О слоях земных (Ломоносов)

О слоях земных
автор Михаил Васильевич Ломоносов

Опубл.: 1763. Источник: Ломоносов М. В. О слоях земных // Первые основания металлургии или рудных дел. Прибавление 2. Санктпетербург: Императорская Академия Наук, 1763. С. 237—416.^[1]

Прибавление второе:

О слоях земных

Глава о земной поверхности

§ 1. Жительствуя и обращаясь иа лице земном, естьли бы мы видеть могли, что в недрах ее под нами скрыто; всеми бы иногда возможностьми стали усиливаться протти в глубочайшие внутренности; иногдаж забыв все и наружное, побежали бы со своего природного жилища. Ибо часто скрывается от зрения и знания нашего не толстым слоем превеликое богатство, натурою произведенное, до коего досягнуть можно бы небольшим трудом и иждивением. Напротив того утаена иногда под жительми ужасная пропасть, которыя своды содержат городы и села, сами не довольно сильными подпорами утверждаясь, кои от внутренней причины рушатся, выстояв свое время, и все что содержали, предают падению, и повергают в земные челюсти.

§ 2. Все сие зависит от различия слоев земных, которых возможное познание, по человеческому понятию, коль полезно, из самого сего начала уже явствует довольно. Велико есть дело достигать во глубину эемную разумом, куда рукам и оку досягнуть возбраняет натура; странствовать размышлениями в преисподней, проникать рассуждением сквозь тесные расселины, и вечною ночью помраченные вещи и деяния выводить на солнечную ясность.

§ 3. Таковою важностию побуждаясь, не мог я преминуть, что бы при издании моего давнего труда, любителям натуральной науки и Металлургии не сообщить возможного знания сей части Физической Географии, купно с моими собственными мнениями, кои служат в утверждение основательным учениям, в опровержение мечтательным догадкам, происходящим по большой части от пустых забобон и предъуверений.

§ 4. Начиная по порядку сие дело, за необходимость почитаю описать кратко, сколько в нижеписанных требуется, самой верхней слой, как покрышку всех протчих, то есть самую земную наружность. Ибо она есть часть нижних, и по смежеству много от них заимствует, уделяя им и от себя взаимно, что в следующих явно откроется.

§ 5. Рассматривая оную, первое должно взять в рассуждение земную фигуру; второе внутренние свойства и качества. Фигуру здесь не должно исследовать всецелого шара земного, поелику определяется поверхностию Океана, которая славными Землемерами и Астрономами определена чрез способы многотрудных наблюдений астрономических и измерений геометрических, что она кругла и плосковата к полюсам, и диаметр между полюсами, или ось земная, короче диаметра Екваторного 1/179 или около 70 верст (*Бугер о земной фигуре; Мопертюи в Географии.). Наше намерение простирается к неравностям земной поверхности, что называются горами и долинами.

§ 6. Таковые возвышения весьма много между собою отменны величиною, и по ней в разные роды разделяются. Таковы суть бугры, сопки, холмы, пригорки, горы. Самые большие горы представляют целые части света: ибо превеликие кряжи гор Рифейских, Кавказских, Лунных, Атлантских, Алпийских, Корделиеров и других в рассуждении оных высоты и обширности ничто иное суть как бугры, холмы или пригорки. Сего права у оных частей света, что они горы, никто оспорить не может. Ибо имеют вместо вершин целые оные славные по свету горы; вместо долин глубокое и по большой части недосягаемое мерою дно морское, которое эа поверхность земли по справедливости почесть должно. Первое что во многих местах повсядневяо дважды приливом и отливом открывается, 2) на мелких местах часто дно видно а особливо в тихую погоду, 3) мореплаватели свойства его легко знать могут, где только лотом достать мождно, 4) дно морское из числа земной поверхности подобно выключить не можем, как вершин гор превысоких, человеку не доступных лесов густых и превеликих, в коих от веку неслыхан голос разумной твари, и земель под обоими полюсами лежащих, где беспрестанно свирепствующая стужа не терпит человеческому роду странноприимства. Сиеж право должно дать днам рек и озер.

§ 7. Подобным образом как главные величайшие оные возвышения, каковы суть части света, за горы почесть должно; тогож справедливо, хотя в меньшем степени, требуют и островы, по мере своей высоты и окружности. Сюдаж принадлежат и мели, возвышающиеся из глубины и покрытые малою воды толщиною.

§ 8. Четыре известные части света представляют пять гор главных, то есть целая Азия, Африка, Европа, южная, северная Америка. Отделение Африки от Азии, и южной Америки от полуночной весьма явственно: ибо низкие и узкие перешейки между Средиземным и Чермным, между Тихим и Мексиканским морями, едва пространные части соединяют. Но между Европою и Азиею, как между горами, разделение показать должно обстоятельно. Оное состоит не в узком перешейке, но в низкой долине, которая простирается от устьев Донских до Северного Океана, и почти везде водами дает сообщение. Ибо Дон отделяется малым расстоянием от Волги, и соединен с нею каналом. Вершины реки Вятки впадающие в Каму, а с нею и в Волгу, связаны, в вешнюю пору особливо, водяным ходом с вершинами реки Печоры. Сие рассудив и осмотрев равные места в России и в Польше, а потом взглянув в Азии на Рифейские, Кавказские, в Европе на Карпатские, Алпийские и Пиринейские хребты, удобно увидим две горы главные, великие, с их помянутыми вершинами или пригорками, разделенные пространною и плодоносною долиною, которую многочисленные великие воды напаяют.

§ 9. Азия, как всех большая главная гора, требует первого места в общем описании. От востока Тихим, от полудни Индейским, от севера Ледовитым Океаном, от запада Чермным, Посредиземным, Архипелагом, Чорным и Азовским морем и великою долиною, то есть Россиею, окружается. Коль глубоки протчие долины, показывают известия мореплавателей о Индейском и Тихом Океане, что по большой части дна не досягают. О глубине ледовитого моря в дальной пучине нет сведения. И так оставив долины, сию гору окружающие, посмотрим на ее вершины, покаты и подолы.

§ 10. Каждой таковой горы главную вершину показывают первые начала и источники рек великих, так что взглянув на чертеж земной, легко усмотреть оную можно. Из Азии Амур, Жолтая и Синяя реки изливаются на восток, в тихое море, на полдень в индейское Гангес, Инд; на полночь в Ледовитое Обь, Енисей, Лена; на запад, Аму и Сыр в Аральское, между коими текут другие меньшие, в протчем великие реки. Все приняли начало с одной общей великой вершины горы Азии, то есть от Тибета, коего краткое описание, по елику до нашего намерения надлежит, весьма здесь нужно.

§ 11. Сие великое государство положено в полуденной части Азии. В севере начинается от 35 градусов ширины, имея вместо пределов великую песчаную пустыню, называемую Коби, и простирается к полудни до 26 градуса, касаясь Могольскому и Пегуанскому владению. От востока граничит с Китайским государством, от запада с Бухариею; по долготе от 95 до 115 градуса, то есть длину имеет около 1500, ширину близ 1000 верст.

§ 12. Не смотря на положение сего государства, которое в северной части климатом соответствует Ишпании, Неаполю, Ахаии, Сирии и Палестине; южною лежит с Марокком, Египтом и счастливою Аравиею на одной ширине, жесткость и долгота зимы не уступает нашим краям полуночным, так чго оная до 5-ти месяцев землю под снегом держит; в некоторых местах иногда и вовсе лета не бывает. От сего происходит, что в оной земли растет только рожь и ячмень. Плодов, какие в соседственной Индии и в Китаях родятся, Тибет не производит, кроме хороших дыней. Жители носят платье. шерстяное: за тем что скотом у них не скудно; шолку разводить для стужи не возможно. О сем свидетельствуют известия Берниеровы и Дезидериевы.

§ 13. К сей вершине всея Азии принадлежит песчаная пустыня Коби, малая Бухария, и высокая степь разделяющая Сибирь от Китая: ибо они одним хребтом простираются, и подвержены отменной стуже, не против климатов, коих теплотою пользуются, другие под онымиж или и далее от Екватора лежащие земли.

§ 14. Кому расстояние вечной зимы, то есть холодного слоя атмосферы от нижней земной, или от морской поверхности известно, тот не будет сомневаться о причине толь холодного растворения воздуха в Тибете, в рассуждении других мест на одной широте с ним положение имеющих. Не обинуясь скажет, что Тибет возвышен много далее равновесия морской поверхности; стоит в приближении морозного слоя атмосферы, в котором снег и град родится; и из коего, не взирая на летние жары, не токмо в наших краях, но и под самым жарким поясом сверьху упадают; за подлинно уверяя, что лютая зима беспрестанно господствует не далече над нашими головами. Отстояние ее показывают за всегда льдом и снегом покрытые высоких гор вершины. По сему искусные Астрономы и Географы измерили, что под Екватором морозной слой атмосферы отстоит близко четырех верст от равновесия морской поверхности. Около полярных поясов, то есть на 661/2 градуса, лежит уже на земли. Сие соединение переменяется, отдаляясь от оного пояса летом к северу, зимою к полудни; так что тут зима, где морозной слой атмосферы до земли досягает.

§ 15. И так по исчислению положив в Тибете летнею порою вышину морозной атмосферы от морской поверхности на 3 1/2 версты, на Санктпетербургской широте 11/4 версты, положив еще при том, как выше показано, тоже в Тибете растворение воздуха со здешним, то будет все пространство оного Азиатского хребта выше моря на 21/4 версты: то есть много ближе к морозному слою атмосферы, нежели с ним на одной ширине при море и в других низких местах лежащие вышеупомянутые земли.

§ 16. Удивительно покажется, ежели кто подумает о разности климатов и о разности растворения теплоты и стужи в Санктпетербурге, в Москве и в Киеве. Ибо сей на 50, а оной на 60 градусов склоняясь в полночь от Екватора, Москву имеют на половине своей разности, то есть на 55 градусах; по чему должно бы в Москве быть зиме посредственной между Санктпетербургскою и Киевскою. Одиако Московская зима едва чувствительно разнится от здешней; на против того Киевская короче двумя, а иногда и тремя месяцами, нежели Московская. Но рассмотрев по течению рек, что Москва на горе, а Санктпетербург и Киев лежат на подолах, ясно уразумеем, что сколько Москва отдалением от полюса больше теплоты должна иметь перед Санктпетербургом, столькож оный теряет повышением и приближением к морозному слою атмосферы. На против того Киев отдаляясь от полюса к екватору и от морозного слоя атмосферы к равновесию морской поверхности, пользуется двумя согласующимися в произведении теплоты причинами.

§ 17. На объявленной Азийской вершине, и по ее косогорам и подолам, простираются разными положениями каменные возвышения, обыкновенно горами называемые и производят острые вершины и пригорки по величине всея горы рассуждая; каковы суть хребты Таврийские, Кавказские и Рифейские. Состоят из великих утесов и страшных зрению развалин дикого камня, которых одинакие целые кабаны, или звена, иногда должно верстами мерить, средние и мелкие саженьми. Вершины чем выше восходят, тем беспорядочнее и безобразнее и кабаны развержены; чем ниже, тем толще покрыты мелким камнем, песком и землею.

§ 18. Горы Африки главное возвышение показать должны вершины рек Нила, Гамбры, Санаги, Замбры и других. Однако как внутренняя Географиа Африки весьма недостаточна; то не токмо о самой главной вершине, но, и одна ли она есть, или многие, утвердить нельзя. Только то известно и неспоримо, что великая река Нил протекая из Абиссинских пределов ио обширному пространству, и опускаясь порогами, ясно показывает знатное возвышение своих источников. Наводнение Египта в том же уверяет, что множество воды происходит от растаявших льдов и снегов, коими беспрестанно покрыты Абиссинские горы, возвышающиеся до морозного слоя атмосферы.

§ 19. Главные вершины южной и северной Америки известнее. Ибо состоят по большой части во владении Европейцов, и заняты их селениями; и в самых внутренностях проежжали любопытные и ученые люди. Посланные для измерения градуса Французские и Ишпанские Астрономы в Перу показали, и реки протекающие в окрестные моря свидетельствуют, что главную вершину сея части составляют Корделиерские горы, коих самые главы выше облаков далече в морозную атмосферу восходят; и не смотря, что многие из них беспрестанно дым, а не редко и огонь из себя выбрасывают, стоят покрыты беспрестанно снегом. Между сими горами лежит провинция Квито, имея возвышение между морским горизонтом и между пределами мерзлой атмосферы на половине, то есть от обоих отстоит около двух верст: и для того растворением воздуха пользуется умеренным как во Франции, хотя лежит под самым Екватором.

§ 20. В северной Америке за главную вершину почесть должно Канаду, или новую Францию. Реки великие, Мизизиппи, Святого Лаврентия и другие в сем уверяют течением из оныя, и соответствует тамошняя великая стужа. Ибо хотя Канада лежит в однех климатах со Франциею и Ишпаниею, однако строгостию зимы нашим северным пределам подобна, так что веющие из ней холодные ветры и другим соседним землям на низких теплых местах к морю прилежащим в новой Англии и во всей Виргинии весьма чувствительны.

§ 21. Гора Европа всех оных меньше и ниже, и тем по счастию удалена больше от морозного слоя атмосферы. Ибо естьли бы она была так, как Тибет или Квито возвышена то бы со всех была не обитаема, ради всегдашней великой стужи. Алпийские и Пиринейские горы не имея равного возвышения с Корделиерами, по большой части лежат уже под снегом. В Европе должно положить четыре главные возвышения. Первое весьма пологое около Ржевы пустой и в других близ лежащих местах, из коих протекают великие и знатные реки, во все четыре главные стороны Света: Волга на восток, Днепр на полдень, Двина на запад, Волхов на север. Второю вершиною почесть должно Карпатские горы; Пиринейские и Альпийские хребты, третьею и четвертою. Протчие горы хотя и велики; однако пред вышепомянутыми суть малые пригорки, даром что некоторые баснословием древних Греков и Римлян вознесены превыше облак.

§ 22. По всем сим главным возвышениям частей света простираются великие кряжи гор знатных, которые по большей части лежат от верьху к подолам, касаются самых берегов морских, и не редко входят в море, показывая токмо верхи свои в виде островов и луд(*Слово Луда значит голой камень в море, судам опасной. Хотяж оно в областях Российских от морей удаленных мало известно, за неведением самой вещи, однако в приморских местах употребительно.). Сие довольно усмотреть можно с чертежей земных, где назначены течения великих рек, и действительно утвердиться, что две знатные реки, в одно море втекающие, с одного главного возвышения, разделяются кряжем разной высоты, которой между ними идет к морю.

§ 23. Показав общее понятие о главной фигуре земной поверхности, излишнее дело оставляю, чтобы описывать места равные и покатые, гладкие и шероховатые, яры, утесы, пещеры, расселины, пропасти. Примеров довольно будет соединенных со следуюшими предложениями о материальных качествах верхнего слоя или земной наружности.

§ 24. Великую часть оныя занимает чернозем, которой буде человеческими руками для плодоносия удобряется называется пахотною и огородною землею. Обше примечено, что таковую землю чем больше утучняют, тем толще черной слой становится. Места жилые, особливо где много всякого скота содержится, черноземом тем толще покрыты, чем старее селение. Разнится от природного чернозема тем, что в населенном примешены разные обломки от дел рук человеческих. К сему причесть должно великие чистые болота и тундры(*Тундрами называются места мхами зарослые, кроме болот и лесу, каковыми заняты по большой части береги северного Океана), простирающиеся иногда на несколько сот верст, так же и некоторые степи, где трава растет на черноземе.

§ 25. Едвали меньшую часть, лишь бы еще не большую, земной поверхности занимает песок. Ибо рассудив великие песчаные пустыни, каковы суть в Ливии, в Нигриции, в пустой Аравии, между Каспийским и Аралским морем, Коби и многие другие меньшие, и нам неизвестные, посмотрим сверх того на берега вод разливающихся по лицу земному, наполненных песками. Но ежели к сему присовокупить дно морское, имеющее право почитаться земною поверхностию: то великие мели, каковы суть между Англиею и Голландиею, (сельдям от китов убежище) отмелые устья рек великих и купно записки мореплавателей, кои почти везде достают на лоте песок со дна морского, не дадут нам усумнеться, что большую половину земной поверхности песок занимает.

§ 26. Сему следует глина разных родов, которая хотя не в таком множестве оказывается на самой земной поверхности, как чернозем и песок; однако часто лежит с ними смешена. Знатное ее количество разных родов показывает по всему свету употребительное и во общежитии весьма нужное ремесло гончарное и дело кирпичное.

§ 27. Сродной глинам ил или тина повсюду оказывается на земной поверхности; однако редко чистой. Больше смешен с песком, с черною землею и с другими посторонними материями. Дно вод стоячих главное есть его обитание, где служит в пишу в убежище разным озерным животным.

§ 28. Великую часть земли покрывают каменные голые горы. Рассудя нагие высокие их вершины, утесы, ущелины, и самые из дикого камня состоящие береги рек и морей, выглядывающие из моря каменные острова и луды, лишенные всякого растения, неиначе заключить можем, что твердая оная материя не малую часть от земной поверхности себе уделяет. Хотяж дикой камень количеством перед прочими преимуществует; однако во многих местах песчаной, известной и другие породы широко распространяются.

§ 29. Знатная обширность поверхности земной занята льдами и снегами. Выключая плавающие по морям, склоняющимся к полюсам, густые льдов поромы и у берегов торосы (* Торос называется лед к берегам морским ветрами и водами прибитой, которой иногда на несколько верст в море простирается и стоит не малое время), должно принять в рассуждение по всему свету седые вершины гор высоких, вечною зимою обладаемых, и некоторые равные места, с коих никогда снег не сходит, какие примечены между Леною и берегами Охотского моря, так же узкие долины и ущелины каменных гор, лежащих за полярными поясами, а в иных местах еще ближе к Екватору; как видают в Огненной, так называемой, земле, за Магелланским проливом, где около 55-го градуса, не токмо на вершинах гор, из коих многие дым и огонь испускают, но и в долинах и ущелинах снеги никогда не сходят. Сие не дивно, для того что на Южной половине света бывает стужа сильнее, нежели на нашей полуночной. Причина тому что зима там живет в той половине года, когда весь земной шар течет в большом отдалении от солнца на 1/30 долю всего расстояния, то есть далее от него около пяти милионов верст, по Кассинову исчислению. В близости Магелланского пролива, и против мыса Добрыя надежды около 53 градусов полуденной ширины великие льды ходят: почему сомневаться не должно, что в большем отдалении островы и матерая земля многими и несходящими снегами покрыты, и что большая обширность земной поверхности около южного полюса, занята оными, нежели в севере. Сие все хотя до свойств самой земли не касается; однако нужно для изъяснения в следующих.

§ 30. Противное снегам и льдам огненное действие занимает так же некоторое участие в земной поверхности. Кроме огнедышущих гор, некоторые равные места горят живым пламенем. Бурбонской остров на Индейском море, населен Французскими переведенцами; половина для земных пожаров необитаема. Липарские горящие островы и Бакинской огонь исходящей на земную поверхность довольно известны.

§ 31. Материя к поверхным земным пожарам местами в довольстве лежит на руже. Знатные полосы горючей серы видны по косогорам и по крутизнам гор в Индии и в Америке. Остров Исландия оной показывает не меньше как в Италии Путеоли.

§ 32. Селитра тонкими слоями находится около жилых мест, по старым каменным стенам, по городищам и по навозу; для чего на селитряных заводах делают нарочные кучи, с которых на подобие инья в сосуды тонкую соль собирают, и потом вываривают. Многие места в Аравии покрыты селитряным иньем с солью смешенным, так что от излишества их земля стоит бесплодна.

