Остров Кипр
править1878 года 4 июня нового стиля, сэр Аустин Леярд, британский посол в Константинополе, и Савфет-паша, министр иностранных дел султана Гамида, в видах скрепления дружеских отношений, столь счастливо установившихся между Великобританией и Высокой Портой, заключили конвенцию, имевшую целью обеспечить в будущем неприкосновенность азиатских владений султана.
Первой статьей этой конвенции Великобритания обязалась, в случае если Батум, Ардаган и Карс, или хотя бы один из этих городов, будут удержаны Россией за собой, а также при всякой попытке России в последующее время (future time) завладеть какой-либо частью означенных владений султана, определенных окончательным мирным договором (т. е. берлинским трактатом), — оказать Порте защиту вооруженной рукой, вступив с нею для сего в союз.
Его величество султан, в силу этой конвенции, со своей стороны, обязался перед Великобританией ввести необходимые реформы (по взаимному соглашению, которое имеет последовать между заключившими конвенцию державами) в указанных (т. е. азиатских) областях, для благоустройства администрации и обеспечения благосостояния проживающих в них христианских, а также и других подданных Порты. Для предоставления Великобритании лучших способов исполнения этого договора его величество султан согласился на занятие ею острова Кипра и управление им.
В приложении к этой конвенции определен размер ежегодного денежного вознаграждения, которое Великобритания обязалась выплачивать Порте из чистого дохода с острова Кипра.
С этой конвенцией в кармане, представители Великобритании на Берлинском конгрессе, граф Биконсфильд и маркиз Салюсбири (нынешний премьер), оспаривали присоединение к России Ардагана и Карса в четырнадцатом заседании конгресса (6 июля нового стиля), причем маркиз Салюсбири заявил, что, по его мнению, столь значительные приобретения России колеблют могущество и престиж Высокой Порты в Азии и делают весьма сомнительным сохранение спокойствия в ее тамошних владениях. Если Россия не откажется от этих своих приобретений, — присовокупил уполномоченный Англии, — то последняя для ограждения своих интересов и влияния на подвластные Порте племена примет соответствующие меры [См. протокол 14 заседания конгресса. Дипломатический Ежегодник за 1878 г., стр. 489 и 490].
Вслед за ратификацией Берлинского конгресса, английский генерал сэр Гернет Вольслей вступил во владение островом Кипром, от имени королевы Великобритании, а английское знамя было водружено над цитаделью Ларнака, а равно в других пунктах острова, занятых английским гарнизоном. Европейский ареопаг, заседавший в Берлине, ради перерешения заключённого Россией с Портою Сан-Стефанского договора, в силу того начала, что Европа не допускает без своего контроля никаких сепаратных договоров держав с Турцией, состоящей под ее совместной опекой, принял молча и без протеста кипрскую конвенцию, которую представители Англии отнюдь не признавали нужным подвергать рассмотрению конгресса.
Франция, наиболее заинтересованная в судьбе острова Кипра в силу своих связей с ним в прошлом, подавленная своим изолированным положением среди европейских держав и загипнотизированная страхом перед Германией, не посмела протестовать, возбуждая неудовольствие Англии, тем более, что ее министр и представитель на конгрессе Вадингтон стяжал себе известность в качестве послушного орудия Англии, а Россия в виду общего настроения конгресса и уз, связывавших ее с соседними империями — т. е. Австро-Венгрией и Германией, имевших главным образом целью подорвать наше влияние на Востоке, — отнеслась также пассивно к явно направленному против неё и оскорбительному для неё договору Англии с Портой.
Заключением кипрской конвенции 4 июня 1878 г. Англия наглядно и откровенно показала, как мало она стесняется в своей восточной политике началами европейского концерта, которым она подчинила Россию, после ее последней победоносной войны.
