АѲИНАГОРЪ. Съ именемъ Аѳинагора дошли до насъ два замѣчательныхъ памятника греческой христіанской литературы II-го вѣка, а именно апологетическое сочиненіе подъ заглавіемъ «Прошеніе за христіанъ» (Πρεσβεία περὶ χριστιανῶν) и философскій трактатъ «О воскресеніи мертвыхъ». Происхожденіе и историческая судьба этихъ сочиненій представляютъ до сихъ поръ неразрѣшенную проблему въ церковно-исторической наукѣ. Изслѣдователя исторіи церковной письменности поражаетъ то обстоятельство, что сочиненія Аѳинагора и самое имя его были почти совершенно неизвѣстны въ древней церкви. Церковный историкъ Евсевій, съ замѣчательнымъ трудолюбіемъ собиравшій повсюду свѣдѣнія о жизни и твореніяхъ церковныхъ писателей, совсѣмъ не упоминаетъ въ своей «Церковной Исторіи» ни объ Аѳинагорѣ, ни о его сочиненіяхъ. Не упоминаетъ объ Аѳинагорѣ и блаж. Іеронимъ въ своемъ трудѣ «О славныхъ мужахъ» (De viris illustribus), гдѣ представленъ подробный обзоръ христіанской письменности за первые три вѣка. Наконецъ, историкъ и библіографъ знаменитый патріархъ Фотій въ своей «Библіотекѣ» ничего не говоритъ о сочиненіяхъ Аѳинагора. Изъ великаго сонма церковныхъ писателей III—X вв. только два автора обнаружили знакомство съ Аѳинагоромъ, именно — св. Меѳодій еп. патарскій († 311 или 312 г.) и церковный историкъ V вѣка Филиппъ Сидетъ. Св. Меѳодій патарскій въ своемъ сочиненіи «О воскресеніи», написанномъ противъ Оригена и сохранившемся лишь въ отрывкахъ, приводитъ почти дословную выдержку изъ 24 главы «Прошенія за христіанъ», гдѣ говорится объ ангелахъ, ихъ сотвореніи и паденіи; при этомъ святый отецъ называетъ и автора прошенія, Аѳинагора, изъ чего съ несомнѣнностью можно заключить, что онъ имѣлъ у себя апологію Аѳинагора, съ именемъ автора. — Другое свидѣтельство объ Аѳинагорѣ принадлежитъ Филиппу Сидету, автору обширной «Христіанской Исторіи», отъ которой, впрочемъ, сохранились лишь небольшіе отрывки. Одинъ изъ этихъ отрывковъ представляетъ собою историческое сообщеніе о катехетахъ александрійскаго огласительнаго училища, причемъ Аѳинагоръ называется первымъ начальникомъ этого училища, Климентъ александрійскій — его ученикомъ и Пантенъ — ученикомъ Климента. Объ Аѳинагорѣ, кромѣ того здѣсь говорится, что онъ представилъ прошеніе за христіанъ императорамъ Адріану и Антонину, — что онъ исповѣдывалъ христіанство въ тогѣ философа, — что обращеніе его къ христіанству было вызвано изученіемъ священныхъ книгъ, которое было предпринято имъ съ цѣлію написать сочиненіе противъ христіанъ. Филиппъ Сидетъ не пользовался у древнихъ изслѣдователей церковной письменности, — напримѣръ у Сократа и Фотія — репутаціей точнаго въ своихъ писаніяхъ историка, чему подтвержденіемъ можетъ служить и приведенное выше сообщеніе его о начальникахъ александрійскаго училища и объ Аѳинагорѣ; здѣсь допущены явныя ошибки, а именно: извѣстно, что не Пантенъ былъ ученикомъ Климента, а наоборотъ Климентъ былъ ученикомъ и преемникомъ Пантена, о которомъ у Руфина, въ его переводѣ Ц. Исторіи Евсевія, находимъ прямое указаніе, что онъ первый послѣ апостоловъ управлялъ александрійскимъ училищемъ (Rufin. lib. VI, 3). Далѣе, изъ адреса «Прошенія за христіанъ» видно, что оно было представлено Марку Аврелію съ сыномъ, а не Адріану и Антонину Пію, какъ утверждаетъ Ф. Сидетъ. Подвергнувъ свидѣтельство Ф. Сидета строгой исторической критикѣ, находимъ въ немъ немного біографическихъ чертъ, которыя можно принять съ нѣкоторой вѣроятностію. Весьма сомнительно, чтобы Аѳинагоръ былъ начальникомъ александрійскаго училища: объ этомъ было бы упомянуто въ исторіи Евсевія, но возможно, что Аѳинагоръ стоялъ во главѣ частной философской христіанской школы, открытой имъ въ Александріи (См. сочиненіе Архим. Бориса, Исторія христіанскаго просвѣщенія. Правосл. Собесѣд. 1885, I, 145). Возможно, наконецъ, допустить, что и обращеніе Аѳинагора къ христіанству совершилось путемъ, о которомъ говоритъ Ф. Сидетъ. — Самыя несомнительныя, но скудныя біографическія свѣдѣнія объ Аѳинагорѣ находимъ въ надписаніи обоихъ его сочиненій и въ адресѣ «Прошенія за христіанъ». Во всѣхъ рукописныхъ кодексахъ въ надписаніи (заглавіи) «Прошенія» и трактата «О воскресеніи» Аѳинагоръ называется аѳиняниномъ и христіанскимъ философомъ. Что касается адреса «Прошенія», то онъ съ точностью установляетъ время его дѣятельности, а именно: изъ него усматриваемъ, что прошеніе написано во вторую половину царствованія Марка Аврелія, когда соправителемъ его былъ сынъ его Коммодъ (176—180 по Р. Х.).