§ 33. Солью поверхность земная не мало изобилует. Известна в жарких краях самосадка, которая по местам береги занимает. Астраханской бузун, и солончаки тамошних мест множество народа довольствуют. Примечания достойно Ингерское соленое озеро, лежащее от Яика на восточную сторону, на левой руке в низ плывучи. Простирается в длину на 9, в ширину на 6 верст; от востока, севера и запада заключается горами, с полудни равным местом. Солью и тузлуком как чаша наполнена. На несколько сажен от берегов соль так тверда; что можно по ней верхом ехать. В дали слабже, а к середке тузлуком покрыта. Из соли местами выскакивает он как малые фонтанцы, и разлившись от солнечного жару в соль обращается. Между дивами нового света особливого достойно внимания место называемое великие ключи. Ибо оно простирается в Перуанском королевстве в длину на 160, в ширину на 64 версты; и весьма глубоко солью покрыто. По средине сего растояния находят ключи, коих дна не достигают, и в коих показывается множество рыбы. Вссьма опасно переежжать по сему месту, и должно остерегаться, чтобы не потерять зрения: за тем что солнечные лучи отпрядывая от сих кристалловидных мест, сильно в глаза ударяют, хотяб они черною тафтою закрыты были. Сверх сего случается, что проежжие с лошадьми и со всем проваливаются безвестно.

§ 34. Остается еще упомянуть о многих местах земной наружности, содержащих множество тел, природное свое место на дне или на берегу морском имеющих. Многих гор доступные верхи покрыты черепьями морских раковин, и иные и состоят из оных, в камень претворенных, и в таком множестве, что в Америке, в Перуанской области и в Швеции так же в других местах жгут из них известь. В Швейцарии из вершин Альпийских, гора называемая Пилатова, состоит вся из окаменелых морских черепокожных. Сюда принадлежат великие ряды круглых и кругловатых камней, кои простираются по высоким каменным горам, длиною иногда на несколько верст, шириною на несколько сажен; фигурою и положением со всем подобным тем валунам, кои на берегу морском беспрестанно от зыбей обращаются.

§ 35. Видев верхной слой шара земного, или оного наружность, состоящего по фигуре иэ гор главных, кряжей и хребтов великих, из гор обыкновенных, из пригорков, бугров и холмов; из долин, из мест ровных и покатых, гладких и шероховатых, из утесов, пропастей, пещер и расселин; по разности материй из чернозему, песку, глины, илу, камней, льду и снегу, огня, серы, селитры, и на конец из морских произведений; следует поступить далее в земную внутренность, которое путешествие продолжим до пределов, достигнутых рачением.

Глава о слоях земных руками человеческими открытых

§ 36. Труды человеческие, коими внутренности земные открываются, должно разделить на нарочные для испытания оных и на посторонные. Не для того взарывают пашни, копают могилы, борозды, каналы, рвы, погреба, колодези и подкопы, чтоб узнать состояние недра земного и приискать минералы к употреблению; но каждую работу производят для других потребностей; и потому весьма мало любопытствуют о состоянии земных внутренностей; хотя почти везде выходит наружу что-нибудь примечания достойное, и случается иногда открыть или сыскать что-нибудь прибыльное и полезное.

§ 37. Нарочное дело производится в земли во-первых на рудных заводах, на копях горной соли и уголья, турфа, глины, песку, в ломях известного и плитного камня, мрамора, алебастра и других подземных материй, обращающихся в употреблении человеческом.

§ 38. При всех сих действиях редко случается любопытное око, умеющее сверх прибыли распознать, что споспешествует к испытанию натуры, которое труды облегчить и прямую к закрытым вещам дорогу по свойствам видимым показать может. Коль много обращаются земли ежелетно сохою, которая хотя не глубоко проницает, однако простирается широко. Но земледелец спешит скорее посеять землю, равно как и строитель внимает твердости земли во рвах для основания; подкопщик ускоряет, как бы проворнее подкатить порох и подорвать неприятельские стены. Словом при всех малых и великих в земли трудах работник тщится, как бы урок или день окончать; хозяин не везде видит; или и видеть не умеет. И так отворенные довольно земные недра трудом нашим лежат без любопытного и знающего смотрителя. Много ли натуральная история приобрела от великих рвов и каналов не токмо окружающих городы, но и разделенные моря соединяющих? Чудно что у меньших дел больше случалось охотников до знания натуры, хотя и весьма редко сообщивших свои записки ученому свету, нежели у великих. Из оных предлагаются здесь некоторые примеры.

§ 39. В Амстердаме копая колодез, глубиною на 232 футов, нашли следующие слои. Черной земли на 7 футов, турфу на 9 футов, мягкой глины на 9, песку на 8, земли на 4, еще глины на 10, земли на 4, песку на 10, глины на 2, белого крупного песку на 4, сухой земли на 5, смешеной разной земли на 1, песку на 14, иловатого песку на 3, песчаной глины на 5, песку с мелкими раковинами на 4, глины на 102, песку с мелким камнем или хрящу на 31 фут.

§ 40. В Модене и в ее окрестностях, при копании колодезей следующие слои находят. 1) В верхнем слое, толщиною на 14 футов, лежат явственные признаки и остатки старого города, которой неоднократно раззорен и погребен в своих развалинах. 2) Под сим плотная земля, которая, как видно никогда не была пахана, 3) Несколько поглубже насыпь смеженная с камышем и осокою, что растет по болотам. 4) Сему следует тучной чернозем, о коем сомневаться нельзя, что он был некогда на земной поверхности, и употреблен к земледельству. Ибо содержит в себе всякие к земледельству принадлежащие орудия, и находят целые снопы в глубине около 24 и 26 футов; так же лесные орехи на самых кустарниках, дубовые, грецких орехов и другие деревья, и листья. 5) На 28 футов глубины доходят до слоя состоящего из мелу, толщиною на одиннадцать футов, в котором видны всякие морских животных остатки: раковины, устрицы и обломки других черепокожных. 6) Сему следует слой черной легкой земли толщиною в два фута; в нем листы и дерев отрасли. 7) После сего слой мелу в глубине на 52 сажени. 8) Слой гнилова сору. 9) Под ним опять мел. 10) и снова гнилой сор, смешенной с голышами, хрящом с мелкими раковинами, и с песком при морских берегах обыкновенным. 11) Еще меловой и гипсовой слой и 12) песок и голышки. При всем сем примечено, что остатки растущих вещей в черноземе и в гнилом сору, а не в мелу содержатся; напротив того в мелу и в песку морских животных части, а не в сору или в черноземе. Еще усмотрено, что больше в глубину копая колодези, доходят до костей разных животных, и до уголья; тутже выкапывают завостренные кремни, куски железа, доски, выработанные из мрамора вещи. Около Модены и Реджио не токмо бугры наполнены раковинами, какие лежат по берегу Адриатического моря; но и в глубине до осмидесяти футов выкопанные колодези показывают тоже.

§ 41. Великое множество по всему свету находят таковых и других разного рода животных под землею но разным слоям и глубинам, при работах до исправления економических нужд производящихся. Здесь в Ингерманландии в Пудожском известном камне смешены мелкие морские черепокожные в бесчисленом количестве. Мамонтову кость по Сибире, и в самой великой и в малой России, так же и в Северных краях пустозерских в земле находят; которая есть остаток животного слонам во всем подобного, или и действительно из их роду. Только жаль что промышленники не сообщают о том обстоятельств. Коль бы много больше могли служить в пользу натуральной истории, когда бы записываны были по следующему примеру!

§ 42. В Саксонии не далече от Ерфурта при деревне Тоннене найдены в небольшой горе слоновые кости. Сия гора, или лучше сказать холм, содержит белой мелкой песок, которой оттуда берут и развозят в разные места для употребления мастеровым людям. Задних ног части выкопаны 1695 года в Декабре месяце, весом от 9 до 10 фунтов, так же часть круглая с человеческую голову принадлежащая к сгибу, весом около 9 фунтов; и еще большая часть кости, из бедры весом тридцать два фунта. На следующую весну в той же копи при рытье песку нашли позвонки с ребрами; и еще глубже выкопали две великие округлые кости с обломками передних ног, и с лопатками, длиною в четыре, шириною в полтора фута. На конец открыли ужасной величины голову с четырмя коренными зубами, каждой в 12 фунтов; и наконец два великие зуба или рога, из головы происходящие, длиною в 8 футов, толщиною в две ладони с половиною. Глубина, в которой сие животное выкопано, была 24 фута. Сверху чернозем на 4 фута; потом хрящь на 5 футов, с рухлым камнем и с липким песком смешенной. Под ним глина с таким же песком на 6 футов, еще хрящу на 6 футов, и на конец под сими слоями достают требуемой мелкой белой песок, в коем найдены помянутыя кости.

§ 43. Сперва думали, что они великого исполина; иные рассуждали, что слоновые, некоторые называли сие животное единорогом. Были и такие, кои утверждали, что преизобилующая натура, играя своими избытками, произвела сие подобие костей животного. Случившейся тогда свидетелем при Готском Принце человек ученый уверял, что сии кости за подлинно были слоновые; и после в описании доказал. Каким же образом мог сей иностранной зверь в отдаленное и несродное себе место достигнуть и зарыт быть толь глубоко, сие оставляем к четвертой главе сего прибавления, в которой рассуждения об описуемых здесь вещах присовокупляются.

§ 44. В Голландии около Утрехта добывают турф в местах и слоях следующего состояния. Во-первых срывают сверху на полтора и на полтретья фута землю. Тогда вода наступает, и при том отрывается материя, из которой турф заготовляют, цветом черна, несколько красновата; и хотя вязка, однако между, пальцами в мелкую и мягкую муку истереть можно; толщиною лежит около двух футов. Из ней выходит самой лучший турф. Следует материя краснее и жилки ее грубее. Турф из ней делают, второй доброты. Под сим третей слой с крупными жилами и с рухлою материею на подобие гнилова дерева. Турф из него обоих первых хуже. Кончится сия материя песчаным в дело негодным илом. Толщиною турфовой материи слои бывают от 10 до 14 футов.

§ 45. Добывают оную из болота сетками на берег и в лодки, и стаптывают, от чево тестом становится; которое как кирпичи в четыреугольные плитки сминают и просушивают на солнце; готовые вместо дров употребляют сами Голландцы и по другим землям развозят и рассылают на продажу, и тем составляют не последнюю часть своего купечества. От сего произошла насмешная пословица про купцов и промышленников, кои тем торгуют, что они продают свою землю, свое отечество; или кормятся гнилою болотиною. Однако прибыль от турфа толь велика, что часто отдают на то поскотины и сенокосы, дабы из под них достать на турф материю.

§ 46. Как турф часто покрывают прекрасные и добрые луга; так на против того под ним лежит всякая гниль и болотина, с разными остатками и признаками древней земной поверхности. Около некоторых деревень находят под турфом в Голландии и во Фландрии великие дубы, с листами и с жолудъми, деревья с грецкими, кустарники с простыми орехами; камышник и осоку; все лежачее: так же разбитые части корабельные, морские орудия, весла, головни, ремни, железные инструменты, табачные трубки, горшки; иногда ружье, сеченные камни с надписями старинные монеты и другие вещи.

§ 47. От разных примешений и обстоятельств, и от разного сложения самого болота, разнятся между собою турфы весьма много, так что иные носят только имя турфа, а делом совсем другая материя. Кроме вышепомянутых трех статей турфов прямой породы, составляются другие плохие. Иные состоят из камышу, которой всплывает после выкопанной доброй турфовой материи, и соединясь с грязью служит в пользу бедным людям, кои вытянув из болота, мешают его со скотским калом, и в подобные турфу кирпичи выработывают, сушат, и жгут вместо дров. По местам сбирают дерн и болотную грязь, с кореньями, с листами, с песком и хрящом, так же обыкновенной мох с болотною землею, и с кореньями трав болотных, с сучьями дерев, и с кустарником. Все сие в подобие турфа выработывают; которой однако такой доброты отнюдь не имеет; не дает доброго жару, скоро загорается и скоро сгорает, или едва только гореть может; легок, рухл и сыпок, и с пеплом много земли и песку оставляет. Напротив того прямой турф тверд и плотен, загорается не скоро; однако жар долго держит. Пепел оставляет белой и чистой, из коего через промывку выходит поташ.

§ 48. При турфовых копях следуюшие обстоятельства примечания достойны. 1) Промышленники выбрав добрую турфовую материю, оставляют великие болотистые озера, кои на несколько верст простираются, и пользуют им, или кому они уступят, долгое время ловлею рыбы, коя любит болотную воду, и будучи посажена, в ней скоро и богато плодится. 2) Иногда достаточные люди откупают такие опростанные турфовые болотные копи, и построив ветреные мельницы, воду выливают; ограждают плотинами, и до остатку высушив каналами, жирную землю удобною делают к лугам, сенокосам, пашням и огородам, которая тем плодовитее бывает, чем долее озеро стояло с рыбою. Валежник, что был под турфом, выбирают, и употребляют на дрова и на постройку, а особливо, на сваи. 3) Неглубоко выкопанные для турфа озера, иногда будучи так оставлены, зарастают болотною травою, высыхают, и служат после многих лет новою материею промышленникам для турфа. 4) Иногда случается, что валежник с камышом и другими болотными травами и кореньями, по выбрании турфа всплывает на поверхность воды, в два или три года обрастает мхом и болотною травою; потом производит и кустарник, что растет при мхах и озерах, ивняк, березник, и проч. Ветры ударяя в кустарник и лесок, переносят сии островы от одного берегу к другому, с ходящею по ним скотиною. Подобное сему примечено в Китаях, что люди живут на плавающих островах. Однако там больше производится сие искусством за тем, что для тесноты народу многие строят свои домы на плотах, и ограждают их наподобие замка.

§ 49. В таковых посредственных глубинах находят остатки земных, морских и воздушных животных не редко. Около Кремс-Минстера при реке Емсе в Германии с жирною глиною (которую для удобрения пашен вместо навозу употребляют) выкапывают птичьи носы и когти. Около тех же мест на ветреном поле вырывают зубы и целые головные кости разных незнакомых животных. И таковых примеров вещей окаменелых показывают великое довольство минеральные кабинеты, собранные от людей любопытных, и оных описания.

§ 50. Сим работам следуют другие копи, кои глубже в землю простираются. Таковы суть ямы к каменным угольям, к горной соли, и рудники. Легко рассудить можно, что в сих трудах далее человек углубляется в землю. Соль требуется в пишу как повседневная необходимая нужда нашему роду; к добыванию каменного уголья приводит недостаток дров, для топления, и для других потребностей. Металлы не меньше нашим лакомством, нежели своею надобностию заманивают весьма глубоко в земные внутренности; и усилованию человеческому ни самые твердые камни, ниже смрадная и вредная паров влажность не может стоять противу.

§ 51. Во многих Европейских государствах, а особливо в Англии употребляют вместо дров эа их недостатком горные уголья, добывая оные из недр земных великими трудами. Слои оного опускаются в земли по большей части наклонно к горизонту до разной глубины, между слоями других материй, выше и ниже лежащих, кои называют кровлею и подошвою. Следующей порядок слоев земных не должно почитать, что бы он шел прямо в глубину земную; но лежит к горизонту на косо, и слои выходят верхним краем почти до самой поверхности, наподобие как лежат дрова опрокинутые на бок с возу.

§ 52. В пример таковых флецовых гор, или легче сказать подолов к рудным горам лежащих, предлагается здесь окрестной косогор Гарцких рудных гор, что в графстве Гогенстейнском при Илефельде Нейштате и в других соседственных местах. Под черноземом и верхнею землею разной толщины, 1) слой вонючего камня, которой будучи потерт, пахнет кошечьею уриною; толщиною в 6 сажен, 2) алебастр от 4 до 30 сажен, 3) рухлой камень в 12 сажен, 4) известной камень в 2 сажени, 5) известной нечистой камень с песком и с глиною смешенной в пол сажени, 6) как камень затверделая глина в один дюйм, 7) смешица из глины и известного камня в 3/4 сажени, 8) серой камень 16 дюймов, 9) черной глиноватой шифер, которой не много меди в себе содержит в 6 дюймов, 10) чорной шифер, в коем есть весьма мало меди, на 1 дюйм, 11) еще слой шиферу и того убожее медью в 4 дюйма, 12) следует слой богатого медью шифера в 1 дюйм, 13) флецовые медные руды в шифере и в песчаном камне, в 1 дюйм. Здесь примечено, что во многих местах сии слои походят на рудные жилы, стоят круто, и содержат в себе твердые жолтые медные руды, коболт и белой калчадан; то есть светлую свинцовую руду, 14) известной и глинистой камень с песком смешеной 1/2 сажени, 15) синяя глина от 2 до 8 дюймов, 16) красной слой из глины, извести, дресвы, левкасу и песку состояшей, и от железистой руды красен, на сажень, 17), весьма твердой камень, которой из известной земли и крупного песку и хрящу соединен с железистою материею, на 20 до 60 сажен, 18) твердой красной железистой кремневатой камень, которой полировать можно; лежит гнездами на 16 сажен, 19) красной железистой песчаной камень 3/4 сажени, 20) красной мелкой песок на 1 сажень, 21) железистая красная глина от 4 до 8 сажен, 22) под нею бурая железистая глина от 6 до 8 сажен, 23) синей шифер от 6 до 10 сажен, 24) твердой плотной серой камень на 1/4 и на 1/2 сажени; 25) под ним каменные уголья на 1/4 сажени, 26) следует чорной синеватой шифер, с признаками окаменелых трав на 1/4 сажени, 27) весьма твердой шиферной камень от 6 до 15 сажен, 28) слой глинистого, известного песчаного и хрящеватого камня от 7 до 10 сажен, 29) слой красного камня такогож сложения с круглыми камнями из тойже материи до 30 сажен, 30) каменной слой к самой рудной горе принадлежащей.

§ 53. Во многих других местах по Германии подобные слои находятся, кои от части для житейских потреб прокопаны, от части любопытным испытанием исследованы по верхним краям, кои поднялись к земной поверхности, и согласуются порядком со внутренними слоями. По ним проведены шахты и штольны. По большей части состоят из помянутых слоев, и часто тем же порядком расположенных; однако обще утвердить сего нельзя, а особливо о таковых слоях вне Германии, в которой по большой части старались любопытные описатели сообщать о внутренностях земных ученому свету. Всех сих родов слои примечания достойны; но большего внимания требуют каменные уголья, горная соль, и металлические жилы; коих прилежнее посмотреть постараемся, сколько нужно к сему нашему делу.

§ 54. Во первых о положении горных угольев, сверх вышепоказанного, еще присовокупить должно некоторые другие примеры, для большего понятия природного их места. О Веттинских известно, что под верхнею землею слой рыхлова серова камня, 2) желтоватой твердой камень, 3) серой мягкой шиферной камень, 4) серой светлой синеватой крепкой камень, 5) сероватой мягкой камень, 6) сверху желтоватой, к низу черной камень, 7) сероватая глина. Цвиккавские горные уголья лежат под землею на сажень глубины, под рухлыми угольями, что для плохости наружными называют, чему на 3 сажени глубоко следуют, самые добрые черные твердые лосковые уголья, в которых иногда находят коболт и купоросную руду.

§ 55. Лежащие слои не всегда беспрерывно в земли простираются; но нередко бывают перерваны каменными простенками, кои перерезывают купно другие слои, имеющие с угольным одно положение. Много стоит труда и денег, когда в сих случаях. стараются сквозь пробить таковые простенки, а особливо где за ними горных углей слой лежит не против прежнего, но оного выше или ниже; о чем догадываются по свойству слоев выше и ниже оного на разработанной стороне лежащих. Где простенок встретится, тут почти всегда переламываются слои к верху или к низу. Сие явствует из того, что когда слой угольной перед простенком шол к низу; за ним пойдет к верху, или горизонтально; и на против того идучи к верху, после простенка в низ наклоняется. Положение сих простенков простирается по большей части вдоль по косогору.

§ 56. Находят иногда в горах слои горных углей разбитые, как не далече от Алтдорфа в глубокой узкой долине, или лучше сказать, в ужасной лесистой пропасти, чортовою киркою от тамошних жителей называемой, из которой в гору выкопана старинная пешера. Горные уголья находят там в твердом камне и глинистой земле; лежат кусками длиною на несколько аршин, шириною в половину, толщиною в 1/4 аршина. При чем еще примечено, 1) что крупные части имеют овальную фигуру, 2) что лежат горизонтально, 3) при угольях находят подлинной серной калчадан, 4) сквозь некоторые куски проступила калчаданная материя, которая на воздухе разрушаетая, и через промывку дает купорос, 5) сами уголья очень тяжелы и плотны, и для кузнечной работы дают весьма сильной жар, 6) пепел их бел и легок, и из щолоку выходит вываркою настоящей поташ, 7) лежав долго на воздухе, трескаются вдоль как расколотое дерево, 8) найдены иногда куски, кои были с сучьями как дерево, 9) иные были отчасти как уголь черны, отчасти как гнилое дерево.

