РАССКАЗЫ и НАБРОСКИ. править
Огни в безбрежной синеве. править
Майская ночь. Тихо. Воздух напоен ароматом цветов и зелени. Где-то дергает коростель; звенит голос иволги; перекликаются прыгающие с одной горки на другую бекасы; нехотя крякают пролетающие неизвестно куда испуганные утки, нарушая величественную тишину резким, отчасти жутким свистом крыльев.
На темно-синем небе — ни звездочки. Даль затянута таинственным полумраком. Небольшая деревушка, расположенная на живописном берегу озера, зачарованнаго тихим сном, погружена в сладостную, словно заколдованную дремоту.
Бум!!.. — Неожиданно раздается в глубокой тишине, разрезая пространство, глухой, зловещий, предвещающий что-то удар в колокол.
…Уммм!.. Звучно отдается вдалеке — и умолкает. Тишина-.. Будто все умерло…
— Бум!.. бум!!. бум!!! — Также неожиданно, один за другим, каскадом несутся частные удары. И, как рвущиеся из берегов волны, звуки с страшным стоном, воем и захлебающимся лаем несутся вдаль; там соединяются в одно целое, глухо грохаются обо что-то, как волны об утес, стремительно разбрасываются в разные стороны, опять несутся куда-то, безумно кричат и, обрываясь, умолкают… Только эхо, неумолчное и звонкое, продолжает, повторяя звуки, ухать:
…ум… умм… уммм!..
— Пожар!.. Над одной частью деревушки показывается большой красный столб, безобразный, таинственный. Он с каждой минутой все разростается и разростается. Подле него прыгают несколько огненных язычков, поднимаются вверх и утопают в безбрежной синеве.
— Пожар! Пожар!..
Люди, как световые тени, со стоном, криком, визгом и плачем суетятся возле своих изб: то куда-то скрываясь, то вновь появляясь, то хватаясь за голову, то приседая, словно в бесовском танце. Воздух оглашен ржанием и храпением лошадей, потрясающих землю топотом, мычанием коров, блеянием овец, пугливым кудахтаньем кур, прыгающих с нашестей и мечущихся по дворам. — все сливая в волну безумных, рожденных ужасом, звуков.
— Помогите!!!
— Господи!.. Царица Небесная!!.
— Ой, Господи!.. Николай Чудотворец!!.. Дети горят!!! Заступи и помилуй!.. О-о-й!..
Несутся стоны; женщина бьется в истерике. Пламя уже захватило пол деревушки. Огонь острыми языками мечется в разные стороны, разрывается на части, а то целым языком падает на избенки, рассыпается на бесчисленное множество маленьких язычков, и те прыгают на одном месте, как бы прилизывая солому, и вскоре превращаются в бушующее море огня. Дым большими черными клубами вырывается из огня и, таинственно кружась, взвивается в кажущееся уже черным поднебесье. Летят мириады разноцветных искр.
— Сюда!.. Сюда, яво!..
— В огонь его!
— В огонь, в огонь… В огонь его, с… сына!!!
В толпе волнение.
— Держи… держи!… Так яво!.. Во-о!.. За ноги… за ноги, Николай!.. Трофим!.. Эй!!. А, Иван!.. Руки… руки то, Иван, держи ему!., во… так…
— Братцы!.. Православные!.. За что?.. Пощадите!.. И в мыслях-то не было этого!!! Чужой грех, ей-Богу!! — в ужасе кричит дикий голос.
— Ничего там! . Кидай! Раз… два… три… Во!!
— Там узнаешь кузькину-мать…
— Ой!.. О-й ой!!. Умм!.. А-а-ай-й-й!! — проносится раздирающий душу стон брошенного в огонь человека и умолкает. ..
А огненное море все бушует и танцует, и воет…
…Светает. По небу там и сям, точно, перепуганные сети, несутся свинцовые облака. На юге, как-бы вырвавшись из-под самого горизонта, скользит огненная змейка; прокатывается, рассыпаясь, тяжелый глухой удар и затихает…
Слегка шумит ветерок. Воздух насыщается сыростью…
1919 г.