель мой, а я выиграл заклад. Верно, это письмо с половинной подписью ваша или чья-нибудь да шутка: хотели осмеять, одурачить слепых любителей всего иностранного и сочинили нарочно эту грамоту. Сделайте одолжение, выведите многих из заблуждения, а меня из накладу; если же, что невероятно, и впрямь эдак пишут в конце 1819 года, плоха надежда на новый 1820-й, и поневоле скажешь, что в нем дело пойдет по-старому.
P. S. Ответа вашего, желая быть неизвестным, буду ждать в журнале вместе с моим письмом.
Впервые — СО, 1820, ч. 59, № 2, с. 84—85. Адресовано Н. И. Гречу. Написано в ответ на «Письмо к издателю» В. Кл-нова (СО, 1819, ч. 58, № 52, с. 275—277) В. Кл-нов, восторгаясь французским театром, обрушился с резкими нападками на русский, называя его «нескладным, юродивым зрелищем». Основной мишенью критики были комедии не названного прямо А. А. Шаховского. По-видимому, чтобы избежать упреков в антипатриотизме, автор сообщал, что он инвалид, потерявший правую руку «на бородинском поле» и левый глаз «на высоте Монмартра». Выступая в защиту русского театра, Катенин и в «Письме к издателю» и в последовавшем за ним «Ответе на замечания господина Р. З.» прозрачно намекает, что инвалидность В. Кл-нова — грубая мистификация.
1 «Каролина» — водевиль Э. Скриба и К. Менисье (1819).