§ 57. Сверх сих свойств и окрестностей каменных углей примечания достойны суть следующие: 1) доброта их состоит в твердости, и когда оне лоснутся в изломе, не круто загораются, горят светло, и при том испускают дым чорной, не пахнут много серою, и сгорев мало оставляют шкварины, но почти один пепел. Таковые свойства имеют всегда чистые лосковые уголья. Напротив того когда смешены с шифером, или с деревом мозглым, или с другими посторонними материями; то в первом случае оставляют много шкварины, во втором горят не ясно и не дают толь великого жару, 2) с угольями в слоях находят горючюю серу тонкими прожилками, и потому не дивно, что горят часто синеватым пламенем, 3) жирную в себе материю показывают на близ лежащих лужах, кои всегда покрыты масленою тонкою перепонкою, а особливо удостоверяют парами, кои от свечек работничьих в копях загораются с великим громом и их оглушают. 4) на воздухе уголья загораются от дождя; и тогда гасят их разметываньем из куч, а не водою, 5) через перегонку дают горные уголья черное, горькое масло и несколько кислой материи. Уголь вынятой из реторты перетлевают жаром в пепел, которой дает поташу из двух унцов семь гран. В Англии примечаются на горных угольях много признаков от растущих вещей.

§ 58. При них же находят слои шиферного, песчаного и известного камня; так что сии материи редко одна без другой бывают, и как уже из вышеписанных явствует, промеж слоями их часто лежит серой камень разных цветов, так же глина и другие минералы слоями и смесью. Число слоев не определенно и не однем порядком. Иногда между шифером и каменными угольями идет слой известного камня или песчаного, иногда один к другому прикасается беспосредствено. И хотя иные стараются показать между слоями некоторой порядок в их положении, яко бы в одной слоистой горе присходил так же как и в другой; однако самые от них представленные примеры в довод их мнения и наблюдения показывают совсем противное, как только лишь сличить с надлежащим вниманием.

§ 59. Горные уголья и шифер лежа в слоях одно возле другого беспосредственно, часто между собою бывают смешены, так что и распознать трудно. Сверх того шиферов находят весьма разные породы, по цвету, по твердости и по материям их составляющим. Главное их сходство состоит в том, что лежат слоями, кои обыкновенно от полудюйма до одной линии толщиною бывают, а иногда и толще и тоньше; и при том ломки и свободно в муку истираются. Многие из них породы жирною материею наполнены, и в глухом жару, то есть, где не могут дать пламени, например песком засыпаны или глиною обмазаны, перегорают в уголь, годный к рисованью, и служат вместо черного мелу. На вольном воздухе в огне чернота теряется.

§ 60. Не надлежащие по натуре в земное недро вещи как раковины, рыбы, кости животных, травы, плоды и деревья находят в таковых флецах, а особливо в слоях шиферных, так же в песчаных и известных камнях в каменных угольях всего реже; в нем чаше выкапывают серу и колчадан.

§ 61. Дорогих металлов и руд их мало и редко в таковых слоях находят, так же олово и ртуть редкие во флецах бывают гости, кроме как известно в Гидрии в мягком земном слою достают ртуть живую. Напротив того медь, свинец и железо богато в себе таковые слоя содержат. Земли, камни, горючие минералы показаны выше.

§ 62. Примечания достойно, что горная соль в земли лежат слоямиж, в безмерно великом множестве, по разным местам всего света. Знатное ее количество покрывающее часть земной поверхности, видели мы выше; но сколько оныя лежит закрытыя другими слоями? Думать надобно, что больше, нежели снаружи видно. Знатных только соляных копей на свете один реестр составить может нарочитую книгу. И так оставив оныя, об Абиссинской горной соли упомянем, которая там вместо денег употребляется, так что за три или за пять брусков, сделанных наподобие кирпича, холопа купить можно. В Европе нет славнее Польских соляных копей, что недалече от Кракова при Бохне и Величке. Ибо из них почти вся Польша и другие соседние места довольствуются. При сем без напомяновения минуть нельзя, что горная соль не меньше, лишь бы не больше; сыскивается в местах от моря отдаленных; не упоминаю о множестве соляных ключей, истекающих из земного недра.

§ 63. Места, где она лежит, по большей части суть песчаные, то есть песок или песчаной камень. Известной так же обыкновенной сосед горной соли. Песчаные камни называются и точильными. Однако не всякой песчаной камень точильным называться может, для слабого частей союза, которым сия камней порода много показывает разностей в твердости. Так же должно различать между каменною солью и соляным камнем. Каменная соль есть чистая горная соль, хрусталю подобная, и часто вся в воде распускается, не требуя к употреблению перечистки. Иная несколько земли или песку из расствору своего на дно опускает. Напротив того соляной камень ничто иное есть, как некоторая песчаная или ноздреватая горная материя, рассолом напоенная и затверделая; и для того без перечистки толченьем, промывкою и вываркою в пищу употреблена быть не может. Так в великих Польских соляных копях сии две породы между собою различают.

§ 64. Илецкая соль лежит следующим порядком, 1) песок на две сажени толщиною, 2) Илецкая натуральная соль в аршин; чиста, только не так прозрачна, как, 3) следующая под нею соль называемая сердце, в коей чистые и прозрачные хрустали находят около полуфута длиною, 4) под сим лежит хрящь затверделой. Примечания достойно, что в ямы где соль вырыта, рассол изподтиха сжимается и их наполняет новою солью. Положение места есть равное, от реки Илека на четыре версты расстоянием.

§ 65. Рудные слои или жилы весьма много разнятся положением от вышеписанных, то есть от горизонта больше склоняются к перпендикулярной или отвесной линии. Обыкновенной предел разности между флецами и рудными жилами полагают десять градусов от горизонта. Однако сие разделение не может быть точно, и требует помощи от признаков самой материи, из чего слои и гора сложены. Флецы состоят всегда из шифера, из песчаного, известного камня, горного уголья, как выше явствует. Рудные слои, или лучше сказать, жилы, суть великие в каменных горах щели, наполнены рудами, и с ними находящимися жильными минералами, кои кратко описаны в первых основаниях Металлургии, §21,22,23,24,27. И ради сего должно, для различения жил от флецов, примечать наклонение слоев и купно материю.

§ 66. Нередко рудные жилы опускаются полого, и в приближении к флецам содержат довольно шиферу; смешеннного с рудами; и напротив того флецы приближаясь к рудным горам, много больше десяти градусов, от горизоита подымаются, и содержат в себе руды; а особливо когда на них рудные жилы опустясь кончатся, или с ними соединяются, склонясь полого весьма к горизонту.

§ 67. Коль великое смешение быть должно в земли не токмо флецов с жилами, но и самих жил между собою, доказывают то обрушины, или валуны между жилами, кои состоят изо многих разрушенных жил, и беспорядочно соединенных, так что и горы самой части, коею жилы проходят, между ними смешавшись срослись новою жильною материею. Таковые в недрах земных осыпи не имеют порядочной фигуры и определенной меры; но от одной сажени до двадцати и больше возрастают. Приткнувшиеся к ним со сторон жилы, часто в них кончатся, или по малой мере сторону своего простирания переменяют.

§ 68. Не упоминая множества прожилков рудными минералами наполненных и пустых щелок, должно предложить о горных водах, кои из них жмутся, и приносят с собой в рудники разные материи. Обыкновенные и почти очевидно умножающиеся суть горные накипи, и капи верхние и нижние. Накипи обыкновенно занимают стены в шахтах и в штольнах. Садятся на них как бы на дереве неравная губа, или в погребах толстая плесень; состоят из рухлой каменной белой жолтоватой материи, которую иногда можно раздробить между перстами. Не редко садится в ней жолтой и белой калчадан, с признаками дорогих металлов.

§ 69. Капь верхняя подобна совсем ледяным сосулькам. Висит на сводах штольны натуральных. Сквозь сосульки, коих иногда много разной длины и толщины вместе срослись, проходят сверху вертикальные скважины разной ширины, из коих горная вода каплет долготу их наращает и производит капь нижнюю, которая растет от падающих капель из верхних сосулек. Цвет капи, а особливо верхней, бывает по большей части, как и накипи, белой сероватой; иногда, как хорошая ярь, зеленой; или совсем охряной. Содержит не редко признаки, иногдаж и нарочито меди, свинцу и железа, со следом дорогих металлов.

§ 70. Кроме накипей наполняются рудники кварцом, и другими горными материями с примешением разных руд, так что оставленные шахты и штольны по прошествии двадцати или тридцати лет должно снова пробивать почти как новую жилу. Случается иногда рудокопам доходить до старых вовсе оставленных рудников, коих ни по чему иному от новых и непочатых жил распознать нельзя, как по горным подпорам и инструментам, кои из стари в них оставлены и заросли накипью, рудами и другими минералами. При таких случаях говорят рудокопы, что они до старика дорылись.

§ 71. При Фрейберге найдены в старинном некотором оставленном руднике зарослые в камне человеческие кости, и при том рудокопные инструменты. Генкель о сем издал в печать в своих сочинениях; и мне слышать случалось от самовидца сего дела от тамошнего Маркшейдера, (горного межевщика) Бейера.

§ 72. Минералы наполняющие в горах жилы, кроме показанных накипей и капей, состоят по большей части из разных пород руд, и рудных камней между собою смешенных нерегулярными фигурами, например: иногда лежит колчадан в кварце, а иногда кварц в колчадане, крапинками, кусками, струями, и жилками, в различной пропорции. Иные жилы наполнены со всем рудами, иные только одними рудными камнями. При сем примечено, 1) что чем рудной слой, или жила уже, тем богатее металлами, особливо дорогими, 2) чем глубже идет жила в землю, тем ширее становится, 3) что в рудных жилах весьма редко случаются посторонние, и к минералам не принадлежащие вещи, каковых довольно находят во флецах.

§ 73. Особливого внимания требуют горные почки, кои содержатся в полостях или в ноздрях самой горы, в жилах и во швах; что промеж горами и жилами. Большая часть в оных бывают хрустали, что у нас восточными называют, разной чистоты, со всем прозрачные, молочного цвету, мутные с чернью, желчью и зеленью. По большему числу к стенам концами пристали; а другими как шипы торчат в полость. Величиною иногда едва зрению чувствительны, иногда в палец и больше. В Сибире случаются длиною больше аршина, и в несколько пуд весом; только нечисты, мутны и с чернью.

§ 74. Часто хрустали находят на рудах самих нарослые, или напротив того оброслые рудами, кои на них сидят угловаты на подобие хрусталей. Иногда отломившиеся от горы хрустали опять приросли на другом месте посредством какой нибудь руды, а особливо жолтова или белова колчадану, как бы ими нарочно приклеены были. Богато преизобилует, или лучше, роскошествует натура в подземном царстве, показывая зрению несчетные узорочья во многоразличных видах, фигурах и цветах, кои суть часто спутники и указатели к великим сокровищам.

§ 75. Глубина, в коей металлы место себе больше всех занимают, считается лучшая около 30 и 40 сажен. Глубже хотя руд больше, однако простых металлов. Выше к поверхности, самих руд меньше. Сие примечание, хотя и не служит за общее правило; но частые примеры побуждают, чтобы в добывании руд тому следовать. Весьма глубокие рудники, хотя не серебром или золотом; однако знатным количеством свинцу и меди с другими минералами к труду привлекают, так что в Саксонии при осматривании рудников мне в гору опускаться случилось почти прямо вниз до сорока лестниц, каждая по четыре сажени. Ниже итти не допускала вода, потому что тогда одолела около семи лестниц. В Венгрии бывали рудники, как некоторые пишут, до 500 сажен глубиною.

§ 76. Много достойных внимания действий производит в рудниках натура; но редко знаемых ученому свету. Работники и хозяева прилежат своей корысти. Приежжие молодые люди, для учения рудных дел, вникают больше в производимые работы, и не знают, что к изъяснению Физической Географии примечать должно; старые и знающие силу не могут поднять труда, для любопытного осмотру.

Глава о внутренностях и слоях земных самую натурою открытых

§ 77. Двумя образы обнажает натура недро земное: иное усиливанием тел вне оного обращающихся, иное движением самых его внутренностей. Внешние действия суть сильные ветры, дожди, течение рек, волны морские, льды, пожары в лесах, потопы; внутреннее одно землетрясение.

§ 78. Стремление ветров кроме того, что воду возбуждает и гонит к берегам подмывающие волны, вырывает иногда множество дерев с кореньями и с землею в которой они выросли. Под ними хотя обыкновенно и не глубже видно, как второй слой после верхнего; однако случаются иногда признаки жил минеральных, особливо в лесах, кои растут на рудных горах, или на флецах.

§ 79. Открывают земные недра иногда ветры, когда крутые пригорки опровергают; однако оные прежде должны быть другою какою силою к падению приготовлены: ибо и самой хищной вихрь не имеет столько мочи, чтобы опрокинуть крепкое здание, разве во время грома, соединясь с ужасною електрическою силою. Сметывает ветр и камни с вершин гор высоких и крутых, однако стоящие уже на прилепе, и к низвержению готовые.

§ 80. Дожжи, а особливо долговременные, каковы бывают вешние и осенние в нашем климате, а под жарким поясом ненастья тамошние зимы, которая ничто иное есть, как бесперерывные дожди по пяти месяцов и больше продолжающиеся. Промочив глубоко земную поверхность, смывают и открывают ее внутренность. Кроме сих густые громовые тучи с наводняющими ливнями, в теплых краях особливо, на подобие как реки течением, не токмо верхний слой земли смывают, но и камни весьма тяжкие с мест далече переваливают на другие, деревья вырывают с кореньями, строения опровергают, прорывают борозды и новые протоки.

§ 81. Сие есть причиною, что многие легковерные люди думают, якобы на некоторые места падают иногда из туч камни, не рассудя того, что им ближе дорога из земли быть силою густого ливня вымытым, где их натуральное место, нежели прежде в облака подняться, или еще там родиться, и потом опуститься на землю. Правда что и то быть может, ежели громовая туча чрезвычайною електрическою силою подняв камни, на другое место перекинет. Однако сему не так часто и способно случиться можно, как камням быть из земли вымытым дождевым действием. Оно кроме того глубоко в землю проницая, выводит с ключевою водою глубоко потаенные минералы.

§ 82. Обитатели по берегам больших рек тому свидетели, коль великие перемены в берегах и стрежах их течение воды, наипаче вешнее, причиняет. Не упоминаю песков, кои всякая весна и осень перемывает; ни лугов, которые быстрина, отнимая от переднего конца, наращивает к заднему; но токмо чем внутренность земная открывается, представляю яры крутые, которых великие звена иногда с огородами и строениями отседают и в реки опровергаются, будучи подмыты. Не редко видны набережные горы части опустившиеся на самой берег, где стоят как некоторой прилавок прямо с лесом. Инде беспорядочная осыпь опрокинулась. Висят великие дубы и ели в низ вершинами, держась только за крутизну некоторыми кореньями. Иные деревья торчат горизонтально; и то еще дивно, что остаются немалое время зелены. Таким образом открываются слои земные повсягодно, разными цветами и разными свойствами отличные. Оторванные части от горы размывает вода, что может; твердые камни остаются по берегам, подвержены зрению и испытанию. Много подземных тайностей открывает сим образом натура!

§ 83. Потаенные в горах сокровища, каковыми многие государства хвалятся, драгоценные камни алиазы, яхонты, изумруды, и другие украшения человеческие, также пески золотом богатые, вымывают реки из берегов, ими обогащенных, и по ним располаскивают; что все лежит часто многие веки, и нашего искания и рачения дождаться не может.

§ 84. Море волнами и приливами ударяя в берега и оные наводняя, должно подобные оставлять сил своих следы. Но меньше ли внутренностей земных касается, и не показывает такого пути, как реки, к минералам; или приморские жители больше добычам от моря исходящим внимают, или что уже краи морские от древних веков обмыты и больше переменам не подвержены, или причина тому пусть будет другая; но то верно известно, что морские береги отнюдь не так славны рудными делами, и прииском дорогих камней, как места от них отдаленные.

§ 85. Янтарь, что по берегам морским находят, хотя славен у моря Балтийского при королевстве Прусском; однако есть и в Сицилии, в Провансе, и в Швеции; и у нас при ледовитом море, в Чайской губе найдены признаки, кои там называют морским ладаном. В Китайском государстве хотя оного и довольно; однако искусством подделывают из смолы, что из дерев вытекает, весьма природному подобной; Находят янтарь и в отдалении от моря в земли, однако редко.

§ 86. Великую перемену причиняют на земной поверхности знатные наводнения и потопы; кои коль многократно случались, гласят разные слои земные; о чем ниже сего пространнее. Но от сего действия натуры больше ли земное недро открывается или закрывается, о том сомнительно. Потопления бывают двоякие: одни от избытку воздушной воды, то есть от сильных и чрезвычайных дожжей, и крутого растаяния снегу; другие от морей и озер, преступающих берегов своих пределы. Действие сих почти всегда соединено с земным трясением, или с нечувствительным и долговременным земной поверхности понижением и повышением. Первое надлежит к течению рек (§82) второе к землетрясениям; смотри ниже (§90).

§ 87. Морозы и льды показывают силы свои паче над каменною твердостию; и земля от них, а паче от льдов, много чувствует перемены. Надменные преизобилием вешних вод великие реки поднимают тяжкие свои земные кровли, и отрывая части от берегов, тянут на себе в низ быстриною. Упирая, отираясь и ударяя в берега безмерными силами, подрывают и опровергают крутые яры, и немалые островки сдирают, ломаясь при том и сами с великим шумом. Отставая от берегов, отрывают от гор, и далече с собою вниз относят вмерзлые в них зимою камни. После дожжей осенних влажность вступает в щели гор каменных; и потом следующими крутыми морозами замерзая, не инако действует, как вступив щельми в бревна. С великим треском лопаются луды, и с высоты падают.

§ 88. Противное сим действует огонь. Производя опустошение, иногда земное недро обнажает великими пожарами лесов, кои пользе человеческой вредны, лишая употребления дерева, и сверх того ловли звериной. Между тем выплавливаются сим жаром металлы, показывая след к обысканию. О таковом действии Пиринейских пожаров свидетельствуют древние писатели, которое дало повод к прежде бывшему рудному богатству королевства Ишпанского. Золотые рудные заводы в сих землях умалились, и едва ли не совсем пресеклись по изобретении золотого дна в Америке.

§ 89. Наружного огня сила, простирающаяся только по некоторому расстоянию земной поверхности в сравнении подземного жару, за ничто почесться может. И все что стремление ветров, пролитие дожжей, быстрина и надмение рек, биение волн морских и приливов, наводнения и потопы, льды и морозы к обнажению эемных внутренностей ни производят, хотя собою велико; однако против землетрясения весьма мало. И ежели главное состояние земной поверхности и слоев рассудить; то все происходящие от помянутых натуральных сил великие в глазах наших перемены едва внимания достойны. Чем возвышены великие хребты Кавказские, Таврийские, Кордильерские, Пиринейские и другие, и самые главные горы, то есть части света? Конечно не ветрами, ни дожжами, кои еще с них землю смывают; конечно не реками, кои из них же протекают; конечно не приливами и не потопами, кои до них не достигают, и натурально досягнуть, и тяжкой каменной материи, из коей вершины оных состоят, на такую высоту поднять не могут. Чем вырыты ужасной и не досягаемой глубины пучины морские, конечно не дождями и не бурями, кои во глубину мало весьма действуют; конечно не вливающихся рек быстриною, коя исчезает при самых устьях. Есть, в сердце земном иное неизмеримое могущество, которое по временам заставляет себя чувствовать на поверхности; и коего следы повсюду явствуют, где дно морское на горах, на дне морском горы видим, о чем смотри обсгоятельно в следующей главе.

§ 90. О таких переменах произведенных землетрясением читай в слове моем о рождении металлов, которое к сему прибавлению к книжице приличествует много. Здесь показать и изъяснить должно, что и как открывается сим бедственным и смертоносным действием из земной внутренности. Сожалетельно, что при таких опасных переменах мало описывают обстоятельств. Но страх и очевидная погибель довольно и с избытком извиняют людей, в прочем любопытных. Не всяк хочет быть Плинием несчастливым, и себе и людям бесполезным смотрителем горящего Везувия.

