Письма А. Е. Измайлова князю Н. А. Цертелеву / Публ. [вступ. ст. и примеч.] С. Кострова // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах. — М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 1994. — С. 32—42. — [Т.] I.
http://feb-web.ru/feb/rosarc/default.asp?/feb/rosarc/ra4/ra4.html
Во второй половине 1860-х годов, незадолго до смерти, князь Николай Андреевич Цертелев (1790—1869) передал историку Петру Алексеевичу Бессонову (1828—1898) часть своего архива. В нем сохранились письма, отправленные князю Александром Ефимовичем Измайловым (1779—1831).
Измайлов-Баснописец — называли его петербургские литераторы; Измайлов Благонамеренный — подписывался он под письмами к друзьям. Звание Баснописец было присвоено ему не столько для того, чтобы отличить его от Измайлова-Переводчика* сколько оттого, что читающая публика охотно раскупала его басни, разошедшиеся за 12 лет (1814—1826) в пяти изданиях. Измайлов слыл баснописцем хроническим, а стал хрестоматийным, третьим после Крылова и Хемницера.
Титул Благонамеренный Измайлов пожаловал себе сам. И по заслугам. Основав в 1818 году журнал «Благонамеренный», он один редактировал, издавал и распространял его вплоть до 1826 года**. Журнал был консервативным и политически и литературно, но барственно консервативным. Весь он был какой-то несобранный, нерегулярный, полудомашний, и все же — органичный, с принципами. Последние совпадали с принципами правого крыла Вольного общества любителей словесности, наук и художеств, старейшим членом и лидером которого был Измайлов.
Одним из активных членов «Измайловского общества» был князь Цертелев; регулярный корреспондент «Благонамеренного», обычно подписывавший свои статьи и «пиэсы» псевдонимом «Житель Васильевского Острова»***. Князь Николай Андреевич — фигура примечательная. Типичный литератор-любитель, он был первоклассным этнографом-профессионалом, исследователем малороссийской народной поэзии.
П. А. Бессонов, готовивший к изданию монографию****, посвященную жизни и деятельности князя, предполагал включить письма Измайлова в ее состав в качестве приложения. Однако опубликовать монографию Бессонов не сумел. И письма остались под спудом…
Теперь, спустя 90 лет, они перед нами. Их восемь. Крайние даты: 1822—1826 гг. Они могут быть условно разделены на группы (по месту пребывания адресата): «петербургскую» — 3 письма, 1822 года; «тамбовскую» — 5 писем 1823—1826 годов.
* Владимир Владимирович Измайлов (1773—1830) — литератор, переводчик, издатель; последователь Карамзина.
** Сохранилась (в «Евгении Онегине») колоритная пушкинская характеристика «Благонамеренного» и его владельца: «Журнал, некогда издаваемый покойным А. Измайловым довольно неисправно. Издатель однажды печатно извинился перед публикою тем, что он на праздниках гулял».
*** В отечественных словарях и справочниках псевдоним присвоен лишь О. М. Сомову.
**** Князь Николай Андреевич Цертелев (Эпизод из истории русской литературы и педагогической деятельности на протяжении полувека). В настоящее время хранится в ЦГАЛИ, ф. 2866, оп. 2, ед. хр. 7.
Хотел было я быть сегодня у Вас, почтеннейший и любезнейший князь Николай Андреевич; но к крайней моей досаде не могу. Непременно должен быть в Смольном монастыре у классной дамы моей дочери, которую месяца два уже обманываю. Притом, серый конь мой издыхает и дела пропасть.
Осмеливаюсь напомнить об обещанной пиэсе для Благ<онамеренного>. Завтра у нас в Общ<естве>1 собрание. Не пожалуете ли туда и не принесете ли с собою пиэсы? Цензор мой собирается вторично говеть на следующей неделе и просил пощадить его, хотя последние дни. Времени же остается теперь до 1 Мая не так-то много, исключив из того дни на говенье, на разгавливание и на пьянство.
Итак, надеюсь завтра увидеться с Вами.
Середа.
Слава Богу, я совсем почти здоров и кончил свои лекарства. Благодарю Вас, любезнейший князь Николай Андреевич, за участие, которое принимаете в моем здоровьи. Не вздумаете ли навестить сегодня вечерком выздоравливающего. Дружеская беседа, по крайней мере для меня, самое лучшее лекарство.
