Одесский язык (Дорошевич)/ДО
Текст содержит фрагменты на иностранных языках. |
Текст содержит цитаты, источник которых не указан. |
| Одесскій языкъ : Лекція на степень доктора филологическихъ наукъ |
| Источникъ: Дорошевичъ В. М. Одесса, одесситы и одесситки. — Одесса: Изданіе Ю. Сандомирскаго, 1895. — С. 48. |
— Чашка кофе! — Съ молока или безъ молокомъ? — Безъ никому!Изъ разговоровъ въ одесской кофейнѣ.
Милостивыя государыни и милостивые государи!..
Виноватъ!
Въ Одессѣ нѣтъ ничего милостиваго:
Ни милостивыхъ государей, ни милостивыхъ государынь.
Этотъ маленькій Парижъ населенъ исключительно monsieur’ами[1] и madame’ами[2].
Въ этомъ городѣ не говорятъ иначе, какъ monsieur[1] и madame[2].
Les odessites sont plus parisiens, que les parisiens mêmes.[3]
Или, какъ это слѣдуетъ сказать на одесскомъ языкѣ:
«Messieurs les odessites sont plus messieurs les parisiens, que messieurs les parisiens mêmes».[4]
— Monsieur[1] мой мужъ!
— Madame[2] моя жена!
— Я хочу новую шляпку, monsieur[1] Иксъ!
— Но развѣ madame[2] Иксъ не знаетъ, что цѣны на пшеницу вовсе не таковы, чтобъ покупать новыя шляпки?
— Madame[2] Иксъ нѣтъ никакого дѣла до цѣнъ на пшеницу. Если monsieur[1] Иксъ женился, онъ долженъ покупать своей женѣ, madame[2] Иксъ, новыя шляпки.
— Madame[2] Иксъ говоритъ глупости!
— Monsieur[1] Иксъ извергъ! Monsieur[1] Иксъ тиранъ! Monsieur[1] Иксъ негодяй!
— А madame[2] Иксъ, просто на просто, дура!
Какая тонкость обращенія!
Даже, пуская мужу въ голову суповой миской, здѣсь говорятъ:
— Monsieur[1] Иксъ величайшая бестія въ свѣтѣ.
Оборотъ фразъ, безспорно, заимствованный изъ индѣйскаго.
Такъ-же точно говорятъ дикари южной Америки.
— Чего хочетъ краснокожая жена воина Лисій хвостъ?
— Краснокожая жена его хочетъ продѣть въ носъ новую рыбную кость.
— Языкъ краснокожей женщины говоритъ глупости. Развѣ не знаетъ краснокожая женщина, что блѣднолицыя собаки выловили всю рыбу въ Великой Рѣкѣ?
— Краснокожей женѣ воина нѣтъ до этого ни малѣйшаго дѣла. Зачѣмъ-же тогда женился краснокожій воинъ и клялся хвостомъ коровы передъ лицомъ великаго духа заботиться о своей краснокожей женѣ? Краснокожая женщина несчастна! Ахъ, какъ краснокожая женщина несчастна!
— Если краснокожая жена моя не перестанетъ своимъ краснокожимъ языкомъ говорить глупости, — я сниму съ нея скальпъ.
— Краснокожій воинъ самъ глупъ! Онъ снялъ съ краснокожей женщины голову и теперь грозитъ снять волосы!
— Краснокожая женщина глупа, какъ хвостъ собаки.
— Воинъ не умнѣе лошадинаго копыта!
Какъ видите, совсѣмъ разговоры краснокожихъ съ добавленьемъ «monsieur»[1] и «madame»[2].
Въ Одессѣ вы черезъ два мѣсяца забудете, какъ васъ зовутъ по имени и отчеству, и когда васъ кто-нибудь спроситъ:
— Какъ поживаете, Иванъ Ивановичъ?
Вы будете чрезвычайно удивлены:
— Кто это Иванъ Ивановичъ?!
Я не знаю, какъ разговаривали между собой маркизы временъ Людовика XIV.
Но наврядъ-ли тоньше!