«Прошеніе за христіанъ» Аѳинагора написано въ формѣ ораторской судебной рѣчи, очень стройной во всѣхъ своихъ частяхъ. Оно начинается вступленіемъ (гл. 1—3), въ которомъ авторъ излагаетъ предъ императорами сущность своего прошенія: онъ проситъ, чтобы на христіанъ распространено было дѣйствіе римскихъ законовъ, ибо они поставлены внѣ всякой охраны закона; ихъ подвергаютъ суду по пристрастію и ненависти, лишь только они назовутъ себя христіанами; на судѣ же ихъ осуждаютъ безъ производства слѣдствія за одно только имя, съ которымъ во мнѣніи толпы народной, а за нею и судей, связываются три ужасныхъ преступленія: безбожіе, яденіе человѣческой плоти и гнусныя кровосмѣшенія. Къ опроверженію этихъ трехъ преступленій и переходитъ затѣмъ апологетъ и доказываетъ, во-первыхъ, что христіане не безбожники (гл. 4—30), что они неповинны въ такъ называемыхъ эдиповыхъ кровосмѣшеніяхъ (гл. 32—34) и въ такъ называемыхъ ѳіестовыхъ вечеряхъ, т. е. людоѣдствѣ (гл. 36). Въ небольшомъ заключеніи (гл. 37) повторяется просьба объ огражденіи христіанъ закономъ отъ преслѣдованій толпы.
Изъ введенія къ трактату (гл. 1) видно, что Аѳинагоръ имѣлъ въ виду двоякаго рода читателей или слушателей: невѣрующихъ, отвергающихъ истину воскресенія, или сомнѣвающихся въ ней и вѣрующихъ и охотно принимающихъ истину. Сообразно съ этимъ и трактатъ дѣлится на двѣ части: первую полемико-апологетическую, въ которой доказывается возможность воскресенія съ точки зрѣнія вѣры (гл. 2—10); и вторую догматическую, въ которой доказывается необходимость воскресенія мертвыхъ съ точки зрѣнія вѣры (11—25). Въ первой части Аѳинагоръ путемъ строго-логическимъ установляетъ тезисы: 1) Богъ можетъ воскресить тѣло умершихъ и 2) Богу угодно воскресить ихъ. Во второй части необходимость воскресенія выводится дедуктивнымъ путемъ изъ понятій: о цѣли, для которой сотворенъ человѣкъ, о природѣ человѣка, о божественной справедливости и, наконецъ, изъ понятія о назначеніи человѣка.
Какъ на одну изъ привлекательныхъ особенностей Аѳинагора сравнительно съ другими апологетами можно указать на спокойный, истинно-философскій тонъ его апологіи, въ которой, можно сказать, каждая отдѣльная мысль направлена къ одной прямой цѣли — защитить христіанъ отъ взводимыхъ на нихъ обвиненій. Только съ этою цѣлію Аѳинагоръ подвергаетъ основы языческаго политеизма строгой критикѣ, которая нигдѣ у него не переходитъ въ осмѣяніе или обличеніе. Философъ по тону рѣчи, Аѳинагоръ можетъ быть названъ блестящимъ ораторомъ по своимъ литературнымъ пріемамъ. Почти всѣ историки христіанской литературы согласны въ томъ, что его «Прошеніе за Христіанъ» по своимъ литературнымъ достоинствамъ превосходитъ всѣ другія греческія апологіи II вѣка. Фреппель (Les apologistes chretiens 2-me serie, p. 126) не безъ основанія называетъ его христіанскимъ Демосѳеномъ. Другіе изслѣдователи писаній Аѳинагора со стороны стиля открываютъ въ нихъ всѣ свойства аттической рѣчи, которая по теоріи должна удовлетворять тремъ главнымъ требованіямъ: говорить ясно, съ достоинствомъ и пріятно (dicere perspicue, graviter et suaviter).
Литература. На русскомъ языкѣ имѣется сочиненіе Порфирія Мироносицкаго: Аѳинагоръ, Христіанскій апологетъ II вѣка, Казань, 1894 г. Въ иностранной богословской литературѣ отдѣльныхъ сочиненій объ Аѳинагорѣ не имѣется, но есть разсужденіе о его писаніяхъ въ изданіяхъ апологій (Otto, Maranus) и въ изслѣдованіяхъ объ апологетической литературѣ. Любопытна смѣлая гипотеза Гарнака, объясняющая неизвѣстность сочиненій Аѳинагора въ древней церкви; она изложена въ его статьѣ подъ заглавіемъ «Ueberlieferung der griechischen Apologeten des II Jahrhunderts in der alten Kirchen und im Mittelalter»‚ помѣщенной въ изданіи подъ общимъ заглавіемъ: Texte und Untersuchungen zur Geschichte der altchristlichen Litteratur. 1882. B. I. Hefte 1—2. — Подробное изложеніе и разборъ этой гипотезы см. въ вышеназв. нашемъ сочиненіи, стр. 53—72.