О тайных обществах и их объединении (Огарев)

О тайных обществах и их объединении
автор Николай Платонович Огарев

Опубл.: 1862. Источник: az.lib.ru

Н. П. Огарев. Избранные социально-политические и философские произведения

Том второй.

Государственное издательство политической литературы, 1956

<О ТАЙНЫХ ОБЩЕСТВАХ И ИХ ОБЪЕДИНЕНИИ>

Заграничные общества могут только давать общее направление печатной пропаганды и служить складочными связями для обществ, реально действующих в России. Единое централизованное общество невозможно; возможно только общество федеративное. Это доказывается фактом: в разных местностях образовались кружки; это совершенно противоположно карбонаризму, который рос из центра и от этого составлял единое централизованное общество. У нас даже 14 декабря разделилось на Север и Юг, не потому что они не вовсе сходились в тенденциях, они на чем-нибудь да помирились бы, но просто по географической пространности, на которой уже образовавшиеся отдельные кружки могут сойтись, но где рост из одного центра несбыточен.

Я очень напираю на это потому, что оно дает чрезвычайную важность местностям и определяет план кампании.

Всмотревшись в Россию, можно предположить, где, какие (т. е. фрачные, а не народные) кружки ², вероятно, образовались и, следственно, на те пункты направить поиски и стараться примкнуть и основать отдельные местные центры и их связь между собою.

Начнем с Севера.

Наверно в Петербурге есть не один кружок, а несколько, и состав их офицеро-студентский, военно-литературный. Столкновений, т. е. сближений, с народом (кроме офицеров с солдатами) мало, и они очень мнимы, потому что у литературных людей есть свои коньки: поговорил с извозчиком — значит есть сближение с народом, между тем как его в сущности нет, потому что нет резких общих обоим сторонам местных интересов землевладения и общественного устройства.

Далее^[1], нельзя не предположить центров во всех университетских городах — центров, очень рьяных и очень неопытных. Вот они:

Москва. Сближение с народом могло бы быть больше, чем в Петербурге, но местный интерес землевладения и общественного устройства много поглощен интересами большого города и не стоит на первом плане. Потом кружки уже не военные, а учено-литературные, и Москва представляет им большое удобство кабинетной жизни, где создаются теории или фантазируются движения, не идущие дальше из-за стен студии; от этого в Москве самое сближение разных кружков туго и они или слишком осторожны или фантазируют.

Казань. Чрезвычайно важный пункт, где университет резко противуположен дворянству, где местный интерес землевладения и общественного устройства сильно бродит в округе от Вятки до Урала, где встречается молодежь из юго-восточных приволжских губерний. Этот центр примыкает к крепкому расколу и к духовной академии. В этом центре есть войско, но его настроение мне совершенно неизвестно. С университетом оно, кажется, не сближено.

Харьков. Университетский центр русской Малороссии и войска донского. Насколько в Малороссии пан может сойтись с мужиком, — что^[2] даже потруднее, чем в Великороссии, — и насколько молодежь из казаков может иметь влияние на донское казачество — это вопрос, который требует основательных сведений.

Одесса. Центр чрезвычайно важный как университетский центр Новороссии и доли Украины и как корреспонденция.

Киев. Один из наиболее объемистых университетских центров^[3], где встречаются русские, малоросы, литовцы и поляки. Центр, необходимый для соединения и трудный по разрозненности национальностей. Важный центр по духовной академии.

Дерпт — теперь малозначущий центр; для русских и поляков враждебный университет. Его лучше обойти.

Ярославский лицей мне мало известен, и как на университетский центр не знаю, насколько на него рассчитывать.

Итак, для деятельности литературно-народной, т. е. для сближения молодежи с народом, самые важные пункты остаются, располагая по степени важности: Петербург, Киев, Москва, Казань, Одесса и Харьков.

Кроме того, Петербург, Москва, Киев и Казань имеют важное значение по духовным академиям, имеющим несомненное влияние на семинарии и, следственно, охватывающим все духовенство, в настоящее время самое талантливое сословие.

Далее, важное значение имеют военные центры. Приблизительное число войска следующее:

Гвардии и гренадер 60 000 (Гвардия — в Петер[бурге] Гренадеры — в Москве)

Армии 180 000

Внутренней стражи 50 000

На Кавказе от 200 до 300 000

Всего регулярного войска 590 000, а в военное время при пополнении кадр от 800 000 до 1 180 000 чел.

