Нет, не тебя так пылко я люблю,
Не для меня красы твоей блистанье:
Люблю в тебе я прошлое страданье
И молодость погибшую мою.
Когда порой я на тебя смотрю,
В твои глаза вникая долгим взором,
Таинственным я занят разговором,
Но не с тобой я сердцем говорю.
Я говорю с подругой юных дней,
В твоих чертах ищу черты другие,
В устах живых — уста давно немые,
В глазах — огонь угаснувших очей.
1841
Примечания
править- ↑ Впервые — в журнале «Отечественные записки», 1843, том XXVIII, № 6, отд. I, с. 194 с подписью «Лермонтов».
Печ. по автографу ГПБ, Зап. книжка. Черн. автограф — ГПБ. Высказывалось предположение, что ст-ние обращено к Екатерине Григорьевне Быховец (1820—1880), с которой Лермонтов встречался в Пятигорске. В письме от 5 авг. 1841 г. Быховец писала: «Он был страстно влюблен в В. А. Бахметеву ‹Лопухину›... я думаю, он и меня оттого любил, что находил в нас сходство, и об ней его любимый разговор был» (Воспоминания. С. 347). По мнению П. А. Висковатова, обращено к Софье Михайловне Соллогуб (урожд. Виельгорской, 1820—1878), жене писателя В. А. Соллогуба (Висковатов. С. 291). В ст-нии развит близкий по замыслу мотив юношеского ст-ния «Я видел раз её в весёлом вихре бала...», в свою очередь восходящий к пушкинской «Дориде» (1820).
В начале 1900-х годов это стихотворение положил на музыку композитор Алексей Шишкин, создавший популярный сентиментальный романс, широко исполняемый в течение всего XX века множеством исполнителей эстрадного жанра. Особенно показателен двойной и даже тройной распев последней строки, обычный для мещанских романсов: «И молодость..., и молодость... погибшую мою». Возможно, благодаря именно этому романсу стихотворение Лермонтова стало хрестоматийным.
