Прокопович Н. Я. Письмо Шевыреву С. П., 6 июня 1842 г. <Петербург> // Пушкин. Лермонтов. Гоголь. — М.: Изд-во АН СССР, 1952. — С. 626—628. — (Лит. наследство; Т. 58).
http://feb-web.ru/feb/gogol/critics/l58/l5826262.htm
…Счастливым почитаю я для себя случай быть сколько-нибудь полезным старому моему товарищу и другу Николаю Васильевичу Гоголю. Но этот случай мне вдвойне приятнее теперь, сделавшись причиною лестного Вашего знакомства. До сих пор зная и высоко ценя Вас как литератора заочно, я могу теперь назваться знакомым с Вами лично, — так часто и так много говорил о Вас Николай Васильевич, и еще вчера, в последние минуты пребывания своего здесь, он оторвался от дорожных хлопот, чтоб написать Вам несколько строчек, прилагаемых при моем письме1.
Два письма Ваши я имел честь получить, а по первым двум квитанциям получил и книги, которые и проданы мною с уступкой 20 % книгопродавцу Юнгмейстеру, за исключением 2 экземпляров, взятых с собою Николаем Васильевичем.
Из вырученных мною денег он взял у меня 500 р. асс., а насчет остальных жду Вашего распоряжения: переслать ли их Вам теперь же или дождаться прихода и продажи остальной сотни экземпляров?
С будущей недели приступаю к печатанию сочинений Гоголя в четырех частях, из которых в первой содержаться будут «Вечера», во второй — «Миргород», в третьей — повести, а в четвертой — драматические сочинения; всего будет до 100 листов, и содержатель типографии обязывается контрактом кончить издание к октябрю месяцу2…
Автограф. ГПБ. Фонд С. П. Шевырева.
1 Речь идет о записке Гоголя С. П. Шевыреву от 4 июня 1842 г., в которой он писал, между прочим: «Пишу к тебе за несколько минут до моего отъезда <…> Прокопович занялся ревностно изданием сочинений моих в 4 томах; выйдут все томы к октябрю. О „Мертвых душах“ Прокопович пишет тебе отчет» («Письма», II, 177—178).
2 Уезжая за границу, Гоголь поручил своему школьному товарищу и другу — Н. Я. Прокоповичу издание собрания своих сочинений. Вследствие неопытности Прокоповича издание обошлось гораздо дороже, чем предполагалось. С. П. Шевырев, пользовавшийся особым доверием Гоголя, старался внушить Гоголю, что виной всему — недобросовестность Прокоповича. Это вызвало охлаждение в отношениях Гоголя и его старого друга. Гоголь потребовал от Прокоповича, чтобы тот отчитывался во всем до последней мелочи перед Шевыревым. См. ниже письма NoNo , 104 и 111.
…Наконец сочинения Гоголя разрешены Главным ценсурным комитетом, и я предварительно посылаю Вам 25 экземпляров с четырехдневным транспортом; за сим Вы получите с десятидневным 175 экземпляров.
Кроме этого, с посылаемыми теперь следуют экземпляры: Вам 2 и 3-й томы (надеюсь, что Вы получили посланные мною по почте 1 и 2-й томы), Погодину, Аксакову, Хомякову и Щепкину. Сделайте одолжение, разошлите их по назначению.
Что касается до уступки книгопродавцам, то, по распоряжению Гоголя, от которого я не отступал при продаже «Мертвых душ» и не отступаю теперь, она никак не должна превышать следующих процентов: за 100 экземпляров 20 %, за 50 — 15 и за 10 — 10. Получение денег не может быть откладываемо ни на какие сроки, потому что я взял эти 200 экземпляров у содержателя типографии на честное слово заплатить за них в самом скором времени <…>
Гоголю по первой почте посылаю изложение всей истории издания его сочинений и деньги, вырученные за последние экземпляры «Мертвых душ»1.
