Письмо Христофора Колумба к испанскому королю, недавно найденное
правитьСие любопытное письмо не есть вымысел: оно взято из старинного манускрипта, отысканного в Ямайке, и писано во время последнего Колумбова путешествия, когда он, открыв Мексику и весь берег твердой земли, от залива Гондурасского до устья Ориноки, принужден был поставить на мель корабли свои в Ямайке. Страдая от подагры, оставленный большею частью своих матросов, имея крайний недостаток в съестных припасах и будучи в войне с дикими жителями острова, он хотел по крайней мере уведомить о себе короля, и отправил верного слугу своего в Сен Доминго, на маленькой индейской лодке, с разными бумагами и с следующим письмом, которое по всей вероятности, не дошло тогда до испанского двора.
Христофор Колумб к Фердинанду, королю испанскому.
правитьДиего Мендес и посылаемые с ним бумаги известят Ваше Величество о богатстве золотых мин, открытых мною в провинции Верагваской, где я хотел оставить брата моего, если бы воля Небесная и действие рока тому не воспрепятствовали.
Как бы то ни было, но злосчастный Колумб охотно уступит другим счастливейшим мореплавателям славу довершить его открытия и завести там колонии, если они послужат ко славе и пользе Короля моего.
Когда Бог дозволить Мендесу приехать в Испанию, то он без сомнения докажет Вашему Величеству и августейшей Монархине[1], что я прибавил к испанским владениям не замок с садом, но целую половину света, с бесчисленными подданными, землями чудесно плодоносными и такими богатствами, каких не представляло воображение и едва может пожелать корыстолюбие.
Но ах! ни Мендес, ни сие письмо, и никакой язык не изобразит тоски моей, телесных и душевных страданий, опасности и бедствий, в которых я нахожусь с моим сыном, братом и друзьями.
Уже более десяти месяцев мы живем на открытой палубе кораблей наших, стоящих на мели берега. Здоровые матросы мои взбунтовались по внушению братьев Перрассов; а те, которые остались верными, умирают. Мы извели все съестные припасы индейцев, и, будучи ими оставлены, ожидаем голодной смерти.
К сему бедствию надобно еще прибавить столько горестных обстоятельств, что трудно сыскать на земле другого подобного мне несчастливца. Кажется, будто самое Провидение служит моим завистникам, и все услуги, все открытия вменяет мне в преступления. О небо! и вы, святые жители его! сотворите, чтобы Король Фердинанд и Государыня всемилостивейшая, Донна Изабелла, узнали, что я всех на свете злосчастнее, и единственно от моего усердия к их пользе!
Нет, ничто не может сравняться с моим бедствием! Я вижу, как лютая смерть приближается ко мне и (что еще ужаснее!) к верным друзьям моим и товарищам. Увы! человеколюбие и справедливость удалились в небесные жилища свои! тот ныне преступник, кто сделал или обещал великое!
Видя перед собою гибель, могу ли пользоваться титулом наместника и великого адмирала? он сделает меня еще ненавистнее народу Испанскому! Нет сомненья, что судьба хочет прервать слабую нить бытия моего. Кроме моей старости и жестокой подагры, я страдаю еще от других болезней, в ужасной пустыне, где нет ни лекарств, ни пищи для тела, ни духовника для души, среди бунтовщиков и мятежников, с моим сыном, братом и друзьями больными; и сверх того оставлен индейцами!
Епископ Сен-Домингский Овандо присылал сюда, не для того, чтобы оказать мне помощь, а единственно желая узнать, умер ли я; ибо посланные не имели ко мне писем, не хотели взять их от меня, не хотели даже говорить с нами. Враги мои уверены, что я здесь погибну.
Пресвятая Богородица, милосердая к угнетенным и злосчастным! для чего ты не допустила жестокого Бовадиллу[2] прекратить мою жизнь, когда он похитил у меня золото, столь дорого купленное, и без всякого суда, без малейшей вины, послал меня в Испанию, оковав цепями? Сии цепи остаются единственным моим сокровищем; я велю зарыть их с собою в землю, если Бог даст мне могилу! ибо желаю, чтобы вместе со мною исчезла и память сего варварского дела. Есть ли бы я тогда умер, то Овандо не имел бы удовольствия через 10 или 12 месяцев видеть меня жертвою несчастных обстоятельств и злобы людей.
Мать Исусова! не дай ему новым злодейством посрамить кастилланского имени! Да не знают будущие века, что в настоящем были такие гнусные люди, которые думали услужить Королю Фердинанду погибелью бедного Колумба, не за вины его, а за то, что он имел славу открыть новый свет и подарить его Испании!
Великий Боже! то было делом Твоим: ибо Ты наставил и вел меня к сей великой цели. умилосердись надо мною и преклони ко мне сердца людей, которое еще любят справедливость и человечество!.. А вы, души праведных, видящие мою невинность и страданья! сжальтесь над сим бедным веком, столь завистливым и нечувствительным к судьбе моей!
Теперь могу надеяться только на сожаленье и правосудие потомства; оно конечно будет тронуто моим жребием, когда узнает, что я на свое иждивенье, с опасностью жизни моей и брата любезного, и почти без всяких издержек со стороны Короля, в лет и в четыре путешествия оказал ему такие услуги, каких доныне смертные еще не оказывали своему Государю и отечеству, и в награду за то лишен всего, кроме цепей моих! Человек, который покорил новый мир для Испании, не имеет ни в новом, ни в старом, самой беднейшей хижины, в которой он мог бы укрыться с жалким семейством своим!
Если Небо, предвидя в открытии нового света какие-нибудь ужасные бедствия для старого, осуждает меня, в наказание за то, погибнуть в сей лютой ссылке: то молю вас, Ангелы, защитники невинных! молю донести сие письмо до рук моей королевы. Она знаете, что я претерпел для славы ее, и не захочет по своей справедливости оставить в бедности детей и братьев того человека, который открыл для Испании источник несметных богатств и прибавил к ее владениям обширные империи, дотоле неизвестные! Если Она жива, то побоится, чтобы жестокость и неблагодарность людей в рассуждении меня не воспалили гнева Небесного, и чтобы Всевышний не наказал потомства испанской нации за вину предков, и не отдал другим народам богатств открытого мною мира!
Письмо Христофора Коломба к гишпанскому королю, недавно найденное: (Из European Magazine) / [Пер. Н. М. Карамзина из Moniteur Universel. N 300] // Вестн. Европы. — 1802. — Ч. 4, N 16. — С. 280-286.