Вяземский П. А. Эстетика и литературная критика / Сост., вступ. статья и коммент. Л. В. Дерюгиной. — М.: Искусство, 1984. (История эстетики в памятниках и документах).
У нас многие из авторов худо понимают смысл иностранных слов: критика и полемика, по мнению иных, одно и то же. Критика — суждение, или исследование, или разбор творения. Полемика — письменный спор ученый, литературный, феологический. Можно критиковать перед судом публики книгу, какое ни имей понятие о сочинителе ее; но не всегда захочешь вступить в полемику с сочинителем, то есть в спор, в прение, потому что спор есть разговор, а с иным писателем разговаривать не можно, то есть не должно. Впрочем, и полемика полемике, и спор спору рознь. Между равно благовоспитанными, образованными людьми нередко и в споре бывает обмен насмешек, колкостей; но из того не следует, что спор в гостиной между благовоспитанными людьми есть одно и то же, что спор в сенях между лакеями или на улице между черни. По этому соображению образованный человек, застенчивый в отношении к чести своей, не войдет в бой неровный, словесный или письменный, с противниками, которые не научились в школе общежития цене выражений и приличиям вежливости. Пойдет ли благородный человек, вооруженный шпагою, драться на поединке с поденщиком, владеющим палкою? Разумеется, не от страха откажется он от боя: оружие его язвительнее; но законы чести, сии необходимые предрассудки общества, определили, что бой на шпагах благороден, а бой на палках унизителен. Английские нравы, может быть, хороши в Англии, но не в литературе: там знатный лорд должен по первому вызову площадного витязя засучить рукава и действовать кулаками. Есть и в литературе аристократия: аристократия талантов; есть и в литературе площадные витязи, но, по счастью, нет здесь народного обычая, повелевающего литературным джентлеменам отвечать на вызовы Джона Буля.
Говорено было о нравственном состоянии литературы нашей. Где искать примет его, где изучать явления его? В журналах. В них движение, в них страсти, в них отголосок самих речей, самих деяний, в них сами лица показываются наголо. В книгах — но, впрочем, книг у нас не выходит — гораздо менее индивидуальности. В книге скроешь себя: книгу сочиняешь, и вместе с нею автор сочиняет и себя. В журнальной статье автор проговаривается. В одной слышим мы речь его с авторской кафедры; в другой невольный крик его, экспромт его ума, его характера, истинный звук инструмента, не настроенного обдуманно на такой-то или другой строй, нимало не измененного учеными переходами из тона в тон. Демосфен, говоря о речах Эсхина, сказал: «Что было бы, если б видели чудовище?» Журнальные Эсхины в статьях своих и слышны и видны. Я думаю, новому роду Лафатеров после нескольких изучений легко бы по прочтении иной статьи указать в обществе на незнакомое лицо того, кто ее писал. Что составляет жизнь большей части журналов наших? Чужеземные похищения и домашние тяжбы честолюбий оскорбленных, честолюбий возникающих, честолюбий падающих. В первом отделении, то есть в отделении переводов, являются свидетельства степени ума, вкуса, образа мыслей редакторов, которых судим мы по выбору статей, ими предлагаемых. Тут писатели наши показываются нам только в профиль. В другом отделении они во все лицо, во весь рост, живые. Трудно понять, почему иные литераторы полагают, что литературный мир, что уложение литературного общежития должны стоять на низшей степени, чем мир общества, в котором мы живем ежедневно. Почему полагают они, что непозволительное в гостиной, в сношениях личных человека образованного с человеком образованным, может быть терпимо на сцене литературной гласности, в сношении писателя с писателем? Может быть, заметят в оправдание их, что они по обстоятельствам, по занятиям их не принадлежат хорошему обществу, что они не посвящены в таинства его и, следовательно, не обязаны повиноваться законам, которые, так сказать, не при них писаны; но это оправдание может примениться к одним отступлениям от сепаратных указов утонченной светскости, к отступлениям от условий частных, случайных, изменяющихся по временам и обстоятельствам. Но коренные законы общественной пристойности принадлежат, так сказать, к праву естественному; они везде одни и те же и должны быть известны и свойственны каждому члену образованного общества. Указывать на статьи, которые имеем теперь в виду, разбирать их — значило бы отвечать писавшим оные; а, слава Богу, нет ни малейшего желания к тому. Можно только выставить одно доказательство, что большая часть из критических или полемических статей журналов наших — статьи не чисто литературные и что в них более содержатся чистые или нечистые личности. Не знающий ни сплетней нашей литературы, ни частностей домашних тех или других критикуемых авторов ничего не поймет, читая критику на сочинение, которое он и читал. Тут авторы говорят как будто между собою, мимо читателя, намеками, наречием отдельным. Со стороны слышишь, что они бранятся; но за что, во о чем, но на каком языке? не понимаешь. Было сказано: речь есть искусство прикрывать свою мысль1. Кажется, по мнению некоторых, печатание есть способ обнажить свою мысль и выразить то, что совестно и опасно сказать изустно.
