Публикуется по: Свенцицкий В. Собрание сочинений. Т. 4. Церковь, народ и революция (1910—1917) / Сост., коммент. С. В. Черткова. М., 2016. С. 528—529.
Я не принадлежу к числу людей «кровожадных».
Но общественное служение обязывает иногда быть жестоким.
Справедливость требует иногда не прощения, а суда. По моему глубокому убеждению, бывший царь Николай II должен быть отдан под суд — не для удовлетворения «мстительных» чувств, а во имя общественной справедливости.
Николай II был не только царём, но и человеком.
Поскольку он человек, не нам судить его. И во мне всегда вызывало чувство протеста желание забросать его грязью в сфере чисто человеческой личной «интимной» жизни. Там он — Николай Александрович Романов, полковник в отставке, плохой ли, хороший ли — судья ему Господь.
Но этот полковник был царём!
Это он советовал «пострелять» в своих «подданных». Это он призывал к власти палачей. Это он посылал на гибель русский флот при Цусиме. Он одобрял карательные экспедиции. Он разорял и губил страну. Он главный виновник всех русских несчастий за последние 25 лет, включительно до «сухомлиновщины».
Пора оставить легенду, что царь «не знал», что его «обманывали», что он какая-то «невинная жертва».
Объективные факты давно уже опровергли эти басни.
И теперь, когда приказчики сидят в тюрьме и со дня на день должен начаться суд на ними, — полное недоумение вызывает, почему не предаётся суду тот, кого величали холопствующие слуги «хозяином земли русской» 287.
Николай II никогда не был хозяином России. Но он, несомненно, был хозяином своих преступных слуг. И теперь справедливость требует судить его вместе с ними. И судом более строгим, чем их.
Почему отданы под суд Протопопов, Штюрмер, Сухомлинов — а не отдан атаман этой шайки предателей и грабителей, раздававший им и милость, и честь?
Почему сядут на скамью подсудимых жалкие провокаторы, забитые «полицейские чины» — а рядом с ними не будет того, кто мог одним росчерком пера вздёрнуть на виселицу любого из своих непокорных слуг?
Смертная казнь отменена.
Я не требую — «смерти» Николаю II.
Но справедливость заставляет поставить ребром требование о предании его суду.
Народу должно быть объявлено, что на Учредительном собрании будет решён и этот вопрос. Ибо это дело всенародное. Должен быть избран особый трибунал, который бы расследовал все преступления низвергнутого царя перед своим народом — и который бы приговорил его к достойному наказанию.
Мы должны прощать человеческие грехи — но мы должны быть безжалостны, когда перед нами носители зла общественного или политического.
Здесь выше всего — справедливость. Сантиментальной жалости не место. Поверьте, городовой — тёмный, развращённый самодержавной властью, — более жалок, чем августейший монарх. Но если мы судим безжалостно этого городового — тем более должны судить преступного монарха.
Суда над Николаем II требует и народный гнев, и народная совесть!