Говорили, что Бисмарк, имевший свои виды на остров Кипр [В начале 1878 года, за несколько месяцев до заключения кипрской конвенции, немецкие путешественники стали усердно посещать и изучать Кипр. Один из них, Loher, издал весной 1878 года в Штутгарте книгу о Кипре, в которой доказывал исторические права Германии на этот остров. Есть основание думать, что бывший германский канцлер не безучастно относился к тому интересу, который таким образом возбуждался в Германии к далекому турецкому острову у берегов Малой Азии], был не совсем доволен захватом его Англией, но, не желая расстраивать европейского концерта на конгрессе, созванном для обуздания России, он не стал противоречить этому захвату Англии, ограничившись ироническим замечанием о практичности английской политики, извлекающей для себя выгоды из всяких усложнений на континенте.
В настоящее время, когда Англия отказывается от роли защитницы Турции и старается нас уверить, что стыдится своей политики в прошлом, не безынтересно познакомиться с тем, что представляет из себя остров Кипр, сторожевой пункт, занятый Англией в 1878 году для наблюдения за распространением нашего влияния в азиатских владениях Порты и более деятельного и решительного отпора ему.
Остров Кипр расположен в северо-восточном углу Средиземного моря, причем одной стороной обращен к Малой Азии, а другой — к Сирии, в ближайшем соседстве с которыми он находится. Своей формой, по довольно меткому, хотя и тривиальному сравнению немецкого туриста фон Лоэра, Кипр напоминает окорок ветчины, стягивающая который рукоятка представляет гористое острие его, полуостров Карпас, и заканчивается мысом св. Андрея.
Площадь его равняется 9.601 кв. километров и исчисляется на французскую меру в 900 тыс. гектаров, т. е. несколько больше Корсики. По величине — это третий, после Сицилии и Сардинии, остров на Средиземном море. Он горист и издревле славился своими металлами, в особенности медью, которая от него получила свое название (cuprum, римляне называли остров Кипр Cyprus) [Турки называют Кипр Кибрисом].
Тщательные археологические изыскания, произведённые в последнюю четверть века на острове Кипре, подтвердили слова Страбона, что его культура пошла от финикиян. Они, как это было указано этим географом древнего мира, положили начало процветанию острова, занявшись расчисткой и возделыванием его полей и разработкой его руд. Финикияне основали древнейшие города острова Китион, Амафонт и Пафос, — это установлено новейшими раскопками развалин первого от этих городов (близ Ларнака, главного порта острова в настоящее время), обнаружившими массы памятников финикийского происхождения и надписей на их языке. Финикийская культура проникла на остров с восточного его берега, обращённого к Сирии, и Китион, был главным центром их торговли. Он был известен в древности евреям и другим восточным народам, под именем Хитима. Об нем упоминается в книгах ветхозаветных пророков, которые, по имени главного города, называли весь остров Хитимом.
Но кто были первоначальные обитатели Кипра, — этот вопрос остается до сих пор загадкой для археологов, хотя не подлежит сомнению, что финикияне нашли его уже населенным. Греки пришли после финикиян и совершенно стерли финикийскую национальность населения — за четыре слишком века до Рождества Христова киприоты уже говорили по-гречески, и финикийское влияние, сохранявшееся в религиозном культе, совершенно изгладилось в языке.
Греческие поселенцы, преимущественно ионяне и дорийцы, основали здесь 9 небольших государств, монархической формы правления, подпавших с VIII века ассирийскому владычеству, но правившие этими государствами или точнее городами царьки, греческого происхождения, сохранили власть правителей, подчинившись ассирийскому владыке. После падения ассирийского царства, островом на некоторое время завладел финикийский город Тир, а после его покорения Амазисом (около 560 г.) он перешел во владение египтян и вместе с Египтом был завоеван Камбизом и стал достоянием Персидской монархии с 525 г. до Р. Хр. В славный период греческой истории, известный под названием персидских войн, греки отняли у персов Кипр, и в 410 году мы видим остров совершенно объединенным, под властью саламинского даря Евагора, когда все его население уже говорило по-гречески. После распадения империи Александра Македонского возникают раздоры и борьба между Сирией и Египтом за обладание этим в то время богатым и цветущим островом. Египетские Птоломеи осилили своих противников и завладели Кипром, они настолько им дорожили, что дали ему особую организацию, упразднив, однако, местных правителей. Египетские Лагиды (т. е. цари, происходившие от Птоломея Лага, одного из военачальников Александра Македонского) поставили во главе острова правителя, назначая его из членов их семьи, имевшего положение как бы вице-короля, которому был присвоен троякий титул (как это установлено обнаруженными при раскопках надписями), свидетельствовавший, что в его лице соединяется сан военачальника сухопутных и морских сил, а также верховного первосвященника острова. Он располагал значительными военными силами, а с упадком египетского царства, связанный с ним узами крови своих правителей, Кипр стал как бы уделом дома Лагидов, управлявшимся совершенно независимо от Египта.