Генеральный штаб и военная академия — 460 офицеров.

1-й корпус в Вильно

2 " Варшаве } Лучшие корпуса

3 " Житомире } по настроению

5 " Одессе

4 " Воронеже } Худшие

6 " Симбирске } по настроению

В Сибири и по Уралу 15 батальонов линейного войска, следственно, артил[лерийских] орудий 25 (в мирное время), 50 (в военное).

В Оренбурге (4 полка) 12 батальонов (от 20 до 40 орудий)

В Финляндии — 12 "

Генералов — 357, офицеров — 30 000 челов[ек]. Около половины надо считать на Кавказе. Следственно, на б корпусов придется слишком^[4] 15 000 офицеров, следственно, на лучшие 4 корпуса — 10 000^[5] (считая штаб и обер), да и настроение офицеров и войска на Кавказе не может быть дурно³.

Следственно, военные центры регулярного войска составляют по важности:

Петербург

Варшава

Житомир

Кавказ

Одесса.

В Восточной России мудрено определить центр; два корпуса рассеяны, сегодня в Нижнем, завтра неизвестно где.

Оренбург составляет маленький центр для регулярного войска.

Финляндия вовсе не нужна.

На внутреннюю стражу вовсе нельзя рассчитывать; но пометить надо города с крепостями как ее центры, всегда снабженные орудиями и пороховым магазином. Их надо пересчитать; многие губернские города с крепостями (кремлем) и сверх того отдельные крепости (Бобруйск и т. п.), пограничные и непограничные.

Флот везде хорошо настроен.

Иррегулярное войско имеет^[6] центры противуположно регулярному. Там, где оно примкнуто к регулярному, оно или составляет полицейскую силу и входит в^[7] кадры и интересы внутренней стражи, или вовсе не составляет силы (кроме Кавказа, который сам по себе совпадающий центр регулярного и иррегулярного войска). Несовпадающие же центры: Оренбург с Уралом и Дон, Астрахань, Азов, Черноморье и Новороссия, или крайний восток, юго-восток и юг России. Иррегулярного войска всего 308 400 человек. Половина на Кавказе; из остальной половины ⅓ на внутренней страже, ²/₃ дома и составляют центры, следственно, приблизительно: на Кавказе 150 000. Из остальных 150 000, отсчитав 50 000 на внутреннюю стражу, остается около 50 000 на юге и юго-востоке, около 50 000 на востоке (считая не поселян, а только входящих в кадры войска) и, вероятно, до 300 орудий (по 150 в каждом центре, может и меньше). Цифры собрать мудрено и они требуют поверки.

Иррегулярное войско большею частью совпадает с расколом. Центры иррегулярных войск, естественно, противуположны регулярному, ибо правительство, рассчитывая на иррегулярное войско, посылает наименьшее число регулярного туда, где наибольшее число иррегулярного. Важное значение для нас оно имеет там, где оно дома, где оно самостоятельная сила и центр; а там, где оно примкнуто к внутренней страже, оно дает шансы против нас, ибо каждый казак становится грабящим чиновником. Различия между нижними чинами и офицерами по образованию нет; поместным интересам есть оппозиция, та же что у народа с чиновниками; стало, всего менее рассчитывать можно на офицеров, опять совершенно противуположно регулярному войску.

Далее, классификация городов, помимо центров университетских и военных, не существует для образованного меньшинства, и приходится классифи[ци]ровать только по-мещичество. Меньшинство его всегда будет зависеть от университетских центров; большинство распределится на оброчников и барщенников; а последние на крупных и мелкопоместных. Так как эта классификация повсюдная, то центров, помимо университетских, для меньшинства мы не найдем, кроме центров ярко обозначенных народностей; следственно, сверх университетских центров могут встретиться центры в западных губерниях.

Далее идет классификация, собственно, народа. Тут в глаза бросаются три основания классификации:

Народность (Польша, Литва, Малороссия),

Раскол (я вскоре разработаю классификацию раскола) и

торговые подвижные центры--ярмарки, и неподвижные центры--приречных больших городов и сел.

Кроме того, два большие отдела губерний помещичьих и губерний, где помещиков мало или вовсе нет. Так, Север^[8] — по прямой черте от Олонецкой губернии до Екатеринбурга — и Восток — от Екатеринбурга до Астрахани — составляет беспомещичью, народную, раскольничью полосу.