Посылаю Вам последние 6 No или последния пять книжек (LI и LII вместе). Не помню, есть ли у Вас Бл<агонамеренный> за 1821 и даже за 1820 год. Буде нет, то пришлите и доставлю.
Простите надобно смотреть корректуру. «Ночь» Ваша давно уже тиснута.
<нрзб> Волковой кажется можно напечатать <нрзб>. Если бы и Граф Хвостов2 писал только по 4 стиха!
Ото всего сердца благодарю Вас, почтеннейший и любезнейший князь Николай Андреевич, и за стихи, и за прозу. И то, и другое мне пригодится; я же думаю теперь и о первой книжке на 1823. По-настоящему надобно начать ее печатать через неделю, чтоб вышла к 1-му числу Генваря.
Возвращаю при сем отрывок из Вашего журнала: Давний спор3. Выпросили что-то в нем переменить или прибавить. Весьма много обяжете меня, любезнейший князь Николай Андреевич, если и эту пиэсу мне подарите. Цензура ее пропустит. Высочайшее повеление употреблять букву «ъ» последовало уже давно. Не худо бы, по-моему мнению, сделать к этой пиэсе ноту, что сочинение сие отнюдь не имеет целью преобразовать наше правописание и азбуку, но содержит только рассуждение о том и другом предмете. Эта статья очень хороша, а мне хочется, чтобы в первых книжках поболе было оригинальных статей.
Не смею дать вернаго слова, а постараюсь побывать сегодня у Вас вечером, если только позволит корректура. Я сижу теперь как бы под арестом, в Департаменте 4 и дома ежедневно просматриваю 3, 4, а иногда и 5 раз свою и казенную корректуру. Теперь печатается у нас огромный казенный циркуляр, который станут рассылать с нарочными курьерами, и Директор чрезвычайно торопит этим делом — слава Богу, что оно приходит к концу. Если не буду, то ради Бога извините. On fait ce qu’on peut[1]. Зато вперед даже наскучу Вам своими посещениями.
Простите, любезнейший князь <Николай> Андреевич. Не пожалуете ли ко мне в нынешнюю Субботу. На следующей неделе (7-го числа) надобно бы сделать собрание в нашем — чуть было не написал — Михайловском Обществе. На новоселье что-то худо идет дело. Простите спешу в типографию.
Середа.
Вчера вспоминали мы об Вас, любезнейший князь Николай Андреевич. Вчера просидел я целый вечер на даче у Дмитрия Ивановича5. Сегодня также вспомнил об Вас не один раз: Б. М. Ф.6 пригласил нынешний день на вечерок меня, Владимира Ивановича7 и Николая Федоровича Остолопова8. Как жаль, что не будет Вас вместе с нами.
XV книжка Благ<онамеренного> должна была выдти 15 числа августа, т. е. вчера, но не вышла. Как быть! Соревнователь9 еще не исправлен. Не знаю, что делается в Обществе у почтеннейшаго10. Первое собрание после каникул было в прошедший понедельник, и никто из наших там не был. Собираемся туда в следующий понедельник целою толпою — только не святою и не слепою.
XV No Благ<онамеренного> выдет завтра, но Вы получите его, вероятно, не прежде как через неделю, потому что пакеты, отправляемые отсюда по понедельникам, приходят в замосковные города в одно время с четверговою почтою. Посылаю Вам статью О романтиках и о Черной речке, напечатанную в этой книжке и написанную Б. М. <Федоровым>, также одну эпиграмму, которая равным образом в том же нумере напечатана.
Пожалейте о честнейшем из всех наших книгопродавцов В. А. Плавильщикове11 — умер третьего дня. В смерти его обвиняют отчасти почтеннейшаго Ф. Н.12 Из сожаления, что не было при В. А. <Плавильщикове> никого родных, послал к нему Глинка какого-то дурака квартальнаго офицера, который рекомендовал ему себя в душеприказчики и чрезвычайно его перепугал. Правду сказал Крылов: услужливый дурак опаснее врага.
