Папа (Дорошевич)/ДО
| Папа |
| Источникъ: Дорошевичъ В. М. Собраніе сочиненій. Томъ V. По Европѣ. — М.: Товарищество И. Д. Сытина, 1905. — С. 227. |
«Профессоръ Лаппони съ минуты на минуту ожидаетъ агоніи».Изъ телеграммъ.
«Здоровье папы вполнѣ удовлетворительно».Тоже изъ телеграммъ.
«У папы начали пухнуть ноги. Одинъ изъ кардиналовъ сказалъ, что это начало конца».Опять-таки изъ телеграммъ.
«Папа возобновляетъ пріемъ поклонниковъ».Снова изъ телеграммъ.
I
правитьОдно близкое къ Ватикану лицо говорило мнѣ:
— Папа погаснетъ, какъ гаснетъ свѣча, въ которой больше нечему горѣть. Однажды изъ комнаты папы долго не раздастся утренняго звонка. Войдутъ въ спальню и найдутъ папу бездыханнымъ.
Какъ старики, папа капризенъ.
Онъ не желаетъ, чтобъ камердинеръ дежурилъ рядомъ съ его спальней.
Дежурный камердинеръ спитъ, вѣрнѣе, всю ночь не спитъ, — въ комнатѣ, находящейся какъ разъ подъ папской спальней.
Какъ старики, папа спитъ мало и плохо.
Онъ просыпается страшно рано, почти съ зарею. Въ 7 часовъ утра папа уже завтракаетъ.
И каждое раннее утро Ватиканъ съ замираніемъ ждетъ:
— Раздастся ли папскій звонокъ?
Время тянется медленно и тревожно.
Но въ комнатѣ камердинера дребезжитъ электрическій звонокъ.
И Ватиканъ принимается за обычную жизнь.
— Не сегодня.
Когда это случится?
На это лучшій отвѣтъ далъ самъ папа годъ тому назадъ, принимая французскихъ паломниковъ:
— Когда человѣкъ прожилъ 90 лѣтъ, — онъ не можетъ знать, есть ли у него завтрашній день?
Папа поражаетъ всѣхъ своей феноменальной памятью.
Принимая этой весной короля Эдуарда VII, онъ разсказалъ старику-королю, какъ былъ, тогда еще епископомъ, съ посольствомъ въ Лондонѣ.
— Вы были тогда прелестнымъ ребенкомъ. Вамъ было въ это время?
— Четыре года.
У папы есть «подруга дѣтства».
Синьора Анна Морони Туски, 101 года.
Она родилась въ 1802 году въ городѣ Кори и воспитывалась въ монастырѣ «Buon Consilio[1]», гдѣ настоятельницей была тетка Джіакомо Печчи. Маленькаго Джіакомо, двухъ, трехъ, четырехъ лѣтъ, часто привозили гостить къ теткѣ, и воспитанницы съ нимъ играли.
Теперь онѣ, конечно, всѣ умерли.
Осталась одна Анна Морони Туски.
Столѣтняя старуха, «игравшая съ папой», разумѣется, достопримѣчательность маленькаго городка.
Кто-то изъ окружающихъ папу узналъ объ этомъ и разсказалъ Леону XIII.
— Существуетъ женщина, которая носила на рукахъ ваше святѣйшество и помнитъ васъ еще ребенкомъ.
Папа сейчасъ же вспомнилъ Анну и пожелалъ ее видѣть.
Столѣтнюю подругу дѣтства привезли въ Римъ и представили папѣ.
— Это васъ я звалъ маленькой мамой? — спросилъ папа.
И девяностотрехлѣтній старикъ съ столѣтней старухой провели добрый часъ, разговаривая о дѣтствѣ.
На прощанье папа ее поцѣловалъ и въ 101-й день рожденія послалъ ей особое благословеніе.
Анна Туски, сама сохранившая отличную память была поражена:
— До какихъ мельчайшихъ подробностей святой отецъ помнитъ все, что происходило 90 лѣтъ тому назадъ!
Но съ папой случаются такія непріятныя происшествія.
Въ прошломъ году, во время пріема паломниковъ, онъ вдругъ обратился къ кардиналу, министру двора, maestro di camera[2], и спросилъ:
— Что это за люди?
— Это поклонники изъ Моравіи, святой отецъ.
— Зачѣмъ же они здѣсь?
— Чтобъ засвидѣтельствовать свое благоговѣніе главѣ церкви, ваше святѣйшейство.
— А! Очень хорошо! — сказалъ папа и сталъ декламировать стихи изъ «Энеиды».
Горацій — любимый поэтъ папы, и онъ помнитъ наизусть цѣлыя страницы, заученныя еще въ юности.
Но, увидавъ однажды князя Роспильози, папа съ удивленіемъ спросилъ:
— Кто это такой?
— Командиръ благородной гвардіи вашего святѣйшества.
Папа былъ удивленъ еще больше.
— Онъ? А я думалъ, что гвардіей командуетъ Альтьери!
Князь Альтьери умеръ за нѣсколько недѣль передъ этимъ, и папа самъ послалъ ему посмертное отпущеніе грѣховъ, in articulo mortis[3]…
Явленіе, не рѣдкое у древнихъ стариковъ.