В таком положении находился Кипр, когда в 59 году до Рождества Христова занял его по приказанию римского сената Катон Утический (Младший). Киприоты, привыкшие пассивно подчиняться чужеземному владычеству, никакого сопротивления Катону не оказали, хотя он вступил на остров с ничтожными силами. О тогдашнем богатстве острова можно судить потому, что от продажи драгоценностей, найденных в сокровищнице последнего египетского правителя Кипра, было выручено Катоном 7 тысяч талантов (около 40 миллионов франков), — по тому времени сумма большая, которые и были представлены честным римским сановником сенату. Кипр был включен в состав Киликийской области и управлялся проконсулом.
При разделении Римской империи на две части: Восточную и Западную, Кипр отошел к первой из них и постоянно имел правителем кого-либо из византийских сановников, состоявших в родстве с императорским домом.
Начало христианской проповеди на острове относится к царствованию императора Тиверия, когда прибыли на корабле из Антиохии, в г. Саламин, один из портов острова, апостолы Варнава (уроженец Кипра), Иоанн Богослов и Павел. Последний своей проповедью обратил в христианство проконсула Сергия, что оказало немалое содействие успеху проповеди новой веры среди язычников, образовавших главное ядро кипрской церкви. Рукоположив епископа и установив священство, апостолы вскоре возвратились обратно в Антиохию и Иерусалим, но Варнава вернулся спустя немного времени на остров и вместе с евангелистом Марком занялся устройством новой церкви. Христианство нашло на острове последователей только среди язычников, т. е. греков и римлян, а евреи, число которых на острове стало довольно значительно со времени римского владычества, отнеслись с величайшим ожесточением к христианской проповеди и побили камнями ненавистного им апостола Варнаву.
Ученики апостола спасли его тело от поруганий еврейской черни и тайно погребли его мощи в окрестностях г. Саламина, где они были открыты лишь в 477 г. нашей эры, после того как евреи были изгнаны с острова Кипра с запрещением когда-либо там селиться.
Такое изгнание евреев последовало, впрочем, значительно раньше указанного времени, а именно в царствование императора Траяна, вследствие произведённого ими восстания на Кипре, когда они избили несколько десятков тысяч греков и римлян. После укрощения восстания евреев в Палестине, при Веспасиане и Тите, прилив евреев достиг огромных размеров. Они сделались настолько многочисленны и сильны, что организовали под предводительством своего вождя Артемиона целую армию и восстали против римской власти, подвергнув христиан Кипра жестоким преследованиям, как своих злейших врагов. Римские легионы не без труда и после великого кровопролития подавили это восстание, после чего евреи и были изгнаны в острова, причем каждый еврей, оставшийся на нем, подлежал смертной казни.
По преданиям Кипрской церкви, в числе ее первых епископов был евангельский Лазарь, воскрешенный Христом из мертвых. Сначала старшим из епископов, которых на Кипре было несколько, считался старейший годами, а впоследствии таковым был признан епископ Пафоса (резиденции проконсула). Константин Великий возвел этого епископа в сан митрополита, подчинив его патриарху константинопольскому. Император Зенон, по случаю обретения в 477 году мощей св. апостола Варнавы, признал автокефальность Кипрской церкви, которую она сохраняет до сих пор. Митрополит Кипра считается как бы равным восточным патриархам, хотя согласно издревле установившемуся обычаю получает святое миро от патриарха антиохийского.