Простите, любезнейший князь Николай Андреевич. Извините, что так мало и так скверно пишу. Сегодня почтовый день, а в Департаменте, где я теперь заседаю, скопилось у меня много дела. Поверите ли, что раз десять и теперь отрывали меня от письма? На досуге побеседую с Вами поболее и вероятно поскладнее.
P. S.
Булгарин, не знаю почему, переменил со мною тон: прежде говаривал мне всегда familièrement et cavalièrement[2] ты, а теперь говорит: Вы. Грозится он чрезвычайно на Воейкова и Свиньина13. С помощником своим добрым и кротким нашим секретарем А. А. Никитиным14 разошелся он самым нечестным образом. Разругал его в письме за то, что тот через полгода напомнил ему о деньгах.
Виноват я перед Вами, почтеннейший и любезнейший князь Николай Андреевич, не отвечал на предпоследнее Ваше письмо, потому что хотел писать к Вам много, а времени было мало. И так прошло почти два месяца.
Благодарю Вас за романс и за послание Н. Я. З-ву. Первый выпросил у меня издатель19 Невского Алманаха[3] на 1825 год, который уже печатается и выдет к масленице. Издатель этого Алманаха доставит Вам экземпляр чрез меня и как только появится в свет Невский Алманах, то я перепечатаю Ваш романс в Благонамеренном. Прекрасное же послание к соседу Н. Я. З-ву помещено будет в 1 No моего журнала на 1825 год. Вчера отнес его в цензуру, а завтра перейдет оно оттуда в типографию.
Теперь стану отвечать по порядку на все Ваши вопросы.
Слава Богу, я здоров, но и только. Во всю жизнь мою не имел я столько неприятностей, досад и даже можно сказать несчатий, сколько в нынешнем высокосном 1824 году. Ну уж высокос из высокосов. Весною был я опасно болен. Лишь только выздоровел и вышел к должности, то поручили мне сверх настоящего моего покойнаго Контрольного Отделения, другое Распорядительное, самое беспокойное и хлопотливое. Поручили мне его на месяц, но уже 7 месяцев, как я им управляю. Можете себе представить, сколько это отняло у меня времени. Поверите ли, что это расстроило чрезвычайно и мои финансы, и что я потерял от этого по крайней мере тысяч пять. Задолжал и не знаю, как выпутаться из долгу. Вся надежда на журнал будущего года. Осенью занемогла отчаянно у меня жена и чуть-чуть я не лишился ее. Во время наводнения размок весь мой Благонам<еренный> за прошедшие годы. По каталожной цене будет убытка тысяч на 20, а на самом деле, если не удастся его просушить, потеряю я наверное тысячи две или три. Но это одно из самых малейших несчастий.
Б. М. Федоров живет ныне в соседстве со мною. Служит он в Департаменте Духовных исповеданий и помогает Свиньину в редакции Отеч<ественных> Записок. Переругивается с Булгариным, котораго и я время от времени ругаю в стихах, а с будущаго года начну ругать и в прозе. Вы не можете себе представить, что это за подлец. Прилагаю одну из моих Сказок, написанных на него. Бледнеет и краснеет всякой раз, когда увидится со мною, боится меня как чорта, а все-таки задевает и распускает обо мне чорт знает какия небылицы.
Орест20 служит в Российско-Американской Компании21. Бывает у меня по Субботам — хочет издать перевод свой Пукенвиля22 — более ничего не могу сказать об нем.
Панаев нынешним летом женился в Казани на дочери тамошняго Вице-Губернатора. Ожидаем его сюда с молодою супругою.
Остолопов в Новгороде председательствует в тамошнем Шоссейном Комитете.
Д. И. Языков был нездоров — но теперь ему лучше.
П. Л. Яковлев23 в Вятке. Недавно определен он ревизором в Межевую Канцелярию и послан из Москвы ревизовать Вятскую Межевую Контору.
У Соревнователей давно не был. Никитин, наш Секретарь, сделан недавно советником Питейной части, а Д. М. Княжевич здешним Вице-Губернатором.
Общество любителей Словесности, Наук и Художеств ничего не делает — члены изленились. Раз десять сряду присутствовал в Обществе один только председатель, который наконец и сам вышел из терпения.
Загляну теперь в прежнее Ваше письмо, чтобы и то не оставить без ответа.