Какое^[9] бы ни было основание классификации, но народ всюду группируется по ярмаркам, подразделенным на бесконечное число базаров, которые для^[10] него составляют место стачки, митингов, вечей.

Проследим группировку по ярмаркам и приречным торговым городам. (Я не говорю о повсюдных годовых местных ярмарках в каждом городе, а только о больших, сбирающих народ со всех краев.)

На Севере существует только одна замечательная ярмарка — Весьегонская. Стало, на Севере рассчитывать на большие временные центры нельзя, а только на постоянные центры. Кроме обычных портовых городов, как Архангельск, Петербург и Рига, один из главных притоков народа — Рыбинск^[11]. Рыбинск отделяет к северу Русь беспомещичью и начинает Русь помещичью Ярославо-Костромского округа и сбирает^[12] временно всю приволжскую Русь. Ярмарочный центр крайнего Востока — Ирбит, южнее — Менселинск; следственно, Пермская и Оренбургская губернии.

Главные ярмарочные центры низовых городов — Ниж-ний-Новгород и Симбирск. Главные постоянные центры на соединении Волги и Дона, т. е. на границе Саратовской губернии и земли войска донского.

Далее, ярмарки в земле войска донского. К западу пойдут малороссийские ярмарки — коренные в Курске, Харьковская (3 раза в год), Роменская (в Полтавской губернии 3 раза в год), Кролевецкая (Черниговской губерн[ии]), Ростовская и Екатеринославская, Таганрогская. Литва и Белоруссия, т. е. западные губернии, имеют только одну Сельвимскую ярмарку.

Киев, конечно, самый большой народный, торговый и всяческий центр для Западной Украины, и Украина составляет только округ Киевский.

Центральная Россия, забегающая в Ярославскую губернию Ростовской ярмаркой, все же составляет только округ Московский.

Этот беглый обзор приводит к следующему заключению: центры общества должны основаться легко в местностях, где совпадают все три интереса: университетский (т. е. меньшинства образованного сословия), военный и народный; менее^[13] легко, но все же не слишком затруднительно в центрах, где совпадают только два интереса: военный и народный, или меньшинства и народный; центры с трудом, но должны быть основаны в местностях, где один только народный интерес при отсутствии войска и университетского меньшинства.

Поэтому распределим:

1-й разряд:

Петербург, Киев, Одесса^[14].

2-й разряд:

a) Военно-народный

Кавказ и^[15] Астрахань, Дон и Азов, Урал и Заволжье.

b) Меньшинство-народный

Казань, Москва, Харьков, Рыбинск, Нижний, Курск, Екатеринославль.

3-й разряд:

Народный без войска и меньшинства.

Север беломорский и остзейские губернии. В русском отношении Беломорье и Балтика имеют общий интерес раскола.

В первом разряде нам остается только встретиться с людьми и оставить в каждом одного, с нами соединенного.

Во втором разряде мы должны пользоваться встречею, где она возможна, а там, где она маловероятна, иметь нарочного агента.

Начинаю с союза меньшинства с народом:

На линии от Петербурга до Москвы мы встретим готовых людей в Твери и потому должны воспользоваться, чтоб из них основать Тверско-Ярославско-Костромской округ, который бы работал пропагандой для сближения меньшинства с народом, где для него удобный центр — Рыбинск. Тут местные интересы землевладения и выборного начала дают сильную основу для пропаганды по трем адресам. Тут надо рационально примкнуть (положим, к Европеусу ⁴) и на него возложить дело составления союза для целого округа и устроить с ним корреспонденцию. Вероятно, к этому округу присоединится Новгород, Псков^[16].

Второй округ пропаганды по всем трем адресам Московский. Я чую, что тут можно встретить человека, но я его не знаю. Все те, которых я знаю, представляют много преданности, но мало таланта. А это округ, охватывающий Москву^[17], Владимир, Рязань, Тулу, Орел, Калугу.

Третий округ Нижний и низовые губернии. Тут готового ничего не встретишь и надо иметь нарочного, который уже сам выберет резиденцию. Можно подумать о сосланном в Нижний Павлове⁵. К округу относятся: Нижний, Самара, Симбирск, Пенза, Саратов (по сю сторону Волги) и Тамбов.