Под властью Византии остров достиг снова значительной степени благосостояния, особенно после того, как здесь развилось шелководство. В 557 г. два монаха, вернувшиеся из путешествия в Индию, принесли императору Юстиниану яйца шелковичных червей, которые были разосланы в разные области империи, но всего удачнее привилось шелководство на Кипре, береговые скаты которого скоро покрылись тутовыми деревьями, а кипрские шёлковые ткани приобрели громкую известность на всемирных рынках. Еще в древности Кипр славился своими тканями (шерстяными и полотняными); жители его издавна были искусные прядильщики, а с этого времени, при усилившемся спросе на шёлковые изделия, они стали производить великолепные шёлковые ткани, имея обильнейшие материалы для производства их под руками. С развитием благосостояния росло и население острова, которое при византийских императорах в конце VI века достигало миллиона жителей.
Как я уже сказал, в знак особого расположения к острову Кипру, для управления им посылались обыкновенно члены императорского дома и их близкие родственники. С половины VII века начинают надвигаться беды со стороны Азии в лице быстро возрастающей силы мусульманства. Это продолжается до конца X века, и остров Кипр не раз подпадал их власти в этот период. Никифор-Фока возвратил остров Византии после довольно продолжительного захвата его мусульманами, но вскоре после него он подвергается жестокому опустошению со стороны властителей Антиохии. Византия в это время стала клониться к упадку, и один из Комненов, правивший Кипром в 1184 году, объявил себя независимым. При нем последовало событие, совершенно изменившее строй жизни острова, — на Кипре образовалось феодальное латинское государство, основанное крестоносцами. Произошло это таким образом. При вступлении на престол Иерусалимского королевства., после смерти малолетнего сына Бодуина IV, Гвидо Лузиньяна, жалкое положение этого феодального королевства в Палестине достигло крайней степени. Наследницей оказалась сестра умершего короля Сибила, которая, пленившись красотой одного из придворных рыцарей своего брата, мало именитого французского дворянина из Пуату, Гвидо, — вышла за него замуж, а после смерти брата и его сына сделала его королем.
Это вызвало смуту и раздоры среди рыцарей Иерусалимского королевства, не желавших подчиняться такому неродовитому королю, каким был Гвидо; они интриговали, отыскивая другого претендента на престол. Раздорами среди рыцарей искусно пользовался непримиримый враг Иерусалимского королевства, герой ислама Саладин, провозглашенный султаном Египта и Сирии и поклявшийся изгнать из Палестины крестоносцев. Храбрый Гвидо, несмотря на личное мужество, при недостатке боевых сил и своеволии вассалов, не мог держаться против Саладина. Потерпев несколько поражений, он сам попал в плен. Известие о таком торжестве ислама еще раз воспламенило сердца в Западной Европе. Короли Франции и Англии, Филипп-Август и Ричард Львиное Сердце, поднялись в поход для избавления от рук неверных града Гроба Господня. Этот крестовый поход, как известно, однако, отнюдь не остановил неизбежного хода событий, — Иерусалим вслед за этим сделался добычей Саладина, но он произвел крутой переворот на острове Кипре.
Флот английского короля потерпел жестокую бурю у берегов Кипра. Ричард с частью войска был выброшен бурей на этот остров. Правитель Кипра, Исаак Комнен, не только не оказал гостеприимства английскому королю, но даже оскорбил его. Византия в это время не без основания подозрительно относилась к крестоносцам. Ричард пошел тогда войной на правителя Кипра и в несколько дней завоевал весь остров. Захваченный врасплох, Комнен должен был бежать, а Ричард, оставив на Кипре своего наместника с небольшим гарнизоном, проследовал в Палестину, где дела крестоносцев шли плохо.