Доброе дело делаете Вы, князь, что занимаетесь в досужные часы составлением Руководства к Риторике. Правда Ваша, что у нас нет даже и порядочной Азбуки. Давно я это знаю — с тех еще пор, как учил сам Русской грамоте старшаго сына и дочь.
Вы пишите, что во время нездоровья чертите и жжете бумагу. Дай Бог, чтоб Вы были здоровы — чертите почаще бумагу, но не жгите, а присылайте к издателю Благонамереннаго. Читатели этого журнала очень, очень сожалеют, что не находят в нем более ни одной статьи остроумнаго и беспристрастнаго жителя Васильевского Острова. Тряхните-ка, любезнейший князь, стариною, написшите еще что-нибудь на романтиков или на прочих невежд литтераторов. Слава Богу, при новом Министре24 цензура, кажется, становится поумнее, а есть надежда, что она еще умнее будет. Была бы только охота и время, а то есть, что писать. Что ни напишите, присылайте ко мне. Как одолжите Вы меня, если по-прежнему будете сообщать мне свои сочинения.
Простите, любезнейший князь! Дела по горло! Пора приниматься за первую книжку, которая должна выдти к 1-му Генваря. А остается еще 5 за нынешний год. Но эти как-нибудь кончу: для них есть материал. Хочется, чтобы с Нового года журнал был получше.
Как давно не писали мы друг к другу! Здоровы ли Вы, почтеннейший и любезнейший князь Николай Андреевич? Как поживаете? Что поделываете? — Совсем забыли Вы меня! Не сердитесь ли за что? Если виноват в чем я перед Вами, то разве неумышленно, да и того право не знаю. А мы с Дм. Ив. Языковым и Б. М. Федоровым часто об Вас вспоминаем. Получили ли последнее мое печатное письмо в Благ<онамеренном>? Часто, очень часто вспоминают об Вас и читатели и читательницы Благонам<еренного>. Спрашивают меня: «Куда девался житель Васильевского Острова? Что он к вам ничего не присылает?».
7 июня.
Каков же я? Начал письмо к Вам 24 Апреля, а оканчиваю 7 июня. Право не от лени, любезнейший князь Николай Андреевич! Пожалейте обо мне: я должен заниматься тем, за что никогда бы не хотел приняться; а что желал бы делать и сделал бы, может быть, не без пользы для себя и других, должен всегда оставлять! Как справедливо писали Вы человек редко делает то, чего желает! — Счастлив, кто может обойтись без службы и обеспечен в своем содержании.
Не знаю как благодарить Вас за прекрасную Вашу статью о народных Малороссийских стихотворениях. Я напечатал ее в XX No, только без надстрочных знаков, потому что нет достаточнаго количества в Морской Типографии, даже букв: «à» и «ò», а о «ý» и прочих и говорить нечего. Корректуру просматривал сам с величайшим вниманием, а говорят, будто есть ошибки. Если заметите какия, дайте мне знать — поправлю в Errata.
А я все еще не кончил печатного моего письма к Вам о экзамене в пенсионе[4] Годениуса!25 Но кончу непременно. С наступлением весны и хорошей погоды собрался было я через 15 лет в деревню к ближайшим моим родственникам верст за 40 отсюда, денька на два, но по случаю увольнения в отпуск для женитьбы одного из моих товарищей поручили мне в самое это время его отделение и прехлопотливое! Опять должен буду промучиться, хотя и не столько времени, как в прошлом году, но по крайней мере три или четыре месяца. Боюсь, как бы не остановился мой журнал. То-то бы возрадовались литтературные торгаши, без чести и без души!
За прошедший год не выдано еще 4 книжек Благонамереннаго, а я собрался было с П. Л. Яковлевым издать на будущий год 1826 год Литературный алманах26. Что ни будет, а алманах будет, если только буду жив. П. Л. <Яковлев> теперь в Вятке и готовит прозаическия статьи. Ожидаю от него четырех пиэс, уже совсем им оконченных. Между прочим должна быть любопытна одна: о модных словах. Пишу ко всем друзьям и приятелям, чтобы сделали милость, присылали ко мне стихи и прозу. Стихи хорошие будут и уже есть несколько в запас; а что касается до прозы, то вся надежда на П. Л. <Яковлева> и на Вас. Пришлите, любезнейший князь, хоть одну прозаическую статью, подобную тем, какия доставлял прежде в Благонамеренный остроумный и основательный житель Васильевского Острова — сделайте честь нашему Алманаху. Авось когда-нибудь Бог доставит мне случай отслужить Вам. В нынешнем месяце хочу напечатать объявление о Алманахе — а журнал с будущего года, может быть кину — надоел и не стоит почти трудиться из безделицы.