§ 91. Естьли часто бывающие землетрясения по всему свету, а особливо к жаркому поясу по подлежащим, и приближенным, и сверх того гористые и островные места рассудить, то необинуясь сказать можно, что едва когда день проходит без оных. Филиппинские острова, и другие к Индейским берегам принадлежащие, так же Азорские на Атлантическом Океане, Цикладские на Архипелаге, Антильские на Мексиканском море, и все в многочисленном количестве рассеянные, часто посылают печальных вестников о разорительных от внутреннего движения переменах. Живущие при хребтах гор великих и высоких нередко погребены бывают падением их со своими жилищами, о коих несчастии редко до нас и слух ходит. Чтож должно рассуждать о местах не токмо не обитаемых, но и совсем не достигаемых человеческому роду.

§ 92. Хотя знатнейших новых землетрясений имеем обстоятельные описания; однако больше и почти везде представляет горестное и плачевное состояние строений и жителей, нежели перемены и обстоятельства служащие до знания натуры. Перед многими мне известными таковыми натуральными переменами кажется достойнее сего места бывшее землетрясение в Северной Америке, в Квебеке и в его окрестностях. Выключая чудесные и мало вероятные предсказания, действие так происходило. Вдруг слышен стал во всем городе треск, как от великого пожара. Люди все выбежали на улицу. Тогда в ужасе увидели на ту и на другую сторону качающиеся домы, и кровлями почти до земли досягающие. Двери затворяются и отворяются, вспрядывая с порывом; колокола звонят сами; палисадник скачет кверху и книзу; стены трескаются и разрушаются; воют скоты и звери, и земля колеблется, как волнующееся море бурею. Деревья бьют друг друга вершинами, и выскакивают из кореньев на иные места. Потом услышали шум разного рода: иное якобы ярящихся волн; иное великого множества карет по каменным улицам быстроедущих, то ударяющихся и рассыпающихся бугров каменных. В тоже время поднялась густая пыль, которую иные за дым почитали, и опасались всеобщего восгорения. Иным слышался военной крик тамошнего Иррокейского народа. Потом показались поля полны стремнин и расселин; целые горы от основания сорванные и поставленные на другом месте. Иные в реки упали и сперли их течение. Другие осели так глубоко в землю, что ниже вершины дерев на них стоявших были видны. Иные деревья так высоко, выстреленые летали, будто бы подкопами взорванные, и падая назад втыкались вершинами в землю. Многие ключи и ручьи пересохли; в иных вода запахла серою. Иных ров, коим текли, загладился; вода там красна, инде желта. Река Святого Лаврентия на сто на двадцать верст побелела. Воздух шумел беспрестанно, и показывал в себе разные пламенные виды, и умножал страх некоторым визгом.

§ 93. На тысячу двести верст от востока к западу, от севера к полудню на шесть сот, земля, вода и берег были в сильном движении от ударов с перемешкою. Первое потрясение продолжалось целый час; по окончании первой четверти стало слабже. Некоторые люди в следующую ночь сочли тридцать два удара. Между тем казалось многим за правду, или от мнения, что земля беспрестанно как море колебалась, и они же чувствовали изгагу на животе, как не заобыкновенные плаватели на море от волнения. В следующее шестое число тогож месяца почувствовали снова сильное и долговременное потрясение. В Тадуссане падал с воздуха через полчаса пепел. Некоторые Американские уроженцы возвращаясь после трясения к своим шалашам, на месте их нашли только великие лужи. По дороге от Квебека к Тадуссану две горы опрокинулись в реку, от чего произошол мыс на полверсты длиною. Двое Французов ехали тогда из Гаспы в шлюпке и сперва ничего не чувствовали, пока приближались к Сагенаю. Тут стала шлюпка шататься как от самой сильной бури. Взглянув на берег, увидели гору, которая, по псаломскому слову, как агнец взыгралась, и вскоре наподобне жернова закружившись, провалилась в землю. Близ Тарментского мыса, пролилось подземной воды великое множество и все что на дороге случилось, смыло. На сем же месте, как и выше Квебека, река переменила свое течение. Часть дна обсохла; а инде самые высокие береги опустясь, сравнились с водою; и вся в ней вода с четверть года была мутна и желтовата. На некоторых местах, где падали пороги, ныне течет вода тихо; и напротив того, некоторые реки, по коим ездили без всякого препятствия, ныне наполнены подводныин камнями.

§ 94. От землетрясения хотя не может во все быть изъято ни едино место в подсолнечной; однако гористые стороны, как выше показано, а особливо где жар подземной чувствителен, больше всех от оного страждут, Огнедышущие горы, как бы некоторые проломы в теле, показывают излишество материи, которая, подобно внутренной болезни, выходя наружу, движет и надувает приближенныя части. Наконец прорвавшись испускает причиняющую сие материю, которая чем обильнее выходит, тем больше следует облегчение, и рана или заживает вовсе, или на долгое время. Горы таким же образом, то вновь поднявшись, загораются на некоторое время, и погасают; иные старую силу отрыгают; инде совсем обрушившись, кончают свое свирепство вовсе, по малой мере как нам кажется: ибо по мере краткой нашей жизни две или три тысячи лет считаем почти всею вечностью. Предания старее того или совсем исчезают, или по большей части баснословны и превосходят вероятность.

§ 95. В 1640 году на острове Минданао в восточной Индии вышла из земли великая гора, и отрыгая дым и пламень, выбросила пепелу превеликое множество. Там же на острове Яве, недалече от города Панаруки в 1586 году загорелась гора впервые (то есть сколько известно по сказкам Индейцов) выбрасывая пепел и камни, и тем весь город закрыла. Три дни ни солнца, ни свету не было видно; и погибло около десяти тысяч тамошних жителей. Напротив того в Перуанском королевстве в провинции Перу, гора Пахинха, и Пико на острове Тенерифе вовсе, как думают, затворились. Но в сем примеры Везувия и Етны, кои на время, иногда и на пятьдесят лет затворяются рождают великое подозрение, что сии успокоения внутренней земной болезни больше названы быть могут долговременными нежели вечными.

§ 96. Кто видеть хочет, сколько землетрясение и огнедышущие горы слоев и внутренностей земных открывают, тот поди в горы каменистые, главные и меньшие; смотри, как лежат великие кабаны и звена дикого серого камня; увидит иные положены порядочно слоями, иные наподобие развалин опровергнутого великого каменного здания разгромаженные. Трещины, переломы, отрывки, отвалины, щебень, все показывают и почти говорят: вот каковы земные недра; вот слои, вот прожилки других минеральных материй, кои произвела в глубине натура. Пускай примечает их разное положение, цвет, тягость; пускай употребляет в размышлении совет от Математики, от Химии и общей Физики. Пускай погуляет по окрестным долинам и равнинам, увидит разметанные великие камни, и рассуждая их сложения представит, что они прежде глубоко в земле лежали, и что они внутренностей ее части. Пусть походит по берегам речным или морским, где отлогой песок, или крутые каменные утесы, где хрящ и подводные камни; увидит в крутизнах разные слои лежащих звен каменных с многоразличными отменами. Там не токмо валун, но и мелкие голышки, и самые песчинки суть свидетели внутреннего земного состояния, откуда их действие запертого огня принудило выйти наружу. И словом все каменистые и песчаные части земной поверхности, рождение суть земных трясений и гор огнедышущих, как ниже доказано; все служат к ясному уверению о состоянии своего природного места; все могут удовольствовать любопытное око, и увеселить летающее остроумие.

Глава содержащая рассуждения о слоях и о внутренностях земных

§ 97. Видели мы, какова земная поверхность, по фигуре и по материям; каковы слои и другие внутренности, открытые человеческим речением и действиями самой натуры: ныне постоит употребить приобретенное сими способы и выше поданное знание к вящему пространнейшему и яснейшему сведению земного недры, приняв в помощь высокие науки, а особливо Механику твердых и жидких тел, к измерению сил действующия натуры; Металлургическую Химию к разделению смешения минералов, слои составляющих; и обше Геометрию правительницу всех мысленных изысканий.

§ 98. К сему приступая должно положить надежные основания и правила, на чем бы утвердиться непоколебимо. И во-первых твердо помнить должно, что видимые телесные на земли вещи и весь мир не в таком состоянии были с начала от создания; как ныне находим; но великие происходили в нем перемены что показывает История и древняя География, с нынешнею снесенная, и случающиеся в наши веки перемены земной поверхности. Когда и главные величайшие тела мира, планеты, искомые неподвижные звезды изменяются, теряются в небе, показываются вновь; то и рассуждеыии оных малого нашего шара земного малейшие частицы; то есть горы, (ужасные в глазах наших громады) могут ли от перемен быть свободными? И так напрасно многие думают, что все как видом, с начала творцем создано; будто не токмо горы, долы, и воды, но и разные роды минералов произошли вместе со всем светом; и потому де не надобно исследовать причин, для чего они внутренними свойствами и положением мест разнятся. Таковые рассуждения весьма вредны приращению всех наук, следовательно и натуральному знанию шара земного, а особливо, искусству рудного дела, хотя оным умникам и легко быть Философами, выучась наизусть три слова: бог так сотворил; и сие дая в ответ вместо всех причин.

§ 99. Второе основание, что минеральные материи чем простее, тем ближе к стихиям, из коих мир сей составлен; чем сложнее тем от них далее. Например вода состоит сама собою; на другие материи не разделима. И хотя через Химию нечто постороннее отделить от ней можно; однако того за нужную часть к составлению воды почитать отнюдь не должно: за тем что по отделении оного вода останется водою, и еще чище прежнего становится. Напротив того соль разделяется Химическими действиями на кислую водку и щолочную соль. Кислая соляная водка почитается от искуснейших Химиков еще за сложенную материю, затем что от других кислых водок разнится, чего без примешения иной материи быть не может. Щелочная соль разделяется на летучую кислую материю и на безвкусную землю. Сие при рассуждении минеральных тел, составляющих слои и внутренности земные весьма требует внимания: то есть должно ли их почесть за первозданные, или от первозданных со временем происшедшие. Ибо зиждительная божеская сила есть единственно беспосредственною причиною бытия первых, и не требуется доказательств. Других происхождение зависит от свойств, средств и обстоятельств действующия натуры: что хотя все от единого вседетельного разума происходит; однако дает место и проницанию человеческому, чтобы достигнув причин, приобрести ясное знание, для полезного в жизни употребления тех вещей, которые нам даны на службу.

§ 100. По сим основаниям не обинуясь заключать и рассуждать можем о состоянии земной поверхности, о ее фигуре, и слоях от зрения сокровенных, кои каковы ныне, не были так от сложения мира; но приняли со временем иной образ. Сие рассмотрение не тщетно, и не однем токмо любопытством увеселять будет мечтательные размышления; но ясно покажет состояние и строение нашего общего дома, где живем и движемся; даст наставление и покажет краткой путь и сведение, где искать избыточествующих в нем сокровищ. Правда что многие здесь рассуждения показаться могут от сего намерения и конца далекими; однако они таковы подлинно и так надобны и приятны быть должны рудных дел любителям; как в пустом и незнаемом месте блудящему человеческие следы; как удрученному зимнею стужею вдали восхождение дыма; как пловущему по неведомым морям летающие навстречу земные птицы; хотя в других случаях ни человеческие следы, ни восхождение дыма, ни встречающиеся птицы никакого внимания не достойны.

§ 101. В начале сих рассуждений представляются первое величайшие горы, то есть части нашего света, о коих сомневаться не льстя, что они с начатка не были, но из под воды возникли, когда явилась суша, и вода собралась в сонмы, сиречь в великие моря окружающие сушу. Натуральные и очевидные свидетели гласят сами; то есть оных возвышений косогоры, хре6ты и вершины, и на них лежащие в несказанном множестве морские черепокожные, о коих (§34) довольно явствует.

§ 102. Наклоненное положение камней диких к горизонту показывает; что оные слои сворочены с прежнего своего положения, которое по Механическим и Гидростатическим правилам должноб быть горизонтально: ибо неспоримо что камни были сперва жидкая материя, которая облилась прежде около других твердых тел, и со временея затвердев, оные в себе заключила. А жидких материй свойство требует, чтобы устаивались поверхностию горизонтально. И так когда горы со дна морского восходили, понуждаемы внутреннею силою; не отменно долженствовали составляющие их камни выпучиваться, трескаться, производить расселины, наклонные положения, стремнины, пропасти разной величины и фигуры отменной. От сего произошли отличные и разнообразные положения матерых частей света, островов около лежаших и мелей со дна морского почти до самой поверхности воды возвышенных. Сила поднявшая таковую тягость ни чему, по действиями послушницы божиих повелений натуры, приписана быть не может; как господствующему жару в земной утробе. Когда и ныне еще, яко бы уже ослабевший чрез многие веки часто движет целые государства и переменяет вид лица земного; то можно легко рассудить; коль могущ был в своих первых силах. Стоят сии главные горы, а особливо их хребты и вершины на опровергнутых ребром других слоях каменных, имеющих между собою полости, великие хляби, наполненные иные водою, иные живущим еще жаром, которой не редко из тесноты вырываясь, выходит на воздух, тряхнув окрестности, и воду иногда раздувшимся воздухом выгоняет, как видели мы в §93.

§ 103. Морские черепакожные на вершинах гор лежащие, что родились на дне морском, не сомневается ныне никто больше, кроме людей, имеющих весьма скудны понятие о величестве и о древности света. Сие хотя довольно показано в слове моем о рождении металлов от зеялетрясения; однако еще за благо признаю нрисовокупить: здесь некоторые мои новые уличения: на тех, кои говорят и пишут, что раковины в горах и на горах лежащие суть некоторая игра роскошныя натуры, избыточествующия своими силами: то есть, что они тут родятся, где видны, тут и возрастают без всякой причины, и ни на какой конец произведенные. Сих я вопрошаю, что бы они подумали о таком водолазе, которой бы из глубины морской вынесши монеты, или ружье, либо сосуды, которые во время морского сражения, или от потопления бурею издавна погрязли, и сказал бы им, что их множество производить там, забавляясь своим избытком, прохладная натура? Что? когда бы дно посреди земного моря, или и самого великого Океана открылось, где воюющие Финикияне, Греки, Карфагенцы, Римляне, где возращающиеся из восточной - Индии или из Америки флоты лишились имения и жизни; и оказались бы художеством человеческим известно произведенные орудия, посуда, снасти, деньги изображениям разных государей, на ходячих или в монетных кабинетах хранимых видимым со всем подобные, и того же тиснения; а притом бы стали некоторые рассуждать, что все то производит сама натура, та есть исправляет в пучине морской кузнечное, ружейное, медническое и монетное дело? Не презрительное ли бы осмеяние такие мысли произвели в благорассудных людях? Не меньшего смеху и презорства достойны оные любомудрецы, кои видя по горам лежащие в ужасном множестве раковины, фигурою, величиною, цветами, струями, крапинками, и всеми разность качеств и свойств, коими сих животных природы между собою различаются, показующими характерами, сходствующие с живущими в море; и сверх того Химическими действиями разделимые на такие же материи, не стыдясь утверждают, что они не морское произведение, но своевольной натуры легкомысленные затеи.

§ 104. Есть против возвышения гор со дна морского и поднятия с собою раковин другое мнение, за которое стоят писатели не из черни ученого общества приписывая оное действие. единствено Ноеву потопу; однако и сие важными доводами легко уничтожается. 1) Что прибывание воды морской не может поднять к верху раковин ради их большей тягости, и самое искусство показывает, что они на берега никогда не поднимаются с приливом, которой во многих местах не тише встает, как вода должна была прибывать, производя описанное при Ное потопление, что легко вычислить можно. Известно, что в изведанном землеописательми свете нет горы, до одной мили восходящей к верху перпендикулярно, выше равновесия морской поверхности. И так положим, что в сорок дней поднялась вода на 3500 сажен; то будет на час по 4 сажени. Такая скорость во многих местах бывает, где во время равноденственных новолуний и полнолуний в узких местах приливается самою большею скоростью; ибо хотя прибывание шесть часов продолжается; однако с начала и к концу весьма тихо; а самое сильное действие и много что два часа происходит, возводя воду до 6 и до7 сажен, 2) потопляющая при Ное вода нисходила сильным дождем: следовательно, сливаясь с высот, стремилась навстречу раковинам и их не допускала в гору. 3) Невозможно и того положить что бы черепокожные всползли на горы во время 150 дней, как вода стояла над землею затем что сих животных движение весьма коснительно; к тому же, крупные раковины ищут всегда глубин. Наконец 4) натуре противно что бы оне поднялись на горы искать себе неведомого селения и пищи, оставив природные.

§ 105. Известнож, что песку самое большое количество лежит в море, и что в нем обширные возвышения, по нашему простому названию, песчаные мели, суть подобные, и только не так высокие горы, какова пустыня Коби в Бухарских пределах, возвышенная далее от морской поверхности, нежели вершины знатнейших гор в Европейской России, и таковые пески, не меньше как и черепокожные животные на вершинах Алпийских, очевидно уверяют, что они поднялись со дна морского. Древние писатели о пространных Ливийских песчаных пустынях историческое оставили свидетельство, что оные прежде были дно морское, которое поднялось в древние времена от землетрясения. На некоторых местах берега морские отступлением моря со временем так прирастают, что оттуда произошол вопрос от некоторых ученых, куда вода морская убывает и теряется? однако напрасно: ибо в других местах напротив того береги со временем уходят под воду. И так сей вопрос тщетен; потому что без ущербу воды поднятием и опущением земиой поверхности, для внутренних движений, обое легко произойти может.

§ 106. Проежжая неоднократно Гессенское ландграфство приметить мне случилось между Касселем и Марбургом равное песчаное место, горизонмальное, луговое, кроме того, что занято невысокими горками или буграми, в перпендикуляре от 4 до 6 сажен, кои обросли мелким, скудным леском, и то больше по подолу, при коем лежит великое множество мелких, целых и ломаных морских раковин, в охре соединенных. Смотря на сие место, и вспомнив многие отмелые берега Белого моря, и северного Океана, когда они во время отлива наружу выходят; не мог себе представить ничего подобнее, как сии две части земной поверхности, в разных обстоятельствах, то есть одну в море, другую на возвышенной матерой земли лежащую. Тут бугры скудные прозябением, на песчаном горизонтальном поле; там голые каменные луды на равнине песчаного дна морского. Здесь ржавою землею соединенные в подоле черепокожные, там держащиеся за обсохлую туру (*Морская трава, или морская капуста) и за самой камень морские раковины. Не указывает ли здесь сама натура, уверяя о силах в земном сердце заключенных, от коих зависят повышения и понижения наружности? не говорит ли она, что равнина, по которой ныне люди ездят, обращаются, ставят деревни и городы, в древние времена было дно морское; хотя теперь отстоит от него около трехсот верст; и отделяется от него Гарцскими и другими горами?

§ 107. Ныне посмотрим действующия внутрь причины. Коль она велика, явствует из самых следствий; коль же глубоко погружена в земных внутренностях, того должно посмотреть прилежнее. К примерному показанию, а не к точному определению служат четыре основания. Первое современные землетрясения на местах отдаленных; 2. разные образы земного трясения; 3. долговременное горение гор огнедышущих; 4. сравнение перпендикулярной высоты главных и меньших гор с их горизонтальною обширностию.

§ 108. Не редко случается, что земная поверхность движется на местах отдаленных в одно время; и то двояким образом, 1) все место сплошь от одного краю до другова, 2) с перерывами, так что между потрясенными концами расстояние по средине лежащия земли движения не чувствуют. Сие рассуждая представить во-первых должно подземную хлябь простирающуюся от одного края до другова, но токмо разной фигуры. В первом случае равной или не много отменной глубины от земной поверхности; по чему сила производящая трясение, имея на себе почти равную тягость ига земного, не много разнится действующею силою. В другом случае отдаление хляби во глубину должно быть не равно, но как бы некоторым подобием искривленной трубы, у которой середка вниз опустилась, и превосходная навислой земли вага не уступает подземному жару, отчего напряжение его преодолевает меньшую на краях тягость и производит современное в отстоящих далече местах трясение. В обоих случаях ясно оказывается; коль ужасна должна быть глубина оных потаенных пропастей, и коль толсты их своды. Простираясь по мере современных трясений иногда до трех тысяч верст, держатся не везде подпорами, то есть подземными горами; но и собственною крепостию и толстотою; которую ежели только в сотую долю положим против обширности, тридцать верст найдем, что четырекратно превосходит самые высокие горы. По вероятности большая толщина таких сводов глубже отдаляет от нас ужасные пропасти.