Я виноват перед Вами — забыл в прошлом письме отвечать на вопрос Ваш2, что статья о «Мертвых душах» в «Современнике» принадлежит самому Петру Александровичу (Плетневу); не знаю, что ему вздумалось подписаться начальными буквами имени и фамилии своего старого товарища и общего нашего знакомого, живущего в Житомире3 <…>
Не оставьте меня уведомлением, как выполнится и как будет принята публикою в Москве «Женитьба»! Этим Вы крайне меня обяжете4…
Автограф. ГПБ. Фонд С. П. Шевырева.
1 Упоминаемое письмо Прокоповича к Гоголю неизвестно. Ответ Гоголя — см. «Письма», II, 284—285.
2 Письма С. П. Шевырева к Прокоповичу неизвестны.
3 П. А. Плетнев поместил под своей статьей инициалы давнишнего знакомого Гоголя — С. Д. Шаржинского, чтоб таким образом отвлечь от себя подозрение в авторстве.
4 12 марта 1843 г. Прокопович писал Шевыреву: «Я сам себе не могу растолковать причины замедления высылки 175 экземпляров сочинений Гоголя, вижу только, что тут есть плутовство, но из каких побуждений произошло оно, решительно не понимаю <…> Не буду оправдывать и себя за мою опрометчивую доверенность и оплошность; но войдите в мое положение и, прибавив к труженической жизни петербургского учителя хождение по необходимейшему делу в петербургском надворном суде, посудите, мог ли я не доверить весьма обыкновенного поручения человеку, которому вверено управление одною из огромнейших столичных типографий, тем более, что с этим поручением соединялся интерес самого содержателя типографии? 3-й том для Вас и два экземпляра для Павлова и Свербеевой вместе с этим высылаются; о последних Гоголь мне не писал ничего, но он мог забыть, а Вы знаете его московские связи; следовательно, он не должен быть в претензии за то, что мы поправили его ошибку. Что касается до денег, то присылайте их мне, потому что ими выплачивается долг в типографию; а насчет уступки известите меня подробнее: как Вы будете поступать, так буду поступать и я. Гоголь пишет, чтоб Вам выслать 1000 экземпляров, остальные 800 я вышлю с бессрочным транспортом, как скоро весь долг в типографию будет выплачен; если же он не уплатится продажею к сроку, то я заплачу своими деньгами. Благодарю Вас за известие о представлении „Женитьбы“ и „Игроков“. Должен признаться Вам, что я всегда полагал в московской публике гораздо большее развитие эстетического чувства, чем в петербургской; здешняя испорчена и журналами, и департаментами да и чухонскими ветрами <…> Расписку или сохраните у себя, или пришлите при случае мне; все документы, касающиеся сочинений Гоголя, я берегу, дабы он по приезде мог поверить все мои действия. Деньги ему я выслал и на-днях пошлю еще из своих» (неизд. — ГПБ, ф. С. П. Шевырева).
Стараясь очернить Прокоповича в глазах Гоголя, С. П. Шевырев обвинял его в том, что он не разослал назначенных Гоголем экземпляров знакомым автора. Несправедливость этого обвинения, отмеченная самим Гоголем («Письма», II, 282), особенно подчеркивается цитируемым письмом.
…Спустя несколько часов по отсылке письма моего к Вам, я получил Ваше письмо и обязанностью моею почитаю отвечать на него по первой почте, тем более, что в письме своем я позабыл упомянуть про объявления о сочинениях Гоголя. Эти объявления посланы мною. Их напечатал я в числе 15 000, и они рассылаются со всеми здешними изданиями, а потому я полагал не излишним разослать их и с «Москвитянином». Послал я только 2100 экземпляров для рассылки в одни провинции, ибо обе столицы и без этого знают о выходе сочинений Гоголя <…>
Вы пишете мне, что типография, где печатались сочинения Гоголя, наводит на Вас сомнение. Содержатель ее, кажется, человек добрый и честный, но притом и чрезвычайно ограниченный. Зато фактор его такой плут, с каким в жизни моей мне в первый раз довелось встретиться, и я узнал, что он посажен в типографию Ольхиным, успевшим совершенно овладеть бедным Жернаковым. Осторожность моя против злоупотреблений типографии простирается до того, что ни один экземпляр не вышел из нее без приложенной мною собственноручно печати.