Хотите ли услышать о наших общих знакомых петербургских литтераторах? — Верно не поскучите.
Начнем с В. И. Панаева. — Стал счастлив, замолчал! Прошлаго года женился он в Казани на дочери тамошняго Вице-Губернатора Жмакина. Теперь он уже отец — жена у него премиленькая, большая мастерица рисовать. Он служит по особым поручениям у Министра просвещения.
Д. И. Языков все исправляет Директорскую должность, и все еще не делают его Директором. — А если не сделают по приезде Государя, то право, будет грешно
Старший и средний Княжевичи так заняты, что едва успевают делать по настоящей их должности дела. Один только младший и хворый Владислав переводит повести для С. О.28 На днях и он уедет в Дерпт или в Ревель.
Остолопов председательствует в Новгородском Шоссейном Комитете; по временам приезжает сюда и присылает мне дело от безделья или замечания на современные журналы29. Накопил он 40 апологов и хочет издать в свет.
Греч и Булгарин по сю пору влюблены друг в друга. Одинакия у них визитные билеты с надписью: Греч и Булгарин, одинакия носят фраки. Они считают у себя более 10 постоянных сотрудников, в числе которых занимают почетныя места Сомов и Кюхельбекер30, котораго нарочно выписали они из Москвы.
Бедному Сомову делали зимою мучительную операцию — обрезали его как жида или магометанина.
Б. М. Федоров окрысился наконец. Каково же отделал он Корниловича31 за Петра I? Надобно его поддержать. Древния сказания его, или повести в роде Валтера Скота, очень понравились Императрице Елисавете Алексеевне32, Преосвященному Евгению33 и Карамзину.
Сказать ли Вам еще новость о себе. Я был представлен месяца полтора назад Великой Княгине Марии Павловне34. Каких комплиментов не наговорила она мне на счет моих Басен! Просила даже, чтобы я продолжал писать их. Вот как случилось это: жена моя, когда находилась еще в Смольном монастыре, была ея фавориткою. Великая Княгиня М<ария> П<авловна> спрашивала об ней у всех, в первые два приезда ея сюда и ничего не могла узнать об ней. Наконец, в третий нынешний приезд узнала и пожелала видеть. Представьте какое милостивое внимание через 22 года! Как обошлась она с нею. Посадила подле себя, расцеловала. — Обо мне, на другой день представления сказала своему Секретарю: mais savez-vous, c’est un homme comme il faut, c’est un homme sensê, il m’a plû beaucoup[5].
Пожалейте о Пушкине. У него в ноге эневризм. Если не сделают счастливо операции, то мы потеряем его. Не дай Бог!35
Известный словесник П. Ю. Львов36 приказал долго жить. И где же умер? — в квартире добраго нашего Д. И. Языкова.
Общества наши, Соревнующееся — и бывшее Михайловское, ленятся — особливо последнее.
Простите, почтеннейший и любезнейший князь Николай Андреевич. Разберете ли, что я написал Вам почти в потемках. В последних числах Мая было у нас презнойное лето, а с Июня началась пасмурная и прехолодная осень.
С совершеннейшим почтением и душевною преданностию был и буду всегда Вашим покорнейшим и усерднейшим слугою.
От сердца, от души поздравляю Вас, почтеннейший и любезнейший князь Николай Андреевич, со вступлением в наш многочисленный полк, т. е. в полк женатых. Давно уже слышал я о Вашей женитьбе и сердечно тому порадовался. Хорошо Вы сделали, что женились: в Провинциях у нас всего несноснее одиночество.
