Нѣмецкіе поэты въ біографіяхъ и образцахъ. Подъ редакціей Н. В. Гербеля. Санктпетербургъ. 1877.
Іоаннъ-Павелъ-Фридрихъ Рихтеръ, называвшійся обыкновенно Жанъ-Полемъ (Jean-Paul), знаменитый нѣмецкій сатирикъ и романистъ, родился 21-го марта 1763 года въ Вунзиделѣ, небольшомъ городкѣ Фихтельгебирга, въ семействѣ мѣстнаго пастора. Время его юности и воспитанія было для него, по его собственнымъ словамъ, «временемъ страданія» и «періодомъ голода»; но «чистое золото его сердца, пылавшее любовью», по словамъ Шерра, «не допускало никогда нароста озлобленія. Онъ не враждовалъ и не боролся съ судьбою, какъ Шиллеръ. Его дѣтство, хотя окружонное бѣдностью и заботами, всегда было для него потеряннымъ раемъ; онъ всегда оглядывался на него какъ на идилліи своей родины, съ тою глубокою грустью, которая проникаетъ всѣ его сочиненія. Еще и въ старости у него бьётся сердце, когда онъ слышитъ звукъ колокольчиковъ стада на высотахъ далёкихъ родныхъ горъ.» Окончивъ гимназическій курсъ въ Гофѣ, онъ отправился въ Лейпцигскій университетъ — съ цѣлью посвятить себя богословію; но рано развившееся въ нёмъ поэтическое дарованіе не позволило ему предаться исключительно изученію наукъ этого рода, вслѣдствіе чего онъ скоро промѣнялъ ихъ на свободное блужданье въ разнородныхъ областяхъ знанія. Первымъ произведеніемъ Рихтера, написаннымъ и изданнымъ имъ ещё въ періодъ своего студенчества, на девятнадцатомъ году жизни, когда любимыми его писателями были Попъ, Юнгъ, Свифтъ, Гаймонъ и Гишель, были «Гренландскіе Процессы» (2 части, Берлинъ, 1783—1785), въ которыхъ рѣзко-сатирически выразился титанизмъ его времени. Недостатокъ въ денежныхъ средствахъ побудилъ его оставить въ 1785 году Лейпцигъ и поселиться въ Гофѣ, гдѣ онъ провёлъ нѣсколько лѣтъ, преслѣдуемый горькой бѣдности). Цѣлыхъ десять лѣтъ проработалъ онъ, до его собственному выраженію, на «уксусной фабрикѣ сатиры» — и конечнымъ результатомъ этой работы были «Извлеченія изъ записокъ дьявола», вышедшія въ свѣтъ въ 1788 году, которыхъ сатирическій элементъ однако является уже болѣе мягкихъ. Но и эта книга, мало обратившая на себя вниманія, не принесла Рихтеру ожидаемыхъ выгодъ — и положеніе его сдѣлалось ещё болѣе тягостнымъ, такъ-какъ на нёмъ лежала забота о престарѣлой и нѣжно-любимой имъ матери. Среди такихъ обстоятельствъ онъ рѣшился наконецъ, въ 1790 году, сдѣлаться домашнимъ учителемъ, что имѣло рѣшительное вліяніе на развитіе его таланта, которое въ 1793 году выразилось появленіемъ въ свѣтъ новаго его произведенія, подъ заглавіемъ «Невидимая ложа». Появленіемъ въ свѣтъ этого педагогическаго романа ясно обозначился переходъ поэта къ юмору, въ слѣдствіе чего онъ и составляетъ важную эпоху въ его жизни, такъ-какъ здѣсь впервые высказался настоящій Жанъ-Поль. Но, что всего важнѣе, романъ этотъ сдѣлалъ имя Жанъ-Поля извѣстнымъ всей Германіи и принёсъ ему порядочное вознагражденіе, давшее поэту средство переѣхать изъ Шварценбаха, гдѣ онъ принуждёнъ былъ дѣлить бѣдность съ своей старухой-матерью, снова въ Гофъ. Здѣсь написалъ онъ слѣдующія свои произведенія: 1) «Гесперусъ», привлекшій къ нему безчисленное множество сердецъ, 2) «Кинитусъ Фикслейнъ», 3) «Цвѣты, плоды и шипы, или брачная жизнь, смерть и свадьба адвоката бѣдныхъ Зибенкеса» и 4) «Jubelsenior». Эта новые романы ещё болѣе прославили имя Рихтера, которое, начиная съ «Кинитуса Фицелейна», стаю являться вполнѣ подъ ихъ заглавіями и привлекло къ нему ещё болѣе сердецъ, особенно женскихъ. Всё мыслящее и чувствовавшее въ Германіи сдавило его и даже такой серьезный человѣкъ, какъ Гердеръ, хвали великаго юмориста, сказалъ, что «въ нёнъ живутъ всѣ три святые волхва и звѣзда идётъ всегда надъ его головой». Одни Гёте и Шиллеръ держались къ нему холоднѣе, потому-что не могли помириться съ безпорядочностью его формы. По смерти матери, Рихтеръ въ 1797 году снова переѣхалъ въ Лейпцигъ, откуда въ слѣдующемъ году, тотчасъ по выпускѣ въ свѣтъ своей «Кампанской долины», переѣхалъ, по приглашенію Гердера, въ Веймаръ, въ которомъ прожилъ нѣкоторое время, окруженный общимъ вниманьемъ. Въ маѣ 1801 года Рихтеръ женился на берлинской уроженкѣ и, прожилъ въ Мейнингенѣ и Кобургѣ около трёхъ лѣтъ, поселился окончательно въ Байрейтѣ, обезпеченный въ своёмъ существованіи пенсіей въ 1000 гульденовъ, пожалованной ему баварскимъ королёмъ. Здѣсь, за исключеніемъ нѣсколькихъ поѣздокъ въ Гейдельбергъ, Мюнхенъ, Берлинъ и Дрезденъ, прожилъ онъ около двадцати лѣтъ, въ теченіи которыхъ имѣлъ несчастіе потерять сперва зрѣніе, а мотомъ единственнаго сына, уже гейдельбергскаго студента. Рихтеръ скончался 14-го ноября 1825 года, послѣ продолжительной и тяжкой болѣзни, похороненъ на байрейтскомъ кладбищѣ. Въ настоящее время одну изъ площадей Байрейта украшаетъ его бронзовая статуя.
Литературная дѣятельность Рихтера была такъ обширна и произведенія его до того многочисленны, что трудно даже дать общій отчётъ о всёмъ имъ написанномъ. Кромѣ упомянутыхъ выше сочиненій его по части беллетристики, заслуживаютъ ещё вниманіе слѣдующія: «Титанъ» (4 ч. Берлинъ, 1800), «Годы воспитанія» (4 ч. Тюбингенъ, 1800), «Книжка свободы» (1808), «Сумерки для Германіи» (1809), «Біографическія забавы подъ черепомъ великанши», «Полковой проповѣдникъ Шмельце», «Поѣздка Каценбергера на воды» (2 ч. Гейдельбергъ, 1809), «LebenFibels» и «Комета» (1820). Изъ нихъ особенно хороши «Титанъ», надъ которымъ Рихтеръ трудился съ 1796 года и въ которомъ онъ хотѣлъ собрать всѣ лучи и всю глубину своей внутренней жизни и показать сумму исторіи своего развитія, «Годы воспитанія», въ которыхъ, съ весьма увлекательнымъ юморомъ, показывается противоположность между идеальными юношескими стремленіями и прозою дѣйствительности и «Комета», герой котораго есть нѣмецкій Донъ-Кихотъ, который, будучи аптекаремъ, старается провести въ жизнь свою idée fixe — что онъ князь. Уже въ первыхъ своихъ произведеніяхъ Рихтеръ выказалъ свой юмористическій талантъ, которымъ умѣлъ пользоваться для возбужденія самыхъ нѣжныхъ и затаённыхъ чувствъ. Мало было поэтовъ, сгоравшихъ такимъ пылкимъ воодушевленіемъ, какъ Рихтеръ, къ добродѣтели и метинѣ. Отличительною чертою его таланта всегда было то искусство, съ которымъ онъ умѣлъ придавать высокое духовное значенье самымъ простымъ отношеніемъ, чѣмъ снискалъ ту горячую любовь юношества и женщинъ, которая не измѣнила ему до конца жизни. Но, къ сожалѣнію, съ другой стороны, при разительныхъ противоположностяхъ, онъ отличался полнымъ отсутствіемъ такта. Въ этомъ отношеніи, всё изданное имъ чрезвычайно слабо. Къ тому же онъ никогда не былъ въ состояніи заключить свою мысль въ прочную, ограниченную форму. «Его поэтическій міръ», говоритъ Шерръ, "сотканый изъ цвѣтовъ, радуги, виситъ на воздухѣ. Недостатокъ реализма до того вредитъ формѣ, что отъ этого страдаетъ и содержаніе. Поэзія Жанъ-Поля вообще — лирически-расплывшаяся поэзія красокъ, и всѣ ея ландшафты съ луннымъ сіяньемъ, облака изъ цвѣтной пыля, слёзы и жалобы соловьёвъ не могутъ восполнить недостатка пластической образности. Но если ты захочешь «подняться на крыльяхъ фантазіи къ розовымъ вечернимъ облакамъ твоей увядшей юности», Жанъ-Поль понесётъ тебя; если ты одиноко плачешь въ своей комнатѣ, Жанъ-Поль подкрадется и скажетъ: «я пришелъ плакать съ тобою!» если свѣтъ уязвилъ и озлобилъ тебя, погасилъ въ тебѣ пламя вдохновенья, то Жанъ-Поль будетъ искать и найдётъ «въ пеплѣ сгорѣвшаго сердца послѣднюю полуистлѣвшую искру и опять раздуетъ её въ яркое пламя любви».
«Полное собранія сочиненій Ж. П. Рихтера», приготовленное наскоро самимъ авторомъ не задолго передъ смертью, состоитъ изъ 65 томовъ и отпечатано въ Берлинѣ въ 1826—38 годахъ, а второе, состоящее изъ 33 томовъ, отпечатано такъ же въ 1840—42 годахъ.
НА СМЕРТЬ КОРОЛЕВЫ ЛУИЗЫ.
Въ ту минуту, когда ты въ бѣлой брачной одеждѣ,
Вышняго, тайнаго міра невѣста, земную корону
Тихо сняла и землѣ возвратила и въ свѣжемъ изъ зрѣлой
Жатвы вѣнцѣ отъ насъ полетѣла — всё зарыдало;
Плакалъ — кто только слыхалъ о тебѣ, но болѣе плакалъ
Знавшій тебя; а тѣ, кого прижимала ты къ сердцу,
Слёзъ найти не могли, а послѣ ужь ихъ не считали.
Время придётъ: намъ завидовать станутъ въ великомъ, въ прекрасномъ,
Станутъ завидовать въ счастіи насъ посѣтившемъ, а скорби,
Скорби, съ какой отъ себя мы его проводили, не вспомнятъ.
Въ часъ тотъ, когда бытіё на землѣ для неё начиналось,
Ангелъ жизни ея прилетѣлъ предъ Судьбу и сказалъ ей:
«Много вѣнцовъ у меня для младенца: изъ лилій сплетённый
Свѣжій вѣнецъ красоты, и брачный изъ миртъ, и корона;
Есть и дубовый вѣнецъ героической чести германской;
Есть и терновый — который избрать повелишь для младенца?»
— «Всѣ избираю», сказала Судьба. Но остался единый,
Всё награждающій. Въ день испытанья, когда появился
Смерти вѣнецъ на высокомъ челѣ, унывающій Ангелъ
Снова предсталъ — и однѣ лишь слёзы его вопрошали.
Голосъ раздался: «воззри!» Онъ воззрѣлъ, а при ней — Искупитель.
В. Жуковскій.