Жена иерусалимского короля Гвидо Лузиньяна, возведшая его на престол, умерла, своевольные бароны выдали ее сестру Изабеллу, по их мнению законную наследницу престола, за тирского князя
Конрада, известного своими военными подвигами, именитого рыцаря, который был выставлен кандидатом на иерусалимский престол, вследствие чего Гвидо решился устраниться и, купив у английского короля Кипр за 100 тыс. золотых пезанов, переселился туда с отрядом французских рыцарей, удалившихся вместе с ним из Палестины. Вскоре после того Иерусалимское королевство окончательно пало, и палестинские феодальные бароны, уходя от сарацин, стали толпами прибывать на остров Кипр, где они встречали радушный прием, получая щедрые ленные владения от своего бывшего сподвижника, Гвидо Лузиньяна. Брат и преемник его принял даже титул короля, присоединив к нему звание Иерусалимского, после того как женился на вышеуказанной Изабелле, вдове князя тирского, носившего этот титул.
Так образовалось франкское королевство на острове Кипре, просуществовавшее около трех столетий, т. е. до 1489 г. Я не стану излагать историю этого феодального королевства — ей посвящен в высшей степени интересный и, можно сказать, капитальный труд французского учёного историка De Mas Latrie, вышедший в Париже в 1855 г. Он выдержал три издания [Histoire de File Chypre sous le regne des princes de la maison de LusigDan. Paris, 1855 г. 3 т.]. Последний король из этого дома Иаков II умер в 1473 г., он был женат на известной венецианской красавице, дочери дожа Катерине Корнаро, которая сначала правила островом именем своего малолетнего сына, умершего в следующем году, а затем одна до 1488 года, когда она уехала в Венецию, где отказалась от своих прав на остров, передав его венецианцам, которые в следующем 1489 году и заняли Кипр.
История феодального Кипрского королевства не лишена интереса в виду тех связей, которые установились между Кипром и, так называемой, Малой Арменией. Правда, эти связи довольно фантастические, но они играли некоторую роль в глазах Биконсфильда, когда он, после заключения Сан-Стефанского договора, решился добиться у Порты этого острова, с целью приостановить дальнейшее распространение влияния России в азиатских областях Турции.
Практический ум государственного человека соединялся в этом потомке венецианских евреев с самыми причудливыми комбинациями, а Биконсфильду несомненно были известны те воспоминания, которые сохранились среди армян об их королевстве в Киликии. Армянская депутация, явившаяся в Адрианополь, в главную квартиру русской армии перед движением ее к Сан-Стефано, встревожила Сейт-Джемский кабинет, который и решил тогда же взять в свои руки армянское национальное движение.
Остров Кипр представлялся в этом отношении весьма подходящим пунктом по следующим основаниям.
В конце XI века, когда сельджуки-турки вторглись в так называемую Великую Армению, предавая ее огню и мечу, один из армянских вождей Рупен или Рупеян, спасаясь от них, решился пробраться к побережью Средиземного моря, в известную армянам, со времен Рима, Киликию. Случай помог ему овладеть расположенной на неприступной скале крепостью Вага [В некоторых из армянских хроник она называется Подрзеперт], что и дало ему возможность подчинить себе названную область. Когда весть об его успехе дошла до армян, к нему устремились толпы его единоплеменников, что значительно усилило его — так образовалась Малая Армения.
Крестоносцы первого похода, высадившись в Киликии, были радушно встречены армянами Рупена, который снабжал их провиантом, усердно помогая им в борьбе с мусульманами. После смерти Рупеяна, крестоносцы возвели сына и наследника его в сан барона. Между подданными этого импровизированного крестоносцами восточного барона и западными рыцарями, основавшими феодальное королевство в Палестине, возникли самые дружеские отношения. Осевшие в Киликии армяне, видя, что им не устоять против теснивших их мусульман, всячески искали сближения с крестоносцами, стараясь усвоить их нравы и культуру. Так началось сближение этой отрасли армян с Западной Европой, отсюда и пошли армяне-католики. Когда Иерусалимское королевство стало шататься под натиском все сильнее громивших его сарацин, крестоносцы, по совету папы Целестина III, возвели одного из наследников барона Армении Константина (сына Рупеяна) даже в королевский сан. Это был Леон или Лев II. Папский легат, майнский архиепископ Конрад Вительсбах, вместе с армянским патриархом короновали его в г. Тарсе, 6-го января 1198 г.