Благодарю Вас за стишки. Одни (Предчувствие) я уже напечатал в IV No Благон<амеренного>, который получите чрез неделю, а Волшебницам не дам места в своем журнале, но помещу их в Календаре Муз на будующий 1827 год. Надеюсь, что Вы пришлете мне и прозы для моего алманаха, а нынешний алманах с нынешнею почтою отправится к Вам от Смирдина37. Кланяются Вам Дмитрий Иванович Языков и Прасковья Петровна. Вчера ел я у них блины. Я порадовался, услыхав от Д<митрия> И<вановича>, что Вы хотите перейти в Полтаву; но огорчился после, услышав, что от Огнева нет еще просьбы об увольнении его от Директорской должности.
Вам угодно знать, как поживаю я и наши общие приятели. С удовольствием готов удовлетворить Вашему любопытству.
Я живу по пословице: не так, как хочется, а как Бог велит. Последние два года (1824 и 1825) чрезвычайно меня расстроили. Начальству угодно было сперва дать мне сверх настоящей должности другую, самую хлопотливую, которую исправлял я вместо одного месяца десять. После того, опять поручили мне эту самую должность (освободив однако меня от настоящей) на два месяца, а я занимался ею с лишком полгода. Вот причина, почему не кончил я Благон<амеренного> за 1825 год и не выдал даже последних двух нумеров за 1824. Число подпищиков значительно у меня убавилось; финансы мои расстроились, и я в эти два черные для меня года накопил более долга, нежели сколько сделал его с самого того времени, как стал жить сам собою. Что-то даст Бог в нынешнем году, а в будущем 1827 не стану издавать журнала — наскучило. Займусь лучше чем-нибудь другим.
Семейство мое умножилось: 23 числа прошедшаго Января взял я из Патриотическаго Училища38 старшую мою дочь, умницу, литтераторку. Училась она очень хорошо: пишет прозою несравненно лучше многих записных наших писателей, а переводит преисправно. Будет мне хорошая помошница. Сегодня возьму и другую дочку из Екатерининскаго Института39, красавицу, первую танцорку и фаворитку Императрицы Марии Федоровны40. На частном экзамене подводила она ее несколько раз к Государю и к Государыне Императрице Александре Федоровне41, поила ее Шампанским и страх как обласкала. И эта училась порядочно: только Институтки никак не сравняются в знании Словесности с Патриотками, хоть у них один и тот же учитель (Плетнев)42. Причина самая простая: в одном месте читают книги, в другом нет.
Б. М. Федоров не только, что жив, но и пишет стихи. В прилагаемом при сем 3-м No Благ<онамеренного> найдете несколько его стихов, адресованных к Вам.
Панаев более уже года живет здесь с молодою женою и с маленьким сынком. В<ладимир> И<ванович> состоит при особых поручениях у Министра просвещения, занимается казенными и собственными своими делами — но не литтературою.
Н. Ф. Остолопов давно уже сделан Директором здешних театров и сделал для них много добраго. — Ко всеобщему удовольствию первейший театральный интриган Князь А. А. Шаховской уволен вовсе от театра и остался только при Екатерине Ивановне Ежовой43.
О. М. Сомов попался было по знакомству своему с Безстужевыми, Рылеевым и прочими в доброе место44; но освободился и опять служит в Российско-Американской Компании и занимается у Греча и Булгарина.
А что, любезнейший князь Николай Андреевич? Нельзя ли прислать мне для Благонамеренного хоть две, хоть одну статейку из Вашей Истории Русской Словесности. Много и премного меня одолжите.
Весьма приятно для меня, что супруга Ваша (а как зовут ее по батюшке? Имя данное ей при крещении угадал я из Ваших стихов: Благодать, не правда ли?) любит читать мои сказочки. Когда выдет новое издание моих Басен и Сказок, то пришлю Ея Сиятельству экземплярчик.
Я попал в Маршалы, только не в поветовые и не в губернские. В день печальной процессии45, пойду с Маршальским траурным жезлом и поведу чиновников из разных 14 мест Министерства финансов. Рядом со мною пойдет другой маршал, первейший в Европе шарлатан и мошенник доктор Салватори, который в 1812 году был в Сибири и перелжет и перехвастает даже Павлушку лгуна46.
Простите, любезнейший князь Николай Андреевич! Не забывайте Благонамереннаго.
Письма печатаются по автографам А. Е. Измайлова; хранятся в ЦГАЛИ, ф. 2866, оп 2, ед. хр. 33.