§ 109. Второе морскому волнению подобное землетрясение показывает не далекое углубление движущей причины и не весьма толстой слой на ней лежащей. Ибо к таким частым изгибам великая толстота неспособна; и для того уже от древних писателей таковое землятрясение не почитается очень опасным. По моему мнению зависит от возгорения флецов, которые как ниже окажется; с земной поверхности от растений происходят и углубились не так далече. Перпендикулярные и горизонтальные удары показывают глубину много большую, возгорением подлинных минералов в преисподней лежащих, произведенную. Трясение дна морского, которое в пучине, вервию недосягаемой, мореплаватели иногда чувствуют, великой есть довод о глубине действующия подземныя силы. Дрожание производится разрушением и лопаньем великих камней, жаром раскаленных и облитых водою из ближних хлябей. Но все сие надлежит до обстоятельного и нарочного описания и истолкования землетрясений. Здесь представляется примерная глубина и оныя разность, где жительствует сила возвышающая и опровергающая горы.

§ 110. Третие сего показание находим в долговременном отрыгании дыму и пламени из вершин самых высоких гор, которые обыкновенно напрасно зовутся горящими: ибо суть ни что иное, как трубы, или отдушины, коими выходит подземного пожара излишество. Рассудив Етну и Везувий, кои множество веков устрашают и вредят жителей, примерную смету показать можно, сколь много материи из них по воздуху и по отдаленным частям земным рассыпалось. которая чрез Средиземное море в Африку, а иногда и до Египта досягает. Толь великое количество, если бы из самых оных гор, или бы хотя из подземных мест в Неаполе и Сицилии выгорало; то бы конечно уже давно в выеденную под ними пропасть слабые своды проваливались, отягощенные вагою самих сих гор и вокруг их лежащих, но безмерная глубина потаенной хляби, и потому своды толщины ужасной не допускают обрушиться оным землям толь многонародно населенным, прекрасно устроенным и всякими плодами и богатствами изобилующим.

§ 111. Четвертое сего показание, то есть сравнение вышины гор, особливо главных, с их горизонтальною обширностию, уверяет больше о безмерной глубине бывших во время явления суши серных горящих минералов в земных недрах. Азия есть гора, как выше показано; главной ее широкой хребет в Тибете и в его пограничностях представляет некоторьй вид сводов, коих края лежат при берегах морей окружающих сию часть света. Хотя ж оные своды и не без довольных подпоров; однако должны быть ужасной - крепости, что бы не обрушились. И так ежели положить только сотую часть их поперешника, то неотменно должны быть на семдесять верст толщиною, считая большой поперешник Азии в семь тысяч верст.

§ 112. Весьма достойно вннмання, что матерая земля, или главные света части суть горы, окруженные морями; а не такие земли, которые бы моря в себе включали. То есть шара Земного поверхность шероховата не впадинами, или ямами, но возвышениями и потому около всего обитаемого света морской путь отворен; а в оном противном состоянии был бы он пересечен землею, круг которой бы лежал свободной путь проежжать везде посуху, как, о луне по пятнам думать можно, где бледные места по крайней вероятности и по разумению славнейших Физиков и Астрономов, окружаются светлыми землями. Такова былаб поверхность нашего земного шара, если бы моря произошли от обрушения оной, а не как ныне видим, от возвышения дна морского.

§ 113. Ибо когда рождаются горы, должны купно произходить и долы; и напротив того долин происхождение есть горам рождение. Разность, что в первом случае горы окружаился долинами, во втором долины горами. Порвое преимуществует на земли; хотя не мало есть великих вод происшедших от впадин, каковы повидимому Каспийское и Аральское море, также обширные озера; второе примечаем на Луне.

§ 114. Когда в твердую материю наподобие доски плоскую, каковы суть зеркальные и ококничные стекла, лед, каменные платы, и другие сим подобные, удар воспоследует; то по большой части бывает, что щели от места ударенного, как от центра лучи в стороны проскакивают, хотя не со всем равно и прямо, но разными фигурами и нагибами, что с механическими правилами согласно. Подобным образом, когда равная поверхность дна морского подымалась, тогда от центра действующей силы, и от подымавшейся выше всех земной части прошли великие щели, и стали впадины и долины, как выше сего о косогорах и возвышениях главных гор показано (§22). По ним протекают собравшиеся с возвышений воды и реками в моря вливаются. Неинако рассуждать должно и о впадинах, кои по второму образу во включенные моря и озера превратились; ибо впадина земной поверхности неиначе быть может, как опущением ее в тощую подземиую пропасть. А как центр тягости висящия поверхности над оною хлябью соответствует центру действия подымающего изнутри горы; то и щели должны от того места расходиться в стороны на вышину гор, включающих такое море или озеро.

§ 115. Разных сих действий одна причина; одно огня действие, хотя тем поверхность повышается, другим опускается. В первом случае, избыточествуюшая горячая материя произведши сильной обширный пламень, под самым тем местом терзает на себе лежащую плоскость и расселинами ищет пути на воздух. Потом вышед на волю отдает разорванные заклепы собственной их тягости; которая раздробленных частей не может привести в прежнее положение и порядок. Падают как обрушенные кирпичные своды разными звенами, одно на другое, краями поперек, тычмя, ребром, и таковою обрушиною много больше места занимают, оставив между частями пустые промежки: от того подымаются горы выше прочей земной поверхности. Когда многое количество горючей материи горело целые веки, выпуская на другом месте дым и пламень, и таким образом выгорела превеликая полость, над коею висящая поверхность больше краями за окрестную землю держаться не может; тогда собственною тягостью обрушась, падает и дает место водам к составлению моря или озера.

§ 116. Разность гор и возвышений происходит от разной обширности, силы и углубления в земли сокровенных горючих материй. Обширность и сила по себе удобопонятно представляются рассуждению. О глубине особливо нечто примечать должно. Выше сего видели, что во внутренностях земных человеческими руками и самою натурою открытых, в малой или весьма умеренной глубине много находится торючего шиферу, горного уголья и дерева. Напротив того серы горючей таких великих слоев не находим. Однако при возгорании гор, нередко выходит оныя великое миожество, и в самых глубоких рудниках серою много обильнее, нежели в мелких близко к наружности. По сему явствует, что главное жилище горючей серы много глубже в земных недрах, нежели шифера и каменного уголья, которые действительно родились на земной поверхности, как ниже сего обстоятельно доказано. И так возгорения подземные, трясения земли, и рождение новых гор, не так сильны бывают, коих причина шиферные и каменного уголья флецы; нежели в великой глубине находящаяся подлинно минеральная сера.

§ 117. Выше сего показано, что флецы чем ближе к рудным горам лежат, тем круче стоят к горизонту, и наконец с рудными жилами мешаются и соединяются. О сем основательно рассудив заключить можно, что таковые флецы были прежде, нежели рудные горы, которые поднимаясь внутреннею подземною силою, лежащую около слоистую равнину к верху повысили; а отдаленные части ее действие чувствовали меньше, и меньше от горизонтального положения отклонились. По сему основательным почитать не должно мнение, якобы флецы везде в одну сторону были наклонены: ибо они должны повышением к горам понижением от них наклоняться кругом на все стороны.

§ 118. Не токмо флецы не вдруг с рудными жилами; но и сами рудные жилы не в одно время родились. Уверяет в том, 1) разное жил взаимное пресечение, 2) швы между жилами, и меж самою горою, сквозь которую жилы проходят, 3) пустые щели. Рассмотрев описание жил в первых основаниях Металлургии (часть 2, глава 2) ясно вообразить можно, что перечная жила с другою частью не в сутыч лежащая, перервана и раздвинута новою щелью, которая после того металлом наполнилась. Сие уверяют больше перечные жилы тем, что содержат в себе минералы разного рода. Ибо если бы щели вдруг отворились: то бы наполнились тою же однакою материею. Швы состоят часто из материи от горы и от жильных минералов разной, за тем что жила со временем шире отворилась, минералы от горы отстали и дали место новой материи. Подобной довод показывают пустые щели; которые когда бы вдруг с рудными жилами родились то бы конечно рудами, как они, тогда же наполнились.

§ 119. Из вышепоказанного происходят следующие рассуждения: 1) во многих местах все что видим на поверхности, то лежало в земли; следовательно и в земли есть довольно того, что бывало на поверхности. Сиеж видим ясно в примерах, что во второй и третьей главе показаны, 2) где только ломоватые каменные горы, и разбросанные каменья, тут было великое землетрясение, и выходил огонь, либо дым из земных внутренностей, 3) что такие перемены произошли на свете не за один раз, но случались в разные времена несчетным множеством крат, и ныне происходят, и едвали когда перестанут, 4) что побольшой части чем больше гора, тем старее; и самые главные горы воздвигнуты прежде всех протчих; за тем что тогда несравненно много больше было в земли горючей материи, которая во многие тысячи лет несомненно умалилась, рассыпавшись ко земной поверхности; и всеконечно, 5) таких великих перемен тем меньше опасаться должно; а особливо от возвышения трясением новых гор, чем долее свет стоять будет, 6) что гор в порядочное положение и правильное простертие привести не возможно; как некоторые тщетно стараются.

§ 120. Правда что внешними действиями производятся повышения и понижения земной поверхности, как выше показана; однако оные чувствуют почти только материи слабые, как песок, глина, чернозем и сим подобные. Прирастают морские берега от смытого песку с гор дождями, как во многих местах видны отделенные несколько от берегов песчаные мели, которые с одной стороны с гор стекающие воды валят от земли, а с другой море к берегу прибивает волнами. Заносят ветры песком домы и башни; и высоких пирамид Египетских многих едва только видны из песку одни вершины. Но таким силам не подвержены великие горы. Свидетельствуют сильным бурями и тучам смеющиеся каменные хребты и вершины, презирающие ужасную быстрину великого Океана, малые остравы и пороги Днепрские, Нильские, Ниагарские и другие ни во что вменяющие, с ужасным шумом падающих тяжких вод стремление. Иной силы требовала земная равная наружность, что бы много выше равновесия морского поднять всю Азию, или хотя часть ее Рифейские горы. Иное должно было происходить движение, иной шум, звук и гром, нежели каковы чувствуем во время сильной грозы и бури, при волнах бьющего в береги моря, или от стремления падающих великих порогов; иное тогда было стенание раболепствующия натуры, когда повелел творец: да явится суша.

§ 121. Хотяж рождение гор и долин последует страшным и опасным действиям; однако великие чрез то приобретаем от бога благодеяния. Не упоминая что сердце человеческое от природы любит перемены, и ищет разных идей для увеселения; и для того скучнаб была равность и везде тот же вид лица земного, не имея высот, с коих бы видеть дальные отстояния. Кроме сего представим себе едину тень от крутых возвышений, приятную прохлаждением от солнечного зноя всякому животному; или напротив того защищение имиж от сильных и суровых ветров. Представим чистые ключи из гор скачушие, ручьи и потом реки, к напоению и к сообщению потребностей наших служащие, и наконец изобразим металлы и другие минералы, причину наших разных удовольствий.

§ 122. Уже о фигуре земной поверхности довольно истолковано, сколько требуется к сему делу. Следует изъяснить и показать по возможности подлиное происхождение слоев земных в рассуждении материи, и во первых самого верхнего слоя земной поверхности. Следуя порядку в первой главе употребленному, примем в рассуждение чернозем. Его происхождение не Минеральное, но из двух прочих Царств натуры, из животного и растительного всяк признает, кто вышеобъявленное описание и свойства вещей рассудит. От животных и растений умножение черной садовой и огородной земли известно; жилые места и навозом удобренные пашни о том везде уверяют. Но откуду оной в лесах и в лугах взялся, о том должно несколько подумать, и высмотреть разные обстоятельства.

§ 123. В лесах, кои стоят всегда зелены, и на зиму листа не роняют, обыкновенно бывает земля песчаная; каковы в наших краях сосняки и ельники. Напротив того в березниках и в других лесах, кои лист в осень теряют, больше преимуществует чернозем. А как известно, что лист на земли согнивает и в навоз перетлевает; то недивно, что чрез них пески, глины и другие подошвы черною землею покрываются, тем больше, чем лес гуще и выше. Сосновые, еловые и других подобных дерев иглы спадают в малом количестве, и для того не могут с листами сравниться. Когдаж где и есть чернозем в ельнике, то конечно от близости и соседства других дерев. И напротив того когда листопадной лес стоит на песку; то конечно тут песок глубок и чернозем в себя пожирает; или где на низких и покатных местах вымывает легкие черноземные частицы дожжами и в даль сносит, а песок садясь скорее на дно, остается удобнее на старом месте. Тоже должно рассудить и о лугах на черноземе, где трава не бывает скошена или стравлена от скота; и в навоз перегнивает, тук земной умножая. Откудуж новой сок сосны собирается и умножает их возраст; о том небудет спрашивать, кто знает, что многочисленные иглы нечувствительными скважинками почерпают в себя с воздуха жирную влагу, которая тончайшими жилками по всему растению расходится и разделяется, обращаясь в его пищу и тело. И так не должно думать, чтоб нужно было старым иглам опять возвращаться в сосны сквозь корень, которой служит больше для укрепления, нежели ради питания; котя также и к растению способствует.

§ 124. Мхи все почти на чорной земле возрастают. Откудаж она происходит? Может быть, что прежде на их месте великие леса стояли; но бурею или потоплением опрокинутые погнили, и место уступив, себя дали мхам в пищу. Ибо везде нетокмо на валежниках, но и на здоровых деревьях разных родов оные вырастают. И каменные голые горы часто показывают на себе зелень мху молодого, которая после чернеет, и становится землею; земля накопясь долготою времени служит после к произведению крупного мху и других растений. А как известно, что мох не токмо летом, но и зимою растет под снегом; и для того не дивно, что мелкое в прочем сие прозябение весьма высоко подымается; так что в некоторых местах и дна не досягают. Присем весьма вероятно, что он с низу и подгнивает, обращаясь в чорную землю.

§ 125. И так нет сомнения, что чернозем не первообразная и не первозданная материя, но произошол от согнития животных и растущих тел со временем. Ныне посмотрим того же и в рассуждении великого множества песку, о коем показано в §25. Для чего во-первых надлежит различить его породы, свойства и качества. Породы больше разнятся по цвету и по мелкости. Жолтой и белой главное количество составляют, красного и серого меньше, зеленого, синего, вишневого, черного едва малое число обыщется. В рассуждении величины зерн пески разнятся бесконечно: ибо каждая порода крупностию их и фигурою так отменны, что из бесчисленного множества можноль сыскать хотя одну пару, чтоб в величине и в фигуре не было отмены. Микроскопические наблюдения доказывают сие довольно. Несмотря на то, есть некоторая мера крупности, коя служит вместо признаку разности пород сверх других начертаний. Так вообще примечается, что белые пески всегда мельче жолтых, красных и серых.

§ 126. Хрящь по крупности третьей и высшей занимает степень, которой почти всегда сер, с разными другими цветами. Белой, самой хорошей песок так крупен нигде неслучается, Превосходящие крупностию горох камышки и еще крупнее, называются просто бечевником и причитаются к камням. Сие рассуждая, воображаем ясно, что от самых величайших каменных звен и кабанов, горы составляющих, до самых мелких и тончайших песчинок, есть бесконечные в величинах разности; так что по ним и песчинка самая крупная как гора пред другою самою мелкою, подобно как не малой каменной кабан перед главною горою.

§ 127. Сверх сих отмен показывает Химия, что белые пески плавчее нежели жолтые и другие, чем темнее тем больше огню противятся. Сие явствует при стекляном деле, где белые пески меньше требуют поташу, сурику, или селитры к умягчению и сплавке в стекло, нежели жолтые и другие. И за главную примету почесть можно, что песок чем мельче тем удобнее к стекляному делу. Сие не ради того одного, что мелкой лучше соединиться может с примешенными плавкими материями; но ради самой природной мягкости: ибо цветные пески хотя бы прежде плавленья толчением и молотьем приготовлены были; однако всегда показывают в огне большую противность ради железных частиц им присоединенных и цвет производящих.

§ 128. Вместо песку употребляют и толчоной камень в стекляное дело, которой по разным качествам, так же как разные пески, дает отменную твердость и прозрачность. И к деланию фарфора служит вместо камня песок самой чистой белой, и тем уверяет, что оба сии материалы суть одного сложения, и дает неспорное место мнению, что песок во всем свете произошол таким образом, и ничто иное есть как раздробленной камень. Сей возможности подлинного действия поищем в следующих.

§ 129. Известно, что раскаленные и в воду брошенные камни лишаются прежней твердости, и от того кропки становятся, или и действительно в дресву рассыпаются; а после слабыми силами в песок измельчены быть могут. Представим же себе великое и ужасное множество раскаленных камней, из гор огнедышущих выброшенных в моря, в реки, в озера и в места влажные кои от крутой прохладжения перемены рассыпались, или к разрушению приготовились и на последи другими силами больше и больше измельчились. Вообразим великое множество разрытых подземною огненною силою гор каменных, паче же всех, когда главные возвышения, то есть части света, со дна морского выходили. Проражаясь сквозь глубину разженная каменная материя не видав еше воздуха оставляла многие мелкие в ней части, и потом возвратясь с воздуху в шипящую пучину, раздроблялась. И сему самому времени должен песок первое рождение по большей части своего необъятного количества; которой после разными движениями моря и других вод в большую приведен тонкость.

§ 130. Но как известно, что после того многократно по разным местам трясения земли и возгорения гор случались, и ныне нередко чувствительны на свете; то сомневаться нельзя о беспрестанном его приумножении. К томуж кто может о сем сомневаться, посмотрев на морские и речные береги, и как выше упомянуто, видя округленные, то есть острых углов лишенные камни, и зная что они от волнения вод и от течения почти за всегда шатаются, переворачиваются, и друг о друга трутся? Не можно ли сказать; что отъедают от себя взаимно множество мелких частей, то есть зерен песчаных?

§ 131. Когдаж мы по всему свету, осыпи, обрушины и развалины гор рассудим, кои с песком произошли от одной причины; когда помыслим, что по всем берегам рек малых и великих и по воскраям морей пространных матерую землю и островы окружающих, камни взаимно друг друга всегда мельчат и обтачивают, и кратко сказать, в произвождении песку трудится беспрестанно вся натура; наконец, что он не так как растения и животныя родится и изчезает; то за чудо почесть не можем ужасное его множество повсюду; и помня положенное на переди первое основание, должны утверждать, что песок есть не первообразная или первозданная материя; но с течением времени произошол и умножился до такова количества, каковому ныне дивимся.

§ 131. Ещеж к вящшему о сем уверению служат следующие примечания. 1) сходствующая в песке и в камнях пропорциональная тягость; 2) в песках лежат зерна серебра и золота, к ясному доказательству, что они от разрушения рудных каменных гор иногда происходят: ибо в песке золоту родиться столь же натурально, как голым ячменным зернам. 3) разная и нерегулярная величина и фигура зерен песчаных показывает случайное их происхождение, как бывает при толчении камней человеческими руками. Ибо не посредственное и первоначальное божеское творение от оного весьма разнится, как видим в мелких семенах многочисленных растений и животных, коих породы определенною непременною мерою и видом непревратным сходствуют и разнятся между собою.

§ 132. Для различия камней должно вступить в натуральную историю о минералах. Но сие дело воэрасло бы много больше самого сего краткого описания и показания слоев земных, того ради знатнейшие только породы для нашего намерения предложить должно, из которых большую несравненно часть составляет дикой камень; потом известной, 3) шифер или сланец, 4) песчаной или точильной, 5) кремни, 6) хрустали.