Четвертый^[18] округ, переходный по смене малороссийского и русского интереса, — это округ Курско-Воронежский. И тут придется иметь нарочного.

Пятый округ, тоже переходного интереса, — это Смоленск. Тут придется иметь нарочного. Конечно, всегда лучше найти местного человека и тогда его^[19] оставить для составления центра, а нарочный может быть употреблен в другом месте^[20].

Шестой^[21] округ — Харьков, где, вероятно, легко встретить человека и готовые кружки. Едва ли Екатеринославль требует от Харькова отдельного центрального агента.

Эти шесть округов не могут действовать иначе, как пропагандой по трем адресам и сюбировать восстание, идущее от периферии, примыкая к нему в свое время. Они на восстание самостоятельно не способны. Поэтому они для центральных людей требуют талантливых пропагандистов штатских.

Чем ближе к перифериям, тем больше пропаганда соединяется с военными и военно-народными центрами.

Начнем с запада:

Варшава, Киев, Одесса.

Во всех трех пунктах легко сыщется агент, корреспондирующий с нами; к этим трем пунктам примкнет Литовский и Белорусский округ, где также легко иметь агента.

Очевидно, что тут мы везде должны иметь^[22] в Варшаве и Литве по одному русскому военному корреспонденту, в Киеве сверх военного еще агента национально малороссийского; в Одессе агента из 5 корпуса и агента гражданского.

Кавказ требует агента военного. Астрахань, Дон и Азов зависят от Кавказа, как я покажу ниже, хотя Дон и должен находиться под влиянием харьковской пропаганды, Астрахань под совокупным влиянием Заволжья и Понизовья, а Азов под влиянием Одессы.

Заволжье делится, естественно, на два округа: на Урало-Оренбургский и Урало-Казанский; в первый входит уральское казачество, во второй Пермь и горные заводы. В первом надо создать одного агента — в Оренбурге, во втором двух: одного в Екатеринбурге, другого в Казани. Оренбургский и Екатеринбургский агенты должны быть преимущественно военные, чтобы в случае нужды уметь распорядиться военными действиями.

Если восстание совершится только в Варшаве и Киеве, оно пойдет в междоусобие — польскую войну; для того чтобы оно было народным освобождением, оно должно идти от всей периферии, т. е. чтоб одновременно с Варшавой и Киевом тронулся Кавказ во внутрь России, захватывая с собою Астрахань, Дон и Черноморье, и тронулся бы Оренбургский Урал — на Нижний и Пермский Урал — на Казань. Между этими тремя крылами, увлекающими народные массы, 4-й и 6-й корпуса, расположенные в понизовье, или не станут драться или окажут пустое сопротивление. А четвертое крыло пойдет с запада.

При таком восстании едва ли возможно большое кровопролитие. Это, скорее, мирно-завоевательный поход.

Север не может самостоятельно восстать; он может помогать или сюбировать. Он требует двух агентов: в Петрозаводске (Рыбников ⁶) и Архангельске. О значении их и о значении Риги, где тоже нужен агент, скажу после.

Теперь перечтем же округи, т. е. число нужных для нас агентов: Петербург, Тверь, Москва, Нижний, Курск, Смоленск, Харьков, Одесса, Киев, Варшава, Литва, Кавказ, Оренбург, Казань, Архангельск, Рига. Всего 16 человек, которые должны быть друг с другом в постоянных сношениях и в постоянных сношениях с тремя пунктами за границей: Берлин, Гейдельберг и Лондон. Берлин необходим как пункт, близкий к границе и удобно сносящийся и с Гейдельбергом и с Лондоном.

16 человек в России обязаны каждый в своем округе^[23] организовать общество, т. е. целую сеть агентов. Известия^[24] между центральными агентами должны передаваться словесно, посылкою^[25] членов общества, так, чтоб организовывались свои почты из конца в конец России и за границу. Письменность, по возможности, исключена. Мы имеем сношение с 16 человеками в империи, на которых лежит устройство деталей. Округи сносятся только в лице центральных агентов, не замешивая бесконечного числа имен и лиц.

Вот мне кажется самый естественный строй общества.

Теперь цель: цель — привести правительство к созванию Земского собора, на основаниях трех адресов (общего формального, адреса от меньшинства и адресов от народа), т. е. на основаниях, что земля — земское достояние, что управление выборное и что области распределятся по собственному желанию на самостоятельные отделы федерации. Далее, цель — если правительство в Земском соборе откажет, то на тех же основаниях произвести восстание со всех периферий разом^[26].

