О лирическом стихотворстве
правитьЛирическое стихотворство получило название свое от лиры; ибо древние греки пели стихи, играя на сем мусикийском орудии. Иногда песни их сопровождаемы были звуками флейты. Итак, главное отличие сего рода стихов состояло в том, что они предназначались для пения. Впрочем, статься могло, что в древнейшие времена и самая эпопея сопровождаема была музыкою. Имеем основательные причины думать то же и о трагедии. Как бы то ни было, собственно пение принадлежало одному только лирическому стихотворству, ибо эпические и трагические стихи произносились наподобие нынешнего речитатива.
Чтобы яснее представить себе свойство стихов лирических, надобно обратиться к началу пения. Оно происходит от полноты сердца и изливается переменными, размеренными тонами, соответствующими расположению души нашей. Никто равнодушно не рассказывает происшествия, никто не предлагает наставлений нараспев; человек поет только тогда, когда страсть управляет его сердцем. Лирические стихи суть излияние чувствительности: в то время страсть господствует, а рассудок только помогает ей действовать.
Итак, лирические стихи всегда бывают плодом или веселого, или нежного, или набожного, или гневного расположения духа. Но сие расположение, сие чувство наполняющее душу изливается не слегка и не холодными выражениями; нет, оно с усилием стремится наружу, и в том находит для себя величайшее удовольствие. Для того то оно изливается распевом, чтобы тем сильнее и тем в большей полноте наслаждаться приятностью. Таким образом веселый человек поет, чтобы увеличить меру ощущаемого удовольствия, а печальный выражает жалобы свои пением, потому что находит удовольствие в своей грусти. В иных случаях те же самые чувства могут обнаруживаться другим способом и с пением не иметь никакой связи. Там, например, стихотворец в сатире или в шутливой поэме выражает гневное чувство свое или расположение к насмешливости, не для того чтоб себе доставить забаву, но чтоб наказать или исправить другого. Лирическое стихотворение имеет много сходства с преисполненным чувствительности монологом или саморазглагольствием, даже и там, где речь к другому обращается. Потому-то в лирической поэме нет порядка и предложения в рей разбросаны странным образом и как бы по прихоти, объятый восторгом стихотворец не выбирает предметов, но хватается за те, которые к нему ближе и какие на глаза попадаются. Где другой стихотворец говорит по довольном размышлении; там лирик вещает от избытка чувствительности. Гравина короткими словами прекрасно определяет свойство лирических стихотворений. Он суть, по словам Гравины, изображения особенных страстей, склонностей, добродетелей, пороков, нравов и действий; он суть зеркала, в которых разными способами отражается человеческая натура. И действительно, через них можно узнать сокровеннейшие сгибы души человеческой,
Мы предложили самое необходимое о внутреннем качестве сего рода сочинений, прибавим к тому, что лирический тон должен выражать сильную чувствительность, и что каждое понятие должно быть возвышаемо или сим тоном, или чрез посредство другой какой-либо силы эстетической для того, чтобы в целой поэме чувство нигде не угасало. Ничего нет скучнее оды, в которой мысли, впрочем хорошие, предложены обыкновенным тоном. Именно страстный тон есть существенная принадлежность лирического стихотворства и для доказательства упомянем, что прекраснейшая ода, переведенная от слова до слова и без наблюдения тона, совершенно теряет свое достоинство.
По внутренним качествам лирических стихотворений образовалась и внешняя их форма. Известно, что сильное чувство скоро проходит, потому-то лирическая поэма никогда не бывает продолжительна. Однако и краткость эпиграммы ей неприлична; или для того, что человек любит долго удерживать при себе то ощущение, которое ему нравится, или для того, чтобы со многих сторон обозреть предмет свой, или чтобы рассмотреть его подробнее, или потому что разгоряченная душа несколько времени занимается своим чувством и потом уже предается покою.
Стихотворения лирические естественно должны быть приятнее и благозвучнее всякого другого сочинения; они должны быть разделены на части или строфы, не слишком длинные, чтобы вмещались в ухе, и не слишком короткие, чтобы не наскучить частым повторением. Таковы лирические стихотворения древних, кроме греческого гимна, который состоял из гекзаметров и не разделялся на строфы. Но в гимне изображается чувство спокойнейшее, соединенное с некоторым родом безмолвного удивления; а для сего рода гекзаметр более приличен.
Лирическое стихотворство никакому другому не уступает в рассуждении важности своей и пользы. Надлежит прочесть о нем целую главу из сочинения Гравины (Ragione poetica). Сей превосходный писатель смотрел на лирическую поэзию с надлежащей точки, и судил о ней как философ, как знаток человеческого сердца. Мы вообще только заметим, что мысли и чувствования, кои в стихотворениях другого рода представляются нам вскользь и как бы вдали, здесь бывают нам видны вблизи; что мы яснее их понимаем и сильнее чувствуем, и что посредством их можно возбудить в нас какую-нибудь полезную склонность, производящую весьма хорошие следствия.
У греков были разных родов лирические стихотворения, и каждое имело особливые правила как для содержания своего, так и для формы. Но главнейшими почитались четыре следующие: гимн, ода, песня и идиллия. Кажется к ним же причислить можно и элегию.
[Каченовский М. Т.] О лирическом стихотворстве / Т. // Вестн. Европы. — 1810. — Ч. 51, N 10. — С. 128-133.