94-лѣтній папа отлично помнитъ, что происходило давнымъ-давно, и не помнитъ того, что было недѣлю тому назадъ.
Подлежитъ большому сомнѣнію даже, знаетъ ли папа, что происходитъ теперь въ мірѣ.
И, напримѣръ, къ папскому отзыву о бѣлградской трагедіи:
— Это удивительно напоминаетъ исторію императора Коммода!
Позволительно отнестись съ большимъ сомнѣніемъ.
Такой блестящій классикъ, какъ папа Леонъ XIII могъ бы привести болѣе «непогрѣшимое сравненіе».
Коммодъ — «звѣрь и шутъ». Выступавшій на аренѣ цирка, гдѣ гладіаторы должны были ему поддаваться. Одинъ изъ кровожаднѣйшихъ тирановъ, спортсменъ, искавшій славы перваго гладіатора. Что общаго между нимъ и влюбленнымъ, потерявшимъ отъ любви голову, юношей, несчастнымъ сербскимъ королемъ?
Монета слишкомъ грубой чеканки, — позволительно заподозрѣть ея подлинность.
Личность папы отдѣлена отъ міра такъ, какъ не отдѣлена личность ни одного монарха.
Всѣ эти телеграммы:
— Ждутъ агоніи.
— Здоровье папы превосходно.
Только догадки и предположенія.
Единственно, по чему можно судить о состояніи здоровья папы, это пріѣзды и отъѣзды папскихъ племянниковъ.
Среди нихъ есть ужъ «сами дѣдушки». И когда папа хочетъ видѣть ихъ, онъ говоритъ:
— Позовите дѣтей.
Входятъ старики.
Когда родственники папы вдругъ начинаютъ съѣзжаться въ Римъ, — предполагаютъ:
— Въ здоровьѣ папы наступило, вѣроятно, ухудшеніе.
Когда они разъѣзжаются изъ Рима по своимъ замкамъ, говорятъ:
— Опасность миновала.
Какъ и у простыхъ, но богатыхъ смертныхъ, самое вѣрное судить о положеніи больного по «движенью» наслѣдниковъ.
Это единственный и вѣроятный показатель.
Профессоръ Лаппони на всѣ вопросы о здоровьѣ его августѣйшаго больного отвѣчаетъ категорически:
— Святой отецъ пользуется здоровьемъ удивительнымъ…
Но дипломатически добавляетъ:
— Для его возраста.
Дальше въ тайны Ватикана проникнуть нѣтъ возможности.
Каждое утро въ десять часовъ придворныя папскія кареты пріѣзжаютъ за дежурными въ этотъ день камергерами.
Камергерскую карету, въѣзжающую въ Ватиканъ, можно узнать по тому, что у нея наполовину спущены окна.
Замѣтивъ по этому признаку камергерскую карету, швейцарская гвардія Ватикана, одѣтая въ средневѣковые костюмы, рисунки для которыхъ дѣлалъ Микель-Анджело, отдаетъ честь.
Карета въѣзжаетъ во внутренній дворъ, — дворъ «Святого Дамаска», и камергеры входятъ въ папскіе покои, находящіеся во второмъ этажѣ.
Но камергеръ не имѣетъ права переступить порога той залы, въ которой онъ назначенъ дежурить.
Ходить по всѣмъ заламъ и проникать во всякое время до передней личныхъ покоевъ папы можетъ только одинъ человѣкъ, — секретный камергеръ.
Въ личные покои папы входятъ только по его звонку.
Папа не любитъ показываться ни одному человѣку, когда чувствуетъ хоть малѣйшее нездоровье, и «запросто» его видятъ только два человѣка: докторъ и камердинеръ.
Докторъ отвѣчаетъ десять лѣтъ одной и той же фразой.
Камердинеръ нѣмъ, какъ рыба.
Въ Римѣ существуетъ легенда, которая очень распространена и держится очень упорно.
Будто папскій престолъ занимаетъ уже третій Левъ XIII.
Будто настоящій Левъ XIII давно уже скончался. Но, такъ какъ кардиналы не могутъ прійти къ соглашенію, кого избрать папой, то они и продолжаютъ править именемъ Льва XIII.
Левъ XIII, будто бы, тайно похороненъ, и его замѣнили очень похожимъ на покойнаго старикомъ. Но и этотъ старикъ, будто бы, померъ, и его снова замѣнили другимъ.
Легенда, конечно, вздоръ. Но въ ней не совсѣмъ безосновательна, быть-можетъ, одна фраза:
— Кардиналы правятъ именемъ Льва XIII.
Отъ Льва XIII, быть-можетъ, осталось только имя.
Трудно, конечно, узнать, каковъ теперь папа въ послѣдніе годы.
Но по нѣкоторымъ признакамъ можно судить.
Еще два года тому назадъ журналы Ватикана безпрестанно сообщали, что сказалъ папа на такомъ-то, такомъ-то пріемѣ.
Въ этихъ разсказахъ рисовался очень добродушный старичокъ, съ улыбкой и шуткой на устахъ.
