В. В. Розанов править
Обиды русскому чувству править
Общий вид города, общий смысл города — необыкновенно важен, как и его укромные, замечательные уголки. И каждое поколение несет на себе обязанность сохранить этот смысл, не изуродовать этого вида, сберечь эти подробности. Мне пришлось недавно упомянуть о совершенной неуместности мусульманской мечети против Троицкого моста, на которую все теперь «волей-неволей» смотрят, кому случится ехать на излюбленные петербуржцами «острова»… Самое имя «Троицкий мост» потеряло с постройкою мечети основание и мотив: мост, очевидно, так назван от Троицкого собора, на который с этой части Невы открывался вид; но теперь вида больше нет, собор задвинут, и мост можно бы назвать, а петербуржцы, пожалуй, и станут называть «татарским»… По тому же мотиву, по которому раньше называли «Троицким»…
Обыватель русский, имев всегда очень мало гражданских и политических прав, тем ревнивее к своим художественным правам, хоть в качестве зрителя, хоть в качестве жителя. И я не только с удовольствием, но и с чувством некоторой обязанности довожу до сведения «кому ведать надлежит» следующую жалобу петербургского «обывателя» (подпись на письме), относящуюся к предмету моей заметки: … "Вы заметили ту вопиющую и преступную оплошность, с которою кто-то дозволил отстраиваемой татарской мечети обезобразить историческое место Петербурга: то место, где находятся Троицкий собор и часовня Спасителя, — с образом, который брал с собою в походы Петр Великий. Ежедневно путешествуя по Неве, человеку, по силам своим верующему и любящему свою родину, больно и тяжело видеть все это; и особенно, когда подъезжаешь на пароходике к часовне Спасителя. Матрос выкрикивает: «Спаситель», — православный человек, не потерявший веру, осеняет себя крестным знамением — и что же перед собою видит, к ужасу: две противные рожи, вывезенные генералом Гродековым из Манчжурии, одна, как я заметил, с надписью «Ши-цзи». Неужели не нашлось для этих китайских богов более подходящего места, а как будто на поругание над исторической святыней избрали это самое драгоценное для православного человека место? Неужели не догадались на этом месте поставить копию со св. иконы Нерукотворенного Спаса[1], с надписью крупными буквами: «Пречистому Твоему Образу поклоняемся, Благий», и какое утешение было бы православному человеку видеть образ Спасителя вместо кощунственного «Ши-цзи».
«Ради Бога, умоляю вас, обратите ваше внимание на это вопиющее горе и зло (вот! — В.Р.), которое умышленно старается загасить и затемнить наши вековые устои и вековые святыни, и покорнейше прошу написать по этому поводу статью, дабы разбудить совесть (вот! — В.Р.) у кого следует; но прежде, советую, сами лично проверьте все мною высказанное, израсходуйте немного времени, и, увидевши это печальное зрелище, вы лучше поверите, как тяжело все это видеть православному человеку. С почтением, Обыватель».
Письмо это, в своей разумности, основательности, в своем натуральном голосе, гораздо значительнее всякой статьи. За ним стоят десятки тысяч голосов, которым только некогда писать, не умеют писать. Эти люди имеют право видеть все так, как желают видеть; и этнографические диковинки ген. Гродекова, а по-русски просто «рожи», должны быть от «Спасителя» убраны, и конечно, — немедленно. Это сделает градоначальник, дума или «от кого это зависит». Такое физическое сближение есть, конечно, кощунство, — и ему не место на улице, которая есть «общий наш дом», т. е. всех петербуржцев «дом», всех православных. Управе и «кому следует» вообще нужно считаться с «обывателем», который дает армии сынов, да и вообще «как стена» держит нас всех, говорящих, пишущих, держит на себе и собою и гг. «распоряжающихся». Мне, в заключение, хочется, чтобы кто-нибудь из компетентных и знающих людей сообщил в печать сведение: когда и кем было выбрано, разрешено и утверждено место для мечети, так сказать, «на носу» троицких святынь и до известной степени «бьющее в нос» всем православным… Ведь это не такая пустая и маленькая вещь, «отвести место для храма» (пусть мусульманского), и не писаря же в какой-нибудь канцелярии это решали. Кто об этом советовался и кто думал? Вероятно, — коллегиальное учреждение, и тогда хочется знать его имя…
Обижен русский человек. И все это — не хорошее дело. И «Колокол» промолчал, и митрополит Антоний не вспомнил, и Св. Синод не озаботился. Вот чего никогда, никогда не допустил бы, не просмотрел бы «сквозь пальцы» митрополит Филарет. А знаете, отчего все произошло? Нет панорамы целого в уме…
Посмотрели план Петербурга. Вот «точка». Она «ничем не занята». Нужно «место мечети». Тогда эту «вещественную мечеть» нанести на эту «пустую точку». К «плану Петербурга», выраженному в отвлеченных линиях, без души, без смысла, без художества, без молитвы и воспоминаний, прибавился «квадратик» с горошину величиной; и больше ничего. Так и все и «разрешилось». Отвечу милому «Обывателю»:
— Терпи, русский человек, терпи, делать нечего: мы сами-то стали все, над тобою сверху, — Ши-цзи: и зачем их было Гродекову вывозить из Манчжурии, «эти рожи», если на Невском и в канцеляриях стоят и ходят все сплошь такие же точно Ши-цзи…
Впервые опубликовано: Новое время. 1911. 9 июля. № 12687.
- ↑ Икона в часовне Спасителя, которую брал с собою в походы основатель Петербурга.