(*) Упреждаемъ читателей, что снисхожденіе къ просьбѣ Автора (намъ даже незнакомаго) не доказываетъ ни мало, чтобы его мысли, мнѣнія и правила въ Литтературѣ были одинакія съ нашими. В. И.
Гнъ. Библіографъ въ предисловіи (!) къ своей рецензіи (С. О. кн. XXIII и XXIV) говоритъ, будто я — «жаловался на его слишкомъ короткій и ясный (!) судѣ.» Нѣтъ, я протестовалъ на его безсудіе! Стиха изъ басни Крылова Гнъ Библіографъ не поднимаетъ также умышленно: опущенное слово относится ко мнѣ, а не къ волку….
«Трагедія писана въ прозѣ, слѣд. вопреки правиламъ трагедіи героической.» — Прошу Гна. Библіографа прочитать въ Эстетикѣ Мейнерса главу о трагедіи § 7.
«Въ ней нѣтъ единства дѣйствій.» Изложеніе причины и препятствій въ драматическомъ дѣйствіи не есть вещь посторонняя и не нарушаетъ единства онаго. Любовь Сумбеки къ Осману и происки властолюбиваго Сагруна служатъ главною пружиною политическаго нестроенія въ Казани, и приготовляютъ читателя къ развязкѣ. Іоаннъ, какъ Монархѣ, дѣйствуетъ посредствомъ избранныхъ своихъ, и не унижается внимая опытнымъ мужамъ, которыхъ Гну. Библіографу угодно называть придворными. Только Ксерксѣ могъ сказать своимъ Генераламъ: Люди не должны говоритъ, чтобы я ни съ нѣмъ не хотѣлъ совѣтоваться, и для того вы сюда призваны; но знайте, что ваше дѣло повиноваться, а не совѣтовать.
«Въ ней нѣтъ единства мѣста. Сцена безпрестанно перемѣняется какъ въ Русалкѣ.» — Не уже ли Г. Библіографѣ хочетъ, чтобы осаждающее войско и жители осаждаемаго города дѣйствовали на одной площади, или въ одной залѣ? Батте позволяетъ переводить зрителя изъ одного дома въ другой и даже изъ города въ окрестности.
«Въ ней нѣтъ ни одного характера благороднаго и сильнаго.» — Я не хотѣлъ дать непріятелямъ нашего Отечества Благородныхъ характеровъ; напротивъ въ Россійскихъ Герояхъ, съ позволенія Г. Библіографа, нѣтъ ничего низкаго. Что касается до послѣдняго требованія (силы характеровъ), то я предварилъ уже читателей, какъ въ посвятительномъ письмѣ, такъ и въ отвѣтѣ на двустишіе Г. Библіографа, что моя Трагедія есть первой, слабый опытъ. — О характерѣ Іоанна сказано выше. — Адашевъ благоразуменъ и недовѣрчивѣе и хотя говорливость есть слабость пожилыхъ людей, однако два раза сказанное имъ кстати, что ему 60 лѣтъ, еще не дѣлаетъ его пустомѣлею. — Характеры Курбскаго и Палицкаго слабо оттѣнены и въ Россіядѣ. — Страсть Сумбеки нѣкоторымъ образомъ извиняетъ ея слабости; однако она ни бѣшеная, ни безстыдная. — Сагрунъ не безразсуденъ и знаетъ, что дѣлаетъ; онъ не всѣмъ разсказываетъ свои тайные замыслы, а только одному Осману, который требуетъ отъ него помощи; не увѣряетъ себя въ своемъ злодѣйствѣ, а сознается. Мстительность, увлекающая Алея на отважное предпріятіе (дѣйств, III, явл. 2), благовременная услуга его Палицкому и скромность (стр. 94, 102 въ ролѣ Палицкаго): значитъ ли это, по мнѣнію Г. Библіографа, неимѣть характера? — Что Османъ не трусъ, доказываютъ то его напоминанія Сумбекѣ, что она должна дѣлать для блага своихъ подданныхъ (дѣй. I явлен. 1); впрочемъ онъ только свидѣтель, а не орудіе злыхъ замысловъ Сагруновыхъ. — Эмира узнаетъ о сихъ замыслахъ вѣ опасную минуту своего побѣга, и среди всеобщаго смятенія не можетъ о нихъ риторствовать. — Размыслъ (Ingeuieur) точно былъ иностранецъ, и собственное его имя неизвѣстно. Должность его не есть ремесло зажигателя, или шпіона. — Г. Библіографѣ пересчиталъ всѣ появленія вѣсѣтниковъ: дѣло состоитъ, думаю, не въ числѣ, а въ надобности сихъ появленій. Вообще же роли вѣстниковъ суть позволительныя средства увѣдомлять зрителей, что происходитъ внѣ сцены: ординарцы и слуги въ театрѣ въ семъ назначеніи могутъ, кажется, говорить и слушаю. Низкой слогъ употребленъ мѣстами по приличію дѣйствующихъ лицъ и обстоятельствъ, въ какихъ они находятся. Примѣромъ сему служитъ возраженіе, при, веденное Г. Библіографомъ, стр. 16. Какъ иначе похвалить шута въ его смѣшливости? Впрочемъ, у Шиллера есть предосудительнѣйшія выраженія. — Стр. 49. Естьли можно сказать играли сраженіе, то для чего не льзя — проиграть? Да и Риторика позволяетъ употреблять послѣдующее (побѣда) вмѣсто предыдущаго (сраженіе); — Стр. 54. Какъ Алею обличать нанятаго убійцу? — Стр. 63. Въ монологахъ дѣйствующее лицо, не будучи одержимо сильною страстію, можетъ говорить съ небрежностію разговорнаго слога. — Стр. 65. Османъ хочетъ выразить свое презрѣніе къ презрѣнной стражѣ. — Стр. 82. Не уже ли вмѣсто пресмыкался не льзя сказать ползалъ?-- Стр. 95. Не знаю, къ чему здѣсь привязывается Г. Библіографъ. — Стр. 54. Вмѣсто ѳиміамъ читатель легко пойметъ жертва, и что сей тропъ есть сарказмъ.-- Стр. 89. Просимъ Г. Библіографа заглянуть въ трагедію Разбойники, и онъ, въ ролѣ Мора, найдетъ такое же выраженіе. — Стр. 93. Мертвый вмѣсто умирая. Прошу извинить типографскую ошибку.
Не выписанныхъ Г. Библіографомъ ошибокъ противъ смысла (!) и грамматики Господиномъ Михайло (!) Рыбушкинъ искалъ ли не нашелъ, и потому не рѣшается къ предложенію (пред. къ Рецензіи книж. XXIII С. О.) на нихъ отвѣта.
Г. Библіографъ объявляетъ, что большая часть моей Трагедіи выкрадена изъ Сумбеки С. Н. Глинки. Указываю на Россіаду: тотъ оригиналъ, съ котораго переводили и Г. Глинка и я. Пусть же Г. Библіографъ дивится сходству двоихъ копій, а я — изобрѣтательности его злобы.
Въ заключеніе скажу Г. Библіографу, и въ послѣдній разъ, что безграматный писатель Трагедій все еще сноснѣе безграматнаго рецензента: одинъ извиняется удовольствіемъ марать бумагу; другой мараетъ человѣка, Богъ знаетъ, изъ какого побужденія.
Въ 10 книжкѣ Вѣстни. ошибкою напечатано шахъ вмѣсто махъ.