Принимая епископовъ, съѣхавшихся съ разныхъ концовъ свѣта, онъ говорилъ:
— Вотъ мы можемъ, не выходя изъ нашего Ватикана, совершить путешествіе вокругъ свѣта.
И, выслушавъ отъ одного епископа о католическихъ церквахъ въ Африкѣ, обращался къ другому:
— Теперь совершимъ, не боясь морскихъ бурь, переѣздъ въ Америку. Введите насъ въ вашу страну.
Отчеты объ этихъ добродушныхъ бесѣдахъ прекратились.
Можно предполагать, что прекратились и самыя бесѣды.
Ватиканъ, бережно передающій «urbi et orbi[4]» каждое слово папы, становится все скупѣе и скупѣе на извѣстія.
Свѣдѣнія о папѣ или очень кратки:
— Папа заплакалъ, узнавъ о проектѣ закона о разводѣ въ Италіи.
Или очень сомнительны, какъ сравненіе короля Александра съ императоромъ Коммодомъ.
Существуютъ два папы.
Одинъ, для котораго нѣтъ времени.
Онъ отличается феноменальнымъ здоровьемъ. Онъ съ утра, очень ранняго утра, до 9 часовъ вечера занятъ дѣлами, знаетъ все и откликается на каждое событіе въ мірѣ. Его голосъ звучитъ такъ, что когда онъ даетъ благословеніе, — голосъ 94-лѣтняго старца наполняетъ самый большой храмъ въ мірѣ, соборъ святого Петра, и «слышенъ во всѣхъ уголкахъ храма».
Это — «папа легенды».
И тотъ, кто былъ въ соборѣ святого Петра во время юбилея, когда папа давалъ благословеніе, знаетъ, сколько въ этой легендѣ пылкой фантазіи.
Другой папа, не «старецъ», какъ въ легендахъ, а 94-лѣтній старикъ.
Онъ очень подверженъ простудѣ, и когда у него, такого древняго старика, начинается насморкъ, — уже дрожатъ за его жизнь.
94 года — болѣзнь, при которой страшно всякое осложненіе.
Этотъ папа, маленькій, даже крошечный, высохшій, сгорбившійся старичокъ. Бѣлыя одежды еще сильнѣй подчеркиваютъ восковую прозрачную желтизну его лица и рукъ.
На портретахъ у него очень живые, то, что называется «быстрые», даже «пронзительные» глаза. Но это — ретушь, и даже не особенно искусная.
Папу рисуютъ не иначе, какъ съ улыбкой, но это «улыбка старости». Чѣмъ ближе человѣкъ къ другому міру, тѣмъ онъ сильнѣе смѣется. Словно надъ жизнью. Черепъ уже хохочетъ. У старика беззубый ротъ складывается въ морщины, похожія на добродушную, снисходительную, слегка насмѣшливую улыбку. Это уже невольная улыбка.
Когда вы видите папу, васъ охватываетъ страхъ.
Вамъ кажется, что на тронѣ сидитъ одѣтый въ бѣлыя одежды покойникъ.
Это въ первую минуту.
Затѣмъ вы замѣчаете, какъ трясется его слегка отвисшая нижняя челюсть. И это говоритъ о жизни.
Когда папѣ представляются паломники, пришедшіе въ Римъ поклониться святому отцу и принести свою лепту въ «динарій святого Петра», широкія бѣлыя одежды сидящаго на тронѣ папы задрапированы такъ, что папа кажется стоящимъ на колѣняхъ.
Этимъ скрадывается и ростъ и то, какъ сгорбило папу время святого отца.
Передъ поклонниками — опустившійся на колѣни, молитвенно склоненный старецъ. Трясущаяся нижняя челюсть имѣетъ видъ, будто папа шепчетъ молитву.
И поклонники, переживающіе во время этого пріема сильнѣйшее волненіе, разсказываютъ потомъ о великой минутѣ ихъ жизни:
— Я видѣлъ (чаще видѣла) папу. Онъ стоялъ на колѣняхъ и молился за грѣшный міръ.
Такой же молитвенно колѣнопреклоненной кажется фигура папы, когда его проносятъ надъ головами толпы въ храмѣ святого Петра.
Папа не можетъ писать и ничего не читаетъ.
Свои латинскіе стихи онъ сочиняетъ про себя и затѣмъ диктуетъ ихъ строфами въ 10—20 строкъ.
Тѣ отвѣты, съ которыми онъ обращается къ привѣтствующей колѣнопреклоненной толпѣ паломниковъ, и которые чаще всего читаетъ стоящій около трона кардиналъ, пишутся секретарями, исправляются кардиналами. Затѣмъ читаются папѣ, и онъ вноситъ въ нихъ свои исправленія устно.
Когда папѣ надо подписать грамоту или, какъ по просьбѣ короля Эдуарда VII, фотографію, ему ставятъ на столъ особый деревянный станокъ, на который папа кладетъ руку. Станокъ не даетъ трястись рукѣ, и папа дрожащими пальцами очень медленно подписываетъ буквы своего имени.
