О Шиллеровых сочинениях (Шиллер)/ДО

О Шиллеровых сочинениях
авторъ Фридрих Шиллер, переводчикъ неизвѣстенъ
Оригинал: нѣмецкій, опубл.: 1805. — Источникъ: az.lib.ru

О Шиллеровыхъ сочиненіяхъ.

Смерть Шиллера {Фридрихъ Шиллеръ родился въ Марбахѣ, небольшомъ городѣ Виртембергскомъ, 10 го Ноября 1759 го года; умеръ въ Веймарѣ 9 го Мая 1805.] можно считать невозвратимою потерею для Нѣмецкой Литтературы. Онъ былъ величайшій изъ трагическихъ Поэтовъ своего отечества; никакая страна въ Европѣ не произвела столь счастливаго Шакеспирова подражателя. Шиллеръ часто равнялся съ нитъ въ красотахъ, и часто остерегался отъ его ошибокъ. Безъ сомнѣнія, Критика можетъ найти погрѣшности въ его твореніяхъ, но найдетъ также и красоты выспреннія, образцовыя. Его трагедіи, принятыя съ живѣйшимъ одобреніемъ, до тѣхъ поръ будутъ украшать театръ Нѣмецкій, пока публика будетъ въ состояніи цѣнить смѣло изображенные характеры, высокія мысли, поразительныя картины, піитическій языкъ, благородныя выраженія.

Хотя Лессингъ гораздо прежде написалъ трагедію Мудрый Наѳанъ ямбическими стихами, однакожъ можно сказать, что Шиллеръ первой присвоилъ Нѣмецкому театру сію мѣру, столь приличную трагедіи. Прежде его, Нѣмцы писали трагедіи Александрійскими стихами, потомъ прозою. Гете сочинилъ въ прозѣ три трагедіи: Геце, Эгмонтъ, и Клавиго; самъ Шиллеръ сперва писалъ также прозою.

Первое сочиненіе Разбойники (die Räuber) сдѣлало необыкновенное впечатлѣніе; не смотря на погрѣшности, противныя изящному вкусу, въ сей трагедіи видны слѣды драматическаго Генія, великаго и образцоваго. Разбойники сперва явились на Мангеймскомъ, и скоро потомъ на всѣхъ Нѣмецкихъ театрахъ; пріобрѣли своему Автору славу, которую онъ заслужилъ сочиненіями болѣе исправными. Шиллеръ въ то время, когда писалъ сію трагедію, находился при военной Академіи Штуттгардской, въ которой воспитывался; онъ учился Медицинѣ и готовился къ выпуску съ чиномъ полковаго Лѣкаря. Желаніе — впрочемъ весьма естественное — быть въ Мангеймѣ при первомъ представленіи своей трагедіи, заставило его уѣхать въ сей городъ, безъ дозволенія отъ начальства. Нс нужно сказывать, что блестящій успѣхъ трагедіи былъ весьма пріятенъ Автору; его Геній, любящій независимость, отвратился отъ цѣпей строгой военной службы и отъ тѣснаго круга дѣятельности. По прибытіи изъ Мангейма, Шиллеръ понесъ наказаніе за самовольную отлучку; это обстоятельство еще большую поселило въ немъ охоту, оставивъ званіе свое и отечество, посвятить себя Мельпоменѣ.

Послѣ Разбойниковъ Шиллеръ сочинилъ трагедію Фіеско, потомъ драму Пронырство и любовь (Kabale und Licbce). Сія три піесы принадлежатъ къ первой эпохѣ его таланта. Онѣ писаны прозою, и изобилуютъ красотами піитическими: Шиллеръ особенно подражалъ Шакеспиру, котораго сочиненіями занимался почти изключительно, и котораго Геній ближе, нежели всѣхъ другихъ Поэтовъ, подходитъ къ Генію Шиллерову.

