Розанов В. В. Собрание сочинений. Юдаизм. — Статьи и очерки 1898—1901 гг.
М.: Республика; СПб.: Росток, 2009.
<О ШКОЛЬНЫХ ЭКЗАМЕНАХ>
правитьМинистерством народного просвещения введено, в виде временной и местной меры, правило о случаях возможного перевода воспитанников средних учебных заведений без экзаменов в следующий класс. Мера эта применена пока только в московском и рижском учебных округах. Переводятся без испытаний, во-первых, ученики, имеющие не менее трех годовым баллом по всем второстепенным предметам, и не менее четырех — по предметам главным; а во-вторых, — и это условие дается как привилегия ученикам слабого здоровья, по свидетельству доктора и по признанию этого свидетельства заслуживающим внимания со стороны педагогического совета гимназии. Нужно заметить, что перевод без экзамена в 70-х годах был применен в казанском учебном округе, во время попечительства талантливого Шестакова, по особому ходатайству этого даровитого педагога перед министром гр. Д. А. Толстым. В настоящее время министерство, по-видимому, само останавливается на этой мере, и действие ее, если будет признано благотворным, распространится на всю Империю.
Собственно говоря, в организации учебного дела, как оно было организовано гр. Д. А. Толстым, экзамен до известной степени является аномалией). До реформы 70-го года к переводному испытанию допускались безусловно все ученики класса, в том числе и имевшие за год круглую по всем предметам единицу. При таком допущении строгий и требовательный экзамен являлся делом необходимости, равно как делом необходимости было и значительное время, отпущенное на производство экзаменов. Давалось 3, 4 иногда 5 дней на подготовку по одному предмету, и время экзаменов было, таким образом, временем не только припоминания пройденного, но и отчасти прохождения вовсе не пройденного во время года. По гимназической реформе 70-го года, это положение вещей было радикально изменено. К испытаниям стали допускаться только ученики, успешно учившиеся в течение года, и время подготовки перед каждым предметом было не только сокращено, но и почти уничтожено. В редких случаях давалось два дня, чаще — один, иногда — ни одного дня (если не считать вечера экзаменационного дня). Таким образом, не только поправка курса, штопанье годовых прорех стало невозможно, но и простое припоминание пройденного. В мотивах такого устройства было указано, что собственно ученик в течение всего года должен постоянно быть готов отдать отчет во всем пройденном, и самое испытание есть не проверка ученика, а почти триумф его. Не будем критиковать содержащуюся здесь идиллию. Во всяком случае, очевидно, что если не дано ученику время на подготовку, то и самый экзамен не может служить проверкою, испытанием и проч. И, действительно, по самым «Правилам о переводных испытаниях», отметка на них получаемая, не была для ученика роковою: получив два на экзамене, и имея за год три, он подвергался сейчас же после экзамена, опять без всякого времени на подготовку, так называемому «проверочному испытанию». Предполагалось, что при успешном годовом учении неудовлетворительный балл на экзамене есть род обмолвки; минутная сбивчивость ученика — которая и поправлялась без затруднения. Повторяем, мы критикуем скрытую здесь идиллию; мы берем догму и букву закона. И, очевидно, что в мысль самой реформы входила отмена экзаменов, по крайней мере у них отнят был незыблемый и непререкаемый смысл (время на подготовку, поправление годового курса, настоящее экзаменование). Ввиду этого, совершенная отмена экзаменов собственно только раскрывала бы основы реформы, договаривала ее смысл. И этот смысл понятен: он — не дурен. Но совершенно уместно напомнить, что чем меньше экзамена, чем более он сводится сперва на фикцию и потом на нет — тем тщательнее должно быть учение в году и строже самая его проверка. Частые ревизии учебных заведений; частые повторения в году; немногочисленный состав класса — вот подробности этого упорядочения и, так сказать, уплотнение годовых занятий.
КОММЕНТАРИИ
правитьОдесский Листок. 1899. 30 апр. № 111. Б.п. и заглавия.