Здѣсь говорятъ другъ съ другомъ въ третьемъ лицѣ, и васъ спрашиваютъ въ гостяхъ:
— Не хочетъ-ли monsieur[1] Ивановъ чаю?
Первое время вы недоумѣваете, кто этотъ «monsieur[1] Ивановъ», о которомъ васъ спрашиваютъ, и пожимаете плечами:
— А Богъ его знаетъ!
Только по улыбающимся лицамъ остальныхъ вы догадываетесь, что рѣчь идетъ о васъ:
— Ахъ! Вѣдь это я monsieur[1] Ивановъ! О, monsieur[1] Ивановъ очень, очень хочетъ чаю, madame[2] хозяйка дома!
На васъ смотрятъ съ сожалѣніемъ:
— Вотъ бѣдняга, который еще не понимаетъ тонкостей одесскаго обращенія!
Но черезъ двѣ недѣли, какъ уже сказано выше, вы сами позабудете ваше имя и отчество.
Гарантируется!
Вы сами начнете говорить:
— На этомъ вечерѣ были: моя жена madame[2] Иванова, мой сынъ monsieur[1] Ивановъ, мой братъ monsieur[1] Ивановъ и я самъ — тоже monsieur[1] Ивановъ!
Въ Одессѣ всякая, кто носитъ юбку, непремѣнно «madame»[2].
И даже messieurs[5], продающіе на Греческомъ базарѣ скумбрію и баклажаны, кричатъ:
— Madame[2] кухарка! Madame[2] кухарка! Пожалуйте къ намъ!
Эта тонкость обращенія доведена до того, что даже простонародье, обвиняя другъ друга въ дракѣ, говоритъ другъ о другѣ не иначе, какъ «monsieur»[1] и «madame»[2].
— Мосье мировой судья, вотъ мосье Петровъ оттаскалъ меня на рынкѣ за волосы. Спросите мосье городоваго.
— Да, мусье мировой судья, но мадамъ Сидорова сама первая ударила меня камболой по лицу. Спросите мусье дворника.
— Образованные мосье такъ не поступаютъ!
— Но и образованныя мадамы камболой не дерутся!
Этотъ пшеничный городъ вмѣстѣ съ тѣмъ удивительно галантерейный городъ.
Словомъ, если вы хотите быть вполнѣ-вполнѣ просвѣщенными одесситами, вы должны на улицѣ звать:
— Monsieur[1] извозчикъ!..
И такъ, messieurs[5] и mesdames[6]!
Приступая къ лекціи объ одесскомъ языкѣ, этомъ восьмомъ чудѣ въ свѣтѣ, мы прежде всего должны опредѣлить, что такое языкъ.
«Языкъ данъ человѣку, чтобъ скрывать свои мысли», — говорятъ дипломаты.
«Языкъ данъ человѣку, чтобъ говорить глупости», — утверждаютъ философы.
Способность рѣчи дана только человѣку, — и это дѣлаетъ его невыносимѣйшимъ изъ всѣхъ животныхъ.
Одесситу языкъ данъ, чтобы сплетничать.
Перечисляя всѣ заслуги города, съумѣвшаго за сто лѣтъ вырости изъ маленькаго Хаджибея въ большіе Тетюши, — позабыли одну изъ его главныхъ заслугъ.
Онъ съумѣлъ составить свой собственный языкъ.
Гейне говоритъ, что чортъ, желая создать англійскій языкъ, взялъ всѣ языки, пережевалъ и выплюнулъ.[7]
Мы не знаемъ, какъ былъ созданъ одесскій языкъ.
Но въ немъ вы найдете по кусочку любаго языка.
Это даже не языкъ, это винегретъ изъ языка.
Сѣверяне, пріѣзжая въ Одессу, утверждаютъ, будто одесситы говорятъ на какомъ-то «китайскомъ языкѣ».
Это не совсѣмъ вѣрно.
Одесситы говорятъ скорѣе на «китайско-японскомъ языкѣ».
Тутъ — чего хочешь, того и просишь.