Буквы, не имѣющія, конечно, ничего общаго съ тѣмъ ровнымъ, словно печатнымъ, почеркомъ, какимъ писалъ кардиналъ Джіакомо Печчи.
Во время пріемовъ руки палы покоятся на ручкахъ трона, и ихъ старческаго дрожанія не видно.
Когда же папа протягиваетъ свою ласковую и ласкающую руку къ тѣмъ драгоцѣнностямъ, произведеніямъ искусства, которыя поклонники приносятъ въ даръ ему, къ насыпанному на блюдѣ золоту и пачкамъ банковыхъ билетовъ, которые приносятся въ «динарій святого Петра», дрожаніе руки видно сильно.
И умиленные поклонники и поклонницы всю жизнь потомъ вспоминаютъ:
— Нашъ даръ былъ принятъ хорошо. Руки святого отца дрожали отъ радости, когда онъ касался нашего благочестиваго дара, а лицо его было озарено свѣтлой улыбкой.
Въ этихъ же выраженіяхъ описываютъ пріемы паломниковъ и ватиканскія газеты, неизмѣнно и радостно добавляющія въ концѣ странно какъ-то звучащую фразу:
— Вчерашній пріемъ далъ превосходные результаты для «динарія святого Петра». Итоги выразились въ столькихъ-то десяткахъ тысячъ франковъ, на столько-то выше средняго за этотъ годъ.
Эти пріемы паломниковъ, которыми и пополняется «динарій святого Петра», особенно утомляютъ папу.
Но они необходимы, потому что дѣла Ватикана всегда и хронически очень плохи.
Очень часто назначенныя послѣ общаго пріема поклонниковъ особыя аудіенціи частнымъ лицамъ отмѣняются.
Папа лишается чувствъ.
Профессору Лаппони, — папа не любитъ лѣкарствъ, — стоитъ большого труда убѣдить своего паціента принять нѣсколько капель возбуждающаго лѣкарства. Папѣ растираютъ конечности, чтобъ возбудить жизнедѣятельность.
Личные покои папы не велики. Маленькая спальня, отдѣланная въ «папскій» красный цвѣтъ. Надъ постелью большая картина — Мадонна. Два стула, два кресла, письменный столъ и аналой. Обѣдаетъ папа въ библіотекѣ.
Около помѣщается капелла.
Проснувшись и позвонивъ камердинера Чендра — его самое довѣренное лицо, папа одѣвается съ его помощью и служитъ мессу.
Прежде къ торжественной службѣ, къ мессѣ, совершаемой папой, приглашались лица изъ «черной» римской знати, окружающей Ватиканъ.
Въ послѣднее время не допускается никто. Не имѣютъ доступа даже ближайшіе родственники папы.
Можно догадываться, какъ слабъ папа, и какъ трудно ему совершать даже краткую мессу. Но видѣть, — этого не видитъ никто, кромѣ вѣчно и предъ всѣми молчащаго камердинера Чендра.
Въ семь часовъ папѣ подаютъ завтракъ. Молоко, шоколадъ, два яйца всмятку, бисквиты, хлѣбъ и масло. Папа «трогаетъ» изъ этого то, что ему нравится.
Именно «трогаетъ», потому что онъ почти ничего не ѣстъ.
Обѣдъ уносятъ снова почти нетронутымъ.
Пришлось устроить цѣлую особую систему калориферовъ, чтобы постоянно сохранять въ комнатахъ папы извѣстную температуру. И теперь изъ этой теплицы папа выходитъ очень рѣдко.
Онъ очень любилъ поѣздки по безконечнымъ ватиканскимъ садамъ.
Любилъ смотрѣть на панораму Рима, которая развертывается съ пригорковъ этихъ садовъ. Любилъ ласкать ручныхъ газелей, которыя живутъ около грота, представляющаго собой точную копію грота въ Лурдѣ. Очень интересовался своимъ «хозяйствомъ». У папы въ ватиканскихъ садахъ обширный виноградникъ. Около 3000 литровъ вина. Изъ этого вина папа даритъ обыкновенно тѣмъ изъ окружающихъ и разсылаетъ тѣмъ изъ монастырей, которымъ хочетъ проявить свое особое благоволеніе.
Но за послѣднее время эти поѣздки по садамъ прекратились.
Малѣйшая перемѣна воздуха грозитъ опасностью 94-лѣтнему старцу.
Такъ, — возьмемъ ватиканское сравненіе, — «мерцаетъ этотъ свѣтильникъ, въ которомъ осталось лишь нѣсколько капель масла».
Таковъ папа, не «папа легендъ», распространяемыхъ ватиканскими легендами, а тотъ настоящій, «реальный» папа, «именемъ котораго правятъ католическимъ міромъ».
II
правитьКогда 20-го февраля 1878 года на конклавѣ избраніе склонилось на сторону кардинала Джіакомо Печчи, онъ со слезами обратился къ своему сосѣду-кардиналу:
— Вы хотите избрать второго Адріана V?!
Папа Адріанъ V царствовалъ одинъ мѣсяцъ.