Деньги Гоголю я выслал и полагаю, что он уже их получил, и на этой неделе пошлю еще свою тысячу рублей.
Не понимаю, на чем основываясь, он не имеет надежды ничего получить от своих сочинений: все, что выручится, за исключением расходов, то он и получит; а что это сделается не так скоро, как бы ему хотелось, то в этом виноват поздний выход сочинений, чему опять причиною замедление в высылке последней статьи и известные Вам обстоятельства.
Я совершенно согласен с мнением Вашим насчет дороговизны печатания: оно стоит 16 600 р.; в Москве, точно, обошлось бы дешевле, хотя и не вдвое; мне и другим Гоголь говорил, что издание «Мертвых душ» ему стоило 3500 р.; следовательно, 4 такие книги обошлись бы в 14 т. р., притом издание это походило бы на издание «Мертвых душ», всеми единодушно осуждаемое. Гоголь знал, что здесь и бумага и работа дороже; не я, а он сам сошелся с Жернаковым на 125 р. за лист; он сам читал и одобрил черновой контракт, заключенный мною с Жернаковым; в нем я изменил один только тот пункт, что уплата всего долга в типографию должна быть произведена не в один месяц, как предполагал Гоголь, а в два. Я могу назвать свидетелей, которые вместе с Гоголем читали этот контракт в день его отъезда у меня в доме. Насчет бумаги Гоголь сам сказал Жернакову, что он желает точно такого достоинства, как в «Русской беседе»; такая точно и была заказана Жернаковым; потрудитесь сами сличить1.
Можно бы было двумя-тремя строками печатать поубористее, но я при начале печатания не имел в руках всего оригинала и потому не мог расчесть, что 4-й том займет с лишком 37 листов; притом же я показывал пробный лист Плетневу, у которого в сомнительных случаях всегда просил совета, и он его одобрил.
Мог бы Гоголь упрекнуть меня в том, что я оставил цену 25 р., как он сам прежде назначал, и не пустил по 30 р., как писал впоследствии; но этому было причиною то обстоятельство, что, когда я получил от него письмо, обертка с означением на ней цены была уже отпечатана, а она стоит 280 р., и притом, кому я ни говорил об этом, все были того мнения, что такая прибавка повредит расходу книги. Я отправился к Плетневу, и он взял на себя ответственность перед Гоголем за назначение прежней цены.
Вот всё, что я почел долгом честного человека отвечать на последнее письмо Ваше <…>
Цензурный комитет требует высылки «Мертвых душ» как книги, пропущенной здесь.
Теперь продано петербургским книгопродавцам на чистые деньги, за исключением 20 %, 500; следовательно, выплачено типографии 10 000 р. …
Автограф. ГПБ. Фонд С. П. Шевырева.
1 Жалобы Гоголя на «мерзкую бумагу» и страшную дороговизну печатания см. в «Письмах», II, 339 и 344.
28 марта 1843 г. Прокопович писал С. П. Шевыреву:
«Два письма Ваши и деньги 300 р. сер. я получил. На первое письмо не отвечал тотчас же, потому что ответ на него заключался в письмах моих, не дошедших еще до Вас, когда Вы его послали. Более 500 экземпляров сочинений Гоголя здесь не продано, я же послал ему недели полторы назад тому еще 300 р. сер. да 3500 р. асс. заплатил Жернакову, который имеет полное право требовать и всей уплаты: двухмесячный срок со дня выдачи билета на выпуск книги уже минул. Мера, принятая Вами при продаже „Мертвых душ“, мне чрезвычайно нравится, и нам непременно должно поступать точно так и в настоящем случае, а потому я Вам вышлю немедленно 800 экземпляров, как только они будут готовы у переплетчика, что сделается завтра или послезавтра. Медленный расход сочинений должен убедить Гоголя, что оставление двадцатипятирублевой цены не повредило его выгодам. Я сам прежде был уверен в быстроте расхода издания. Дело показало противное и убедило меня, что это просто была логическая ошибка: по расходу „Мертвых душ“ нельзя было заключать о расходе сочинений: там покупатель за 10 р. 50 к. приобретал том совершенно нового сочинения, несколько лет ожиданного, здесь он приобретет нового тоже не более одного тома, но за 25 р. Я сам знаю людей, уважающих талант Гоголя и не купивших сочинений, потому что имеют все прежние издания его. Что ж делать? Эти добрые люди из уважения к писателю не могут отказаться от уважения к преферансу и с своей точки зрения правы. Впрочем, хотя и не скоро, но издание это, кажется, должно разойтись все, а если бы Гоголь был так благоразумен, что приехал весною и издал 2-ю часть „Мертвых душ“, то нет сомнения, что с нею увеличились бы требования и на сочинения: это так обыкновенно бывает. Ценсурный комитет требует, кажется, шести экземпляров, да, впрочем, не были ли они отданы в Москве и только не пересланы сюда?» (неизд. — ГПБ, фонд С. П. Шевырева).