И мы удивляемся, какъ ни одинъ предпріимчивый издатель не выпустилъ до сихъ поръ въ свѣтъ «самоучителя одесскаго языка», на пользу пріѣзжимъ.
Безъ знанья одесскаго языка тутъ васъ ждетъ масса водевильныхъ недоразумѣній и чисто опереточныхъ qui pro quo[8].
— Совѣтую вамъ познакомиться съ monsieur[1] Игрекъ: онъ всегда готовъ занять денегъ!
— Позвольте! Но что-жъ тутъ хорошаго? Человѣкъ, который занимаетъ деньги!
— Какъ! Человѣкъ, который занимаетъ деньги? Это такой милый, любезный…
— Ничего не вижу въ этомъ ни милаго, ни любезнаго.
— Это такой почтенный человѣкъ. Его за это любитъ и уважаетъ весь городъ.
«Чортъ возьми! — думаете вы, — какъ, однако, здѣсь легко прослыть почтеннымъ. Начну-ка и я занимать направо и налѣво, — чтобъ меня любилъ и уважалъ весь городъ!»
Но при первой-же попыткѣ «занять», — вы поймете ошибку.
Вездѣ занимать — значитъ «занимать», т. е. брать взаймы.
И только въ Одессѣ «занять» значитъ дать взаймы.
— Я занялъ ему сто рублей.
— Я занялъ ему двѣсти рублей.
— Я занялъ ему тысячу рублей.
Впрочемъ, это говорится рѣдко: здѣсь теперь никто не «занимаетъ», потому-что никто не отдаетъ.
— Monsieur[1] не скучаетъ за театромъ?
— Зачѣмъ-же я долженъ скучать непремѣнно за театромъ? Я скучаю дома.
— Какъ monsieur[1] не скучаетъ за театромъ? А мы всѣ ужасно скучаемъ за театромъ!
Вы удивлены, потому-что за театромъ въ Одессѣ находится Сѣверная гостинница, гдѣ далеко не скучаютъ.
Но здѣсь не говорятъ: скучать «о чемъ-нибудь», скучать «по чемъ-нибудь».
На одесскомъ воляпюкѣ скучаютъ обязательно «за чѣмъ-нибудь».
Публика скучаетъ «за театромъ», продавцы «за покупателями», жены «скучаютъ за мужьями».
Послѣднее, впрочемъ, здѣсь случается рѣдко.
А чудное одесское выраженіе: «говорить за кого-нибудь»!
Вы будете страшно изумлены, когда услышите, что:
— Monsieur[1] прокуроръ чудно говорилъ за этого мошенника.
«Вотъ добрый городъ, — подумаете вы, — гдѣ даже прокуроры говорятъ за обвиняемыхъ».
Но въ одесскомъ языкѣ, — извините, — не существуетъ предлога «о».
Здѣсь не говорятъ «о чемъ-нибудь», — здѣсь говорятъ «за что-нибудь».
И если о васъ скажутъ, что вы растратчикъ, обольститель невинныхъ созданій, убили родную мать и съѣли двоюродную тетку, — то это, все-таки, будетъ значить, что говорятъ «за» васъ.
— Merci[9] за такое «за». Что-же здѣсь, въ такомъ случаѣ, значитъ говорить «противъ»?
— Ахъ, я ужасно смѣялась съ него!
— Какъ?!
— Я смѣялась съ него. Что-же тутъ удивительнаго? Онъ такой смѣшной!
— Да, но, все-таки, смѣяться «съ него»! Можно смѣяться надъ кѣмъ-нибудь, но смѣяться «съ кого».
— Въ Одессѣ всегда смѣются съ кого-нибудь.
Гг. фельетонисты здѣсь очень много смѣются, напримѣръ, «съ городской управы», но съ городской управы это какъ съ гуся вода.
Можетъ быть, отсюда и взятъ этотъ предлогъ «съ»!
— Вообразите, — говорятъ вамъ, — я вчера самъ обѣдалъ!