28-го апрѣля 1903 года папа Левъ XIII, кромѣ своей «главной и неизлѣчимой болѣзни», 94 лѣтъ, страдающій «болѣзнью вѣка», любовью къ юбилеямъ, праздновалъ еще одинъ юбилей.
Въ этотъ день онъ:
— Annos Petri superavit.
«Превзошелъ годы Петра».
Апостолъ Петръ, по преданію, стоялъ во главѣ церкви 25 лѣтъ 2 мѣсяца и 8 дней.
Среди папъ 3 царствовали по одному мѣсяцу, 6 папъ и того меньше. Одинъ папа, Бонифацій XI, царствовалъ 15 дней. А святой Этьенъ былъ папой всего три дня.
Левъ XIII и его предшественникъ Пій IX только двое «превзошли годы Петра».
Долголѣтіе папы вовсе не является достоинствомъ въ глазахъ Ватикана.
Прежде въ самой формулѣ возведенія въ папское достоинство, торжественно произносимой при коронованіи, заключалось пожеланіе и пророчество.
— Non videbis annos Petri.
«Ты не увидишь лѣтъ Петра».
Только папа Бенедиктъ XIV исключилъ изъ посвященія эту мало поощряющую фразу.
Кардиналы, и среди нихъ «papabili[5]», т.-е. имѣющіе шансы быть избранными въ папы, находятся въ томъ возрастѣ, когда нѣтъ времени долго ждать.
И черезчуръ продолжительный «понтификатъ» разрушаетъ много честолюбивыхъ надеждъ.
При продолжительномъ «понтификатѣ» въ Ватиканѣ не происходитъ никакого «движенія».
Всѣ лучшія, самыя почетныя и самыя выгодныя должности заняты родственниками папы.
Родственники «papabili[5]’ей» ждутъ, живутъ «въ тѣни», старѣютъ, теряютъ надежды.
Изъ окружающихъ папу, кромѣ его семьи, слишкомъ затянувшійся «понтификатъ» никому не можетъ нравиться.
Отсюда тѣ легенды, которыя окружаютъ Ватиканъ. Легенды о папахъ, которыхъ въ прежнія времена, будто бы, умерщвляли, если они жили слишкомъ долго. Сколько въ этихъ старыхъ легендахъ правды, — знаютъ, конечно, только ватиканскіе архивы.
Левъ XIII не только одинъ изъ долголѣтнѣйшихъ папъ, — онъ старѣйшій изъ кардиналовъ. И единственный епископъ римско-католической церкви, посвященный еще папой Григоріемъ XVII.
Говорятъ, что папа Пій. IX, посвящая его въ кардиналы, предсказалъ ему папство.
Послѣ торжественной формулы:
— Accipe galerum rubrum[6].
Онъ сказалъ новому кардиналу:
— Привѣтствую въ вашемъ лицѣ моего будущаго преемника.
Тѣмъ не менѣе, въ папы Левъ XIII былъ избранъ съ трудомъ.
Какъ старѣйшій изъ кардиналовъ Джіакомо Печчи носилъ званіе кардинала-камергера при папѣ Піи IX.
Когда папа умираетъ, на обязанности «кардинала-камергера» лежитъ созвать конклавъ.
Такимъ образомъ, кардиналъ Джіакомо Печчи самъ и подготовлялъ конклавъ, который долженъ былъ избрать его папой.
У него было два сильныхъ соперника: кардиналъ Билліо, котораго прочили въ папы «непримиримые», консервативная ватиканская партія, итальянскіе кардиналы и кардиналъ Франки, за котораго были «иностранные кардиналы».
У того и у другого былъ всего одинъ недостатокъ.
И тотъ и другой пользовались цвѣтущимъ здоровьемъ и были сравнительно «молоды».
И тотъ и другой обѣщали «долгій понтификатъ».
И тотъ и другой, будучи избраны въ папы, грозили разрушить всѣ честолюбивыя надежды стариковъ-кардиналовъ.
Ни при томъ ни при другомъ ни одному изъ кардиналовъ не было надежды дожить до новаго конклава.
Выборъ остановился на 70-лѣтнемъ старикѣ-кардиналѣ Джіакомо Печчи.
Когда за нѣсколько дней до конклава кардиналы Бартолини, ди-Пьетро и Ника отправились въ палаццо Фальконьери, гдѣ жилъ кардиналъ Печчи, предложить ему понтификатъ, старикъ-кардиналъ отвѣтилъ «рѣшительнымъ отказомъ»:
— Я не чувствую за собой ни достаточнаго авторитета ни достаточной святости, чтобы занять такой постъ. А главное, у меня нѣтъ для этого силъ. Я старъ, слабъ и боленъ.
Бартолини, ди-Пьетро и Нико настаивали.
Кардиналъ Печчи подумалъ и отвѣчалъ «еще рѣшительнѣе»:
— Нѣтъ. Въ такихъ трудныхъ обстоятельствахъ, какія переживаетъ теперь церковь, принять на себя «понтификатъ»! Это было бы для меня смертью. Я больной старикъ, я едва дышу.
Семья кардинала Печчи только и говорила:
— Дядя Джіакомо становится очень-очень плохъ. Онъ старѣется страшно быстро.