Общее средство — пропаганда всех трех адресов и значения отказа правительства созвать Земский собор: царь, отказывающий в Земском соборе, не есть земский царь.

Пропаганда, без сомнения, имеет^[27] больший объем, чем только подача адресов. Есть пропаганда общечеловеческого образования, которая должна быть всегда и всегда помогает и в каждом данном случае; но я, собственно, говорю о пропаганде ad hoc^[28]. Общая пропаганда, действующая посредством школ, низших и высших, должна идти своим путем и в настоящее время служить неутомимо для пропаганды ad hoc, т. е. для пропаганды адресов.

Но в перифериях к пропаганде первых трех пунктов должна присоединяться военная организация. Центральные военные люди кроме проповеди и сближения с солдатами или казаками и крестьянами должны иметь в виду^[29] все предметы занятий начальников штаба, чтобы восстание могло идти стройно. Военные действия в средних и северных губерниях могут свестись только на выж[и]дание приближения сил от периферий для присоединения к ним, а для того чтоб ничто этому не мешало, они должны быть во-время извещены от периферий о необходимой минуте для обезоружения народом внутренней стражи (если она не содействует). Больше им делать нечего в военном отношении. Самая важная доля действий лежит на центральных людях периферии. Стало, выбор на эти места талантливых военных людей — дело страшной важности. К Петербургскому, Одесскому, Кавказскому и Архангельскому округу должен принадлежать флот.

Дисциплина в военных центрах состоится^[30] естественно, но и в средней полосе пропаганды меньшинства необходимо разделить местное общество на действительных членов, которые дают слово на безусловное повиновение центральному агенту^[31], и на пособляющих, которые не должны^[32] ничего знать о действиях общества, а могут содействовать^[33] бессознательно, направляемые членом общества на какое-нибудь отдельное дело. Центральный агент округа должен хлопотать о фонде; если удастся с раскольников начать сбор по 10 коп. с души кроме пожертвований, то дело будет обеспечено.

Петербургский центр должен охватывать военную академию и может даст тала[н]тливых людей для других местностей. Если можно достичь, чтоб гвардия, выступившая против периферий, не дралась [и] присоединилась — это desideratum^[34].

Я не думаю, чтоб полякам можно было говорить о плане. Я мало верю в Варшавское восстание, тем меньше, что вмешательство Мерославского⁷ везде было порукою за неуспех. Он ограничится двумя сотнями жертв, и надо будет много хлопотать, чтоб впечатление жертвоприношения на русский народ было хорошее. Но тем не менее надо скорее организовать Кавказ и Урал так, чтобы они помогли, если западное движение удастся^[35], дать ему значение народного восстания, а не междоусобия. Если же не удастся, то Кавказ и Урал должны продолжить организацию так, чтоб через известное время новое западное движение вышло им в помощь.

Общий адрес и адрес меньшинства должны быть распространены в народе и поданы до февраля 1863 г., хотя бы было не больше 10 000 подписей. Распространение их зависит от заграничных и местных типографий и литографий. Число подписей и имена должны быть сообщаемы за границу, чтоб в Лондоне иметь к февралю итог и публиковать одновременно с подачею. Об адресах народных должно быть сообщено число сел подающих и их названия.

Они вольно и невольно произведут стачки и адресы от народа о Земском соборе должны идти из всех местностей, как бы различно они ни были написаны. Раскольники, у которых, царствует действительная дисциплина, первые подадут пример, у них адреса пойдут, если их святые прикажут подавать их. Тут надо действовать на раскольничьи центры.

Кроме проповеди, пропаганда должна действовать общностью местных интересов в их столкновениях с властями и равно пользоваться хорошим распоряжением начальства, как шагом к дальнейшему запросу, и дурным распоряжением, как требующим отмены на Земском соборе.

4-й пункт пропаганды — распространение потребности самостоятельного областного устройства.

Программу деталей пропаганды невозможно создать; регламентация нигде не удается. От этого я и требую, чтоб все 16 центральных человек были люди талантливые и умели бы определенно распоряжаться второстепенными деятелями. Неужто мы не найдем 16-ти, которые бы умели организовать округ?

Пропаганда по трем пунктам, необходимая всюду, составляет единственное средство для Центральной и Северной России. В Северной она ограничивается одним народным адресом. Рига как раскольничий притон также может действовать только на народ и в оппозицию немецкому помещичеству.