«Чортъ возьми, — думаете вы, — неужели этотъ городъ такъ богатъ, что здѣсь даже обѣдаютъ черезъ адвоката!»
— Я сама хожу гулять.
— Да, madame[2], но вы ужъ, кажется, въ такомъ возрастѣ, что пора ходить «самой»!
Впрочемъ, иногда, для ясности, messieurs[5] одесситы бываютъ такъ любезны, что прибавляютъ:
— Самъ одинъ!
Но это только снисходительность къ пріѣзжимъ не понимающимъ еще всѣхъ тонкостей одесскаго языка.
Затѣмъ, вы услышите здѣсь несуществующій ни на одномъ изъ европейскихъ и азіатскихъ языковъ глаголъ «ложить».
Вездѣ дѣтей «кладутъ спать», — и только въ Одессѣ ихъ «ложатъ спать». Вѣроятно, такъ одесскимъ дѣтямъ удобнѣе.
— Я ложила дѣтей спать и пріѣхала сюда-потому-что скучаю за театромъ! — съ обворожительной улыбкой говоритъ одесситка.
Впрочемъ, она можетъ сказать и иначе:
— Потому-что я соскучила за театромъ!
Это превосходный одесскій глаголъ.
Я соскучилъ, ты соскучилъ, онъ соскучилъ, мы соскучили, вы соскучили, они соскучили.
Впрочемъ, одесскій языкъ не признаетъ ни спряженій, ни склоненій[10], ни согласованій, — ничего!
Это языкъ настоящихъ болтуновъ, — языкъ свободный, какъ вѣтеръ.
Языкъ безъ костей.
Вы приказываете вашему человѣку подать визитку. Онъ отвѣчаетъ:
— Никакъ невозможно. На немъ мусоръ стоитъ!
Въ переводѣ съ одесскаго на человѣческій, это значитъ, что «на ней пыль лежитъ».
«Стоитъ» вмѣсто «лежитъ», «мусоръ» вмѣсто «пыль» и «на немъ», — когда рѣчь о визиткѣ!
Что-же послѣ этого удивительнаго, что даже наиболѣе солидные одесситы часто возвращаются домой «черезъ форточку».
На сѣверѣ «черезъ форточку» входятъ въ домъ только воры, — и это отлично предусмотрѣно уложеніемъ о наказаніяхъ.
А здѣсь даже дамы возвращаются домой «черезъ форточку».
Это при ихъ-то туалетахъ и запорожскихъ шароварахъ, которыя онѣ надѣваютъ на руки!
Вы, конечно, будете страшно удивлены, когда вамъ скажутъ въ гостинницѣ:
— Вы, monsieur[1], когда придете поздно, — пройдите черезъ форточку. У насъ ворота заперты.
Вамъ рисуется страшная картина.
Ночь. Никого. Вы подставляете лѣстницу. Лѣзете въ форточку. Свистки. Городовой. Участокъ.
Но успокойтесь! Здѣсь «форточкой» зовутъ «калитку».
Точно такъ-же, какъ «дурнымъ» зовутъ «глупаго».
Когда вамъ говорятъ:
— Это дурная дѣвушка.
Не спѣшите отказываться отъ сдѣланнаго ей предложенія.
Это не значитъ много плохаго, — это значитъ только, что она глупая.
Развѣ въ женѣ это недостатокъ?!
Чтобъ говорить по одесски, вы должны знать, что такое «хвоститъ» и «телепается».
Увидавъ, что у дамы готова слетѣть шляпа, вы должны сказать:
— Madame[2], придержите вашу шляпу: она телепается.
На что она отвѣтитъ вамъ съ очаровательнѣйшей въ мірѣ улыбкой:
— Merci[9] вамъ, monsieur[1]. Это оттого, что на дворѣ сильно хвоститъ.
«Хвоститъ» — значитъ дуетъ, «телепается» — колышется, а «на дворѣ» — значитъ на улицѣ.
Здѣсь смѣло говорятъ:
— Я еще не ходила сегодня на дворъ.
И это значитъ только, что она не была еще сегодня на улицѣ.
«Не имѣла гулять».