1 «Вольное общество любителей словесности, наук и художеств», на третьем этапе существования (1816—1826). До 1822 г. называлось «Михайловским» — по месту собрания его членов (Михайловский замок); а также «Измайловским» — по имени своего председателя.
2 Хвостов Дмитрий Иванович (1756—1835) — граф-стихотворец; стяжал славу графомана, издав сочинения в семи томах и трех изданиях, из которых почти ничего не было куплено. Был человеком доброго нрава, за что и почитался современниками.
3 «Давний спор» — отрывок из «Журнала» князя Цертелева. Автограф хранится в ЦГАЛИ, ф. 2866, оп. 1, ед. хр. 22, лл. 8—10.
4 Измайлов после окончания Горного Кадетского корпуса в 1797 г. поступил в Министерство финансов, по ведомству которого прослужил до 1830 г.
5 Языков Дмитрий Иванович (1773—1845) — археограф, писатель и переводчик; с 1802 по 1833 г. служил в Министерстве Народного просвещения.
6 Федоров Борис Михайлович (1798—1875) — поэт, драматург, журналист.
7 Панаев Владимир Иванович (1792—1859) — поэт; служил в Министерстве юстиции и Министерстве Народного просвещения. С 1841 г. ординарный академик Российской Академии.
8 Остолопов Николай Федорович (1782—1833) — писатель, переводчик, составитель «Словаря Древней и Новой поэзии». Служил вице-губернатором в Вологде, а также в Министерстве Народного просвещения.
9 «Соревнователь Просвещения и Благотворения» — журнал, основанный в 1817 г. с целью издания трудов «Вольного общества любителей российской словесности».
10 Имеется в виду «Вольное общество любителей российской словесности», образованное 17 января 1816 г., и его председатель (с 1819 г.) — Ф. Н. Глинка.
11 Плавильщиков Василий Алексеевич (1768—1823) — книгопродавец, библиограф; по смерти завещал «дело» А. Ф. Смирдину.
12 Глинка Федор Николаевич (1786—1880) — поэт-декабрист, литератор и редактор.
13 Воейков Александр Федорович (1779—1839) — литератор, издатель, переводчик; с 1822 по 1828 г. издавал журнал «Русский Инвалид». Свиньин Павел Петрович (1787—1839) — писатель, журналист, издатель; с 1818 по 1830 г. издавал журнал «Отечественные Записки».
14 Никитин Андрей Афанасьевич (1790—1859) — бессменный секретарь «Вольного общества любителей российской словесности»; преподаватель риторики, поэзии и мифологии в Горном Кадетском корпусе.
15 Измайлов цитирует статью А. А. Бестужева «Взгляд на русскую словесность в течение 1823 года» («Полярная Звезда», 1823, с. 10).
16 Русский дворянский род, происходящий из Австро-Сербии: Княжевич Александр Максимович (1792—1870) — министр финансов; Княжевич Дмитрии Максимович (1788—1844) — финансист, литератор, издатель; Княжевич Владислав Максимович (1798—1873) — литератор и переводчик.
17 «Северный Архив. Журнал истории, статистики и путешествий», издававшийся Ф. В. Булгариным в Петербурге с 1822 по 1828 г. Имел «Литературные листки» (1823—1824); «Литературные Прибавления» выпускались «Сыном отечества».
18 Высшее Училище — учебное заведение, занимающее серединное положение между гимназией и университетом; образовано в Петербурге в начале XIX в.
19 Аладьин Егор Васильевич (1796—1860) — писатель, издатель «Невского Альманаха», выходившего с 1825 по 1833 г. В 1-й книжке альманаха за 1825 г. был напечатан романс князя Цертелева «Не забудь меня, друг милый, друг бесценный!..»
20 Сомов Орест Михайлович (1793—1833) — писатель, критик, журналист, переводчик. Сотрудничал в «Сыне Отечества» у Греча и Булгарина, в «Северных Цветах» и «Литературной Газете» у Дельвига.
21 Российско-Американская компания — торговое объединение для освоения «Русской Америки» (1799—1868). Распущена в связи с продажей русских владений в Северной Америке.
22 Вероятно, речь идет о Франсуа-Шарле Пукевиле (1770—1838) — французском путешественнике и литераторе, чьи труды были популярны в России.