Устройство школ, где, как, какое возможно, должно быть руководимо центральными людьми округов, постоянно возбуждая в школах вопросы землевладения, самоуправления и Земского собора. Школы для детей и распространение грамотности в руках пропагандиста должны обращаться в проповедь, исключительно направленную на три первые пункта (называю их так в противуположность знаменитым первым двум пунктам уложения о наказаниях^[36]). Специальные лекции техники и сельского хозяйства, легко допускаемые, могут всегда служить основой для проповеди о первых трех пунктах. Проповедь нужна для высших сословий и молодежи не меньше, чем для народа. Для народа надо организовать проповедников из крестьян. Центральный человек легче найдет нескольких^[37] из крестьян, которые убедятся и пойдут проповедовать, чем если б меньшинство стало проповедовать массе, которая ему не поверит. Пропаганда должна образовать три разряда проповедников: 1) крестьян из раскольников, которых следует убедить, как тесно связан вопрос о свободе вероисповедания с вопросом о первых трех пунктах. 2) семинаристов, которые легче сблизятся с крестьянами, чем дворяне, и там, где дворянин не успеет, они образуют разряд. 3) крестьян из православных, проповедующих первые три пункта. Эти проповедники должны быть направляемы по естественной классификации округа по базарам.

Если царь примет Земский собор, то восстание приостанавливается, но организация в особенности военная и вся организация общества продолжаются, чтобы быть всегда на готове.

Центральные члены обязуются под пыткой^[38] не называть друг друга {На обороте последнего листа сделана надпись карандашом рукой А. И. Герцена:

«Университеты], семинар[ии] и военн[ые] учил[ища] в организации].

Общество только в capacity (в объеме, в размере; англ. — Ред.) и может быть.

Единство все же необходимо и по существующему будет там, где вольны[е] орган[изации].

Какими средст[вами] З[емля] и В[оля] должна действовать? Что проповедовать? Чему научила послед[няя] польская революци[я].

Склады и сбыт книг.

Тут советы готовому обществу» ⁸.}.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Печатается по автографу, хранящемуся в ЦГАЛИ, ф. 2197, оп. 1, ед. хр. 27, л. 7—25а. Опубликовано в «Литературном наследстве», т. 61, стр. 502—511, под заглавием «Заграничные общества». Датировано при публикации периодом времени между мартом 1862 г. (после упоминаемой в тексте высылки из Петербурга проф. Павлова, Платона Васильевича, последовавшей 6—8 марта 1862 г.) и октябрем того же года, когда стала очевидной неизбежность Варшавского восстания (о чем в тексте имеется упоминание).

Основная цель документа: выяснить главные стороны — военную, пропагандистскую и организационную — подготовки, повидимому, к весне 1863 г. вооруженного восстания, которое мыслилось Огаревым в форме военно-народного «похода» со всех периферий разом, т. е. с четырех сторон «четырьмя крылами» на Петербург, Москву, Нижний и Казань.

² «Фрачными» Огарев называет образовавшиеся в столицах кружки смешанного состава, в которых участвовали и разночинно-демократические и дворянско-либеральные элементы; так, об офицерско-студенческих кружках, образовавшихся в Константиновском училище, в Артиллерийской академии и др. военных учебных заведениях, Огарев был осведомлен через А. А. Потебню, а также через С. Сераковского, одного из соратников Чернышевского; многое, по-видимому, стало известно Огареву и через Н. В. Шелгунова и Н. Н. Обручева в 1861 г.

³ Некоторые данные о дислокации и численности корпусов русских войск и офицерского состава в особенности Огарев получил от офицера генерального штаба С. Сераковского. После казни последнего Огарев в письме к польскому публицисту Клячко писал:

«Что касается статьи [Каткова — зачеркнуто] в „Московских ведомостях“, говорящей о численности русских войск, которую [Катков] газета ставит в 600 000 человек, я не могу спорить, так как у меня нет никаких точных данных. Даже цифры, сообщенные мне покойным Сераковским, недостоверны».

О том же он упомянул в «Колоколе» (1 марта 1864 г., л. 180—181, стр. 1479).

⁴ Европеус, Александр Иванович, см. настоящее издание, т. I, стр. 834.