Так возникло эхо Армянское королевство на феодальной подкладке, которое просуществовало 176 лет (с 1198 по 1374 г.), постоянно обуреваемое внутренними раздорами и разоряемое постоянными набегами мусульман. Бедственное состояние этого королевства в Киликии усугубилось, когда пресеклась смертью бездетного Леона V национальная династия армянских королей, породнившихся с кипрскими Лузиньянами. Народ, искавший внешней помощи, избрал своим королем тирского князя Иоанна Амори Лузиньяна — католического вероисповедания, приобретшего себе боевую известность на службе Византии. Он вступил на престол под именем Константина III, но вскоре погиб во время народного восстания, вызванного его отношением к армянскому духовенству, к которому он относился с полным презрением, оскорбляя тем национальное чувство.
Его брата и преемника постигла та же участь. Но в краткое время их правления, а особенно при Константине IV (маршал Бодуип, выдавший себя за родственника вышеупомянутого армянского короля, Леона V), правившем Малой Арменией около 15-ти лет, католичество в ней заметно усилилось; преемником Константина IV был избран, благодаря покровительству папы Урбана V, Луи Лузиньян, родственник кипрских королей; он вступил на престол под именем Леона (Льва) VI и был последним из королей Малой Армении, которая была покорена египетским султаном в 1374 году. Леон VI, скрывшийся от египтян в горной крепости Габане, был осажден ими и после нескольких месяцев осады вынужден был сдаться в плен; его заковали в цепи и отвезли пленником в Каир, где он томился несколько лет в плену, пока не был освобожден по ходатайству арагонского короля Петра IV. Получив свободу, злосчастный Леон VI отправился в Западную Европу, странствовал по разным европейским дворам и, наконец, поселился в Париже, где и умер в 1393 году, не оставив после себя законного потомства.
Такова, отнюдь не блестящая, история пресловутого армянского королевства в Киликии, или, так называемой, Малой Армении. Даже французские историки, например Виктор Ланглуа [«Histoire des Lusignans de la Petite Armenie, par Victor Langlois». Paris. 1859], сочувственно к ней относящиеся, как к историческому опыту сближения армян с католическим Западом, не могли не признать жалких условий его существования. Но в памяти народа это армянское царство, украшенное цветами фантазии, сохранило известный ореол и притягательную силу.
Во время восточных кризисов нашего века, армянские патриоты хватались за это прошлое, пытаясь разыскать и выдвинуть на сцену потомство побочных сыновей Леона VI, умершего в Париже.
Венеция владела Кипром с 1489 года по 1570 год, когда остров был завоеван стотысячной армией Селима II, высадившейся 1-го августа этого года под Лимасолом. Столица Кипра, Никозия (она стала таковой при Лузиньянах) сдалась без особого сопротивления, но главный порт Фамагуста оказал упорное сопротивление, защищаясь в течение года под начальством венецианского военачальника Брагандино, с которого турки, когда он сдался, содрали кожу и, сделав из него чучело, отослали в Стамбул.
Кипр, при завоеваний его турками, был жестоко опустошен. Во время правления Лузиньянов население острова, как и при византийских императорах, достигало миллиона. Кипрские короли содействовали развитию промышленности острова: при них процветало виноделие, распространилось выделывание хлопка, и процветала обработка сахарного тростника. Кипрское вино славилось не только на Востоке, но и в Европе. Остров был обилен лесами превосходного качества, весьма ценившимися на всех европейских доках.