§ 133. Дикой камень, из коего состоит большая часть великих гор, хотя довольно всякому известен; однако должно рассмотреть его происхождение и строение, поелику требуется к знанию слоев земных. И так следует искать как оной родился. Вопрос, родятся ли вновь камни, или с начала вдруг произошли давно решен действительным показанием нового натурального произведения; толькож не такого как просто думают, якобы они росли по полям и берегам, как некоторые поля земные.

§ 134. Сии крепкие тела производит натура во-первых затвердением, когда мягкие материи, каковы суть ил и глина, долготою времени так слеживаются, что частицы внутренним тихим и нечувствительным движением сжимаются одна подле другой теснее, почему и взаимной их союз становится сильнее, и тело крепче. Так произошли великие кабаны дикого камня из глины, которая затвердела долготою времени. Следующие обстоятельства свидетельствуют о бывшей прежде оных мягкости или лучше жидкости 1) что дикой камень по большей части лежит горизонтальными слоями, которые не могли быть так расположены, если бы мягкость того не позволяла; иссушение или такое затвердение произвести могла долговременная умеренная теплота подземная. 2) Дикие камни в изломе все зернисты, крошатся в угловатые частицы с плоскими боками, и не редко с регулярными углами; и сие показывает, что при их затвердении происходило некоторое обращение в хрустали на подобие соли. Глина, особливо желтоватая и красноватая, когда из горы выкопана в сухом месте, и еще не смочена и не смята, бывает почти всегда зерниста, наподобие крупы. Сим явно указывает на зернистые, из ней затвердевшие камни. Здесь странно может показаться превращение в хрустали сухого тела. Но ежели кто знает, что толчоной зернистой калчадан долготою времени опять срастается в зерна; что сухой поташ по бокам стклянки перебирается к пробке, и в некоторые угловатые зерна садится; что многие минеральные растворы после выварки производят растения из мелких сухих хрусталей, чего будучи жидкими не показывают, тот не станет спорить против возможности сухого хрусталей рождения; 3) в диких камнях находят другие включенные камни, со всем иного роду, а оные вещи, кои не могли в них войти, как только, когда дикой камень еще был мягок.

§ 135. Второй способ есть наращение, или осадка когда из воды отделяющиеся земляные иловатые частицы на дно садятся, и слой на слой нарастают и разное время. Таким образом родится шифер или сланец, разных цветов, твердости и смешения, когда в озеро весною мутная вода ручьями с берегов стекает, и после со временем устоявшись, на дно садится, и до будущей весны слежавшись, тверже должна быть нежели вторая илу посадка, следовавшая на другую весну. Потом когда озеро новым промытым истоком воду выпустив, или от земного трясения поднявшись иссохнет; останутся таковые от многих лет слои, и наконец затвердеют в шифер; Для того не дивно, что, в сланцах не редко находят следы трав и рыб разного рода. Примечания достойно, что в Ейслебенском шифере лежит на низу рыба, на верху папортник и осока. Сие показывает, что оные травы натурально прежде засорения илом восходили выше нежели на дне обращающиеся рыбы. Близ Каргаполя озеро Лача, из коего Онега вытекает, наполнено великими травами выше много поверхности воды стоящими, и рыбою изобильное, будущим примером служить может.

§ 136. Проницание составляет третей натуральной способ рождения или произвождения камней, когда в глину либо в песок входит вода и с собою вносит тонкую земляную нечувствительную материю, которая после служит вместо некоторого клею, рухлым частям песку или глине. В Карелии в крутом берегу реки Боксы есть серая глина, которая будучи подмыта, в оную реку падает и через некоторое время обращается в серой камень, в округлых фигурах от разных воды поворотов. Сюда принадлежат песчаные камни, кои ничто иное суть, как песок напоенной глинистою водою, и через долготу времени с нею затвердевшей, быв прежде эа многие веки измельчен из камня §129.

§ 137. Хотя все камни в известь перегорают с тою разностию, что один требует больше огня нежели другой; и известь тем лучше, чем крепче был камень; однако есть особливые породы к тому склоннее, из коих многие толь слабы, что легкого огня требуют к пережиганию. Такое свойство имеют белые известные камни, алебастры, опоки, мягкие мраморы. А по сему видно, что напрасно многие натуральной истори писатели составляют из сего особливой класс, или общую породу камней; подобно как и те кои отделяют от прочих в один род камни в стекло обращаемые: за тем, что ни един от огня устоять не может, ежели он довольно увеличен будет. Сие предлагаю для ясного разделения прямых известных камней от мнимых, что не в том состоит истинное известного камня свойство, что он в известь пережжен быть может; но что уже был известью, и снова в камень оборотился чрез проницание §136, которое по разным обстоятельствам разные подало виды.

§ 138. Рождение прямых известных камней происходит следующим образом. Когда сила подземного огненного действия на поверхность земную проницает, превращаются тогда самые твердые камни в известь Свидетельствуют Остъиндские путешествия о упомянутом выше Бурбонском острове, что на нем в местах от пожара уже оставленных камень превратился в известь, местами совсем рухлую, местами полувыжженную, а инде в соседстве перегорелых лежат целыя горы. Таковые пережженые камни получают и пожирают в себя влагу с воздуха, из туманов, от дождей и снегов, из наводняющих рек и ключей, воду чистую или содержащую в себе соленую, кислую, серную, жирную или разных родов глинистую материю; которая проницанием преобращается в разные роды камней по разной силе огня в пережиганье, по разной материи, которая его питала; по разности вод и их сложения, количества и качества и по разной долготе времени употребленного на действие, так что не можно дивиться различному множеству известных камней гипсов, мраморов и им подобных пород и видов, кои удобно потом в известь перегорают. Чтож пережженные камни от мокроты снова твердость приобретают; то всяк знает, кому только литье всяких фигур из алебастра, и употребление извести и цементу при каменных строениях, известны. Кроме таких происшествий на земной поверхности кто может отрицать, что бы натура во внутренностях земных не пережигала диких камней сильнейшим тамошним жаром в известь, и не соединяла бы снова частиц их в крепкой союз проницанием вод минеральных разного цвету и других качеств, и тем не красила оного снова рожденного камня разными красками; и наконец сильным землетрясением не выводила их наружу.

§ 139. Здесь по справедливости спросить кто может; когда де известные камни родятся перегорением диких в известь, и потом вступлением влажности твердых; то каким образом могли быть в ней многочисленные черепокожные, как, выше показано? И здесь в Ингерманландии содержит в себе Пудожской известной камень. Ибо если они были прежде в диком камне, то были бы с ним вместе или скорее бы перетлели от жару и тем разрушились. После того с влажностию сквозь пар вступить им было не возможно. На сие ответствую, что пережженная известь могла быть сильным наводиением вскоре размыта, а после того оседшись на другом месте окружила на дне раковины, и наконец долготою времени с ними и около них затвердела. Много таким образом многообразная натура показывает в себе различий и новых произвождений; как из глины дикой камень; из дикого камня песок, из песку опять точильной камень; из дикогож камня известь; из извести разных родов минералы раждает разными проницаниями. Глину, особливо чистую белую, какова есть Исетская, эа первое начало всех камней и смешенных земель почитать должно;

§ 140. Следуют сему камни твердые не прозрачные, кои ни зернистого, ни слоистого сложения в себе не показывают, ниже отменной натуральной фигуры; но подобны слитым металлам, твердостию прочих камней превосходнее, дорогим оною уступают: каковы суть ахаты, сердолики, опалы, и другие, кои все кремнями назвать можно ради подобного сложения. Сии находятся несравненно в меньшем числе нежели вышеписанные породы, по большей части в их полостях и скважинах, и не могут инако почесться как загустелым соком, которой собрался из гор в помянутые полости, и принял на себя цвет металлических частей, которыми сама содержащая их гора изобилует. Сие рождение камней свойственно назваться может сгущением.

§ 141. Наконец отличною фигурою известные и больше всех дорогие камни последуют в своем рождении законам Геометрическим углами и плоскостьми, и преимуществуют твердостию и прозрачностию. Многие из них родятся ромбоической фигуры, имея два угла по шестидесят, и два по 120 градусов, что я нарочно мерял у некоторого немалого неграненого алмаза, и у других прозрачных камней. Иные суть параллелепипеды шестигранные, чем соответствуют много зернам разных солей. И без сомнения садятся подобным образом: потому, что 1) положение их видно по краям полсти горной, как по бокам сосудов соль, селитра или квасцы прирастают. 2) Что в таковых горных друзах хрустали горные сидят в пустоте, коя показывает, что после осадки оных излишняя вода долготою времени иссякла. Сия кристаллизация или зернованье разнится от вышепоказанного сгущения как выварка клею до суха, от выварки соли до посадки в зерна: за тем что первая ради большей липкости к воде не может от ней отлучиться, пока вся не иссякнет; а вторая требует к своему в воде содержанию некоего ее количества, без которого от ней отстает, и соединясь с другими себе сродными частицами составляет помянутые зерна.

§ 142. Показав пять способов рождения камней; то есть 1) затвердение из глины, 2) проницание клейкою жидкою материею, 3) наращением и слежанием, 4) огустением, 5) зернованием, хотя и других не отрицаю; однако несомненно сии суть самые главные, в которых заключать можно и прочие. Сверх сего довольно по сему явствует, что камни суть не первородная и не первозданная материя, но происходят от глины; к которой краткому описанию приступая, объявляю, что и глина не всякая есть первородная; за тем что почти бесконечно разнятся многие ее породы. При сем должно несколько коснуться мнению древних Философов, кои землю (не сомненно чистую глину) от воды производили, в чем из новых держался их мнения славной Аглинской испытатель натуры Роберт Боил. Сие доказать хотел следующим опытом. Посадил он тыковное семя в землю, которую прежде высушил в печи и точно взвесил. После того как тыква на оной земли выросла, будучи поливаема сколько надобно было водою, земля снова высушена была и взвешена, где едва чувствительной урон найден, которой бы в сравнение с тягостию сушеной оной тыквы мог быть поставлен. По сему заключил он, что вода превращается в землю. Но кто рассудит сколько употребленная вода на поливанье во все время ращения дала оной тыкве от себя имеющейся всегда земли, и сколько воздух почерпаемой листами растущего плода вместил в него носящейся тонкой земляной пыли; то никогда не поставит при сем за нужное дело претворение воды в землю. Творец стихий весь мир составляющих умел, и за нужно быть рассудил, положить непременные начала и основания толь огромного и премудрого здания, и конечно дал непременную и ненарушимую никакими силами величину и фигуру тем частицам, кои должны устоять против ужасно скорых и тяжких движений в натуре.

§ 143. Породы земель суть многочисленны. Не считая чернозему, о коем показано выше, разность их довольно велика уже по внешним качествам, по цвету, по вязкости и сыпкости, по вкусу и запаху и по отменной тягости. Химические опыты отделяют от них вмененные соляные и жирные частицы, к явному доказательству смешения с другими стихиями; которых искусные Физики считают, кроме чистой воды и земли безо всякого примесу, три, то есть кислую, горючую, и меркуриальную материю, которую я для важных причин, называю солоною, ядовитою, жолтою. Ибо она в нашей обыкновенной соли, в ядовитых минералах преимуществует, и по моей Теории о цветах сродна с жолтыми лучами. По всему сему рассуждать должно, что едва ли есть земля самая чистая и без примешания где на свете, кои Химики девственницею называют, разве между глинами для фарфору употребляемыми, какова у нас Гжельская, или еще Исетская, которой нигде не видал я белизною. превосходнее. Смешение оных глин легко произвести может всяк, кто себе представит великие и несчисляемые перемены земного шара от начала света, по всем частям оного.

§ 144. Оставляя рассуждение об огне и о льдах на земной поверхности, о коих происхождении легко рассудить можно, как и о сере, что она подземным жаром на поверхность земную восходит, приступим ныне к знатной материи, на земной поверхности в жидком и в твердом виде почти повсюду предлежащей соли. При сем решить должно два вопроса, 1) первородная она материя, или со временем происшедшая, 2) к минералам ли она принадлежит, или к растениям или животным. О сем хотя ясно и обстоятельно показано в слове моем о рождении металлов от землетрясения, однако не можно преминуть, что бы не уважить оных моих доказательств новыми доводами.

§ 145. Подобие вещей разопределяем по разным породам и видам, как птиц крылье, лошадей гривы и одинакие копыта; и тем под одно общее наименование приводим. Так и соль горная с самосадкою по зернистым слоям должны быть одной породы; хотя местом разделил и отличил их случай. Находящиеся в горной соли раковины соответствуют раковинам, что бывают в самосадке на берегах морских в природном месте. И так когда морская соль землетрясениями вступает в земные недра; то напрасно некоторые ученые стараются Черное море осолить горною солью, которую оное, якобы в себя вымывая больше прочих морей оныя содержит, что и в самом деле едвали правда. Отрещись нельзя, что пресные дожжевые и речные воды не мало рассолу из ключей и от горных солей в море вводят. Однако сие ничто иное есть, как возвращение в море того, что из него прежде взято, и не разнится из рассолу, которой от лежащей еще на берегу самосадки дожжами смывается, и отдает морю обратно, что из него недавно теплотою солнечною отделилось. И так иного должно искать солоности морской начала, иного происхождения. Но сперва еще утвердить должно, что было некогда время, когда весь Океан и все прочие моря состояли из воды пресной, как видим ныне многие великие озера, у нас Ладожское, Онежское, Чудское, Ильмень и другие; в северной Америке озера Ериерское, Верхнее и прочие, которые имеют свободное втечение и выход воды пресной.

§ 146. Выше сего видим мы, что великие горы из дикого камня состоящие были прежде глина; глина была мягкая, или жидкая, которая из раствору в воде долготою времени слоями уселась. Вода (если тогда была солона) от ней парами отделенная не могла с собою никоим образом взять соли; но в ней оставила. А по сему все бы дикие камни и глины, кои большую часть всего шара земного составляют, должны показывать в себе чувствительную солоность. И если бы вода от глины тогда не парами, но по наклонной поверхности стекла в море, однакож конечно бы остались в глине солоности чувствительные следы. Но как сего мало примечаем, но почти везде видим глиняную и каменную посуду и другие вещи, горы и самые берега морские без всякой солоности; то непременно заключить должно, что оные глины тогда еще садились слоями, когда морская вода соли в себе весьма мало или ничево не содержала. Астраханские и другие солончаки и не малое число в Индии и в Америке мест сухой земной поверхности, из коими тамошние жители для своей нужды соль чистою водою вымывают, процеживаньем или устойкою землю отделяют, а после вываривают, напротив вышепомянутого засвидетельствуют, что они уже тогда произошли и стали сушею, когда моря были уже солоны; и тем отличают от себя места другие, коих происхождение было прежде солоности.

§ 147. Отрещись нельвя, что песок и другие некоторые материи, кои уже во время морской солоности произошли в натуре, могли соль из себя потерять промывкою от верхних вод то есть речных и дожжевых. Однако о глине, а особливо о диких камнях, того сказать нельзя. Изо всего сего по великому и превосходящему множеству глин и камней, солоности в себе не содержащих, следует, 1) что оное время было несравненно долее, в которое моря стояли еше не солоны, нежели те, в которые оную на себя приняли. 2) что много большая часть великих и главных перемен земного глобуса учинилась прежде нежели как после времен без сольных.

§ 148. Рассудив, что соль есть материя сложенная, то она конечно не первозданная; и производится в натуре подобно как другие материи соляного сложения; то есть квасцы из кислоты серной, из белой земли и из воды; купорос из кислоты, из воды и из металлу, и как Химикам больше известно о других родах соли, искусством произведенных. Когда соль разрушается в не соль, 1) чрез Химическую перегонку; 2) в морских рыбах, которые не смотря, что в соленой воде родятся, возрастают и питаются солеными морскими травами и илом, однако свежи, и к сохранению своему от согнития не меньше соли требуют, нежели свежие речные рыбы. Сие все уверяет согласно о небытии соли с начала света. Тоже заключить должно и о подобной ей сложенной соляной материи селитре, которая родится на земной поверхности; и ежели где в земли находится, случайно туда попалась.

§ 149. Ныне следует рассуждение о материях, кои на земной поверхности реже вышеписанных оказываются, и больше лежат под нею скрыты. И вопервых примечания достоин турф, не тот которой имя одно на себе носит, как выше писано, но самой чистой подлинной. Многие не знающие почитают его за жирную землю; однако он подлинно есть некоторая порода подземного мху, которых великое множество и самым прилежным ботаникам не ведомо. По ныне известных описаны до пяти сот; но как сии растения родятся больше в местах болотных и в лекарства едвали употребляются; то весьма бывает мало охотников для их описания. Следовательно хотя мох, из коего турф делают, у писателей Натуральной истории и не показан, к какой он принадлежит породе; однако самое искусство о том сомневаться не позволяет. Все почти мхи вообще будучи сравнены с травою, суть много тучнее и питательнее. Ибо рассудить можно по нашим северным оленям, кои малым количеством себя насыщают. Но те мхов породы, что от других растений питаются, и слывут у ботаников паразитами, то есть прихлебальщиками, много других жирнее, как у нас Амела, порода некоего деревца, которое растет обыкновенно на других больших деревьях, а особливо на липах. Сок ее таков тучен, что клеем его ловят клеточных птичек, на которой они седши прилипают. Ради чрезвычайного жиру растет и зеленеет только зимним временем, и в самые жестокие морозы; а летом подсыхает.

§ 150. К таковым породам принадлежит весьма мелкой турфовой мох растущей под верхним слоем, под черною и песчаною землею; что следующие свойства и обстоятельства показывают. 1) что турф весьма тучен, как таковые паразитные мхи бывают. 2) что под турфом находят непосредственно великие дубы, и гниль деревянную (§46) кои ясно показывают, что сии лежачие леса под землею истлевая, подают пищу турфовым мхам для их ращения. 3) всегдашней и повсюду довольный пример видим в лесах, что валежник обрастает несравненно больше мхами, нежели стоячие деревья. 4) так же всегда перед глазами имеем зелень, которая покрывает деревянные кровли и внешние стены, особливо в дождливое время, и когда оное строение уже поустарело. Сия зелень ничто иное есть, как жирной мелкой мох турфу подобной; в том только разнится, что будучи на воздухе в жаркие дни иссыхает и обращается в пыль, которую ветры разносят, и сильные дожди смывают: и для того не может так расти и размножаться, как турф, будучи прикрыт землею всегда во влажном месте. 5) прямой турф когда сгорит, оставляет пепел, и дает из него поташ, как другие растения, уверяя, что он конечно не из минерального царства, но из растущих тел поколения, 6) Химические опыты показывают перегонкою из чистого турфа теже произведения, кои происходят из растений, и только дает больше горького бурого масла, от особливой сего подземного мху тучности; а ежели где минеральных материй, или серной дух чувствителен; то конечно происходит от вмененных случайно минеральных частиц; что в самом подлинном и чистом турфе не примечается.

§ 151. Положение места под землю, где турф находят, и с ним лежащие соседи отнимают всякое сомнение, что сие подземное економическое сокровище произошло от сильных бывших наводнений, с ветрами, которыми великие леса опровержены и покрыты песком и илом, и чрез долготу времени покрылись растениями и черноземом. Ибо 1) за подлинно примечено, и от знатных ученых людей засвидетельствовано, что при турфе и в других местах в Германии, склоняющихся к северным берегам Балтийским, лежачие под землею леса простираются вершинами почти всегда к сторонам полуденным, указывая ими, что от полунощных морей учиненное насильство преклонило их и опровергло. 2) кроме растущих другие в жизни человеческой употребительныя вещи (§47) уверяют, что где турф растет, была прежде обитаемая земная поверхность; 3) после как уже турф выбран бывает, родится вновь в оставленных копях, на памяти человеческой, и в другой раз добывается на туже потребу (§48) что показывает сей материи безпрестанное возобновление и ращение. 4) Микроскопы за подлинно ставят перед глазами, что турфовая материя есть весьма мелкой мох по всему строению и частей расположению.