На подобные же рассуждения Прокоповича в не дошедшем до нас письме его к Гоголю последний отвечал своему корреспонденту: «Точно „Мертвые души“ блин, который можно испечь <…> „Мертвых душ“ не только не приготовлен 2-й том к печати, но даже и не написан, и раньше двух лет (если только мои силы будут постоянно свежи в это время) не может выйти в свет» («Письма», II, 306).
2 В письме к М. Г. Карташевской от 23 марта 1843 г. В. С. Аксакова сообщала, что сочинения Гоголя «расходятся прекрасно и „Мертвых душ“ уже не осталось ни одного экземпляра, так что, может быть, приступят ко второму изданию» (неизд. — ИРЛИ, ф. 173, ед. хр. 10.613, лл. 37 об. — 38).
…Деньги 1000 р. ассигнациями, вырученные Вами за сочинения Гоголя, я получил, не отвечал же Вам до сих пор по той причине, что желал вместе с ответом послать и сколько-нибудь экземпляров, а этого-то и не мог сделать. Жернаков сдал мне только некоторое количество экземпляров, да и те испорчены в переплете. Обещания Жернакова с недели на неделю и со дня на день выставить мне всё издание и исправить ошибку переплетчика заставляли меня медлить ответом Вам. Теперь я вижу, что дело должно кончиться не другим чем, как подачею от меня прошения обер-полициймейстеру, что я на сих днях сделаю непременно. Теперь я высылаю Вам 67 экземпляров; решите сами, пускать ли их в продажу, или нет: переплетчик в большей части экземпляров не вставил перепечатанную страницу в III томе, именно 255, а в IV — 217, 289 и 399. Первая из них перепечатана по моей ошибке, а три последние по желанию Гоголя1.
После 500 экземпляров, проданных здесь, ко мне требований не поступало, несмотря на то, что я принял одинаковые меры с Вами насчет уступки…
Автограф. ГПБ. Фонд С. П. Шевырева.
1 Речь идет о исправлениях, внесенных Гоголем в уже отпечатанные листы и вызвавших перепечатку отдельных страниц (см. «Письма», II, 217 и 235—236).
20 февраля 1844 г. Н. Я. Прокопович писал Шевыреву: «Заставив Жернакова совершенно исправить издание сочинений Гоголя, т. е. перепечатать те страницы, которые должен он был перепечатать прежде, я почти все остающиеся экземпляры, числом 903, послал Вам. Такое количество в маленькой квартире моей поместить мне негде, а в другом месте опасаюсь: притом же здесь издание расходится весьма медленно, а Москва и вообще Русь умеет лучше ценить дарование Гоголя, так что здешние книгопродавцы берут у меня книги только для иногородних требователей. От Гоголя с самой осени не имею никакого известия и не знаю, куда теперь писать ему. Неужели он всё еще в Дюссельдорфе? Известите, сделайте одолжение, если Вы знаете его местопребывание <…> В одном из коробов, кажется N 1, по ошибке укладчика положено лишних 10 экземпляров 2-й части; эти книги перешлите обратно, но таким образом, чтобы деньги за провоз заплачены были мною, потому что это моя оплошность, и Гоголь за нее платить не обязан» (неизд. — ГПБ, ф. С. П. Шевырева).