Во дворцахъ «черной знати» главнымъ предметомъ разговоровъ было:
— Крайне плохое состояніе здоровья кардинала Печчи!
При такихъ условіяхъ былъ избранъ папа Левъ XIII.
При первой баллотировкѣ голоса раздѣлились. При второй за кардинала Печчи изъ 60 голосовъ было подано 42.
Кардиналъ Печчи заплакалъ и объявилъ, что онъ:
— Склоняется предъ божественной волей.
И на поздравленія кардиналовъ съ легкимъ укоромъ качалъ головой и говорилъ:
— Вы хотѣли имѣть на папскомъ престолѣ второго Адріана V! Вы хотѣли второго Адріана V!
Если у кардиналовъ, дѣйствительно, было такое желаніе, и если вопросъ о здоровьѣ игралъ большую, и именно такую роль въ выборѣ папы, то «князья церкви» упустили изъ вида только одно. Но существенное и главное.
Чрезвычайную мнительность кардинала Джіакомо Печчи.
Папа Левъ XIII не любитъ лѣчиться и смѣется надъ своимъ докторомъ, но онъ постоянно ожидаетъ близкой кончины.
За время своего, — одного изъ самыхъ долгихъ, — «понтификата» онъ не перестаетъ повторять почти ежедневно:
— Теперь ужъ скоро, скоро!..
И только иногда у папы прорываются фразы, въ родѣ той, какую онъ сказалъ на своемъ 25-лѣтнемъ юбилеѣ:
— Когда мы будемъ справлять нашъ тридцатилѣтній юбилей…
Но чаще отъ него слышатъ о близости кончины…
Когда пять лѣтъ тому назадъ 89-лѣтній папа выдержалъ трудную операцію, и по выздоровленіи его впервые вынесли въ ватиканскіе сады, — онъ, улыбаясь, обратился къ окружавшей его «знатной гвардіи», «кавалерамъ плаща и шпаги», камергерамъ простымъ и «тайнымъ»:
— На этотъ разъ я долженъ былъ умереть. Но Господу не угодно было этого. Но теперь ужъ несомнѣнно, что мой часъ скоро пробьетъ. И скоро я обременю дѣлами новаго первосвященника.
Въ Ватиканѣ и во дворцахъ «черной знати» папу Льва XIII зовутъ «человѣкомъ, который долго говоритъ о смерти».
Первое, что сдѣлалъ Левъ XIII, вступивъ на папскій престолъ, — это онъ самъ урегулировалъ все, что относилось къ будущему конклаву.
— Онъ уже не далекъ!
И съ тѣхъ поръ «превзошелъ дни Петра».
Папа пережилъ сто сорокъ пять кардиналовъ.
Среди нихъ многіе были «papabili[5]».
И всѣхъ этихъ кандидатовъ на папскій престолъ Левъ XIII благословилъ на тотъ свѣтъ, пославъ имъ посмертное отпущеніе грѣховъ, — in articulo mortis[3].
Всѣхъ кардиналовъ въ римской церкви 70.
Папа Левъ XIII посвятилъ 144 кардинала.
За время его понтификата «святая коллегія» обновилась два раза.
И папа могъ съ улыбкой сказать, какъ онъ это сдѣлалъ, «святой коллегіи»:
— Non vos me eligistis, sed ego elegi vos!
«Не вы меня избрали, а я избралъ васъ».
Такъ долгій понтификатъ совершенно нарушаетъ основное правило «республики церкви», гдѣ папа есть «лицо, избранное кардиналами».
Два раза смѣнилась «святая коллегія», — папа по отношенію къ кардиналамъ не есть уже «избранное лицо».
Самое существенное отношеніе между папой и «священной коллегіей» нарушено.
Среди кардиналовъ остался всего на все одинъ, посвященный не папой Львомъ XIII, — кардиналъ Орелья ди-Санъ-Стефано.
Это единственный теперь въ римской церкви кардиналъ, посвященный папой Піемъ IX.
Какъ старѣйшій изъ кардиналовъ, онъ — «кардиналъ-камергеръ». На его обязанности будетъ созвать и приготовить конклавъ.
Въ 1878 году кардиналъ Орелья ди-Санъ-Стефано, «непримиримый», былъ самымъ ярымъ противникомъ избранія въ папы кардинала Джіакомо Печчи.
Временное управленіе церковью папа Левъ XIII передастъ въ руки своему давнишнему и постоянному противнику.
Кардиналъ Орелья будетъ организовывать будущіе выборы и, конечно, все вліяніе, которое при этомъ возможно, употребитъ на то, чтобы обезпечить избраніе кандидату, представляющему собой полную противоположность папѣ Льву XIII.
Въ этомъ и заключается одна изъ главныхъ опасностей для кардинала Рамполла, который считается «alter ego[7]» папы Льва XIII.
И достигнуть того, чтобы въ папы былъ избранъ кардиналъ, полная противоположность по взглядамъ Льву XIII, не представляетъ особой трудности.