§ 152. Сие изъяснение подает немалое утешение людям, кои у нас в России о сбережении лесов весьма, и чутьли не излишно в некоих обстоятельствах попечительны: ибо о рассуждении недостатка в дровах можно будет последовать Голландцам, кои в малой своей землице, и то городами и деревнями весьма тесно застроенной занятой многими поскотинами, кои по великому множеству скота и продаемому во весь свет сыру и маслу представить можно; и притом изрезанной многими каналами и не лишенной садов и пашен, столь миого промышляют и заготавливают турфу, что не токмо сами довольствуются, но и развозят в окрестные земли для продажи. Что турф есть в России, о том сомневаться не должно. Были у нас и бывают наводнения; лежат под верхним земным слоем опроверженные лесы, чего никто не оспорит, кто ездил по великим нашим рекам, и видал из осыпей вымытые многие деревья. Есть у нас не хуже Голландских луга, болота, топи, валежники оброслые мхами, коих произведение и под ними несомнительно. Но о сем пространнее должно изъясниться в нарочном рассуждении о сбережении лесов, вместо коих служат на многих местах горные уголья, о коих происхождении ныне посмотрим.

§ 153. Выше сего видели мы (§55–60) что ласковые каменные уголья дают от себя горькое черное масло, кислую материю, пепел и из него поташ, 2) что из худово выходит много шкварины; обое так же как кз турфа. 3) что с каменными угольями находят мозглое дерево, как с турфом. 4) при каменных угольях лежит всегда шифер, которой, как выше показано, родится из озерного илу. А озера бывают всегдашние соседи турфяным копям, как местам низким. В шифере находят рыб признаки, в горных угольях весьма редко, и то в таких, кои с шифером замешены: за тем что рыба лежит часто на дне, в илу, и в нем оставить свои признаки может, обратившемся в шифер; в мох турфяной, родившейся под дерном, рыбам входить не свободно. По сим всем явствует, коль горные уголья с турфом сродны, и что конечно они из турфа родились; и промышляют их для такой же потребы.

§ 154. Показание происхождения оных служит не токмо к изъяснению, но и к вящшему объявленного доказательства подкреплению. Из вышеписанных известно, какие в недре земном и на поверхности производятся перемены от подземных пожаров. Что рассудив и взяв в пример превращение диких камней в известные, легко представить можно, что должно воспоследовать с турфом. Ибо излишняя влажность первою теплотою сквозь тонкую крышку должна выступить и так турф заготовить к обращению в уголь. Потом верхнею тягостию от кровли сжатая материя от умножившегося жару перегарает, и будучи в глухом огне без вольного воздуха без пламени углем остается. Неиначе как живописцы пережигают деревянные палочки в глине для своего употребления.

§ 155. Между тем выгоняется подземным жаром из приуготовляющихся каменных углей оная бурая и черная масленая материя, и вступает в разные расселины и полости сухие и влажные, водами наполненные, подобно как при перегонке бывает такого масла собрание в приложенную в подставном стекляном сосуде воду. И сие есть рождение жидких разного сорта горючих и сухих затверделых материй, каковы суть каменное масло, жидовская смола, нефть, гагат и сим подобное, которые хотя чистотою разнятся; однако из одного начала происходят. Известно из Химических опытов, что таких жирных материй перегонка, когда крутым огнем производится, масло выходит черно и густо; напротив того от легкого огня выходит оное светло и прозрачно. Подобно и из турфу в горные угли превращающегося, крутым огнем отделенная горная смола должна быть густа и черна, как жидовская смола, плавающая по Мертвому морю, и ей подобные затверделые камни гагаты. По тихим подземного горения действием подняться должна. Самая тонкая материя не посредственно из турфу, или из первоперегонного масла, собравшегося в какую теплую полость, передвояется вторичным действием, кое Химики ректификациею называют. Увериться можем о происхождении сих горячих подземных материй из растущих вещей их легкостью. Ибо все минералы в воде потопают; нефть по ней плавает, несмотря на то, что бывши в земных недрах приняла в себя несколько тяжелой горной материи. И самой твердой гагат мало чем воды тяжелее, хотя он состоит из грубых частей, и ожесточал от вступления многих каменных частиц под землею.

§ 156. При сем случае не могу преминуть рассуждения, откуду янтарь принял свое начало. Ибо хотя мое намерение единственно простирается к слоям земным; и сие прибавление не может вместить в себе подробного описания вещей в земли находящихся; однако сия материя утомляет рассуждения и не последних мещан ученого общества; из коих большая часть почитают янтарь за подлинное минеральное тело. Мне кажется довольно бы противное тому доказать могли в янтаре включенные разных родов ползающие и летучие гадины: мухи, бабочки, стрекозы мелкие, пауки, муравьи, всякого рода букашки, и притом листы и сучки мелочных растений. Однако несмотря на то, почти все за лучших почитаемые на свете Минерографы пишут, что янтарь произошел в земном недре из соединения кислоты, коя содержится в сере, с земляными и маслеными частицами. Сему первое и легкое опровержение их мнения на встречу поставлю, что еще не един Химик из серной кислоты, из горючей какой нибудь горной материи и из земли янтаря не составил, и по всему знанию и опытам Химическим видно, что быть тому не можно. А подложные янтари делают больше из прозрачной смолы и терпентину, соединенных с некоторыми другими материями. Посмотрим на место, где янтарь находят и при чем. Прусские берега особливо показывают, что ловят его сетками на отмелых местах, после сильных ветров. Волны и ветры из глубины дна морского ни чево не поднимают, что в воде утопает. И так ближе рождения его искать должно, что волны морские из берегов и из мелей выполаскивают, где их действие досягнуть может. Притом лежащие при нем мозглые деревья, и к самим янтарным кускам присоединенные от оных иверни уверяют, что они не уроженцы того места, но пришлецы из другого. В Карпатских горах лежит помянутая материя при рудных местах, но больше во флецах и в соседстве окаменелого и мозглого дерева. В Италии случается янтарь в местах, где достают каменное масло. Но оное, как выше показано, происходит из турфа и каменных углей; а сии лежат с опроверженными лесами. Все сие показывает, что янтарь есть произвождение царства растений. Наконец, что он не токмо не сравненно легче подлинно минеральной горючей материи серы, но и каменных углей, кои отнюдь не подлинные минералы. Зажженной янтарь дает благовонной дым как смола кипарисная, и в Российских поморских краях, где его находят, называют морским ладаном. Химические опыты разделяют его на горючее масло, на летучую кислую сухую соль, оставляя в реторте несколько земли, и показывая при перегонке воды не много. Все сие не объявляет в нем никакой минеральной грубости.

§ 157. Кто таковых ясных доказательств не принимает, тот пусть послушает; что говорят включенные в янтарь червяки и другие гадины. Пользуясь летнею теплотою и сиянием солнечным, гуляли мы по раскошествующим влажностью растениям, искали и собирали все, что служит к нашему пропитанию; услаждались между собою приятностию благорастворенного времени, и последуя разным благовонным духам, ползали и летали по травам, листам и деревьям, не опасаясь от них никакой напасти. и так садились мы на истекшую из дерев жидкую смолу, которая нас привязав к себе липкостию, пленила, и беспрестанно изливаясь покрыла и заключила отвсюду. Потом от землетрясения опустившееся вниз лесное наше место вылившимся морем покрылось: деревья опроверглись, илом и песком покрылись, купно со смолою и с нами; где долготою времени минеральные соки в смолу проникли, дали большую твердость, и словом в янтарь претворили, в котором мы получили гробницы великолепнее нежели знатные и богатые на свете люди иметь могут. В рудные жилы пришли мы неиначе и не в другое время, как находящееся с нами окаменелое и мозглое дерево.

§ 158. Уже следует предложить самое настоящее в нашем предприятии дело, то есть происхождение металлов; о чем хотя известна нарочно для сего изданная в свет речь о рождении металлов от земного трясения; однако еще есть нечто присовокупить в дополнение оных размышлений, кои здесь сообщить должно; а именно к подтверждению 1) что металлы не первородная или первозданная материя, 2) что они и по ныне родятся, 3) что они и с места на место переходят. 4) показать некоторые общие предметы мест способных к рождению металлов, для прииску оных.

§ 159. Разрушение нижних металлов, то есть меди, железа, свинцу и олова, Химикам весьма довольно известно, и не остается о том сомнения; при чем примечено, что одно требует к разрушению своему сил больше, другое меньше. Железо уступает не токмо всякой кислости, но и от мокроты ржавеет. Олово уже не каждой отдается удобно, и мокроту едва чувствует. По сему рассуждается, что и о высоких металлах тож следует; и действительно серебро разрушается сурмою, хотя золото ей не подвластно; но и оно из Рубинного стекляного состава почитается невозвратимым. И так не сомненно заключить должно, что металлы суть тела смешенные из других частей простейших; и по основанию первому суть тела не первозданные, но со временем произведенные. Сему соответствует следующее рассуждение. По означенной прежде бывшей жидкости материй, весь земной шар составляющих, что и круглость всего нами обитаемого света уверяет, когда материи собирались в свои слои, коим конечно устояться и сесть должно было каждому по своей тягости то необходимо было бы должно металлам сесть и уклониться ближе к земному центру, нежели как их ныне находим, не редко и на самой земной поверхности. И так не споримо, что металлы произошли после первого здания, как уже земля отвердела, явилась суша, и прочие обстоятельства, нужные к произведении мест рудных.

§ 160. Рождение и преселение металлов должно различать между собою. Когда мне сказывают, что истощенные рудники снова наполняются рудами; что находят окаменелые деревья, раковины, хлебные снопы, металлы в себе содержащие, что в Америке в старых серебряных копях вырывают кости древних тамошних жителей серебром оброслые; то можно всегда ответствовать, что оные металлы преселились туда каким либо нибудь натуральным действием с иного места; и потому не приняли тут своего начала. Напротив того когда рудокопы ведая в руднике места и пустые капи и накипи без всяких металлов, после появлениях серных паров по штольне вдруг увидят светлые руды, содержащие в себе свинец, медь, серебро и признаки золота; тогда справедливо заключают, что металл тут действительно родился: то есть произошел из смешения серной летучей материи с земляными, или с каменными частицами оныя накипи. Ибо металлы целые в полном своем из стихий сложении по воздуху летать не могут. Химические опыты, учиненные для произведения металлов и для превращения худших в лучшие, хотя по большой части ложны, или сомнительны; однако оспорить нельзя, что многие из них есть правдивы. И хотя тщетной надежды Алхимистов о великом обогащении не исполняют: однако уверяют что новорождение металлов и оных превращение в другие возможно.

§ 161. Рассмотрев особливо происхождение главных тел, слои земные составляющих, должно представить общее состояние шара земного, и действия, как оное в таковые положения достигло, и что впредь с ним по течению натуры должно случиться. Видели мы в вышеописанных морские черепокожныя на верхах гор высоких; и в земных недрах глубоко погребенные, с минералами соединенные и ими вместо бывших животных наполненные; видели в них же лесы, и вещи, дела натуры и рук человеческих, лежащие от морей далече камни волнами морскими при берегах округленные; рыб и растущих вещей остатки в камнях, гадины в янтаре включенные; странные великие животныя, каков и есть слон в Европе и в северных краях Сибирских, глубоко в земли погребенные; в разрытой глубине земной человеческим тщанием нашли мы слои разных материй, показующие слои, то черную плодоносную землю, с признаками трудов разумной твари; то песок и раковины составляющие дно морское, то развалины городов разоренных, чему и недавные примеры имеем в погребенном и вырытом из гроба Геркулане, лежавшем в нем больше полуторы тысячи лет. Из доказательных обстоятельств заключили мы, что чернозем из согнития животных и растущих тел происходит. А из них вымывается ил, которой собравшись промытием в озера садится и твердеет в слоеватой камень; что дикой камень жесточает из глины, потом разрушается в песок, а из песку проницанием растворенной в липкой воде глины снова спекается в точильной камень; что означенные известные камни, алебастры и другие им подобные, пережжены были в известь сильным подземным жаром, и потом проницанием жидкой материи в другой раз окаменели; или оной в себя не получив, остались мелом. Соль по доказательствам родилась долговременным пресных вод стечением в море, приносящих с собою сие произведение из разрушения животных и растений, как то изъяснено в слове о рождении металлов от землетрясения. Потом солнечными лучами по разным местам высохнув на берегах морских, чрез важные перемены лица земного скрылась в горы. Откуда вымываясь верхними водами, в виде ключей в реки входит и в море возвращается. Подобно на опроверженных лесах, песком, илом и дерном покрытых, нарастает мох; потом от подземного огня иссыхает и перегорает в горной уголь. Все сии преобращения великия натуры, везде с пользою нашею соединенные, какое воображение начертать могут в мыслях наших о величестве дел божиих, созданными от него естественными законами производимых!

§ 162. Причины их довольно показаны в описании земных трясений. Но они только служат и изъяснению, как могли земные, внутренности подняться на поверхность и вытти наружу; или наружные, и к поверхности земной принадлежащие вещи опуститься, в глубину земную; как могли берега морские под воду опуститься, и моря претвориться в обитаемую землю. Но пренесение вещей из мест весьма отдаленных, и потом погружение в землю и превращение в камень, кажется по всему быть не возможно. Трудно представить, откуда взялись толь многие слоновые кости, чрезвычайной величины, в местах к обитанию им не удобных, а особливо в полуночных суровых краях Сибирских, и даже до берегов пустозерских. Многие думают, что оные приведены были из теплых краев от Азиатских народов в военное время, и там померли, или в сражениях убиты и закопаны в землю, что бы смрадом не заразили воздуха. Войны Римские с Пирром и с Аннибалом, походы Татарских царей от Индейских пределов на полночь показывают примерами сего возможность. Но три важные приметы сему прекословят: 1) помянутые слоновые кости находят везде с зубами; что лакомству человеческому весьма противно. Ибо весьма невероятно, что бы слоновую кость, не токмо ныне, но и в древние времена в знатном почтении и цене бывшую, так пренебрегали тогдашние люди, особливо в Европе: ибо тогда оную кость в употреблении соединяли с золотом. 2) Приискиваются оные зубы случайно как выше §42 показано, и у нас в Сибире находят больше по крутизнам берегов подмытых в земле на несколько сажен, как и упомянутой слон в Саксонии на 26 футов. Вероятность превосходит, что бы для зарытия сего животного стали толь много люди трудиться в копании глубокой ямы. Однако пускай, что делалось и то и другое; но 3) следующее всю вероятность погребения их опровергает. Известно, что при вырытии земли, из разных слоев состоящей, и потом при обратном ее в яму бросаньи, должно оным перемешаться, соединясь в непорядочно сбросанныя части. По выкопании слоновых костей в Саксонии примечено, что слои были над ними неперемешены и порядочны, и белой песок выкапыван был чист без примешения долгое время, к употреблению художников. Видно, что не человеческие руки, но иная сила похоронила таковых иностранных покойников, которая не для них одних трудилась; но производила обширное и не единовременное действие натуры, слои слоями покрывая.

§ 163. Однако пускай слоны могли до наших мест достигнуть, будучи животное великое и к дальним путешествиям способное, как бы они погребены ни были; но большего удивления достойны морские черепокожные, к преселению и переведенству неудобные гадины, кои находят окаменелые на сухом пути в горах лежащие к северу, где соседственные моря их не производят; но родят и показывают воды лежащие под жарким поясом в знатном количестве. Еще чуднее, что в холодных климатах показываются в каменных горах следы трав Индейских, с явственными начертаниями, уверяющими о подлииности их породы. Сии наблюдения двояко изъясняют испытатели натуры. Иные полагают бывшие главные земного шара превращения, коими великие оного части перенесены с места на место чрезвычайным насильством внутреннего подземного действия. Другие приписывают нечувствительному наклонению всего земного глобуса, которой во многие веки переменяет расстояние еклиптики от полюса. Диодор Сицилианин, писатель времен Августовых, из древних известий предал, что Халдейские Астрономы похвалялись своими наблюдениями, чиненными через 403000 лет до приходу в Вавилон Александра великого. Геродот пишет из предания Египецких философов, что Еклиптика была некогда к екватору перпендикулярна. Нынешнее ее от полюса отдаление около 66 1/2 градуса требует по древним и нынешним наблюдениям 399 000 лет. По сему следует, что в северных краях в древние веки великие жары бывали, где слонам родиться и размножаться, и другим животным, также и растениям около екватора обыкновенным держаться можно было; а потому и остатки их здесь находящиеся не могут показаться течению натуры противны.

§ 164. Правда что честолюбие и хвастовство древних народов своею древностию умаляет вероятность помянутых преданий, и может оставить в сомнении оное рассуждение о причине иностранных и не обыкновенных тел в наших климатах; особливо же тем сопротивно покажется, которые обыкли священное писание принимать в литеральном грамматическом разуме, и не последует в том Василию Великому, которой богомудрый святитель и глубокий философ довольные показал примеры, как содружать спорные по видимому со священным писанием натуральные правды. Того ради за нужно здесь почитаю присовокупить изъяснения, служащие к оправданию естественных откровений, последуя в том церковным учителям, которые стараются согласить несогласные по видимому места в богодухновеных евангелистах. Ибо и натура есть некоторое Евангелие, благовествующее не умолчно творческую силу, премудрость и величество. Не токмо небеса, но и недра земные поведают славу божию.

§ 165. Кажется кому противна долгота времени и множество веков, требуемых на обращение дел и произведение вещей в натуре, больше нежели как принятое у нас церковное исчисление; тот возми в рассуждение 1) что оно не догмат веры, ниже узаконение утвержденное соборами; но только есть старой способ для сравнения времен древних с позднейшими, и для показания по порядку деяний разных государей, разных приключений и прочего. 2) Что хотя восточная наша христианская церковь от западной в исчислении лет от сотворения мира больше нежели пятнатцатью столетиями разнится; однако в том не происходили между ими никакие распри; 3) да и происходить бы не должно, ради неявственных и сомнительных чисел в еврейском ветхом завете, кои подобно как и другие многие места в оном не могли и поныне довольно разобрать самые искусные учители оного языка. 4) И сие есть не последнею причиною, что все христианские народы начинают исчисление лет от рождества Христова, оставив древнее, как не довольно определенное и сомнительное. 5) Сверх сего между нашими христианскими Хронологами нет в том согласия; например Феофил епископ и антиохийский полагает от Адама до Христа 5515 лет, Августин 5351; Иероним 3941; то не можно вовсе отвергнуть и внешних летоисчисления, как оставили на память древние авторы о Халдеях, Египтянах, Персах, и ныне о своем народе уверяют Китайцы, кои всех вовсе пренебречь есть тоже, что за ложь и за басни поставить все древние исторические известия, не смотря на очевидные долговременных трудов человеческих остатки, каковы суть Египетские пирамиды, коих самые старинные Авторы почитают за превеликую древность. Если же кто сим недоволен; тот пусть отнесет вышеписанные натуры деяния в оное время, когда земля была невидима и неустроена, то есть прежде шестидневного произведения тварей: там не будет никакого спору и сомнения о времени не описанном и не определенном через течение светил небесных. Мне кажется довольно быть и шестодневия, когда вспомню, что тысяча лет яко день един перед богом. Пусть другой разбирает все летописи церковные и светские, христианские и языческие, употребляет высокую Математику в помощь; пусть определяет год, день и его самые мелкие части для мгновения первого творения; пусть располагает по небу стояние и взаимное положение солнца, луны и планет, коль далече друг от друга стояли, когда в первые возсияли; над Европою, или над Америкою было первое великих светил соединение? Я все ему уступаю, и ни в чем не спорю. Но взаимно прошу и себе позволения поискать того же в своем летописце. Однако признаюсь, что никакого не нахожу приступа, никакова признаку к подобным точностям. То лишь могу сказать, что по оному всех старшему Летописцу древность света больше выходит, нежели по оным трудным выкладкам.

§ 166. Нет сомнения, что науки наукам много весьма взаимно способствуют, как Физика Химии, Физике Математика, нравоучительная наука и история стихотворству; однако же не каждая каждой. Что помогут хорошие рифмы в доказательстве Пифагоровой теоремы? Или что пользует знание причины возвышения и падения Римской империи в изъяснении обращения крови в животном теле. Таким же образом уложение и кормчая книга ничево не служат учащемуся Астрономии; равно как одно другому не препятствует. Посмеяния достойны таковые люди, кои сего требуют, подобно как некоторые католицкие философы дерзают по Физике иэьяснять непонятные чудеса божие, и самые страшные таинства христианские. Сему излишеству есть с другой стороны подобное, но и притом приращению наук помешательное некоторых поведение, кои осмехают науки, а особливо новые откровения в натуре, разглашая, будтобы они были противны закону. Коим самим мнимым защищением действительно его поносят, представляя оной неприятелем натуре, не меньше от бога происшедшей, и называя все то соблазном, чего не понимают. Но всяк из таковых ведай, что он ссорщик, что старается произвести вражду между божиею дщерию натурою, и между невестою христовою церковью. Сверх того препятствует изысканиям полезным человеческому обществу, кои кроме благоговения происходящего к творцу от размышления о твари, подают нам способы к умножению временного блаженства, и сильные споможения государям к приращению благосостояния народов, свыше им порученных.