О, добрые нѣмцы, которые принесли въ Одессу секретъ великолѣпнаго приготовленія колбасъ и глаголъ «имѣть».
— Я имѣю гулять.
— Ты имѣешь смѣяться.
— Онъ имѣетъ соскучить.
— Мы имѣемъ кушать.
— Вы не имѣете кушать.
— Они имѣютъ говорить глупости.
Въ Одессѣ все «имѣютъ»… кромѣ денегъ.
Когда васъ спрашиваютъ:
— Съ чѣмъ monsieur[1] хочетъ чай: со сливками, или съ лимономъ?
Вы обязательно должны отвѣтить съ любезной улыбкой:
— Безъ ничего!
Вездѣ чай пьютъ «безо всего», но въ Одессѣ не поймутъ этого выраженія. По одесски пьютъ «безъ ничего».
Кромѣ того, вы должны говорить «тудою и сюдою», чтобъ не быть осмѣяннымъ, если скажете «туда и сюда».
— Monsieur[1] куда идетъ? Въ театръ, или въ циркъ?
Обязательно надо сказать:
— И тудою, и сюдою!
Конечно, если вы не хотите, чтобъ за ваше «и туда, и сюда» надъ вами не посмѣялись, какъ надъ невѣждой, не знающимъ русскаго языка!
Тонкая деликатность обращенія не позволяетъ одесситу сказать даже такое, въ сущности, невинное слово, какъ «сосиськи» или «колбаса».
Всюду эти слова говорятся даже при барышняхъ-невѣстахъ.
А въ Одессѣ вамъ предлагаютъ въ началѣ ужина:
— Не хочетъ-ли monsieur[1] немножко сосиссоновъ?
И въ концѣ:
— А не хочетъ-ли monsieur[1] кусочекъ фромажа?
— Мы ужинали вчера сосиссонами и фромажемъ.
Даже еще лучше сказать:
— Мы супировали вчера соссисонами и фромажемъ.
Это будетъ уже совсѣмъ, говоря по одесски, «что-нибудь особенное».
Точно такъ-же, какъ деликатнѣе сказать «динировали», а не обѣдали.
Вѣдь, пишутъ-же здѣсь, что «артистъ биссировалъ свою арію».
Если можно «биссировать», отчего нельзя «динировать»?
Это въ тысячу разъ деликатнѣе, чѣмъ «обѣдать», и гораздо болѣе идетъ къ городу, гдѣ никто не «ѣстъ», а кушаетъ! Даже рабочій на эстокадѣ «кушаетъ» тухлую селедку.
Таковъ этотъ одесскій языкъ, какъ колбаса, начиненный языками всего міра, приготовленный по гречески, но съ польскимъ соусомъ.
И одесситы при всемъ этомъ увѣряютъ, будто они говорятъ «по русски».
Нигдѣ такъ не врутъ, какъ въ Одессѣ!
Я могъ-бы еще дальше продолжать свои изслѣдованія объ этомъ чудномъ языкѣ, по боюсь, что messieurs[5] и mesdames[11] уже соскучили за тѣмъ, что я долго говорю за одесскій языкъ, обязательно начнутъ съ меня смѣяться и, видя, что отъ моей лекціи некуда дѣваться ни тудою, ни сюдою, удерутъ въ форточку, а я буду имѣть остаться самъ, безъ никого!
Примѣчанія
править- ↑ а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ ъ ы фр. Monsieur — Месье. Прим. ред.
- ↑ а б в г д е ё ж з и й к л м н о п фр. Madame — Мадамъ. Прим. ред.
- ↑ фр.
- ↑ фр.
- ↑ а б в г фр.
- ↑ фр.
- ↑ Необходим источник цитаты
- ↑ лат. Qui pro quo — Путаница, недоразумѣніе, одинъ вмѣсто другого (букв.: кто вмѣсто кого). Прим. ред.
- ↑ а б фр. Merci — Спасибо. Прим. ред.
- ↑ Онъ склоняется только къ лести. Очень охотно.
- ↑ фр.