Какъ долголѣтіе папы Льва XIII умиляетъ всѣхъ, кромѣ Ватикана, такъ и царствованіе его считается «блестящимъ» во всемъ мірѣ, кромѣ Ватикана.
Можно опредѣлить такъ:
Папа Левъ XIII пользуется симпатіями всего міра, за исключеніемъ крошечнаго уголка земли. Но этотъ уголокъ земли — Ватиканъ.
Ватиканъ опредѣляетъ понтификатъ Льва XIII такъ:
— Это было время возвеличенія папы, но упадка католичества.
Папу при его торжественныхъ появленіяхъ предъ народомъ «вѣрные» привѣтствуютъ кликами:
— Evviva papa il re!
«Да здравствуетъ папа-король».
Папа совмѣщаетъ въ себѣ двѣ особы.
Владыку свѣтскаго и духовнаго. Монарха и «намѣстника Христа».
«Королевство» папы съ 1870 года состоитъ изъ одного дома и сада. Правда, этотъ домъ — Ватиканъ. Правда, домашней церковью при этомъ домѣ числится соборъ святого Петра. А сады Ватикана — цѣлое большое имѣніе. Но все-таки это только «домъ и садъ». Кромѣ дома и сада, папѣ принадлежитъ еще въ Римѣ соборъ San-Giovanno in Laterano[8], — «всѣмъ церквамъ глава и мать». Вотъ и вся теперешняя «папская область», владѣнія монарха-папы.
Какъ духовный владыка, — «въ его владѣніяхъ никогда не заходитъ солнце».
Царствованіе монарха Льва XIII было блестящимъ.
Онъ принялъ отъ «великаго, но побѣжденнаго» Пія IX престолъ «разореннымъ». Папа послѣ пораженія «объединенной Италіей» былъ не монархъ, а «ватиканскій плѣнникъ». Никто почти въ Европѣ не признавалъ его болѣе монархомъ. При дворѣ его не было посольствъ почти ни отъ одного государства.
25-лѣтній понтификатъ Льва XIII — рядъ блестящихъ дипломатическихъ побѣдъ. Папскій дворъ окружаютъ блестящія посольства. Многія державы уже имѣютъ особыхъ пословъ при дворѣ папы. Онъ заключаетъ договоры съ правительствами. Дворъ святого Дамаска видитъ коронованныхъ особъ, дѣлающихъ визиты папѣ. Австрійскій императоръ, католикъ, не можетъ сдѣлать визита своему союзнику, королю Италіи, потому что папа требуетъ, чтобы первый визитъ былъ сдѣланъ ему. Король Англіи «непримиримо протестантской страны» дѣлаетъ визитъ папѣ-монарху, визитъ, хоть и «нѣсколько инкогнито»: ѣдетъ по Риму въ простой каретѣ, безъ королевской пышности. Но только что онъ переступаетъ «границы папскихъ владѣній», какъ этотъ визитъ къ «почтенному старцу» превращается въ визитъ коронованной особѣ. Эдуарда VII встрѣчаютъ съ королевскими почестями, папа принимаетъ его какъ монархъ монарха. Они бесѣдуютъ, сидя подъ балдахиномъ на тронахъ. Германскій императоръ рискуетъ вызвать досаду въ хозяевахъ итальянцахъ и, будучи у нихъ въ гостяхъ, дѣлаетъ визитъ папѣ даже съ большею пышностью и торжествомъ, чѣмъ дѣлаются обыкновенно визиты монархамъ.
Сравните двѣ картины.
Умираетъ папа Пій IX. На престолъ восходитъ Левъ XIII. Министръ Криспи черезъ мѣстную полицію даетъ знать въ Ватиканъ, что «если не будетъ офиціально дано знать о готовящихся, по слухамъ, въ Ватиканѣ торжествахъ, то особаго наряда войскъ и полиціи назначено не будетъ».
Тяжко заболѣваетъ папа Левъ XIII, и король Италіи, по слухамъ, намѣренъ, въ случаѣ печальнаго исхода, отложить свою поѣздку въ Парижъ.
Какъ монархъ, папа, за время «долгаго понтификата», поднялся на страшную высоту.
«Долгій понтификатъ, — какъ говорятъ въ Ватиканѣ, — вызолотилъ папскій престолъ».
Левъ XIII, вступившій на «одинокій престолъ», оставляетъ своему преемнику великолѣпное положеніе среди «прочихъ правительствъ».
Но власть папы — власть духовная. Ея главное основаніе — не дружескія отношенія съ правительствами, а владычество надъ народомъ.
Римская церковь даже формулу создала, которую любитъ повторять при ссорѣ съ какимъ-нибудь правительствомъ:
— Правительства проходятъ, — церковь остается.
За время «долгаго понтификата» Льва XIII католичеству пришлось пережить много и тяжкихъ ударовъ.
«Старшая дочь церкви» — Франція, изгоняетъ конгрегаціи и даже грозитъ расторженіемъ конкордата. И это вызываетъ маленькіе, сравнительно, безпорядки, а не общее народное возбужденіе. Тамъ, здѣсь происходятъ уличные, только уличные безпорядки. Но страна но народъ въ общемъ спокойны.
Франція уже отошла отъ католичества.