23 Яковлев Павел Лукьянович (1796—1835) — писатель; брат М. Л. Яковлева, лицейского товарища Пушкина, двоюродный племянник Измайлова.
24 Шишков Александр Семенович (1754—1841) — адмирал, министр народного просвещения с 1824 по 1828 г. Разработал и внедрил в жизнь знаменитый устав 1826 г.
25 В «Благонамеренном» (1825, № 4, с. 21—28) была помещена статья без подписи «О экзамене в пенсионе г. Годениуса. Письмо в Тамбов к кн. Н. А. Ц. СПб., 21 марта 1825». Можно предположить, что автор статьи — Измайлов.
26 Альманах «Календарь Муз» издавался Измайловым и П. Л. Яковлевым. Вышло два номера — в 1826 и 1827 гг. Под вторым номером подпись Измайлова не стояла.
27 Д. И. Языков стал директором Департамента народного просвещения в 1826 г.
28 «Сын Отечества. Журнал литературы, политики и современной истории» — издавался в Петербурге с 1812 по 1852 г. (с перерывом 1844—1847 гг.) С 1825 по 1828 г. журнал выходил два раза в месяц, его редакторами были Греч и Булгарин.
29 В «Благонамеренном» за 1825 г., дважды № 6, с. 239—250; № 19, с. 171—184) печатались статьи под заглавием «Дело от безделья, или Краткие замечания на современные журналы». Статьи без подписи. Вероятно, их автор Остолопов.
30 В. К. Кюхельбекер приехал в Петербург в 1825 г. после двухлетнего отсутствия. Из-за стесненные материальных обстоятельств сотрудничал в «Сыне Отечества» у Греча и Булгарина.
31 Корнилович Александр Осипович (1800—1834) — писатель-декабрист. Издавал в 1824 г. альманах «Русская Старина».
32 Елизавета Алексеевна (1779—1826) — императрица, супруга императора Александра I.
33 Евгений (Болховитинов Евфимий Алексеевич) (1767—1837) — митрополит Киевский и Галицкий; историк церкви, библиограф.
34 Мария Павловна (1786—1859) — великая княгиня, дочь императора Павла I. Художнически одаренная натура, с ярко выраженными способностями к живописи и музыке.
35 Измайлов передает широко распространенный в придворном и литературном кругах Петербурга слух «об аневризме у Пушкина».
36 Львов Павел Юрьевич (1770—1825) — представитель сентиментального направления в русской литературе XVIII—XIX вв., член Российской Академии.
37 Смирдин Александр Филиппович (1795—1857) — книготорговец и издатель. Основал в 1834 г. «Библиотеку для Чтения», ставшую основой «толстых» журналов в России.
38—39 Привилегированные женские учебные заведения, находившиеся под личным покровительством Марии Федоровны.
40 Мария Федоровна (1759—1828) — вдовствующая императрица, супруга императора Павла I. 2 мая 1797 г. Мария Федоровна была назначена главною начальницею над воспитательными домами; все ее заботы были сосредоточены на женском образовании.
41 Александра Федоровна (1798—1860) — императрица, супруга императора Николая I.
42 Плетнев Петр Александрович (1792—1865) — поэт и критик. В 1840—1861 гг. — ректор Петербургского университета.
43 Шаховской Александр Александрович (1777—1846) — драматург и театральный деятель; Ежова Екатерина Ивановна (1787—1837) — актриса Петербургской драматической сцены.
44 Сомов служил под началом Рылеева в Российско-Американской компании. Жил в доме компании (в последнем нередко происходили собрания членов Тайного общества). Был арестован по подозрению в соучастии в заговоре, но после показаний Рылеева, Трубецкого и др., отрицавших его участие, освобожден после трехнедельного ареста.
45 Имеется в виду день похорон Александра I. 6 (18) марта 1826 г. печальная процессия прибыла из Царского Села в Петербург. Гроб с телом императора был выставлен в Казанском соборе на семидневное народное поклонение. Затем 13 (25) марта в 11 часов тело бsло перевезено в Петропавловский собор. В тот же день проходило отпевание и погребение.
46 Имеется в виду Павел Петрович Свиньин (см. примеч. 13).
Публикация С. КОСТРОВА