ПРИМЕЧАНИЯ
правитьСтатьи П. А. Вяземского были собраны воедино только однажды, в его Полном собрании сочинений, изданном в 1878—1896 гг. графом С. Д. Шереметевым[1]; они заняли первый, второй и седьмой тома этого издания, монография «Фонвизин» — пятый том, «Старая записная книжка» — восьмой том. Издание, вопреки своему названию, вовсе не было полным, причем задача полноты не ставилась сознательно, по-видимому, по инициативе самого Вяземского. Он успел принять участие в подготовке первых двух томов «литературно-критических и биографических очерков»; статьи, входящие в эти тома, подверглись значительной авторской правке, некоторые из них были дополнены приписками. Переработка настолько серьезна, что пользоваться текстами ПСС для изучения литературно-эстетических взглядов Вяземского первой половины XIX в. чрезвычайно затруднительно; кроме того, в этом издании встречаются обессмысливающие текст искажения, источник которых установить уже невозможно. Автографы отобранных для настоящей книги работ этого периода (за исключением статьи «О Ламартине и современной французской поэзии») не сохранились; имеется только наборная рукопись первого и начала второго тома, представляющая собой копию журнальных текстов с правкой и дополнениями автора. Здесь выделяются три типа правки. Во-первых, это правка, вызванная ошибками и пропусками переписчика, обессмысливающими фразу; не имея под рукой первоисточника, Вяземский исправлял текст наугад, по памяти, иногда в точности воспроизводя первоначальный вариант, чаще же давая новый; такая правка в настоящем издании не учитывается. Во-вторых, это правка, вызванная опечатками в самом журнальном тексте, воспроизведенными переписчиком; в тех случаях, когда текст первой публикации очевидно дефектен, такая правка используется в настоящем издании для уточнения смысла. В-третьих, это более или менее обширные вставки и стилистическая правка, не имеющая вынужденного характера; хотя позднейшие варианты текста часто стилистически совершеннее первоначальных, в настоящем издании эта правка в целом не учтена, лишь некоторые варианты отмечены в примечаниях; вставки же, не нарушающие основной текст, даны внутри его в квадратных скобках, Таким образом, статьи, входящие в первый и второй тома ПСС, печатаются по тексту первой публикации; источник его назван в примечаниях первым, затем указан соответствующий текст по ПСС и рукопись, использованная для уточнения текста, в тех случаях, когда такая рукопись имеется. Тот же порядок сохранен при публикации и комментировании статей, вошедших в седьмой и восьмой тома ПСС, однако следует учитывать, что они не подвергались авторской переработке и расхождения между текстом первой публикации, ПСС и рукописи здесь обычно незначительны: основная часть этих статей дается по тексту первой публикации, работы, не печатавшиеся при жизни Вяземского, — по рукописи. Хотя все включенные в настоящее издание главы монографии «Фон-Визин» были предварительно, иногда задолго до выхода книги и в значительно отличающихся вариантах, напечатаны в различных журналах, газетах и альманахах, однако, поскольку книга с самого начала была задумана как единое целое, они даются здесь по первому ее изданию. Раздел «Из писем» сделан без учета рукописных источников. Отсутствующие в принятом источнике текста названия или части названий статей даны в квадратных скобках. Постраничные примечания принадлежат Вяземскому. В примечаниях к книге использованы материалы предшествовавших комментаторов текстов Вяземского (П. И. Бартенева, В. И. Саитова, П. Н. Шеффера, Н. К. Кульмана, В. С. Нечаевой, Л. Я. Гинзбург, М. И. Гиллельсона). Переводы французских текстов выполнены О. Э. Гринберг и В. А. Мильчиной.
Орфография и пунктуация текстов максимально приближены к современным. Сохранены только те орфографические отличия, которые свидетельствуют об особенностях произношения (например, «перерабатывать»); убраны прописные буквы в словах, обозначающих отвлеченные понятия, лица, а также в эпитетах, производных от географических названий. Рукописи Вяземского показывают, что запутанная, часто избыточная пунктуация его печатных статей не является авторской; более того, во многих случаях она нарушает первоначальный синтаксический строй и создает превратное представление о стиле Вяземского. Простая, сугубо функциональная пунктуация его часто требует лишь минимальных дополнений. Поэтому можно утверждать, что следование современным пунктуационным нормам при издании текстов Вяземского не только не искажает их, но, напротив, приближает к подлиннику.
Составитель выражает глубокую благодарность Ю. В. Манну за полезные замечания, которые очень помогли работе над книгой.
BE — «Вестник Европы».
ГБЛ — Отдел рукописей Государственной ордена Ленина библиотеки. СССР имени В. И. Ленина.
ЛГ — «Литературная газета».
ЛН — «Литературное наследство».
MB — «Московский вестник».
MT — «Московский телеграф».
ОА — Остафьевский архив князей Вяземских, Издание графа С. Д. Шереметева. Под редакцией и с примечаниями В. И. Саитова и П. Н. Шеффера. Т. 1—5. Спб., 1899—1913.
ПСС — Вяземский П. А. Полное собрание сочинений. Издание графа С. Д. Шереметева. T. 1—12. Спб., 1878—1896.
РА — «Русский архив».
СО — «Сын отечества».
ЦГАЛИ — Центральный государственный архив литературы и искусства СССР (Москва).
ПД — Рукописный отдел Института русской литературы (Пушкинский Дом) Академии наук СССР (Ленинград).
ЛГ, 1830, т. 1, № 18, 27 марта, с. 143—144. Переработанная часть статьи «О московских журналах», не пропущенной цензурой.
1 Этот афоризм, известный с древности, во времена Вяземского приписывался Талейрану (см.: ПСС, т. 8, с. 243).
- ↑ В недавнем, единственном с тех пор издании: Вяземский П. А. Соч. в 2-х т. T 2, Литературно-критические статьи. М., 1982, подготовленном М. И. Гиллельсоном, воспроизведены тексты ПСС; отдельные статьи печатаются с уточнениями по рукописи или дополнены приведенными в комментариях фрагментами первоначальных редакций.