А не силная туча затучилася,
а не силнии громы грянули:
куде едетъ собака крымской царь?
А ко силнему царству Московскому:
«А нынѣчи мы поедемъ к каменной Москвѣ,
а назадъ мы поидемъ, Рѣзанъ возмѣм».
А какъ будутъ онѣ у Оки-рѣки,
а тут онѣ станут белы шатры роставливать.
«А думайте вы думу с цѣла ума:
кому у насъ сидеть в каменной Москвѣ,
а кому у насъ во Володимере,
а кому у насъ сидетъ в Суздале,
а кому у насъ держать Рѣзань Старая,
а кому у насъ в Звѣнигороде,
а кому у насъ сидеть в Новегороде?»
Выходить Диви-Мурза сын Уланович:
«А еси государь нашъ, крымской царь!
А табе, государь, у насъ сидеть в каменной Москвѣ,
А сыну твоему в Володимере,
а племнику твоему в Суздале,
а сродичю в Звѣнигороде,
а боярину конюшему держать Рѣзань Старая,
а меня, государъ, пожалуй Новымъ городомъ:
у меня лежатъ тамъ свѣтъ-добры-дни батюшко,
Диви-Мурза сынъ Улановичъ».
Прокличет с небесъ господенъ гласъ:
«Ино еси, собака, крымской царь!
То ли тобѣ царство не свѣдомо?
А еще есть на Москвѣ Семьдесятъ апостоловъ
опришенно Трех святителей,
еще есть на Москвѣ православной царь!»
Побежалъ еси, собака, крымской царь,
не путемъ еси, не дорогою,
не по знамени, не по черному!