§ 167. Кто в таковые размышления углубляться не хочет, или не может, и не в состоянии вникнуть в премудрые естественные дела божие; тот довольствуйся чтением священного писания и других книг душеполезных; управляй житие свое по их учению. За то получит от бога благословение, от монаршей власти милость, от общества любление. Прочих оставляй он также в покое услаждаться притом и премудрым божеским строением вещей натуральных, для такой же пользы, какую он получает, и получить уповает.

§ 168. Всем упражняющимся в науках известно, что правила хотя даны быть могут без изъяснений; однако далече не так тверды и уверительны, как с показанием их основания, через что приносят несравненно больше пользы. Так и наука о минералах и о прииске рудных мест много должна быть понятнее с показанием происхождения минералов, для чево они и в каких местах могут родиться, и где не могут, что служит к великому облегчению трудов наших. Сие показано в следующей последней главе отчасти; прочие приметы сам по обстоятельствам найдет, кто в вышеописанные главы довольно вникнул.

Глава о пользе показанных изысканий и рассуждений о слоях земных, особливо в нашем отечестве

§ 169. Ныне уже, любители рудных дел, одарены вы отменным зрением; коим нетокмо по земной поверхности, но и в недра ее глубоко проникнуть можете, то есть, по наружности и о внутренностях дознаться; или как просто говорят, по нитке знаете и клубка добраться. Пойдем ныне по своему Отечеству; станем осматривать положение мест, и разделим к произведению руд способные от неспособных; потом на способных местах поглядим примет надежных, показывающих самые места рудные. Станем искать металлов, золота, серебра и прочих; станем добираться отменных камней, мраморов, аспидов и даже до изумрудов, яхонтов и алмазов. Дорога будет не скучна в которой хотя и не везде сокровища нас встречать станут; однако везде увидим минералы, в обществе потребные, которых промыслы могут принести не последнюю прибыль.

§ 170. Рассуждается вообще, что полуночные земли не могут быть так минералами богаты, как южные, ради слабого солнечного проницания в землю; но оное опровернуто в слове моем о пользе Химии. По многим доказательствам заключаю, что и в северных земных недрах пространно и богато царствует натура. А что не так много находят дорогих металлов и камней; тому не стужа, но следующие причины препятствуют, натуральные и политические: 1) что каменные внутренности земные по большей части покрыты черноземом и песками, кои заросли сверх того лесами, или употребляются на земледельство и скотоводство, 2) что искать оных сокровищ некому, сколько ради не знания, а паче для малолюдства. Представим себе Индейские земли, На которых обитали многолюдные народы, составляющие сильные и славные государства, и сравним с нашими много большими сибирскими пространствами, где иногда на пяти стах, или еще на тысяче верст нет ни единого обитателя; а металлы и минералы сами на двор не придут; требуют глаз и рук к своему прииску. Присовокупим к тому, что больше половины года земные недра заключены морозами и снегами, и люди ими от всех таковых поисков удержаны. Наконец скудное перед Индиею Сибирских жителей количество привыкли сверх того век свой препровождать в покое, питаясь скотоводством, и получая оным прочие металлические надобности. Подобно и в самой России земледельство и другие сельские произвождения довольствовали предков наших ружьем, посудами и церъковною утварью без рудных дел; кои бы конечно могли им быть прибыточны; но заобыкновения прежние отводили их от искания. И так не должно сомневаться о довольстве всяких минералов в Российских областях; но только употреблять доброе прилежание с требуемым знанием. Коим ныне предводительствуемы просмотрим вкратце вышеписанные места и слои как показаны в первых трех главах, и как изъяснены в четвертой.

§ 171. Во-первых чорная земля всех безнадежнее к сысканию минералов, как разве на старых жилищах случаются клады; но сие не принадлежит до рудных дел. Пески следуют действительно к оным; однако надобно знать разбор, где искать содержащих в себе металлы, особливо серебро и золото. Прочие металлы бывают в песках редко и скудно: ибо видели мы, каких требуют они преобращений, пока песками станут, а в толь многие веки не могут избегнуть разрушения от огня, воды и воздуха. Неразрушимые от сих насильств серебро и золото имеют в песках место, происходя с ними из жил металлических. Сравним же пустые камни с матками дорогих металлов во всем свете: то не можем представить золотых и серебреных песков, как только милионные части против пустых и весьма убогих, и нигде искать их толь не надежно как по рекам, у коих на вершинах есть рудные горы, хотя не с известными золотыми или с серебряными рудами, кои иногда между другими закрыты. И потому пески, золото или серебро содержащие, всегда указывают на золотые жилы, выше их по течению реки лежащие. Могут случиться и далече от рек; но думать должно, что тут бывало прежде какой нибудь реки течение.

§ 172. Пески пробовать должно промывкою в воде таким образом. Сперва взять узкой высокой деревянной сосуд, или нарочно сделать, вышиною в 10 или в 12, шириною в 3 или 4 вершка, что бы вошло около пуда песку. Наполнив его до половины, прочее долить водою, чтобы она до дна проступила, песок мешать лопаткою с 1/4 часа, так что бы он с водою обращался горизонтально, а к верху и к низу ходил бы чем меньше тем лучше. Между тем давать несколько раз устояться. 1) С устоявшегося последнего песку снять четыре доли; а пятую на дне оставить считая по вышине, что бы тяжелые части отделились. 2) Потом выняв остатки со дна положить особо, а в судно накласть нового песку с водою, и поступать по прежнему; и таким образом промывать песок пять раз, все новой, пока тяжелого со дна наберется пол сосуда. 3) Оной промытой песок весь снова положить с водою в тот же сосуд, мешать по прежнему, дать устояться, и такими вторичными промывками накопить снова половину сосуда песку, которого пятая доля будет уже всех промытых песков 1/25, и против песку ни единожды не промытого 25 раз золотом богатее. После того ежели таковая промывка учинится еще раз, то будет металл в песке стесняться гуще, и золота содержать в себе 125 крат против прежнего, так что ежели непромытой песок содержит в себе золота один гран в пуде, то промытой пуд будет содержать 125 гран, то есть 31/5 золотника.

§ 173. Промытой в последний раз песок можно, пробовать на капеле, либо ртутью, или крепкою водкою, пережегши его сперва в умеренном огне. Для помянутой промывки употребляемые сосуды чем выше и уже, тем лучше. Где такие места с песком золото содержащим обыщутся; должно сделать мельницы, и поставить бадьи вышиною около сажени, шириною в аршин, в коих бы ворочались стоячие шесты с поперечными сквозь них проходящими спицами, песок мутили и горизонтально обращали. Дно до пятой доли приделать отъемное, чтобы нижную тяжелую долю песку отняв, протчей вон выпустить; и оное порожжее подставив снова, песку надлежащее количество всыпать. Золото в песках лежит отделенными от него мелкими крошками, или с песчаными зернами соединено и в них включено. В последнем случае должно песок жечь до раскаления и сыпать в воду, что учинив несколько крат, надлежит прежде перемывки измолоть мелко.

§ 174. Глины и илы хотя и содержат в себе металл, однако по большей части железо, а особливо темные, красные. В жолтых глинах по рудникам не редко серебро находят. В Семиградской земле достают из глины с песком смешенной, немалое количество золота, которое протекая в тамошних не больших реках вымывает между рудными горами. Но у нас в Сибире Колывановоскресенские рудники между прочим и в жолтоватой глине содержат золото. Здесь знать должно, что золотые и серебряные зерна делают на оселке черты своего цвету; пустые дресвяные блестки того не показывают. Пробы глин ради серебра и золота производить должно таким же образом, как с песком поступать предписано.

§ 175. Горы каменные суть прямая родина и подлинное жилище металлов и других минералов. Того ради должно вникнуть в их общее и частное, внешнее и внутреннее состояние; и рассуждать о надежде рудных промыслов, чему главным предводительством должно быть показанное выше о горах описание и рассуждение.

§ 176. Поняли мы, что главные горы родятся двумя образы, возвышением от внутренней подземной силы, и опущением верхних слоев в полости, оставленные от выжженой материи (§12–15). В первом случае происходит болеее в натуре насильство, от чего 1) поднятые, и потом опустившиеся не порядочно кабаны повалясь друг на друга случайно, оставляют между собою весьма широкие промежки и хляби, в коих собирающаяся после металлическая материя, в жидком виде, удержаться не может; но утекает в глубину, в недосягаемые пропасти; 2) великой жар, которой череп земной прорвал, разрушил купно серу и другие к рождению металлов нужные материи, и с пламенем по большей части вынес на воздух. И потому не дивно, что таковые горы, кои ныне огнем дышут, или у коих остались знаки древнего пожара, редко содержат богатые и постоянные жилы. Сие надобно рассуждать и о великих главных горах, кои поднялись таким образом. Того ради не советую богатых руд искать в вершинах гор главных и частных. Ибо ежели где случатся в таких местах рудные жилы; то они не постоянны, перерывными гнездами; от чего много промышленникам бывает излишних трудов и убытков.

§ 177. Напротив того от впадин происшедшие горы, включающие в себе долины, не претерпели такой огненной силы; не были сугубо подвигнуты, то есть встряскою к верху, и ударом к низу; но спускалась земля слегка, как угорала под нею материя, выходя на воздух другим местом; и ради того не произвела широких расселин; но на нижную часть хляби плотно седши, оную вместо крепкого дна получила, куда собравшаяся горная материя сгущалась, от воды отделяясь; и принимая в себя серные пары, металлы с ними составляла. Что в рудники и жилы воды из гор самих с минералами вытекают, то явствует из §68 и далее; чтож оная вода верховая от дождей, то изведали сами рудокопы, кои уверяют, что в сухие и бездождевые годы минеральные воды в рудниках не так одолевают, как в дождливые.

§ 178. По сему основанию надежнее искать руд, 1) в косогорах, кои лежат около впадин не в дальном отстоянии от берегов озер великих, как Ладожское, Онежское, Байкал и другие; 2) около морей включенных, каково Каспийское, Аральское и прочие; 3) около морей полувключенных, каково Белое, Адриатическое, 4) в великих долинах горами окруженных, какова в Перуанском королевстве провинция Квито, и таковым подобных местах, кои повидимому суть впадины, окруженные каменными далече простирающимися горами, и в кои склоняются со сторон долины, долгие с текущими в них или из них водами.

§ 179. Домашние примеры больше побуждают ко вниманию. Косогоры и подолы гор Рифейских, простирающиеся по области соли Камской, Уфимской, Оренбургской и Екатеринбургской между сплетенными вершинами рек, Тобола, Исети, Чусовой, Белой, Яика и других, в местах озеристых, толь довольно показали простых металлов, и притом серебро и золото, что многие заводчики знатно обогатились. Калывановоскресенские заводы лежат так же при озере называемом Колыванским, где начинают реки Алей и Локтовка; богаты серебром и золотом, и приносят казне знатную прибыль. Аргун река течет из озера Далая, великою впадиною, между высокими каменными горами; места издавна известные золотыми и серебреными промыслами, кои ныне возобновляются новыми учреждениями. Олонецкое золото хотя оказывается не в знатном количестве; однако озерные положения мест, и других металлов руды советуют нам больше в прииске тамошних подземных сокровищ трудиться. И сие самое подтверждается не дальним отстоянием Медвежья острова, откуда чистое самородное серебро имеем великими кусками; и руды тамошние уверяют о порядочных и постоянных жилах. Береги Белого моря, подобного некоторому великому озеру, посиле показанного правила, из натуральных законов и перемен произведенного, должны быть не скудны минералами, где состоят из камня. И само искусство согласуется, кроме помянутого Медвежья острова, Керетьскою слюдою и триостровскими рудами. Немалое число усольев тамошних указывают так же на знатные перемены слоев земных, подобно как соловарни Камские, соленые озера около многих Сибирских рудных мест; что и в других областях часто видим, а особливо в Перуанском королевстве, в провинции Потози, при богатых золотых и серебряных заводах, смотри §34.

§ 180. Сие вообще о рудных горах; помянуть особливо должно о их слоях, кои флецами называют, смотри выше в §51 и далее. Сии одна на другой лежащие разного рода материи показывают, что произошли не в одно время; однакож и вместе претерпели от подземного огня по своей натуре перемены общие и особливые. Песчаные слои переменившиеся в точильной камень были прежде дно морское или реки великой; известной камень, пережженые кабаны дикого; черные и других цветов земли полуокаменелые суть наметанной пепел из горы огнедышущей, каменные угли из турфа; шифер из ила. Все сии материи в разные времена одна другую покрывшие, обожжены сперва подземным жаром, потом чрез проницание вязкой воды превратились в камни, в точильной, известной, серой разных пород, в каменные угли и в шиферы разной твердости, по мере огня и проницания.

§ 181. По сему флецы мало весьма содержат благородных металлов, но токмо теми не редко богаты, кои много в своем смешении серы содержат, которую они приняли от подземного возгорения как от причины их состояния. Ибо после своего рождения неоднократно претерпели потрясения, от коих треснув, наточили в свои расселины новую горную каменистую материю; а от ней произошли после затвердением простенки (§55) Хотя же флецы богатых металлов почти не содержат, однако ведут к рудным жилам, затем что лежат к горизонту наклонно; а сие конечно произошло от поднятия земного черена, или от опущения. Кто по положению окрестных мест и по обстоятельствам заключить может, что сие произошло от последнего; тот с доброю надеждой сим слоям следовать может как верным указателям, а особливо где примечен будет калчадан жолтой или белой; сей предвещает серебро, а другой золото. Гранаты с дресвяным минералом значат иногда и так же присутствие сего прелестного металла. Прочие приметы смотри в первых основаниях, часть 2.

§ 182. Назначив места, где надежнее искать металлов, несколько посмотреть должно и о дорогих камнях. Что оные в Российском государстве быть должны, и что солнечное сияние, рождению их не причина; то довольно доказывают во многих местах находящиеся камни серднего достоинства, как мраморы, аспиды, ахаты, сердолики, порфириты и другие, затем что величиною и цветами удобно себя подвергают зрению; драгоценные укрываются малостию и худым внешним видом, которой просто коркою называют. Но она не иное что есть как иссарапленная и обитая бывшая прежде гладкая и светлая поверхность. Алмазы родятся кристаллизациею: следовательно должны были сначала быть не меньше угловаты, как и прозрачны; Ибо часто бывают угловаты; какие употребляаот оконничники: за тем что для резания стекла углы натуральные, много сильнее и долговечнее, нежели на кругу искусством сделании. Находят много алмазов со всем обитых и обточенных. Известно же, коль великого труда требует алмаз, чтобы огранить, и каких крепких материй; какого скорого машины движения; то можно рассудить, сколько требовал он времени, чтобы валяясь в песку, мог потерять свои углы. При том оспорить нельзя, что иногда лежал алмаз несколько веков неподвижно на одном месте, и не мог потерять от своих углов ниже пылинки.

§ 183. Сие рассуждая, и представляя себе то время, когда слоны, и южных земель травы в севере важивались (§162), не можем сомневаться, что могли произойти алмазы, яхонты и другие дорогие камни, и могут обыскаться, как недавно серебро и золото, коего предки наши не знали. Надежда их обыскания состоит, 1) хрусталей в меловых и опочных горах, где их находят почками, как по Двине реке в Орлецах, и около Ржевы. Сыскивают же их немало и в рудных жилах. 2) Алмазов ищут Индейские промышленники в песках, где они изредка смешены, что весьма натурально. Песок измельчился многим и долговременным трением между коим они крупны остались, несравненно больше противившись внешнему насильному действию. И для того мелкие редкие голышки в песках всегда очень тверды, и принадлежат к ахатам. Находятся алмазы в Индии и другие драгоценные камни и в ущелинах гор, с песчаною глиною; но обстоятельных описаний нет в свет изданных, за тем что промыслы их отстоят в местах отдаленных; так же содержатся тайно и под великим охранением. 3) Среднего достоинства камней, где и драгоценные найтись могут, надежнее всех искать по берегам рек мелкими камнями усыпанных, и по ручьям протекающим из мест гористых. 4) Мраморов надеяться можно в горах каменных, из слоев разного цвету и твердости: состоящих. 5) Белые глины по вероятности закрывают белые мраморы, или подле них лежат в соседстве.

§ 184. Обыск камней без пробы скучен и сомнителен, для сего способствуют следующие приметы и опыты, 1) для алмазов, яхонтов и других высокого достоинства служит стекло которое почечной алмаз натуральными углами тотчас разрежет; что не токмо по черте легко руками разломится но и само по ней распадется. Другие дорогие камни хотя режут; однако много слабее. Резанье стекла должно различить от сарапленья; за тем что и кремнем на стекле можно сделать глубокую сарапину; коя однако в глубину нейдет наподобие трещины, да и тут должно крепко прижимать; алмаз напротив того легким нрикосновением действует. 2) Алмаз и другие под ним цветные камни пилу весьма скоро тупят; и на точиле ходят плоскими боками гладко, а углами выдирают на нем тотчас глубокую борозду. 3) Цвет и прозрачность отличает скоро дорогие камни от простых; но притом требуется твердость которыя разность изведывать должно. Камни главных простых цветов, тоесть красного желтого и голубого, червчатой и васильковой яхонт, топаз, гранат тверже цветов сложенных рудожолтого, зеленого и вишневого, каковы суть гиацинт, хризолит, изумруд, аметист. 4) Ахаты, сердолики и другие камни среднего достоинства полупрозрачные и глухие, суть по большей части породы: кремня, или прямо сказать суть кремни разноцветные; кои тем приятнее, чем цвет или пестрота пригожее. 5) Мраморы узнать и от подлого камня различить можно умеренною твердостию, что они дают себя долотом вырезывать гладко без крошек и без иверней не по желанию, и наводить на себя политуру. Цветы и пригожие пятна и струи дают им разные достоинства и цену.

§ 185. Достигнув на места, где с надеждою можно искать подземного богатства; должно показать некоторые способы, как бы руд и камней досягать под землею. Горной бурав или щуп весьма к тому служит. Но мало в России его знают, не токмо что бы употребляли для изведывания слоев земных в небольшой глубине употребить можно обыкновенной бурав не очень завостроватой, насадив его на тонкую жердь, и приставив к высокому дереву. Перекинутою через сук веревкою можно поднимать и опускать, для осмотру выбуравленной материи; а вертеть привязанными к жерди кляпами, кои выше и ниже по ней подвигать свободно. Порохом рвать камни, где есть близкая надежда, так же служит к ускорению дела. Но известно, сколько у нас в России перемен делают по весне великие реки, §82. Не больше представляемые в бешенстве сильные Гиганты переворочают слоев земных; или натуральнее сказать, все во всем свете рудокопы не перероют столько земли, не опровергнут камней во сто лет, сколько одною весною разрушают оных льды и быстрина беспримерных вод Российских. Сие время могут употребить искатели вещей минеральных, металлов и камней, где сама натура употребляет свои силы, для открытия потаенных сокровищ, и ожидает нашего рачения, которое наградить может великим воздаянием.

---

1. Ломоносов М. В. О слоях земных // Первые основания металлургии или рудных дел. Прибавление 2. Санктпетербург: типография Императорской Академии Наук, 1763. С. 237—416; То же: Труды Ломоносова в области естественно-исторических наук: Извлечения и объяснительные статьи Б. Н. Меншуткина, Н. А. Иоссы, Ю. М. Шокальского, В. И. Вернадского. 1711—1911. СПб.: тип. ИАН, 1911. С. 15-240; То же // Полное собрание сочинений: В 11 т. Т. 5. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1954. С. 530—631; То же // Предисл. и поясн. Г. Г. Леммлейна. М.; Л.: Госгеолиздат, 1949. 211 с.