⁵ Павлов, Платон Васильевич — профессор, выступивший 2 марта 1862 г. на вечере с речью на тему «Тысячелетие России», после чего был выслан в Ветлугу (а не в Нижний Новгород) и через некоторое время переведен в Кострому. В «Колоколе» 22 марта 1862 г., в л. 126 была напечатана заметка о высылке Павлова «в губернский город под надзор полиции». Редакция «Колокола», следовательно, до середины марта не была осведомлена о действительном месте ссылки Павлова.

⁶ С известным этнографом и собирателем русских песен П. Н. Рыбниковым, сосланным в Петрозаводск на службу, Огарев поддерживал в 1862 г. сношения через Н. А. Серно-Соловьевича.

⁷ Мерославский, Людвиг — участник польского восстания, 1830 г. Позднее эмигрант. В 1863 г. Мерославский был недолгое время диктатором восставшей Польши.

⁸ Этот текст написан карандашом на обороте предпоследнего листа рукой Герцена и сильно стерт. Возможно и другое чтение первых строк этой записи, а именно: «Общество только в capacity^[39] университет<ов>, семинар<ий> и военн<ых> учил<ищ> и может быть. В организации) и единство псе же необходимо — и по существу будет там, где вольны<е> орган<изации> <…>»

---

1. Зачеркнуто: «идут университетские». — Ред.
2. Зачеркнуто: «может». — Ред.
3. Зачеркнуто: «необходимый». — Ред.
4. Зачеркнуто: «около». — Ред.
5. Зачеркнуто: «19 000». — Ред.
6. Зачеркнуто: «составляет». — Ред.
7. Зачеркнуто: «расчет». — Ред.
8. Зачеркнуто: «и восток». — Ред.
9. Здесь зачеркнут набросок: «Стало, центры [отделы] по народностям требуют трех резиденций, в Литве составляют необходимость указывают на естествен[ность] центров меньшинства [отделов народных] в Польше, Литве, Малороссии и на естественность тех отделов народных. [Далее центры] Далее отделы народа распадаются по расколам». — Ред.
10. Зачеркнуто: «народа». — Ред.
11. Зачеркнуто: «который». — Ред.
12. Зачеркнуто: «соединяет». — Ред.
13. Зачеркнуто: «довольно». — Ред.
14. Карандашная помета на полях (рука Герцена), почерк неразборчив. В «Литературном наследстве» она прочитана следующим образом: «Я полагаю, что в Москве все ж можно с тою же легостью составить ц[ентр] как в Киеве и Одессе». — Ред.
15. Зачеркнуто: «Дон». — Ред.
16. Зачеркнуто: «или иметь отдельно корреспондента». — Ред.
17. Зачеркнуто: «Рязань». — Ред.
18. Зачеркнуто: «переходный». — Ред.
19. Надписано над зачеркнутым: «если только мо…». — Ред.
20. Далее зачеркнуто: «В Литве шестой округ Литвы». — Ред.
21. Написано по зачеркнутому: «Седьмой». — Ред.
22. Зачеркнуто: «агента воен[ного]». — Ред.
23. Зачеркнуто: «центре». — Ред.
24. Зачеркнуто: «сношения». — Ред.
25. Зачеркнуто: «коих». — Ред.
26. На другом листе напротив последних двух фраз написано карандашом рукой А. И. Герцена: «но правительство может, не отказывая и не принимая, взять mezzo semino (буквально: „половину посева“. По смыслу — половинчатое решение. Итал. — Ред.), уступить долю, что, вероятно, и будет».
27. Зачеркнуто: «обнимает». — Ред.
28. Для этой цели (лат.). — Ред.
29. Зачеркнуто: «все потребности; круг действий». — Ред.
30. Зачеркнуто: «будет». — Ред.
31. Зачеркнуто: «человеку». — Ред.
32. Зачеркнуто: «обязаны». — Ред.
33. Зачеркнуто: «быть». — Ред.
34. Желательно (лат.). — Ред.
35. Далее зачеркнуто: «то Кавк[аз]». — Ред.
36. Напротив последних двух фраз на другом листе написано карандашом рукой А. И. Герцена «Зачем?». — Ред.
37. Далее зачеркнуто слово: «проповедников». — Ред.
38. Слова «под пыткой» подчеркнуты карандашом и над ними поставлен карандашом же знак вопроса (очевидно, А. И. Герценом). — Ред.
39. в объеме.