Скоро потомъ онъ захотѣлъ достигнуть высшей цѣли совершенства. Онъ увидѣлъ, что Авторъ не все сдѣлалъ еще, разположивъ піитически свою трагедію; увидѣлъ, что внѣшнія формы Поэзіи необходимо нужны въ піитическомъ сочиненіи, назначаемомъ быть въ числѣ первокласныхъ; увидѣлъ, что піитическія идеи должны быть величественно выражены въ прекрасныхъ стихахъ. Гете, окончившій въ то время Иѳигенію и Тасса примѣромъ своимъ проложилъ дорогу Шиллеру, которой и рѣшился испытать силы свои сочиненіемъ, ближайшимъ къ совершенству

Онъ взялъ для себя предметомъ Дона Карлоса, злосчастнаго сына Филиппа II; Геній Поэта явился въ новомъ блескѣ. Правда, въ сей трагедіи есть погрѣшности; за то она изобилуетъ піитческими красотами первой степени. Никогда еще не было на сценѣ такого характера, какой данъ Mapкизу Позѣ, которой представленъ идеальнымъ Героемъ человѣчества. Сіе твореніе утвердило славу Шиллерову, достойно пріобрѣтенную имъ первыми трагедіями. Онъ могъ уже равняться съ знаменитѣйшими Трагиками.

Шиллеръ, сочиняя Карлоса, поселился въ Веймарѣ, и скоро былъ допущенъ въ славное общество, которое Гете, Виландъ и Гердеръ составляли при Дворѣ Монарха, покровителя изящной Словесности. Онъ читалъ свою Трагедію Герцогу, которой, желая удержать при себѣ отличнаго Поэта,, пожаловалъ его Надворнымъ Совѣтникоиъ и Профессоромъ Исторіи и изящной Словесности при Енскомъ университетѣ.

Съ того времени Шиллеръ нѣсколько лѣтъ сряду особенно занимался Исторіею и Философіею: Сочиненія его, до сихъ Наукъ касающіяся, служатъ доказательствомъ, что онъ могъ прославиться въ качествѣ Историка и Философа, не менѣе, какъ и Стихотворствомъ. Среди сихъ важнѣйшихъ занятій, онъ не забывалъ Поэзіи, и сочинилъ множество Лирическихъ стихотвореній принятыхъ публикою съ отличнымъ вниманіемъ. Спустя семь лѣтъ, Шиллеръ снова явился на трагическомъ поприщѣ, написавъ важное сочиненіе, котораго Герой, Графъ Вальштейнъ, прославился въ продолженіе войны тридцатилѣтней; Поэтъ не задолго передъ тѣмъ окончилъ Исторію о сей войнѣ.

Шиллеръ оставилъ Енскій университетъ, и переселился въ Веймаръ, гдѣ жилъ до самой своей смерти. Тамъ онъ единственно занимался драматическою поэзіею и сочинилъ Трагедіи: Марія Стуартъ, Іоанна д’Аркъ, Мессинская невѣста и Вильгельмъ Тель. Послѣднее сочиненіе, написанное для Театра, есть Благоговѣніе Искуствъ, Лирическая Интермедія на случай прибытія въ Веймаръ Ея Императорскаго Высочества, Великой Княгини МАРІИ ПАВЛОВНЫ.

Шиллеровы творенія особенно отличаются отъ драматическихъ сочиненій другихъ Поэтовъ разнообразіемъ. Всѣ его Трагедіи не походятъ одна на другую ни планомъ, ни частями. Можно сказать, что онъ столько сдѣлалъ новыхъ опытовъ, сколько написалъ Трагедій, и что бралъ всѣ возможныя формы для своего искуства. Впрочемъ, самыя содержанія подавали поводъ къ сему разнообразію; въ Трагедіи Іоанна д’Аркъ содержаніе соотвѣтствовало Лирическому выраженію; въ Маріи Стуартъ, надлежало держаться тона Историческаго, въ Вильгельмѣ Телѣ Поэтъ дозволилъ себѣ возносится до Эпопеи, въ Мессинской невѣстѣ онъ попытался представить на театрѣ древніе хоры; въ Вальштейнѣ видно смѣлое намѣреніе соединить въ одномъ сочиненіи три драмы разныхъ качествъ.

Ни одинъ изъ драматическихъ Поэтовъ не сравнился съ Шиллеромъ ни въ пышномъ, изящномъ выраженій, ни въ Поэзіи слога, ни въ способахъ изображать мысли высокія и смѣлыя. Шакеспиръ часто бываетъ еще смѣлѣе, но въ немъ нѣтъ столько блеска, столько пышности, столько философическихъ мыслей.

