Первое торжественное молебствие французского народа в присутствии консулов и всех властей
правитьРелигия сияла во всей своей пышности, во всем великолепии, в первый день Пасхи, во храме Богоматери. Герой-миротворец величественно преклонял чело свое пред Тем, Который восстановляет и разрушает Империи; благодарил Господа воинств, Который всегда благословлял его оружие, и Который наконец увенчал его победы миром Европы.
С шести часов утра пушечный гром был уже знаком всеобщей радости, возвещая утверждение конкордата; в восемь часов префект полиции обнародовал его во всем Париже.
Но в соборной церкви Богоматери надлежало быть августейшему торжеству сего великого дня. Еще прежде рассвета народ со всех сторон стремился к ней толпами. В 9 часов храм был уже наполнен гражданами, которые в глубокой тишине ожидали начала служения. В 10 часов приехал кардинал-легат, сопровождаемый отрядом конницы. Перед ним несли золотой крест; за ним шли итальянские прелаты.
Через несколько минут все новые епископы, собравшиеся в архиепископском доме, вместе вошли в храм. Между ими видели граждане многих прежних епископов, многих проповедников, некогда славных своим красноречием на кафедре и в собраниях духовенства. Быв десять лет гонимы, страдав в темницах, в неволе, в изгнании, они казались восставшими из гроба; чувствительное сердце удивлялось, что они могли перенести столько бедствий; любопытный взор замечал преждевременные, глубокие черты десятилетнего страдания на челе их; всякий видел с душевным умилением сияние радости на сих горестью изнуренных лицах; всякий вспоминал таланты, добродетели, услуги сих почтенных мужей. О святость религии Иисуса! Самые их бедствия сделались верным залогом их будущих благотворений!
Старец 94 лет шел позади других, опираясь на двух священников (архиепископ Парижский). Силы его возвратились для нового торжества религии, которой он служил целый век ревностью и добродетелями своими. Кто мог бы не почувствовать священного умиления, видя сего старца, дрожащей рукой дающего народу благословение? Казалось, что оно по его молитве снисходило с неба!
В полдень колокольный звон и пушечная стрельба возвестили прибытие первого консула. Архиепископ и все духовные встретили его у врат церковных. Он вошел в храм под балдахином; перед ним шли государственные советники, за ним два консула.
Возвышенное место под великолепным куполом было приготовлено для первого консула: он стал на нем с своими товарищами, и кардинал-легат начал совершать литургию. После Евангелия все епископы дали консулу присягу верности. Какое великое зрелище представляли сии ревностные служители алтарей, с радостью обещая употребить все влияние, всю силу религии, для истребления зол, ненависти, вражды, для соединения сердце и для произведения любви к законному начальству!
Потом епископ Боажелен говорил речь. Литургия продолжалась. Глубокая тишина прерывалась только священными звуками
Органов, в храме сем торжественно гремящих,
И тихий глас сердец на небо возносящих.
Во время посвящения епископов военная музыка и барабаны, соединяясь с звуком органов, еще умножили торжественность сего действия.
После литургии пели благодарный молебен, с блестящей и гармонической музыкой Паизиелло, который в ней превзошел самого себя. Лучшие артисты Парижа составляли оркестр. Меюль и Керубини управляли им.
Наконец сие святое служение заключилось благословением кардинала-легата.
Первый консул возвратился в Тюльери с своей свитой. Бесчисленное множество людей наполняло улицы. Везде были зрители: в воротах, под окнами, на самых кровлях. Но не одно любопытство влекло их: всякий, желая видеть героя-миротворца, желал также присоединить и рукоплескание свое к общим, чтобы сим изъявлением благодарности заплатить долг священный. Никогда радость не была искреннее, и восторг живее; никогда первый консул не казался величественнее.
Что причиной сей общей ревности и восторга? Правда льстила народной гордости, мир обещал благоденствие, но конкордат утвердил навсегда благодеяния победы и мира.
Первое торжественное молебствие французскаго народа в присутствии консулов и всех властей: (Из Gazette de France) / [Пер. Н. М. Карамзина] // Вестн. Европы. — 1802. — Ч. 3, N 10. — С. 155-159.