«Преданнѣйшая дочь церкви» — Испанія. Въ Испаніи, — кто повѣрилъ бы, въ самой Испаніи! — патеръ боится показаться на улицу и долженъ переодѣваться въ штатское платье. Боится кого? Народа. Духовныя процессіи приходится охранять войсками. Отъ кого? Отъ народа.
«Ближайшая дочь церкви» — Италія. Во время величайшихъ церковныхъ торжествъ кѣмъ полны церкви? Женщинами. Антиклерикальныя демонстраціи кого собираютъ? Чуть не поголовно все населеніе города.
Латинская вѣра теряетъ латинскія страны.
Она теряетъ свою главную власть — власть надъ народомъ. При этомъ плохое утѣшеніе — добрыя отношенія съ правительствами, которыя, по словамъ самой же католической церкви, «проходятъ».
Не было бы бѣдою, если бъ палата и правительство Франціи рѣшили изгнать конгрегаціи. Но бѣда, что противъ этого не протестуетъ народъ.
Плохое утѣшеніе, что король Испаніи пишетъ папѣ собственноручное письмо съ поздравленіемъ и посылаетъ такое пышное посольство, на какое способна только Испанія, когда страна его принимаетъ антиклерикальныя мѣры.
Очень лестно, что «враждебный» король Италіи каждый часъ освѣдомляется о состояніи здоровья папы, но каждая демонстрація во всей Италіи обязательно кончается криками:
— Долой сутаны!
Подъ зданіемъ католичества трещатъ основы въ то время, какъ блестяще украшается его фронтонъ.
Ватиканъ, который далеко не въ восторгѣ отъ «долгаго понтификата», упрекаетъ папу Льва XIII въ честолюбіи, доходящемъ до той границы, гдѣ уже начинается тщеславіе, и говоритъ, что самое дѣло католической вѣры при немъ упало сильно.
«— Святой отецъ приказалъ собрать всѣ вырѣзки изъ газетъ, описывавшихъ его юбилей, и съ удовольствіемъ слушалъ, какъ ихъ читалъ кардиналъ Рамполла».
Это извѣстіе Osservatore Romano[9] читается Ватиканомъ безъ особаго восторга, если десятью строками ниже напечатана телеграмма:
«Во Франціи рѣшено окончательно изъять образованіе изъ рукъ духовенства».
Насколько виноватъ въ этомъ упадкѣ католичества папа Левъ XIII и насколько духъ вѣка?
Льву XIII пришлось встрѣтиться въ католическихъ странахъ съ такимъ врагомъ, котораго не знали предшествующіе папы. Съ соціализмомъ..
На знамени Ватикана появился новый девизъ:
— Борьба съ соціализмомъ.
Двумя противниками встали лицомъ къ лицу старый, закаленный въ бояхъ, — исполинъ-католичество и новорожденный соціализмъ.
Каковы ихъ силы?
Соціалистскіе журналы писали:
— Это юный Давидъ, который поднялся на Голіаѳа.
Католическіе журналы имъ совѣтовали:
— Вспомните лучше исторію Авессалома, поднявшагося на Давида.
Левъ XIII, чтобъ обезвредить новое движеніе, рѣшилъ взять его въ свои руки.
Ватиканъ «непримиримый», консервативный Ватиканъ нахмурился:
— Не наше дѣло мѣшаться въ экономическія реформы.
Папа издалъ двѣ энциклики. Смыслъ обѣихъ былъ одинъ:
— У папы ищите разрѣшеніе вопроса объ экономической справедливости.
Онъ обращался и къ «хозяевамъ» и къ «работникамъ».
Буржуазія съ интересомъ читала его энциклики, но никакихъ реформъ «по энцикликамъ» не вводила. Число просто соціалистскихъ обществъ въ Западной Европѣ росло тысячами, тогда какъ новыя «католическо-соціальныя» общества едва-едва вырастали и прозябали единичными исключеніями.
Ватиканъ «непримиримый» и консервативный торжествовалъ:
— Что? Мы не говорили? Эти «новшества» намъ не принесутъ ничего, кромѣ вреда.
Интересная черта.
Противъ долгихъ понтификатовъ выставляется доводъ:
— Папа, уже избранный старикомъ, да еще провластвовавъ много лѣтъ, въ концѣ концовъ дѣлается «человѣкомъ другого времени». Анахронизмомъ. Вѣкъ уже переживаетъ его. Онъ не годится для новаго времени.
Противъ Льва XIII выставляется обвиненіе:
— Онъ слишкомъ увлекается новшествами послѣдняго времени.
94-лѣтній старикъ оказывается слишкомъ передовымъ человѣкомъ для «истиннаго католицизма».
Какъ бы то ни было, «блестящая» жизнь Льва XIII была въ сущности временемъ, полнымъ глубокой печали.
Кардиналомъ онъ былъ свидѣтелемъ паденія свѣтской власти папы. Папой — свидѣтелемъ упадка духовнаго владычества.
И исторія рѣшитъ вопросъ:
— Кто былъ виноватъ въ этомъ?
Дряхлость папы или дряхлость католичества?