Мы сказали, что Шиллеръ писалъ стихи Лирическіе. Сія произведенія, и имъ подобныя, помѣщенныя въ Трагедіяхъ, a особливо въ Іоаннѣ д’Аркъ и въ Мессинской невѣстѣ, столь близки къ совершенству, что многіе почитали Шиллера болѣе Поэтомъ Лирическимъ, нежели драматическимъ. Не удивительнымъ покажется, что Шиллеръ имѣлъ сіи два таланта, разсудивъ, сколь тѣсно они соединены между собою, a особливо y Древнихъ, y которыхъ хоръ составлялъ существенную часть Трагедіи. Мы новѣйшіе соединили хоры съ Оперою.

Мѣлкія стихотворенія Шиллеровы составляютъ два тома. Каждое изъ сихъ сочиненій можетъ почесться образцовымъ въ своемъ родѣ. И здѣсь должно сказать, что стихи его отличаются обиліемъ идей философическихъ, которыми ни одинъ Поэтъ не умѣлъ такъ хорошо украшать свои сочиненія.

Любимая часть философіи для Шиллера были Ѳеорія искуствъ, или Эстетика, a особливо относительно къ Трагедіи. Онъ разпространилъ и усовершенствовалъ Кантово ученіе о сущности изящнаго. Вообще, умъ его проникалъ быстро и глубоко все все, чѣмъ занимался. Онъ имѣлъ способность однимъ взглядомъ обозрѣвать всю обширность предмета, и разбирать его части. Это наиболѣе доказалъ въ Историческихъ своихъ сочиненіяхъ, какъ то: въ Исторіи объ отложеніи Нидерландъ, которая однакожъ не окончана, и въ Исторіи войны тридцатилѣтней; обѣ онѣ весьма уважаются въ Германіи. Его глубокая проницательность, вразсужденіи хода произшествій, рѣдкое знаніе сокровеннѣйшихъ сгибовъ человѣческаго сердца, особливой даръ наблюдать и изображать характеры, показываютъ въ Шиллерѣ столь же превосходнаго Историка, сколько и Драматическаго Поэта, однакожъ согласиться можно, что онъ знаменитѣе по Стихотворству, нежели по Исторіи и Философіи, но что Натура весьма рѣдко надѣляетъ одного человѣка сими тремя талантами. Имя Шиллера будетъ вѣчно незабвеннымъ въ Лѣтописяхъ Нѣмецкой Литтературы; отечество причислитъ его къ Авторамъ классическимъ и будетъ гордиться его славою.

Не считаемъ нужнымъ говорить о многихъ небольшихъ сочиненіяхъ или разсужденіяхъ философическихъ, разсѣянныхъ по разнымъ Журналамъ, и собранныхъ потомъ въ четыре тома. Умолчимъ также и о Романѣ, подъ названіемъ: Духовидецъ (der Geisterscher), котораго одна только часть извѣстна публикѣ. Сіе образцовое сочиненіе произвело множество подражаній; но ни одно не сравнилось съ своимъ подлинникомъ.

Сколько Шиллеровы таланты достойны удивленія, столько личныя качества его имѣютъ право на уваженіе. Когда вся Германія читала и восхищалась твореніями Шиллера, въ то время его друзья, забывъ о великомъ Поэтѣ, видѣли въ немъ только превосходнаго человѣка. Нѣкоторыя сочиненія его переведены на языки иностранные, но къ сожалѣнію такъ, что трудно по переводамъ судить объ Авторѣ[1]. Въ началѣ революціи Шиллеру дано право на французское гражданство. Въ 1802 мъ году Римскій Императоръ возвелъ его въ Дворянское достоинство.

Не многіе Поэты столь счастливо и быстро усовершенствовали свой Геній. Онъ составилъ для себя высокую идею о достоинствѣ Поэзіи, и неутомимо стремился къ цѣли совершенства. Его смѣлое воображеніе въ первыхъ сочиненіяхъ не было ничѣмъ удерживаемо; но мало по малу Шиллеръ увидѣлъ потребность въ правильной умѣренности. Симъ онъ обязанъ — и, можетъ быть, весьма много — примѣру и сообществу знаменитаго Гете, съ которымъ въ послѣдніе годы жилъ въ согласіи совершенномъ, рѣдкомъ между двумя великими Художниками одного Искусства. Сіе согласіе основано было на взаимномъ почтеніи къ личнымъ качествамъ, а еще болѣе на уваженіи, которое они взаимно оказывали къ дарованіямъ другъ друга.

(Изъ Фран. Журн.)
"Вѣстникъ Европы". Часть XXIII, № 19, 1805



  1. Издатель думаетъ, что это не относится къ Рускому переводу Трагедіи Разбойники.