Письмо из Вены.
правитьЧины Нижней Австрии сегодня поутру имели чрезвычайное заседание, которое продолжалось четыре часа. Собранию представлено было исчисление всех убытков, понесенных в продолжение того времени, как неприятель находился в провинции. По общей оценке всего, издержки простираются до 10,000,000 флоринов, которые разложены будут на людей, платящих подати, смотря по количеству обыкновенных их обязанностей. Однако обстоятельства заставляют думать, что император еще потребует от чинов денежного пособия. — По причине бездействия фабрик, мостовые покрыты праздными ремесленниками и работниками; несколько уже недель нищие толпами ходят по улицам: для отвращений сего зла полиция принимает нужные меры. Сказывают, что правительство, видев несомнительные доказательства верности к себе и преданности, которыми жители Вены отличились в последнее время, решилось уничтожить часть полиции, называемую тайною: сия перемена сбережет много денег в казне государственной. Полагают, что для наполнения австрийской армии потребно 80,000 рекрут. — Отважной решительности и мужеству корпуса пограничного особенно приписывать должно победу, одержанную союзниками в день сражения при Аустерлице над правым крылом французского войска; шесть батальонов сего корпуса было под начальством генерал-майора графа Карневиля. В описании сего знаменитого происшествия не упомянуто о храбром Карневиле, который достоин быть известным. — Генерал Андреосси живет здесь не в качестве посла при дворе нашем, но в звании главного комиссара, которому поручено привести к концу некоторые хозяйственные распоряжения и условия. Он пробудет здесь еще два месяца. — У нас носятся слухи, что император предпримет путешествие в Богемию.
Эрцгерцог Карл, бывший, как известно, военным министром и имевший в своем распоряжении весь департамент, ныне пожалован генералиссимусом над всем австрийским войском. Выключая Иосифа II, о котором упоминать здесь не следует, никто после смерти принца Евгения не занимал сей высокой степени. Славный полководец не мог иметь лучшего преемника. Если б это случилось за три месяца прежде, Австрийская монархия спаслась бы от разорения. Люди, которым известны дела политические, уверяют, что сей чин дан эрцгерцогу в утешение горести, причиненной ему скорым подписанием перемирия в такое время, когда он со стотысячным победоносным войском спешил для избавления Вены. Сие обстоятельство, кроме других выгод, доставит ему еще и ту, что издавна неприязненная партия — которая начала было опять усиливаться, когда Карл начальствовал в Италии — принуждена будет положить оружие. Тайный советник Фассбендер, которого власть в отсутствие эрцгерцога уменьшилась, получил прежнюю доверенность; толпа ласкателей снова начинает тесниться в его передней.
Генерал Дюмурье с некоторого времени живет здесь инкогнито в доме английского посла: его присутствие произвело сильное впечатление. Он приехал в Оломоуц за два или за три дня после Аустерлицкого сражения; думают, что позднее прибытие сего генерала разрушило важные планы двора английского. Далее полагают, что упомянутый двор, будучи недоволен австрийскими военачальниками, определил вверить генералу Дюмурье управление военными делами: как бы то ни было, приезд его надобно причислить к неожиданным происшествиям. Некоторые уверяют, будто французский генерал Андреосси, устрашенный появлением сего опасного эмигранта, требовал от австрийского правительства, чтобы оно тотчас выгнало его из столицы; — известно, что из дома посольского никого нельзя взять насильно.
Публичные листки подтверждают мое мнение о тайных статьях Пресбургского трактата: в сих листках упоминается о заключении дружеского договора между дворами французским и венским — на что однако еще не могу совершенно положиться. Другие вероятнейшие признаки показывают, что Франция обещает Австрии вознаграждения за потерянные области; кажется, дело идет о Боснии, Сербии и сопредельных им Турецких провинциях.
Наш генерал Винцент отправился в Париж, где будет жить в качестве комиссара, подобно генералу Андреосси, до тех пор, пока обе державы не назначат послов.
Барон Тугут, прежний министр, который со времени своего увольнения не был в Вене, к общему удивлению на сих днях приехал в здешнюю столицу. Еще более удивительными кажутся слухи, будто он снова вступит в должность министра. Думают однако, что молва сия распущена одними по боязни, другими по зависти. Барон Тугут имел пребывание свое в Пресбурге даже в то время, когда сей город был занят французами, и не боялся известной их к себе ненависти: новый довод твердости его характера. Между тем как все прятались, Тугут приказал надписать над своим домом большими буквами: Дом барона Тугута, французы смотрели и улыбались, но поневоле должны были говорить с почтением о благородном характере хозяина.
Письмо из Вены от 8 февраля 1806; от 12 февр. 1806: [О полит. ситуации в Вене] // Вестн. Европы. — 1806. — Ч. 26, N 6. — С. 154-158.