Венецианцы, вообще говоря, искусные администраторы, хотя п старались поддержать промышленность Кипра, — по доселе сохранившимся в народе рассказам, они выдавали премии за насаждение полезных растений (напр. оливкового дерева), — но уже при них остров стал приходить в упадок. Открытие новых морских путей Колумбом и Васко-де-Гамой подорвало значение Кипра.
Под властью Турции остров стал приходить в запустение; леса были вырублены, что отозвалось крайне вредно на орошении острова. Турки внесли сюда лишь культуру табака, которой до них не знали жители Кипра. Когда Англия, в 1878 году, вступила во владение Кипром, на нем оказалось всего 180 тысяч жителей, из которых, по сведениям английского консула Гамильтона Ланга, долго занимавшего на острове этот пост, и члена французского института, Жоржа Перро, посетившего Кипр после занятия его англичанами, — две трети были греки по вероисповеданию и языку.
Появление армян на острове относится ко времени Лузиньянов. Во время завоевания его турками они были почти совершенно истреблены. С конца прошлого века здесь основалась небольшая колония маронитов, под покровительством французского посольства в Константинополе, но число их не превышает тысячи человек.
Англичане, заняв остров Кипр, желали заселить его армянами. Некоторые из константинопольских армян вели по этому предмету переговоры с бывшими великобританскими послами на Босфоре, сэром Аустином Леярдом и лордом Дюферином с целью организации армянской колонизации Кипра.
В этом деле принимал довольно деятельное участие бывший в то время корреспондент «Times» в Константинополе, Макензи-Валлас, секретарь которого, Полад, по происхождению армянин, ездил на остров с уполномоченными от некоторых влиятельных константинопольских армян.
Кажется, хотя я этого в точности удостоверить не могу, велись переговоры по этому предмету и с нашими армянами. Но из этих предположений ничего не вышло.
Местное население, т. е. греки, отнеслись не сочувственно к армянской колонизации. Армяне — народ коммерческий; осмотр острова привел их к заключению, что при застое в торговле переселение на Кипр представляется для них мало привлекательным. Все это происходило в самом начале восьмидесятых годов, когда началось известное движение в Египте, во главе которого стал Араби-паша.
В августе 1882 г. главнокомандующий английским войском, генерал Вольслей, занял Суэцкий канал, прекратив временно по нему движение, а 23-го сентября того же года последовало сражение при Телль-Эль-Кебире, отдавшее Каир и вслед за ним и весь Египет во власть англичан.
Утвердившись в долине Нила, Англия заметно охладела к Кипру и к вопросу об его колонизации. Более тщательное исследование острова привело к заключению, что для подъема его промышленности требуются не только значительные усилия, но и крупные издержки, что армяне гораздо охотнее переселяются в Константинополь, чем на этот заброшенный и опустевший остров, а английское управление отнюдь не может восстановить его прежнего обаяния и богатства.
Кипрские планы Биконсфильда и Леярда пришлось, такими образом, отложить в сторону, тем более, что в интересах английской политики было выгоднее благоприятствовать весьма ясно выразившемуся тогда стремлению армян в Константинополь; хотя статистические сведения об этнографическом составе населения Константинополя весьма проблематичны, но, конечно, никто не станет отвергать того неоспоримого факта, что армянское население на Босфоре сильно возросло после Берлинского конгресса. Так сказать, мирное завоевание берегов Босфора армянами было в полном ходу, когда прошлой осенью возникли известные беспорядки в Константинополе, вызвавшие взрыв турецкого фанатизма. Ожесточение, с которым османы относятся к константинопольским армянам, объясняется тем, что они видели, как армяне идут быстрыми шагами к тому, чтобы стать настоящими хозяевами Босфора.
Любопытно было бы знать, не возьмется ли Англия в настоящее время, в виду массового изгнания армян из Константинополя, за оставленные проекты относительно Кипра.
Источник текста: журнал «Русский Вестник», 1896, № 10, стр. 327—340.